Марк Олден - Гайджин

• Название: Гайджин
• Автор: Марк Олден
• Издательство: Олма-пресс
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-119-7

В центре остросюжетного романа — столкновения главы японской мафиозной группировки «якудза», гайджина, по происхождению английского лорда, с бывшими агентами англо-американских спецслужб. Действие разворачивается в нескольких временных планах, современные события перемежаются сценами из прошлого героев.

---

Тем не менее, почему бы и не пересчитать деньги?

Не отрывая глаз от телевизора, он достал пачку сотенных из простого белого конверта. Стюарт Грэнжер и Джеймс Мейсон дрались на саблях на крутой винтовой лестнице главной башни средневекового замка. Маленькая драчка за трон и корону. Потом стали показывать рекламу последнего хит-альбома Мотауна. Спасибо, не надо. Даг любил хорошую негритянскую музыку, ту, на которой он вырос, после нее никакого радио слушать не захочешь. Каунт Бейзи, Сара Воганх и мистер Б., Билли Экстайн. Теперешние же завывания диких лесных котов, доносящиеся из переносных стерео, таскаемых неграми на плече по улицам, совсем его не трогали. Ему уже под пятьдесят — он не мог принять этого, да и не старался. Даг вернулся к деньгам. Он послюнявил палец, начал считать и остановился. Цветная фотография выпала из конверта, накрыв серьги миссис Тукерман. Он уставился на нее, боясь дотронуться. Остатки волос встали у него дыбом. В комнате было тепло, но он почувствовал холод. Жуткий холод.

Это была фотография мертвой японской женщины, без рук и без ног. Кто-то отпилил их мощной пилой. Ее торс лежал в ванне, красной от ее крови. Звали ее Терико Ота, и когда-то она была прекрасной. Она была совладелицей универмага Лидделлз, который торговал очень дорогими игрушками и одеждой для детей. Магазин был назван по имени Алисы Лидделлз, английской девочки, послужившей прототипом Алисы в стране чудес. В прошлом декабре полиция, отправившись в рейд по реке Гудзон в целях обнаружения воскресных самоубийц, обнаружила торс Терико Ота, качающийся на волнах среди обломков льда и мусора. Столько, сколько он ее знал, Даг всегда был почти влюблен в Терико.

Он взял фотографию в руки. За пятнадцать лет работы в полиции он видел всякой мертвечины больше чем достаточно. Имея такой опыт за плечами, он, по всей видимости, вряд ли должен был что-либо чувствовать при виде мертвого тела. Но смерть Терико задела его за живое. И не имело значения то, что она сама навлекла на себя смерть, втянувшись в какое-то темное дело и общаясь с опасными людьми. От фотографии Дага мутило, как и семь месяцев назад, когда он узнал, что она мертва. Когда-нибудь и он поймет своей дремучей башкой даго[9], что нет ничего нового в смерти, но пока он никак не мог с этим смириться.

С чего бы Тукерману держать такого типа фотографию в своем сейфе? Потому что ему доставляло удовольствие созерцать ее? Потому что он как-то замешан в смерти Терико? Он наверняка психически сдвинутый сукин сын. Он, наверное, таращился, наблюдая, как она умирает.

Даг закрыл глаза и покачал головой. Ведь говорил же я тебе тогда, детка, что надо свинчивать. Свинчивать, пока якудза не узнали, что ты информатор.

Он присоединил устройство искажения телефонных переговоров к своему телефону, еще раз взглянул на фотографию Терико и набрал номер квартиры Саймона на Коламбус-Авеню. Саймон не ожидал услышать его так скоро. Он спросил Дага о конверте и его содержимом.

— Вот почему я тебе и трублю, — сказал Даг.

Он рассказал Саймону о фотографии, и почему она будет им стоить несколько сотен тысяч долларов.

Тукерман, по словам Дага, будет рвать и метать, узнав о пропаже фотографии, потому что, у кого бы она ни была, тот может держать его на крючке. Адвокат не из той породы, чтобы позволить кому-то иметь на себя компромат, так что можешь считать, что он перетряхивает каждого барыгу от Нью-Йорка до Бора-Бора. Он использует все: угрозы, влияние, связи, братву, полицию — все, чтобы сорваться с крючка. Стоит Тукерману обнаружить хотя бы один камень, хотя бы одно кольцо — и тот, у кого он окажется, считай, в глубоком дерьме до тех пор, пока не скажет, откуда его взял. И все из-за фотографии, лежащей на столе Дага. Драгоценности не просто горячие, парень. Они раскаленные.

Саймон тщательно взвешивал каждое слово.

— Хорошо, я думаю вот что. У нас три пути. Мы можем пойти к копам, что нежелательно. Мы можем нажать на Тукермана, чтобы он заглох. Или мы можем забыть о том, что когда-либо видели фотографию. Кроме того, копы уже имели Тукермана как подозреваемого по этому делу. Зарегистрированный факт, известный широкой публике.

— Я говорю, самое умное — высыпать камушки в Ист-Ривер. Как и говорил тебе еще десять минут назад.

— Что я слышу?

— Я думаю, мы можем попробовать с бейсбольными открытками и штампами. Открытки осядут у частного коллекционера, одного чудика, которому только и надо, чтобы сидеть и ими любоваться в одиночестве. Кубинцы, которым я сбагрю штампы, оставят их себе. У них с Тукерманом совсем разные орбиты, и, кроме того, они проводят массу времени за границей. Послезавтра штампы уже будут в Майами. Может быть, в Боливии или Перу.

Голос Саймона стал холодным и резким.

— Давай поговорим о драгоценностях, из-за которых я рисковал сегодня своей задницей. Можно найти другого покупателя? Я имею в виду где-нибудь не в Манхэттене.

— Послушай, друг, ты что, не слышал, что я тебе сказал? Повторяю, Тукерман будет искать везде это свое дерьмо. Обязательно. Он же не знает, что мы не собираемся что-либо предпринимать против него. По его разумению, у кого фотография, тот и держит его за яйца.

— Ты что, забыл, — сказал Саймон, — тогда в декабре, когда они нашли что осталось от Терико, газеты писали, что Тукерман и один из его клиентов допрашивались в кабинете прокурора федерального судебного округа. Так какая может быть тайна причастности Тукермана к этим делам?

— Другой парень был Фрэнки Одори.

— Я слыхал это имя. Американский японец. Большие денежки. Эрика пару раз сыграла с ним в карты по-крупному. Есть дом в Манхэттене, дискотека на Шестьдесят третьей улице в Исте, кое-какая недвижимость.

— Они называют его Фрэнки из Голливуда. Всегда устраивает праздники, приемы, всегда старается, чтобы его имя попало в светские сплетни в газетах. Любит, чтобы его видели вместе с моделями и красотками типа Терико. Помнишь, что я тебе еще говорил об этом Фрэнки?

— Сразу не соображу.

— Я говорил, что он якудза и что, скорее всего, Терико убил он.

Своим имиджем, как говорил Даг, Фрэнки из Голливуда обязан одному высокооплачиваемому агенту по печати. За показным блеском, мишурой и большими деньгами Фрэнки из Голливуда скрывается всего лишь еще один гангстер, который вынужден перекрашивать волосы и носить темные очки вечером. Вернее, он не еще один гангстер, он — человек одного из самых влиятельных лидеров якудзы, по слухам, являющегося крестным отцом Фрэнки Одори. В полицейских участках, на похоронах, в полицейских барах и на торжественных обедах по случаю выхода на пенсию от ребят из отдела по борьбе с организованной преступностью, ФБР, оперативников Даг слышал одно и то же: Фрэнки из Голливуда настолько запачкан, что если он поплывет в озере, то вокруг него будет грязное пятно. Еще один интересный слушок, который многие не воспринимали серьезно: крестный отец Фрэнки — гайджин, европеец, белый человек. Иностранец, который, по всей вероятности, сумел заметно выдвинуться и заставить себя уважать в токийском преступном мире.

Терико Ота водилась с Одори и его компанией. Одно время она даже была его любовницей. Она попалась с наркотиками и оказалась перед выбором: идти в тюрьму или стать осведомителем и собирать информацию о Фрэнки из Голливуда.

Даг встретил ее десять лет назад, тогда же, когда он встретил Саймона. В это время тридцативосьмилетний Даг и его партнер были приглашены консультантами на съемки полицейского боевика в Манхэттене. У главного героя что-то там было по сюжету с Терико, девятнадцатилетней, прелестной, которую исполнитель главной роли привез с собой из Калифорнии. Она и Даг заметили друг друга сразу, он рассказывал ей о Нью-Йорке, полицейских-итальянцах, баррочной музыке. Она рассказывала ему о киношниках, Калифорнии и о своих планах стать первой японской девушкой американского происхождения — голливудской звездой.

Разговаривать с Терико было легко, почти так же, как с психотерапевтом. Он рассказал ей о своем неудачном браке, который он не может расторгнуть, потому что католическая церковь не признает разводов и считает брак вечным. А церковь для Дага не пустое место. Этим он ни с кем не делился, а ей рассказал.

В последнюю неделю съемок Даг и его партнер провели задержание по подозрению в употреблении и продаже наркотиков прямо на съемочной площадке: они взяли ассистента режиссера с четвертью килограмма кокаина. Его звали Джесус Самуэль, и он был уже не новичок в этих делах. У этого пуэрториканца был очень длинный послужной список. Наркотики, кражи в магазинах, кражи кредитных карточек, подделка и распространение фальшивых чеков, кража со взломом и оскорбление действием. Очень, очень деловой парнишка. Терико помогла им в этом деле. К тому времени популярный актер, который был ее любовником и защитником, променял ее на жену художника-постановщика, объявив Терико, что она теперь свободна и может жить так, как ей хочется. Поэтому она считала себя вправе сказать Дагу то, что он уже знал: кокаин предназначался Марвину, кинозвезде, ее бывшему обожаемому. А что до Джесуса Самуэля, так этот пуэрторикашка работал на Марвина как «кондитер», поставляя ему наркотики. Казалось, что дело с Джесусом и Марвином — ясное и под него не подкопаешься. Однако все оказалось иначе.