Питер О`Доннел - Единорог

• Название: Единорог
• Автор: Питер О`Доннел
• Жанр: Шпионский детектив

Питер О`Доннел (р. 1920) — современный английский писатель, признанный мастер остросюжетного романа. Большим успехом у читателей разных стран пользуется его сериал о приключениях бывшей главы международной организации контрабандистов Модести Блез и ее верного друга Вилли Гарвина.

«Единорог», рассказывающий о неудавшейся попытке военного переворота в одном маленьком государстве.

---

— Немедленно. И тотчас же перезвоните мне. — На этом разговор закончился.

Майя взяла фонарик, вытерла вспотевший лоб подолом платья и быстро двинулась выполнять приказ. Она пошла по коридору, свернула налево, потом еще раз налево, потом поднялась на второй этаж. Из-за дверей одной комнаты послышался смех, из другой доносились какие-то шорохи.

Она оказалась еще на одной лестнице. Там не было света. Она включила фонарик, освещая себе дорогу.

В десяти шагах от нее беззвучно босиком вышагивала Модести.

Отдуваясь, Майя шла по длинному коридору. Она оказалась у двери в самом его конце. Послышался звук отодвигаемого засова. Потом был отодвинут второй засов. Модести стояла у стены, обратившись в слух. Вскоре она услышала, как засовы задвинулись. Потом луч фонарика запрыгал по проходу, и фигура, шаркая, стала возвращаться обратно.

Три минуты спустя Майя уже сидела у себя в закутке и крутила ручку телефона. Всего-навсего в пятидесяти ярдах от нее за несколькими стенами стоял Вилли Гарвин. Рука его касалась телефона на столе в техническом помещении.

Когда зазвонил телефон, он снял трубку и сказал с акцентом:

— Коммутатор.

— Соедините меня с Карцем, — задыхаясь сказала Майя. — Мне ведено срочно позвонить ему.

— О’кей. — Вилли дважды щелкнул ногтем по микрофону, крутанул ручку генератора на пол-оборота, выждал секунду, потом сказал глухим голосом: «Карц». Этот голос было нетрудно сымитировать.

— Я только что была у девочки, команданте, — запинаясь, пробормотала Майя.

— С ней все в порядке?

— Да, команданте. — Майя чуть было не сказала: «А как же иначе!», но вовремя сдержалась. — Она спала, — и добавила: — Все нормально.

— Все, — Вилли положил трубку. Он включил прикрытый экраном фонарик, выдернул проводки, подключенные к двойному кабелю, шедшему по стене над его головой. Отрезок в дюйм был лишен изоляции и перерезан, чтобы отсоединить телефон сераля от коммутатора в штабном секторе дворца. Только телефон Вилли был соединен с телефоном Майи. Теперь Вилли снова соединил концы разрезанного кабеля, чтобы восстановить порядок, после чего двинулся к массивной двери в стене. В руке Вилли держал сумку, которая была набита чем-то до отказа.

Это была одна из всегда запертых дверей, чтобы исключить проникновение в сераль каким-либо способом, кроме как через закуток Майи. В начале вечера Вилли успел взломать замок. Теперь Вилли закрыл ее и вернулся к Модести.

Она ждала его с нетерпением.

— Сработало, Вилли, — сказала она, и в ее глазах он увидел облегчение. — Люсиль в комнате на третьем этаже.

— Ну тогда все ясно. — Он посмотрел на часы. — Когда же мы ее заберем?

— Сразу после двух. К этому времени большинство клиентов начинают засыпать. Ты взял на складе то, что хотел?

— Еще бы! — Он похлопал по сумке и сел рядом с Модести. — Майя сказала, что Люсиль спит. Модести задумчиво нахмурилась.

— Неизвестно, как она отреагирует на наше появление.

— Как? Она будет на седьмом небе от счастья, что мы явились и забираем ее отсюда. — Вилли был удивлен и даже ошеломлен словами Модести.

— Вилли, учти, что она — не мы. Ей всего двенадцать лет, и она до смерти напугана. У нее может сделаться истерика.

— Вообще-то, да, — мрачно кивнул Вилли, потирая подбородок. Он протянул руку за деревянной коробочкой, которую вынул до этого из сумки. В ней лежали шприц и четыре ампулы. — Стащил из лазарета сегодня, — пояснил он. — Думал, пригодится для нашего первоначального плана. В каждой ампуле три грана фенобарбитала.

— Зачем?

— Я решил, что имело бы смысл тебе перед уходом вколоть мне ампулку. Тогда они нашли бы меня утром и решили бы, что ты смылась только час назад, а не три-четыре. Им бы и в голову не пришло, что у меня не просто сотрясение, а наркоз.

Модести кивнула.

— Ничего, теперь мы воспользуемся этим еще удачнее. Держи наготове, Вилли. — Она взяла пояс, вытащила из кобуры кольт, проверила его. — Как ты его раздобыл? А также как забрал все мои вещи и конго? — удивленно спросила она.

— Кольт остался у того грека, когда мы с тобой разыграли поединок. Я выкупил пушку у него за два зеленых билета.

— А остальное?

— После того как ты укокошила Близнецов, я сразу отправился в твой барак.

— Бруниг и другие не стали возражать?

— Скажем так: они не решились меня остановить, — хитро ухмыльнулся Вилли. — У меня, видать, был очень мрачный вид.

Глава 20

Вилли Гарвин бесшумно отодвинул оба засова и тихо приоткрыл дверь комнаты на третьем этаже. В центре с потолка свисала тусклая лампочка. В углу стояла кровать.

Модести закрыла за собой дверь. Вдвоем с Вилли они подошли к спящей девочке.

— Люсиль, — прошептала Модести, тихонько ущипнув девочку за мочку уха. — Это мы — Модести и Вилли. Мы пришли… Теперь все будет хорошо.

Люсиль открыла глаза, уставилась невидящим взглядом. Над худеньким личиком спутались густые волосы.

— Все в порядке, милая, — прошептала Модести. Она просунула руку под узкие плечики, приподняла девочку. — Вот и Вилли тоже здесь

— Привет, киса! — отозвался тот, приближаясь к ней. — Попала ты в переплет, ничего не скажешь. Но не горюй, скоро мы отсюда выберемся.

Люсиль задрожала, и в ее глазах отразились ужас и злость. Она заговорила по-французски срывающимся шепотом:

— Они забрали меня! Это вы велели им! Они мне так и сказали. Они колют меня иголками, чтобы я спала. — Голос ее повысился. — Заявляется эта толстуха! Такая мерзкая! Кошмар! И я слышу разных мужчин и женщин… Они то приходят, то уходят, и однажды они придут и убьют меня. Я это знаю…

Маленький кулачок взметнулся, норовя ударить Модести в лицо, но та была начеку: ловко перехватила запястье, прижала его к телу Люсиль, другой рукой зажала готовый уже крикнуть рот и свистящим шепотом произнесла:

— Вилли! Быстро!

Гарвин разбил ампулу, сунул иголку, наполнил шприц жидкостью. Люсиль отчаянно извивалась.

— Давай руку. Принцесса. — На ощупь ручка Люсиль показалась ему тонкой, как палка. Он посмотрел на Модести, лицо которой превратилось в маску, и понял, что это отражение его собственных терзаний. Он вонзил иголку в руку девочки.

Люсиль явно видела в двоих взрослых страшных монстров, душивших ее и задумавших что-то ужасное. Вилли вытащил иголку, по-прежнему придерживая худенькую ручку. Прошло двадцать секунд, показавшихся Модести и Вилли вечностью, и маленькое тельце стало сопротивляться слабее, слабее, а потом и вовсе затихло.

— О Боже, — пробормотал Вилли и вытер мокрый лоб. — Бедняжка…

Модести поднялась, держа на руках завернутое в одеяло тельце Люсиль, и прошептала:

— Иди вперед, Вилли.

Вилли вытащил нож и, взяв его за лезвие, двинулся вперед. Он подсвечивал себе замаскированным фонариком. Во время прохода по коридорам и лестницам сераля никто не попался им навстречу.

Две минуты спустя они оказались в техническом помещении. Вилли сунул нож обратно в ножны, и они с Модести стали пробираться по проходам между полок и столов с оборудованием. Оказавшись у внешней двери, Вилли сунул в скважину отмычку.

— Ты в порядке. Принцесса? — спросил он. — Давай, понесу…

— Она нетяжелая. Тебе лучше не занимать руки…

Он кивнул. Ножи срабатывали без шума. Кольт всполошил бы всю округу.

На дворе стояла черная бархатная ночь, и тяжелые облака заслоняли луну и звезды. Вилли и Модести уходили от дворца вдоль стены долины, образованной склоном горы. Так они прошли двести ярдов, после чего начали полумильный переход к реке.

Модести постаралась забыть о том, что ноша в ее руках казалась все тяжелее и тяжелее, и не сводила глаз с силуэта Вилли, который маячил впереди.

Было тепло, даже душно. Почва под подошвами босых ног Модести казалась ей теплой.

Опасность того, что их могут увидеть, была невелика. Разумеется, кто-то, страдая от бессонницы, мог выйти подышать свежим воздухом, но фонари тут не горели и видимость ограничивалась двадцатью шагами.

Наконец Вилли обернулся к Модести, взял у нее из рук безжизненное тельце Люсиль и положил на камень.

— Переведи дух, Принцесса, — прошептал он, — а я пока схожу за твоими вещичками.

Три-четыре минуты спустя он вернулся с большим рюкзаком на плечах. Модести лежала на спине и глубоко дышала. Потом она встала, расстегнула пояс, сняла красное платье, надела черные брюки, рубашку и сапоги. Конго улеглось в кармашек на бедре, помада, она же газовый пистолетик, — в карман рубашки. Она снова надела пояс с кольтом и застегнула его.

С каждым ее новым движением Вилли Гарвин чувствовал, как черный призрак, висевший в его сознании эти дни, постепенно блекнет, растворяется. Модести стояла в темноте, смотрела на него. Вдруг Вилли почувствовал, как она постучала его по плечу.

— Ну, Вилли-солнышко, теперь я — это снова я. Давай-ка пойдем и, как ты выражаешься, сломаем пару стен.