Вадим Южный - Армейская история

• Название: Армейская история
• Автор: Вадим Южный
• Жанр: Современная проза

---

Черкасов подхватил на руки вторую дочь и занес в зал, где плюхнулся с ними на диван под веселый девчачий визг.

Жена, войдя в комнату, внимательно посмотрела ему в глаза, и он, не выдержав, отвел взгляд в сторону.

– Что случилось?

– Ничего, все нормально…. – ответил он, теребя дочерей и избегая смотреть в глаза жене.

– Та-ак, Лена! – присев в кресло, произнесла Марина, – Ну-ка забирай Свету и, дуйте к себе в комнату, нам с папой поговорить надо.

– Ну, – потребовала жена, когда дочери вышли, – говори. Я тебя не первый день знаю, вижу ведь, что что-то случилось.

– Да ничего не случилось, – неестественно засмеялся Черкасов, – просто мне придется на некоторое время уехать в командировку. Потом вернусь, и все будет, как всегда.

– Туда? – посуровело лицо жены, – В Афганистан?

Он кивнул, и боковым зрением увидел, как безвольно повисли Маринины руки, выронившие кухонное полотенце.

– Ну, ты что раскисла? – улыбнулся он, – Вон, сколько наших там побывало, и все нормально.

– Мне хватает того, что я вижу тех нескольких «ненормальных», которые не дождались своих мужей, – тихо произнесла жена.

Они сидели молча довольно долго, боясь нарушить тишину и ту незримую нить, что сейчас связывала их. Они молчали, но души их переплелись и общались, страдая и плача от осознания близкой разлуки….

– Ты знаешь, как я мучилась, когда родилась Света? – прошептала Марина, – Когда в ногах путается трехлетняя Ленка, а на руках грудная Светочка? Когда уставшая как собака, валишься с ног, засыпаешь на ходу и рвешь жилы, чтобы выдержать…. Чтобы прибраться дома. Чтобы приготовить тебе еду. Чтобы постирать и перегладить белье. Чтобы были сыты, одеты и обуты дети. А тебя все нет рядом и нет…. Ты то летаешь, то в наряде, то в командировке. Ты хоть представляешь, сколько слез я выплакала в подушку теми ночами? Когда у Светочки температура под сорок. Когда она плачет, а объяснить – где и что болит – не может…. А тебя рядом все нет и нет. Мне иногда казалось, что я не выдержу, не переживу всего этого. И вот теперь ты уезжаешь….

Он подошел к ней и ласково обнял ее, а она, крепко вцепившись в него и прижавшись щекой, вдруг разрыдалась горькими бабьими слезами.

Глава 4.

Октябрь 1984 года. Афганистан. Район Чарикара.

Ох уж этот Афганистан! Больше пугали. Ничего страшного Анисимов здесь не увидел. А вот магазины ему понравились. И те, что находились в военных городках, и в которых продавалось то, чего он никогда в Союзе не видел, и еще больше дуканы – торговые лавки афганцев. Вот в них то уж действительно было все, что есть на белом свете, и что можно только вообразить. Закрываешь глаза и говоришь – хочу двухкассетный магнитофон. Открываешь глаза, а дуканщик уже держит его перед тобой. Хочу телевизор Сони. Пожалуйста, вот он. Хочу пистолет. Получи. Хочу кожаный плащ! На! Хочу конфеты «Мишка на севере» фабрики Рот-Фронт! Тоже есть? Да чего же тогда у вас нет?

– Э-э, – смеется дуканщик, – если чего и нет, в Кабул позвоню, через три дня приходи, привезут…

Первую неделю Анисимов только и делал, что подсчитывал, сколько он получит чеков, что на них можно купить, и самое трудное – решал, что же все-таки покупать на будущие деньги, которых оказалось так мало, а купить хотелось так много…. И, наконец, через неделю список был готов.

Офицеры роты, в которую он попал служить, понравились ему очень сильно. Ротный «без базара» под будущую зарплату организовал пять бутылок водки, под закуску пошел сухой паек, а послушать последние новости из Союза собрались почти все офицеры и прапорщики батальона. Анисимов был крайне польщен, еще никогда в жизни такое количество офицеров не оказывало ему столько знаков внимания, поэтому он с жаром и чувством гордости от собственной значимости рассказывал последние новости.

Солдаты оказались самые обычные. Никакие не супергерои, как расписывали их газеты и журналы. А в основном такие же обезьяны, как и в Союзе. В первое его дежурство по батальону, когда Анисимов, мечтая о будущих покупках, сидел в ротной канцелярии, в дверь, тихонько постучавшись, заглянул солдат:

– Товарищ прапорщик! Разрешите?

– Ты кто? Чего надо? – недовольно пробурчал Анисимов, вырванный из сладких грез.

– Рядовой Зайцев, Коля я, Николай Петрович точнее, – представился солдат, втискиваясь в дверь и прикрывая ее за собой, – у меня к вам важное дело!

Прапорщик недоуменно рассматривал его. Маленький неказистый солдат с прилизанными и зачесанными набок редкими светлыми волосиками смотрел преданно и нежно.

– Ну, говори.

– Товарищ прапорщик! У нас в роте голубые есть! – от важности сообщаемого Зайцев даже приоткрыл свой маленький ротик, высунув кончик языка.

– Чего!? – подскочил прапорщик, – Чего ты несешь?

– Честное слово! – закивал головой солдат, – Только я не могу вам рассказать, кто именно.

Анисимов почувствовал, как у него в голове начался активный умственный процесс, и зашевелились мозги. Неужели в свое первое дежурство он вскроет гнездо разврата? Вот будут уважать его ротный и другие офицеры! Только бы не спугнуть этого недоделка.

– Почему это ты не можешь? – ласково заговорил он с солдатиком, – Ты понимаешь, что это твой долг, как любого советского гражданина!

– Ага! Вы хоть представляете, что они могут мне сделать, – сделал плаксивую рожицу солдат, – но я расскажу вам, если вы дадите мне две банки сгущенки…

Прапор подскочил к шкафу, где валялись остатки сухого пайка и начал требушить пакеты. Черт! Только одна банка!

– Одна… – расстроено повернулся он к Зайцеву и увидел, как тот вожделенно уставился на банку, напоминая своим видом кролика перед взором удава.

– Ладно, я расскажу, – затараторил солдатик, словно боясь, что сгущенку сейчас уберут, – представляете, прошлой ночью подходит ко мне младший сержант Аймаров и предлагает переспать с ним! Не просто переспать, а чтобы я свой зад ему подставил! Ну, разумеется, я отказываюсь, так он – как давай меня уговаривать! Мол, дай хотя бы между ляжек поводить. Я не соглашаюсь. Он и объясняет, что это не считается. Ну, я прикинул, что и действительно – это не считается, и дал ему между ляжек себе поводить за два кило печенья…. Вот! Представляете! Аймаров – голубой!

Анисимов сидел ошарашенный, в голове мысли перепутались, решая непосильную даже его светлому разуму задачу. То, что он вскрыл гнездо разврата – это точно. Но вот является ли гомиком Зайцев или нет?.. Ведь он сам пришел и рассказал?.. Может быть, действительно между ляжек не считается?! А если считается, то по зоновским законам и он, прапорщик Анисимов, общаясь с этим гомиком, автоматически причисляется к ним. Мысли зашкаливали в голове, грозя разорвать ее на мелкие части…

– Все, – кивнул он солдатику, – иди…

Тот выхватил из рук Анисимова банку, про которую тот и забыл и, словно боясь, что прапор передумает, рванул из канцелярии.

Прапорщик еле дождался утра. Как только глаза связывала дремота, перед взором появлялся Зайцев, который пытался раздвинуть ему ляжки и что-то вставить. Он подскакивал в ужасе, отмахиваясь руками, и облегченно видел, что рядом никого нет. Как только из своей комнатушки вышел командир роты, Анисимов сразу же кинулся к нему:

– Товарищ капитан! Разрешите срочно с вами переговорить!

Тот удивленно разглядывал изнеможенного прапорщика и, понимая, что что-то произошло, кивнул и прошел в канцелярию.

– Что случилось?

– Товарищ капитан, ничего не случилось, разрешите у вас узнать, что из себя представляет рядовой Зайцев?

Тот весело рассмеялся:

– Кто? Этот придурок? Он тебя, поди, достал за ночь? Не обращай внимания! Во! Видал, каких нам недоносков из Союза присылают! Он вообще не должен был идти в армию, так как годен только к нестроевой. После того, как его в детстве лошадь копытом по голове лягнула. А он сам напросился и вдобавок как-то добился, чтобы еще и в Афганистан направили! Ты с ним поосторожней. Он к нам бегает про солдат докладывает, к замполиту полка бегает, на офицеров стучит…. Представляешь, какие солдаты в Афганистан служить попадают. И самое обидное – придет такой урод к себе на родину, будет сказки рассказывать, как он здесь воевал. На собрания в родную школу приглашать будут. Героя – интернационалиста, вашу мать. Вне конкурса куда-нибудь в университет на престижный факультет типа юридического поступит. И станет этот Зайцев каким-нибудь начальником-юристом местного разлива и еще будет нас уму-разуму учить…

Глава 5.

Ноябрь 1984 года. Афганистан. Джелалабад.

Дмитрий Воинов считал, что ему крупно повезло. Сейчас воспоминания о Кушке не казались такими отвратительными, как тогда, когда он был там в учебке. После Сибири, где он родился и вырос, Средняя Азия показалась ему раем и адом одновременно. Райскими были произрастающие здесь в изобилии фрукты, виноград, арбузы, и особенно ароматные узбекские дыни, столь божественно вкусные в этом по настоящему жарко-адском месте.