Александр Покрышкин - Познать себя в бою

• Название: Познать себя в бою
• Автор: Александр Покрышкин
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: История
• Год: 1986

Повесть выдающегося советского военного летчика, трижды Героя Советского Союза, маршала авиации о своих командирах, фронтовых друзьях и воспитанниках 9-й гвардейской истребительной авиационной дивизии и своем нелегком пути в боевой авиации, о тактическом новаторстве и применении новых приемов и методов воздушного боя в годы Великой Отечественной войны, главной из которых была «формула победы»: «Высота – скорость – маневр – огонь!».

В книге автор много места уделяет раздумьям о развитии бойцовских качеств у летчика-истребителя – смелости, решительности, мгновенной реакции, высокой боевой выучке, преданности Родине.

---

Прошло два часа, а Дубинина все не было. Ждать уже бесполезно. Можно лишь надеяться на то, что он сел где-нибудь вынужденно из-за выработки горючего или отказа мотора. О том, что на самом деле произошло с Дубининым, нам стало известно лишь через несколько дней. А случилось следующее…

Над линией фронта туман рассеялся раньше, чем в нашем районе. Установилась ясная погода. Отсутствие советской авиации в воздухе позволяло гитлеровским пилотам летать безнаказанно. Пара Ме-109 обнаружила одиночного И-16 и предприняла все, чтобы сбить Дубинина. Маневрируя у самой земли, он мастерски уходил из-под трасс «мессершмиттов». Не добившись успеха, фашистские летчики решили взять И-16 в клещи. Дубинин, засмотревшись на заднего, не заметил скирду сена и зацепил ее. И-16 от удара отскочил вверх. Атакующий в лоб Ме-109 не успел увернуться и врезался в киль нашего самолета. От второго сильного удара оборвало привязные ремни, и Дубинина выбросило из кабины. Вражеский летчик сгорел в обломках своего самолета.

К счастью, все это происходило на глазах местных жителей. Они доставили Дубинина в больницу, где он пролежал без памяти более недели. После выздоровления летать Дубинин уже не мог и перешел на штабную работу.

…Часам к одиннадцати солнце пригрело, и туман быстро стал рассеиваться. Летчики с нетерпением ждали разрешения на вылет. Наконец подъехал Иванов и приказал мне:

– Соберите летчиков для получения заданий.

Я тут же послал мотористов за летным составом. Командир полка приказал Селиверстову вылететь на разведку выдвижения войск противника в направлении Бельцы, а также переправ через Прут. Самостоятельная задача была поставлена звену Фигичева. Два звена под командованием самого Иванова должны были вылететь на штурмовку войск противника на дороге Унгены – Бельцы. В этой шестерке было и мое звено.

Я молча выслушал задачи на день. Хотя, не скрою, был обеспокоен. Впрочем, понимал, такая методика действий соответствовала требованиям командира дивизии. Видимо, для наведения порядка в эскадрилье Иванов в тот день и прибыл к нам в Сынжерею. Предчувствие подсказывало, что сегодняшний день не закончится добром.

Вскоре ушли в воздух звенья Селиверстова и Фигичева. Минут через двадцать вылетела и наша шестерка. Взяли курс на Бельцы.

Вскоре на дороге, что вела с юга к городу, обнаружили большую колонну крытых автомашин. Сверху хорошо были видны на крышах белые круги. Над колонной спокойно кружился разведчик «Хеншель-126». В. П. Иванов атаковал его и с ходу поджег. Самолет начал падать. И вдруг левый ведомый в звене Иванова бросился за ним. Догнал и на высоте триста метров открыл огонь. Атака уже горящего самолета противника удивила меня. По расположению самолетов в звеньях я определил, что предпринял этот маневр Семенов. Чуть не столкнувшись с «хеншелем», он резко отвернул в сторону и вверх. Таких грубых действий в пилотировании на малой скорости МиГ-3 не терпит. Самолет сразу же свалился в штопор. Малая высота не позволила вывести истребитель в горизонтальный полет, он врезался в землю и взорвался. Недалеко от упавшего «мига» рухнул и «хеншель».

Что толкнуло Семенова на атаку? Если бы на наших самолетах была радиостанция, то Иванов или я одернули бы летчика. Это событие, происшедшее буквально в течение минуты, ошеломило всех летчиков группы. Но под нами шла вражеская колонна автомашин, надо было немедленно действовать.

Иванов ввел самолет в пикирование. И мы, вытягиваясь за ним, ринулись на цель. После первого удара загорелось несколько автомашин. Повторный заход на атаку – горящих машин добавилось. Зенитное противодействие было слабое, и можно было продолжать штурмовку. Но у меня мелькнула мысль: «хеншель», в момент нападения на него, мог по радио вызвать истребителей. Что, если они внезапно появятся? После второй атаки внимательно осмотрел южную часть воздушного пространства. Как и предполагал, на нас, дымя моторами от работы на форсаже, устремилась восьмерка «мессершмиттов».

Не теряя ни минуты, выскочил перед нашей группой, покачиванием самолета предупредил об опасности. Затем боевым разворотом бросился навстречу «мессерам». За мной никто не пошел. Иванов построил группу и взял курс на Сынжерею. Это было, по-видимому, разумное решение. А у меня теперь был только один выход – бой.

Четверка «мессершмиттов» нацелилась на мой самолет, а другая – пошла на догон нашей группы. Бой разделился на два очага. Я закрутился под самыми облаками на виражах. На вертикальные маневры не позволяли перейти черные грозовые тучи.

Вот один из Ме-109 почти у меня на прицеле. Надо только взять упреждение, вынести перекрестие впереди мотора. Чуть потянул ручку управления, и мой «миг», задрожав, стал входить в штопор. Отдачей ручки от себя перешел в пикирование и, разогнав самолет, энергично пошел вверх горкой.

Таким образом перевел бой на вертикали, более желательный для меня способ. «Мессершмитты» же пытались поймать меня в прицел, кружась на горизонтали. Проскочив между ними, влетел в облачность. Переворотом пытаюсь выйти вниз, зависаю на плечевых привязных ремнях. Вдруг чувствую точечные удары по лбу. Догадываюсь: это же град! У меня нет сдвижной части фонаря – сорвало во вчерашнем бою. Эти мысли пронеслись в голове в какое-то мгновение, вот я вываливаюсь на пикировании из облаков.

Мой замысел удался: прямо перед собой вижу «мессершмитт». Энергично вывожу из пикирования самолет и расстреливаю фашиста в упор. Сразу же сваливаю самолет снова вниз. Сделал это своевременно – мимо пронеслась трасса снарядов. Снова выхожу на горку. Вижу, как проскакивает мимо меня с длинным шлейфом дыма сбитый Ме-109.

Гитлеровские летчики убавили активность и делали осторожные попытки, увертываясь от атак, втянуть в бой на горизонтальных маневрах. Я же знал, что на виражах Ме-109 имеет преимущества по отношению к «мигу» и продолжал тащить фашистов на вертикаль.

Через несколько минут «мессершмитты» развернулись и ушли в южном направлении. Я еще некоторое время маневрировал, осматривал окружающее пространство. Не видя ни чужих, ни наших, спикировал до земли и направился в Сынжерею.

Посадка выдалась трудной. Мой истребитель чуть было не выкатился за край взлетно-посадочной полосы, где стоял поврежденный самолет. По номеру на борту определил, что это скапотировал попавший в окопчик «миг» Селиверстова. «Этого еще не хватало для нашей эскадрильи, – подумал с горечью. – Семенов погиб, Селиверстов скапотировал. Плохое начало боевого дня».

Однако на земле узнал, что это еще не все. При уходе нашей группы после штурмовки преследовавшие их «мессершмитты» подбили ведомого у Виктора Петровича Иванова. Младший лейтенант Овсянкин произвел вынужденную посадку с убранными шасси на поле. Инженер эскадрильи Копылов, видя, как огорчился я от этого известия, завершил:

– Не расстраивайтесь из-за этих поломок. К утру отремонтируем. Самолеты будут в строю.

Конечно, больше всего мы переживали гибель Семенова. В памяти я снова восстановил всю картину его атаки. Теперь у меня не было сомнений, что главной причиной катастрофы было плохое знание им особенностей эксплуатации «мига». Это проявилось у Семенова в бою в районе Унгены, где он дал форсаж мотору, предварительно не облегчив винт. А сейчас вел атаку на малой скорости и пытался резко уйти от столкновения с горящим «хеншелем». Война не отвела нам времени для переучивания на новую технику!

Память вернула меня еще к первым дням войны. Подобную ошибку в пилотировании «мига» совершил на глазах у всех летчиков инспектор полка по технике пилотирования Федор Курилов. Его группа подходила к аэродрому после выполнения боевой задачи. Один из летчиков нарушил порядок посадки. Федор Курилов, с набором высоты отвернул самолет в сторону. И «миг» моментально перевернулся в штопор. Двести метров высоты не могли спасти даже такого опытного летчика.

Как ни тяжело было, горевать не время. Надо выполнять боевые задания. Снова пошли на штурмовку противника, подошедшего уже вплотную к Бельцам. Целей много. Быстро израсходовали боезапас.

После посадки группы ко мне поспешно подошли комиссар эскадрильи Барышев и инженер Копылов. Вижу тревогу в их глазах.

– Что случилось? Почему так быстро вернулись? – спрашивают.

– Скоро вообще на маршрут времени тратить не будем. Сразу же после взлета – на штурмовку! Через пару дней противник захватит Бельцы. Все, готовьтесь к перебазированию в Маяки, – пояснил я.

– А когда будем уходить отсюда? – спросил комиссар Барышев.

– Иванов сейчас на командном пункте выясняет этот вопрос у Осипенко. Хотя приказы диктует противник. Вы без указаний не уходите отсюда, не то попадете под трибунал. Спокойно надо готовить к отъезду технику, людей. Не оставлять ни одного патрона и ни одного литра горючего! Что не сможете взять – все сжечь и взорвать. В том числе и наш командный пункт.