ЛУИ ПОВЕЛЬ - УТРО МАГОВ

• Название: УТРО МАГОВ
• Автор: ЛУИ ПОВЕЛЬ
• Жанр: Философия

«Утро магов»… Кто же не слышал этих «магических слов»?! Эта удивительная книга известна давно, давно ожидаема. И вот наконец она перед вами.

Древние цивилизации и реалии XX века. Черный Орден СС и розенкрейцеры, горы Тибета и джунгли Америки, гениальные прозрения и фантастические мистификации, алхимия, бессмертие и перспективы человечества. Великие Посвященные и Антлантида, – со всем этим вы встретитесь, открыв книгу. А открыв, уверяем, не сможете оторваться, ведь там везде: тайны, тайны, тайны…

Не будет преувеличением сказать, что «Утро магов» выдержала самое главное испытание – испытание временем. В своем жанре это – уже классика, так же, как и классическим стал подход авторов: видение Мира, этого нашего мира, – через удивительное, сквозь призму «фантастического реализма». И кто знает, что сможете увидеть вы…

«Мы старались открыть читателю как можно больше дверей, и, т. к. большая их часть открывается вовнутрь, мы просто отошли в сторону, чтобы дать ему пройти»…

---

В алхимических трактатах нашего века, нередко опережая научные публикации, появляются мысли, сходные с последними открытиями термоядерной физики, и вполне вероятно, что завтрашние трактаты будут содержать новейшие физические и математические теории, пусть в самом абстрактном виде. Существует, однако, четкое различие между алхимией и такими лже-науками, как, например, радиостезия, последователи которой вкривь и вкось толкуют феномен волн или лучей, открытый официальной наукой. Мы склонны думать, что алхимия способна внести крупный вклад в знания и технику будущего, основанную на знании структуры материи.

***

Мы также обнаружили в алхимической литературе существование внушительного числа совершенно бредовых текстов. Этот бред хотели объяснить с помощью психоанализа (Юнг «Психология и алхимия», Герберт Зильберер «Проблемы мистицизма»). Так как алхимия связана с метафизической доктриной и предполагает мистическую позицию, то историки, чаще всего просто любопытствующие, не говоря об оккультистах, с остервенением принимались интерпретировать эти безумные высказывания как сверхъестественные откровения, вдохновенные предсказания будущего. Взглянув на них поближе, мы сочли разумным наряду с техническими текстами и мудрыми сочинениями – считать бредовые тексты именно бредовыми и никак иначе. Нам показалось также, что подобный бред адепта-экспериментатора может быть объяснен вполне понятными, заурядными причинами. Ведь алхимики часто использовали ртуть. Ее пары ядовиты, и хроническое отравление вызывает помутнение рассудка. И использовавшиеся при экспериментах сосуды теоретически должны были быть абсолютно герметичны, но ведь секрет их герметизации вовсе не сообщался любому адепту, и безумие могло охватить многих «химических философов».

Наконец, мы были поражены аспектом тайнописи в алхимической литературе. Вышеупомянутый Блез Виженер изобрел самые совершенные коды и самые остроумные способы шифрования. Его изобретения в этой области используются и по сей день. Вероятно, однако, что Блез Виженер познакомился с этой шифровальной наукой, когда пытался воспользоваться более древними алхимическими текстами. Поэтому к тем группам предполагаемых исследователей, о которых мы говорили, следует добавить и специалистов по расшифровке.

"Чтобы привести более ясный пример, – пишет Рене Аллео в книге «Аспекты традиционной алхимии», – возьмем игру в шахматы, сравнительная простота правил которой нам известна, равно как и ее элементы и возможность бесконечного количества комбинаций. Если представить себе все загадочные алхимические трактаты как части, выраженные условным языком, то, честно говоря, следует допустить, что мы прежде всего не знаем ни правил игры, ни использованного шифра. Мы позволяем себе утверждать, что зашифрованные указания записаны знаками, понятными всем, и это как раз и создает иллюзию хорошо составленной криптограммы. Таким образом, осторожность подсказывает нам, что не следует обольщаться, полагая, что смысл ясен и что надо изучать эти тексты так, как будто речь идет о неизвестном языке.

По-видимому, эти послания адресуются только тем, кто посвящен в эту игру, – другим алхимикам; следует полагать, что они уже получили ключ к точному пониманию этого письма, причем получили какими-то средствами, отличными от письменной традиции".

***

Как бы глубоко ни погружались мы в прошлое, мы находим алхимические рукописи. Николай де Валуа в XV веке пришел к выводу, что превращения, секреты и техника высвобождения энергии были известны людям еще до изобретения письменности. Архитектура предшествовала письменности. Она, может быть, и представляла собой своеобразную форму письменности. И мы видим, что алхимия тесно связана с архитектурой. Один из самых значительных текстов по алхимии, автор которого – Эспри Гобино де Монлюнзан, называется «Достопримечательные толкования загадок и иероглифических фигур, находящихся на главном портале Собора Парижской Богоматери». Труды Фулканелли посвящены «Тайне соборов» и тщательным описаниям «Обителей философии». Некоторые средневековые здания свидетельствуют о существовании обычая передавать посредством архитектуры послания об алхимии, восходящие к бесконечно далеким временам. Ньютон был убежден в существовании цепи посвященных, уходящей в седую древность, верил, что эти посвященные владели тайнами превращений и расщепления материи. Английский ученый-атомщик Да Коста Андрадо в речи, произнесенной перед коллегами по случаю 300-летия Ньютона в Кембридже, дал понять, что открывший гравитацию, быть может, и сам принадлежал к этой цепи и открыл миру только малую часть своего знания.

"Я не рассчитываю, – сказал он, – убедить скептиков, что Ньютон обладал пророческой властью или особым видением, открывшими ему возможность получения энергии атома. Скажу просто, что фразы, которые я вам процитирую, говорят о том, что Ньютона гораздо больше занимайте алхимическое превращение, чем вероятные потрясении мировой торговли в результате синтеза золота. Вот что пишет Ньютон: «Способ превращения ртути в золото сохранялся в тайне теми, кто его знал, и представлял собой, вероятно, дверь к чему-то более благородному (чем производство золота) – чему то такому, что, если его сообщить людям, может подвергнуть мир невероятной опасности, если только писания Гермеса говорят правду». И еще далее Ньютон пишет: «Существуют другие великие тайны, кроме превращения металлов, если верить Великим Учителям. Они одни знали эти тайные сведения».

Размышляя о глубоком смысле этого высказывания, вспомним, что с такими же умолчаниями и предосторожностями Ньютон говорит о своих собственных открытиях в оптике.

«Если мне удалось подняться так высоко, – писал Ньютон, – то лишь потому, что я стоял на плечах гигантов». Эттербери, современник Ньютона, писал: «Скромность учит нас отзываться с почтением о древних, в особенности когда мы не знаем в совершенстве их работ. Ньютон, знавший их почти наизусть, в высшей степени уважал их и считал авторов людьми великого гения и высшего ума, простиравшими свои открытия во всех областях гораздо дальше, чем нам кажется по оценке оставшихся от них рукописей. Гораздо больше утраченных древних работ, чем сохранившихся, и, может быть, все новые открытия не стоят того, что утрачено».

По мнению Фулканелли, алхимия служила связью с цивилизациями, которые исчезли тысячелетия назад и неведомы археологам. Само собою разумеется, ни один.археолог с репутацией серьезного ученого, ни один уважающий себя историк не допустят и мысли о существовании в прошлом такой цивилизации, которая обладала наукой и техникой, превосходящими наши. Но передовая наука и техника до крайности упрощают технологию алхимиков, хотя ее достижения находятся, быть может, у нас перед глазами, но мы не способны это понять. Не имея глубокого научно-технического образования, ни один серьезный историк или археолог не сможет провести раскопки, способные пролить какой-то свет на эту проблему. Разделение наук, по необходимости вызванное сказочным современным прогрессом, быть может, скрывает от нас в прошлом нечто не менее сказочное.

Известно, что немецкий инженер, которому было поручено построить в Багдаде канализацию, обнаружил в хламе местного музея под неопределенной этикеткой «Предметы культа» электрические батареи, сделанные за десять веков до Вольта, во времена династии Сасанидов.

До тех пор, пока археологией будут заниматься только археологи, мы не узнаем, была ли «ночь времен» в самом деле непроглядным мраком или же сверкающим днем.

***

Курт Зелигман писал: "Жан-Фредерик Швейцер, называемый Гельвецием, ярый противник алхимии, сообщает, что утром 27 декабря 1667 г. к нему явился неизвестный. Это был, по-видимому, весьма почтенный, солидного вида, но скромно одетый человек, похожий на меннонита. Спросив Гельвеция, верит ли он в существование философского камня (на что знаменитый доктор ответил отрицательно), незнакомец открыл маленькую шкатулку из слоновой кости, «в которой были три куска вещества, похожего на стекло или опал». Ее владелец заявил, что это и есть знаменитый камень, что с помощью самого ничтожного его количества он может сделать двадцать тонн золота. Гельвеций подержал в руке кусочек и, поблагодарив посетителя за любезность, попросил дать ему немного. Алхимик ответил категорическим отказом. Но потом любезным тоном добавил, что за все состояние Гельвеция не может расстаться даже с малейшей частицей этого «минерала» по причине, которую ему не дозволено разглашать. В ответ на просьбу доказать правдивость этих слов, т.е. осуществить превращение, незнакомец ответил, что вернется через три недели и покажет Гельвецию кое-что, способное его удивить. Он вернулся в назначенный день, но от какой-либо демонстрации отказался, заявив, что ему запрещено раскрывать секрет. Тем не менее он согласился дать Гельвецию маленький кусочек камня, «не более горчичного зерна». И, так как доктор выразил сомнение в том, что такое крошечное количество может произвести хоть малейшее действие, алхимик разбил кусочек надвое, бросил половину и протянул ему другую: «Вам будет достаточно даже этого».