Кристофер Прист - Тиски доктринерства

• Название: Тиски доктринерства
• Автор: Кристофер Прист
• Жанр: Современная проза

В глубине диких бразильских джунглей есть круглое поле. Идеальный круг. Это Планальто и ни один человек не ушел отсюда живым. Элиас Уэнтик возможно станет исключением. Обнаружив себя заключенным в самом центре круга он был подвергнут различным испытаниям. И этот странный визит позволил ему раскрыть неправдоподобный секрет Планальто – оно находится во времени отстоящим от нашего на 200 лет. В будущем.

---

Раз! Он повернул голову, отводя глаза от света и поморщился от грохота музыки, ворвавшейся в крохотную камеру с металлическими стенами. Снова повернувшись к свету, он позволил лучу упасть на правый глаз. Затем стал очень осторожно отворачиваться к стене. Музыка смолкла.

Он пошарил рукой под койкой, вытащил из-под нее металлический горшок и помочился, не меняя позы. В этой камере уже завелся неприятный запах. Вскоре ему придется сменить ее. Может быть сегодня.

Из-за двери донеслись низкие басовитые звуки: голоса охранников, которые простояли возле его камеры всю ночь. Уэнтик прислушался. Люди говорили секунд пятнадцать, затем послышались их удалявшиеся по коридору шаги. Он свободен еще на один день.

Его затрясло. Отчасти от холода, но частично и от перспективы еще один день бесцельно бродить по коридорам тюрьмы. Во время этих блужданий с медленно ворочавшимися в голове мыслями он впадал в летаргию. Смертельно однообразный образ жизни в этой тюрьме как-то быстро установился сам собой, но его отказ от старых норм поведения происходил еще быстрее. Единственное разнообразие вносили беседы с Эстаурдом, но теперь и они стали превращаться в нечто рутинное.

Тюрьма дезориентировала его с самого начала.

Когда они с Масгроувом прибыли, его поразили невыразительность архитектуры и цвет этого здания; громадный черный с серым куб, одиноко брошенный в открытой всем ветрам долине. Перед зданием стоял армейский вертолет темно-зеленого цвета с красно-белым крестом на носу.

– Идите вокруг, – сказал Масгроув, а сам бросился прочь и исчез внутри здания.

Уэнтик, не выпуская из рук полупустую флягу и сгорая от любопытства, стал огибать этот странный куб.

С задней стороны тюрьмы он вышел на крохотный луг, окруженный деревьями, где и нашел Эстаурда. Тот стоял на каком-то ящике, занимаясь строевой подготовкой личного состава. Словно армия из какой-то комической оперы, они маршировали ужасно недисциплинированно. Натыкаясь друг на друга, теряя шаг, невпопад размахивая руками, эти люди были смешны. Эстаурд кричал им что-то невразумительное, с бранью подавал и тут же отменял приказы, беленясь от того, что не может заставить их двигаться хотя бы немного слаженнее. С серьезными минами на лицах люди шагали то в одном, то в другом направлении добрых полчаса; Уэнтик наблюдал за происходившим, не переставая удивляться.

Затем, потеряв интерес, они все разом оставили это занятие. Один из них предложил всем сигареты и они пошли прочь от Эстаурда в направлении тюремного блока.

Уэнтик медленно пошел через луг к ящику, на котором одиноко стоял Эстаурд.

Он понял, что Уэнтик оказался свидетелем его неудачи и смотрел на приближавшегося ученого, не скрывая раздражения.

– Недисциплинированная толпа, – пробормотал он. – Раз вы уже здесь, вам придется самому подобрать себе камеру. Они все не слишком удобны.

Он спрыгнул с ящика и пошел прочь, оставив Уэнтика одного со сложенным одеялом под мышкой и флягой в другой руке.

С этого момента условия существования Уэнтика резко ухудшились.

События развивались сравнительно медленно. Он выбрал себе камеру с выходом в коридор первого этажа. Хотя окон не было ни в одной камере, из этого коридора он мог видеть долину в том направлении, откуда пришел в тюрьму. Прямо за окном находился вертолет, а на горизонте можно было разглядеть темный силуэт ветряной мельницы, которая из-за большого расстояния казалась крошечной. Иногда горизонт скрывала знойная дымка, а когда на долину обрушивался дождь, видимость уменьшалась до нескольких метров.

Он не видел Эстаурда несколько дней, часами бродя по тюрьме в светлое время суток, он вскоре стал хорошо в ней ориентироваться. Насколько можно было судить, она почти совершенно пустая. Шагая по коридорам, он находил запертыми совсем немного дверей; некоторые были на замке постоянно, остальные оказывались то открытыми, то закрытыми совершенно произвольно. Вскоре ему стало ясно, что какую-то небольшую часть тюрьмы ему так и не удалось осмотреть и что именно в этой части предположительно квартировались Эстаурд, Масгроув и остальные люди.

Постепенно он стал замечать, что зона, в которой он имел возможность блуждать, стала ограничиваться все больше и больше. Число запертых дверей увеличивалось. Наконец, примерно на одиннадцатый день его прибытия, он мог прогуливаться только по коридору, в который выходила дверь его камеры.

Настораживало и еще кое-что, но в значительной мере на уровне подсознания. Его беспокойство было связано с внезапным увеличением яркости снов. Каждую ночь стало сниться по несколько снов, пугавших необычайной ясностью. Одни носили лирический характер, другие пугали, но все до одного были каким-нибудь образом связаны с его недавним опытом. В них часто появлялись Эстаурд и Масгроув. В одном он видел жену и детей, преследовавшихся в громадном здании бандой мужчин. В другом он и Эстаурд стояли друг против друга с карабинами и хладнокровно стреляли один в другого, но ни один не мог попасть. Уэнтик, никогда прежде не запоминавший содержание своих снов, сперва отнесся к этому с большим интересом, но потом забеспокоился.

Очень медленно интенсивность сновидений стала снижаться и примерно через пару недель он стал видеть за ночь не больше одного сна, который мог вспомнить во всех деталях.

Как-то раз Уэнтика заинтриговали несколько человек, трудившихся, забравшись на вертолет. Пятеро из них что-то делали с лопастями несущих винтов, хотя он не сразу понял, чем они занимались. Этот вертолет имел движители турбинного типа, поэтому ступицы несущих винтов были составной частью пропульсивной установки. Казалось, люди намеревались демонтировать несущие винты, но явно не имели представления с какого конца за это взяться. Целых три дня они бестолково суетились вокруг машины, очень много ругались и предпринимали множество несогласованных и не дававших результата попыток. Уэнтик с большим удовольствием наблюдал за происходившим из окон своего коридора.

Однажды утром он обнаружил, что за ночь на всех окнах коридора появились запертые задвижками ставни, которые лишили его возможности видеть эту хотя бы немного отвлекавшую внимание картину.

Постепенно были ограничены и самые крохотные его привилегии. Сперва ему позволялось заходить за пищей в неопрятную кухню в полуподвальном этаже здания, но после того, как его свобода была ограничена единственным коридором, пищу ему стали приносить, причем всего дважды в день. С каждым днем порция уменьшалась и, спустя неделю пребывания в тюрьме, жизнь впроголодь сделалась для Уэнтика нормой существования. Ему позволялось пользоваться электробритвой, но без зеркала, а вода для мытья давалась раз в три дня. В здании не было оборудования автоматического регулирования температуры, поэтому в течение дня в камерах и коридоре стояла удушающая жара. К ночи температура резко падала, поэтому было трудно заснуть.

Не имея контактов ни с кем, кроме охранников, которым явно были даны инструкции не разговаривать с ним, и страдая от постоянных неудобств тюремной жизни, Уэнтик стал замечать, что его воля к сопротивлению начинала слабеть. Он чуть ли не физически ощущал как волевая защита сдирается с него слой за слоем и отдавал себе отчет в том, что окружающая обстановка и лишения рано или поздно уничтожат целостность его психики, если таково намерение Эстаурда. Отсутствие человека, взявшего на себя роль тайного гонителя, страшило Уэнтика все больше.

На семнадцатый день двое охранников грубо разбудили его, ворвавшись в камеру, и поволокли по коридору.

Не обращая внимания на протесты, они протащили его по ступеням из грубо отесанного камня и вывели из здания. Примерно в трехстах метрах от тюрьмы находилась грубо сколоченная лачуга, возле которой выстроились, держа карабины на изготовку, все люди, кроме Эстаурда и Масгроува. Уэнтика затолкнули внутрь и заперли дверь. Он оказался в полной темноте.

Ему пришлось целых четыре часа ползать внутри лачуги, чтобы убедиться, что она представляет собой что-то вроде бесконечного лабиринта низких тоннелей; все это время люди палили холостыми патронами в воздух. Когда он нашел, наконец, дорогу на свежий воздух, его снова швырнули внутрь.

По окончании второго путешествия по лабиринту его отволокли обратно в камеру и оставили одного.

На следующий день его снова вывели из тюрьмы, но на этот раз он оказался на лишенном растительности участке земли неподалеку от лачуги. Его снабдили длинным металлическим прутом и защитной маской, приказав взорвать пять мин, присыпанных землей.

Охранники окружили участок по периметру, зарядили карабины и выглядели настроенными решительно. Уэнтик, не оправившийся от вчерашнего потрясения в лачуге-лабиринте, подчинился без колебаний.