Мила Бояджиева - Ядовитый цветок (= Маски любви)

• Название: Ядовитый цветок (= Маски любви)
• Автор: Мила Бояджиева
• Жанр: Детектив

---

Прямо из офиса Уэлси Дастин отправился в аэропорт и первым же рейсом вылетел в Даллас. Он надеялся, что миссис Линда Маклин проявит к деликатному и жаждущему женской ласки журналисту материнскую благосклонность, как правило, быстро переходящую в ещё более горячую привязанность.

Дик упаковал полученные от Дастина снимки в плотный конверт и спрятал его в сейф. После того, как сердце успокоилось и вернулась способность мыслить трезво, не мечтая о немедленной мести неверной супруге, Дик решил, что разумнее забыть обо всем, сохранив с Клер прежние отношения. Он изменил лишь одну деталь - изъял завещание, делающей Клер мульти-миллионершей, и начал внимательно приглядываться к окружающим его молодым сотрудникам, намечая будущего преемника. С этого же времени Дик стал втайне приглядываться к жизни Берта, и тихо радовался победам сына, а также хорошим отзывам о нем коллег и любителей гоночного спорта. Берт стал отличным конструктором, доведя до совершенства свой болид. Вместе с инженером команды "Ренетон" Уэлси собственноручно поддерживал боевое техническое состояния победоносного автомобиля.

Дику удалось скрыть от Клер встречу с Морисом, но вот заставить себя исполнять супружеские обязанности он не смог. Вместо прежнего возбуждения, возникавшего всякий раз при встрече с Клер, Дика охватывал паралич. Его тело холодело от прикосновений жены, будто опущенное в гадючник.

"Ничего, это пройдет. Ты знал, что берешь в жены шлюху, ты не испытывал иллюзий относительно её верности узам брака и ты, как сопливый мальчишка, испугался каких-то картинок, цветных фотографий, которые могут оказаться и хорошо состряпанными подделками", - говорил он себе, прогоняя мысли о расправе с женой. Но она не делала уходить, подчиняя целиком его сознание.

Клер должна была навестить его через неделю, чтобы отметить свой день ангела в кругу нью-йоркских друзей. Дик заказал у "Картье" именной браслет с изображением киноленты, сделанной из агатов и бриллиантов. В центральный "кадр" была вмонтирована живописная миниатюра, сделанная со свадебного фото - Клер обнимала счастливого мужа. Дик собирался выдержать встречу в прежних, теплых тонах, и даже прошел курс гормонотерапии, улучшающей потенцию. Кто знает, может, дело именно в этом и охлаждение к жене предопределяется естественным для шестидесятипятилетнего мужчины снижением сексуального влечения?

Врачи не советовали проводить курс сейчас, когда гипертония и сердечная недостаточность находились в стадии обострения. Но, как всегда, он плохо прислушивался к чужим аргументам, когда речь шла о серьезной игре и собственном несокрушимом здоровье. Сообщение о гибели молодой супруги Дастина Мориса потрясло Дика. Конечно, он не попал под обаяние гнусного плейбоя, и уверения писак о том, что ставший наследником состояния жены, Морис теряет рассудок от горя, не убедили Дика. Ситуация казалась ему предельно ясной. Лишь идиоты и любители романтических историй могли поверить в скорбь развращенного авантюриста, но Дика сразило участие во всей этой истории Клер. Она, а не кто-либо другой, стала ближайшей приятельницей Сандры, она оказалась в Испании, ни словом не заикнувшись о поездке мужу, и Клер управляла самолетом в тот злосчастный день!

Дик застонал. Его изворотливый ум, старавшийся найти уловку для оправдания жены, не находил ничего лучшего, как подхватить версию о роковом бриллианте, добившем свою хозяйку.

"Чушь. Этого не может быть, потому что это невозможно", - с отчаянием постановил Дик и слег, чувствуя ломящую тяжесть в затылке.

Врачам не удавалось сбить приступ гипертонии, угрожающий кризом. Дик проводил дни, лежа в кровати с закрытыми глазами. Он изображал сон, успокаивая бдительность сиделки. Но в черепной коробке дремлющего больного происходили бурные баталии. Даже сильные успокоительные средства не могли усмирить его ярость. Дику казалось, что его голова гудит от напряжения как высоковольтный трансформатор.

Клер явилась прямо к постели мужа. Ее растерянное лицо, покрытое непривычной бледностью, и вздрагивающие от подступающих слез пухлые губы свидетельствовали о сострадании.

- Дик, любовь моя, разве можно так пугать свою девочку! Ты - самое дорогое, что есть у меня в жизни.. Клер расплакалась, целуя лежащие на одеяле руки мужа.

- Детка, мне уже лучше. Но врачи настаивают выдерживать постельный режим. Как же твои именины? Я уже разослал приглашения. - Тихим голосом сказал Дик. - Думаю, тебе лучше вернуться в Лос-Анджелес, чтобы успеть организовать все там.

- Нет, я не оставлю тебя! Я боюсь, я не смогу пробыть и часа вдали отсюда!

- Не стоит преувеличивать. У меня и раньше бывали такие ситуации. Это скоро пройдет и тогда я смогу сам навестить тебя. А сейчас прими вот это. Дик достал из ящика тумбочки футляр с браслетом.

- Боже, что за чудо! - Упавшим голосом, означавшим легкое потрясение, прошептала Клер. - Милый! - Она прижалась к Дику, намереваясь запечатлеть страстный поцелуй, но он отвернул голову в сторону.

- Не надо. Не сейчас. Ты же знаешь, как умеешь воспламенять мою кровь. - Дик усмехнулся. - Думаю, для нас двоих будет лучше, если мы на недельку расстанемся.

Клер нехотя согласилась.

- Я буду звонить врачу каждые полчаса. Уверена, все будет отлично, любовь моя. - От двери она послала мужу воздушный поцелуй.

- Постой, дорогая. Я хотел задать тебе один вопрос: ты давно научилась водить самолет?

Тонкие смоляные брови Клер удивленно поднялись:

- Ты же помнишь, с каким блеском я сыграла турецкую летчицу в "Гневном зове"? Мы с неделю торчали на частном аэродроме возле Стамбула, и мне не оставалось ничего лучшего, как потренироваться с местными инструкторами.

- Неграми?

- Откуда в Турции негры? Нет, один из них был, кажется, немец. А что стряслось?

- Старческое любопытство... - Дик замолк, закрыв глаза, и Клер с облегчением вздохнула.

- Может, тебе поставить кассету с какой-нибудь старой комедией?

- Лучше расскажи про путешествие на Болеарские острова. Говорят, ты подружилась с четой Морисов?

- Ах, да! Извини, дорогой, мне страшно хотелось поделиться с тобой переживаниями по поводу этой ужасной истории... Но я боялась усугубить твое состояние. Мне самой пришлось проваляться в постели несколько дней - стресс и легкое сотрясение мозга. Все произошло так неожиданно! Бедняжка Сандра! Присев у постели мужа, Клер накапала в стаканчик успокоительных капель и поднесла к дрожащим губам. Лекарство не помогло - крупные слезы покатились по бледным щекам.

- К чему так расстраиваться, детка? Кажется, этот Морис выиграл изрядный куш. К тому же, избавился от инвалидки. Вы отлично провели сложнейшую операцию.

- Может, тебе лучше поспать? Я ничего не понимаю! Послушай, как колотится сердце. - Клер быстро положила себе на грудь ладонь мужа. - Я ещё не оправилась от переживаний. Зачем ты огорчаешь меня?

Дик не отнял руку, которой Клер начала поглаживать свою грудь. Он почувствовал её затвердевший сосок и волнение, замутившее бирюзовый взор. Правая рука Дика пробралась под узкую обтягивающую юбку, нащупывая подвязки и трусики. Эта женщина сохранила повадки шлюхи.

- Ты покупаешь белье в секс-шопе?

- Раньше тебе это нравилось, милый, - прошептала, замирая от вожделения Клер. Дик резко высвободил руки и приподнялся на подушках. Он снова хотел эту женщину - развратную, грязную, преступную - такую, как есть.

- А этот Морис хорош в постели? - Спросил он в упор, боясь расслабиться и потерять желание мести. - Ты отличная актриса, детка. Интимные сцены - твое высшее достижение. Я почти поверил, что нужен тебе, как мужчина. Благодарный зритель, не правда ли?

Клер встрепенулась, скрывая под маской обиды подлинное смятение.

- Ты решил меня помучать, - я знаю, болезнь меняет человека. Оставляю тебя на попечение врачей. - Клер поднялась и гордо посмотрела на Дика сверху вниз. - Только ты зря гонишь волну, дорогой. Клянусь, у меня никогда ничего не было с мистером Морисом!

- Ах, так? Ну и отлично, детка. Прости меня и забудь дурацкие разговоры. Я действительно не в своей тарелке. - Дик поманил пальцем жену, и когда та наклонилась к нему, больно ущипнул за щеку. - Мир?

- Мир. - Скривилась Клер, выдавливая улыбку. - Я позвоню тебе сразу же, как приеду в Лос-Анджелес.

- Чао, малышка... Да, чуть не забыл, возьми в сейфе пакет с надписью "Сюрприз". Но распечатай его в день именин. Думаю, это поднимет твой тонус.

Когда за Клер захлопнулась дверь, Дик улыбнулся - впервые за две последние недели. "Послезавтра, послезавтра она получит сполна!" - Думал он, представляя, как задохнется от бешенства эта похотливая сучка, получив его подарок - фотографии, сделанные Морисом, и копию аннулированного завещания.

Дик просчитался, предполагая, что ему придется ждать звонка из Лос-Анджелеса целых двое суток.

Задремав, он проснулся от шума в коридоре. Часы показывали семь вечера. Шум превратился в вопли, с треском распахнув двойную дверь, в спальню ворвалась Клер. Вышвырнув замявшуюся от неожиданности сиделку, она бросила в лицо Дика обрывки растерзанных фотографий.