Гарет Паттерсон - Я всей душою с вами, львы!

• Название: Я всей душою с вами, львы!
• Автор: Гарет Паттерсон
• Жанр: О животных
• Год: 1995

---

– Не только. Там было кое-что посерьезнее. Может быть, слоновая кость, драгоценные камни. Может, они занимались контрабандой.

Потом она сказала нечто совершенно неожиданное:

– Они боятся, что ты знаешь обо всех их делишках, хотя на самом деле это не так. Или боятся, что ты о них выведаешь. А что? Ты для них страшнее любого полицейского! Ты же наблюдаешь за всем!

Я покинул прорицательницу, не в силах поверить тому, что она рассказала. Она заявила, что Исаака приволокли на песчаное русло реки. Действительно, там были обнаружены следы крови и остатки его одежды. Потом его еще волокли долго-долго. «Если все остальное, что она рассказала, правда, – думал я про себя, – то дело это гораздо страшнее и сложнее, чем мы себе представляли».

Тут я вспомнил, что год назад получил письмо от члена весьма бдительной британской лоббистской группы по защите животных, где было написано следующее: «Тебе приходилось когда-нибудь слышать о том, что из Ботсваны в Южную Африку через Тули вывозят слоновую кость? Мне сообщили, что в этом замешаны многие южноафриканские землевладельцы, имеющие в своих владениях взлетно-посадочные полосы». Значит, через Ботсвану вот уже много лет проходит путь контрабандистов, вывозящих слоновую кость в Южную Африку. Действительно, в октябре 1988 года одна из самых крупных в истории партий слоновой кости и рогов носорога была перехвачена на пограничном посту Касангула на севере Ботсваны.

По– моему, нет ничего удивительного, что контрабанда слоновой кости в Южную Африку шла прямиком через Тули. Долгие годы сотни зимбабвийцев нелегально пробирались через эти земли в Южную Африку, обычно под покровом ночи. А раз так, то теми же путями могли транспортироваться и слоновая кость, и драгоценные камни, и наркотики. А проникают контрабандисты через тридцатисемикилометровый участок границы, не охваченный мощной оградой с электрическим током. Самое интересное, что эта «дыра» находится на территории пограничных южноафриканских ферм, куда так любили приезжать на охоту министры прежнего режима и где местное население устраивало политические митинги. Как раз тот самый участок, через который ботсванские львы заманивались на южноафриканские фермы на верную смерть, представлялся идеальным для контрабандистов.

Собственно на территории Тули браконьерская охота за слоновой костью продолжалась в течение многих лет. Я был, свидетелем ее кошмарного «расцвета» в середине 80-х годов – как раз перед введением запретов на торговлю костью на международном уровне. В то время нередко можно было наткнуться на сраженных из автоматов «АК-47» слонов, умирающих мучительной смертью. Подранков приходилось пристреливать. А иногда находили давно обглоданные скелеты – вырубив бивни, двуногие хищники бросали остальное четвероногим и пернатым.

В начале 1993 года охота за слоновой костью пережила кратковременный взлет, а затем столь же быстро сошла на нет. Поначалу я удивился, почему это произошло, – ведь популяция слонов в Тули так и осталась уязвимой и беззащитной. Объяснение нужно искать в экономической сфере. Конвенция по международной торговле исчезающими видами включила африканских слонов в Приложение 1, что резко снизило браконьерскую охоту за слоновой костью, а главное, сбило на нее цены и закрыло рынки. Прекращение легальной торговли дало некоторую передышку слонам Тули, как и всем другим.

Тем не менее контрабанда полностью не прекратилась. Тайная транспортировка необработанной слоновой кости из нашей части Восточной Ботсваны была выявлена в 1992 году, когда бригада по охране исчезающих видов южноафриканской полиции арестовала трех жителей Селеби-Пикве, самого крупного города близ диких земель. Они перевозили партию слоновой кости в Йоханнесбург, спрятав ее в тракторной шине. А в 1993 году брат моего друга, некогда работавшего в заповеднике Чартер, был арестован в Питерсбурге, на севере Трансвааля, с партией слоновой кости – весьма вероятно, что это были бивни слонов Тули. До меня дошли сведения, что в Питерсбурге находится нелегальное косторезное производство – некий китаец, обосновавшийся в Йоханнесбурге, нелегально гонит туда кость из Свазиленда и Мозамбика (а может, и из Ботсваны?).

Один из самых странных и подозрительных случаев, связанных с контрабандой, произошел за полтора года до этого. Мне сообщили, что начальник моей антибраконьерской команды Мафика застрелил жившего на границе южноафриканского фермера в связи с какой-то контрабандной сделкой. Это не укладывалось в голове. Встревоженный, я стал докапываться до истины и узнал, что в убийстве подозревается не сам Мафика, а его брат.

Судя по всему, он контрабандой переправлял через границу леопардовые шкуры и там сбывал южноафриканскому фермеру, который делал свой нелегальный бизнес на шкурах и слоновой кости. Так вот, он в очередной раз нелегально пересек границу, а фермер, очевидно, предложил за товар гроши. Дальше события могли развиваться так: бедняга скрепя сердце оставил шкуры фермеру и взял предложенную сумму, но в Ботсвану вернулся вне себя от злости. Ходили слухи, что у них уже имелись счеты – будто бы фермер отстреливал принадлежавший семье Мафики скот, когда тот переходил на его сторону границы. Охваченный жаждой мести, брат Мафики каким-то образом раздобыл ружье и, проникнув незамеченным в усадьбу фермера, сразил его наповал. Прихватив из дома убитого большую сумму денег, он собрался было бежать назад в Ботсвану, но был схвачен полицией.

Дело было окутано тайной, хотя слухи о происшедшем распространились по округе с быстротой молнии. Самым странным во всей истории являлось то, что, насколько мне известно, южноафриканская пресса умолчала об инциденте. Это тем более непонятно, если учесть политическую ситуацию того времени. Представьте, какой шум могли бы поднять официозные газеты: «Южноафриканский фермер застрелен в своей усадьбе бандитом из Ботсваны»! Из надежного правительственного источника я впоследствии узнал, что прессу удержали от этого. Почему? Кто еще был связан с убитым фермером и его незаконным бизнесом?

Не могла ли и смерть Исаака иметь отношение к деятельности контрабандистов? Отвечу кратко: если покопаться в истории диких земель Тули, убедишься, что здесь возможно все.

Многое из недавней истории этого уголка Африки, где смыкаются границы Ботсваны, Зимбабве и Южной Африки, было предано забвению или написано заново, в частности в эпоху узаконенной системы апартеида.

А еще раньше эти земли были свидетелями бурской агрессии, угона скота, угроз расширить Трансваальскую республику дальше на север и на запад. По решению короля Кхама компания «Чартер», принадлежавшая Сесилю Джону Родсу, получила концессию на пограничные территории в королевских владениях при условии, что эти территории возьмут на себя роль буфера по отношению к соседней бурской республике Трансвааль.

В 40– х годах южноафриканское правительство во главе с генералом Сматсом предложило превратить дикие земли Тули и Трансвааля в международный природный заповедник. В соответствующих документах была указана непригодность этих земель для сельскохозяйственных целей и заявлено, что данный регион «должен быть сохранен для возрождения нации». Был принят Акт о заповеднике Донгола -но вслед за этим в Южной Африке прошли выборы.

Националистическая партия получила значительную политическую поддержку от фермерских общин Северного Трансвааля, выступавших против нового Акта. Восхождение Националистической партии знаменовало собой начало деградации диких земель и долины Лимпопо. Взяв власть в 1948 году, она добилась отмены Акта о заповеднике. На целых полстолетия политические интриги и апартеид похоронили идеи Сматса, и за это время земли окончательно пришли в упадок.

Националистическая партия, проигнорировав научные выводы и рекомендации, принялась распределять земли, примыкающие к диким просторам Тули, между поддержавшими ее фермерами. В 80-х годах, когда вооруженная борьба достигла апогея, эти фермы взяли на себя роль буфера между Южно-Африканской Республикой и «черными» государствами – чтобы проникнуть на территорию ЮАР, мятежникам пришлось бы сначала преодолеть этот барьер. Военное присутствие вдоль пограничных ферм было весьма значительным, многие фермеры сами принадлежали к военизированным отрядам. Силы обороны снабдили их полуавтоматическим оружием.

Южноафриканским властям, пекшимся о своей безопасности, было все равно, что фермеры, занимаясь требующим обильного орошения земледелием, иссушают реку Лимпопо. Теперь от нее осталось лишь песчаное русло, которое наполняется водой только в период летних дождей, и то не каждый год. Фермерские хозяйства нанесли ущерб природе и на том и на другом берегу реки. На южноафриканской стороне девственная растительность страдает от обильного обводнения, необходимого для поливного земледелия. Зато на ботсванском берегу все стало высыхать – на некоторых участках остались лишь кладбища деревьев. Мертвые стволы, обломившиеся ветви – вот зрелище, предстающее глазу в наши дни. Причины гибели окружающей среды заложены в политике, и устранить их пока не удалось.