Сергей Павлов - Банка фруктового сока

• Название: Банка фруктового сока
• Автор: Сергей Павлов
• Жанр: Научная Фантастика

Не позволяйте себе шутить с роботами – боком выйдет: останетесь ни с чем на самой крошечной из десяти лун Юпитера. Да, и будьте точны в формулировке задания, ибо в противном случае вам на сорок четвёртые сутки отчаянья доставят… всего одну банку фруктового сока… на двоих…

С рассказа «Банка фруктового сока» и начался путь Сергея Павлова в Литературу.

Файл выложен с ведома автора. Официальное сетевое представительство С.И. Павлова – http://www.moonrainbow.ru.

---

– Наверх! – коротко бросил Ильин.

Горин первым взлетел по трапу к верхнему люку бункера, пролез в него; втащив за собой Ильина. Тонко запели воздушные насосы. Тяжелая броневая плита стала медленно съезжать, открывая усыпанный звездами черный круг космоса. Выйдя наружу, Ильин и Горин увидели то, отчего заледенела кровь в жилах: «Торнадо» не было… Все так же холодно искрился смерзшийся в снегообразные хлопья газ, все так же занимал полмира яркий полосатый диск Юпитера – все было по-прежнему… Исчез только голубой «Торнадо» – исчезло то, без чего они скоро погибнут в холодных объятиях пространства.

* * *

– Та-ак, – протянул Ильин, глядя себе под ноги, – та-ак…

На полу в беспорядке валялись брошенные скафандры и цинковые ящики. Тягучую тишину, насыщенную негромким пением энергетической установки, неожиданно взорвал отрывистый нервный смех. Ильин удивленно поднял голову. Смеялся Горин.

– Ну что ж, Коля, – наконец, сказал он, – придется нам организовать первобытное общество. А так как мы все равно не умеем делать каменные топоры, я предлагаю начать прямо с атомного века. Представляешь, этакий атомный неолит…

– Черт знает что, – растерянно проговорил Ильин, – ведь аварийный передатчик тоже улетел.

– До тебя удивительно туго доходят простые вещи. Все улетело: передатчик улетел, фруктовый сок улетел, улетела возможность вернуться на Землю, Мирза – и тот улетел.

Снова наступила тишина. И снова ее нарушил Горин.

– Электронный мозг, автоматические системы контроля и блокировки, следящие устройства и сервомеханизмы – что делала вся эта музыка, когда поднимался «Торнадо»?

Он всегда легко переходил от смеха к бурным вспышкам гнева. Сейчас же он метался в приступе пугающей ярости.

– Автоматика планетолета здесь ни при чем. Во всем виноваты мы сами. – Ильин стал загибать пальцы: – Во-первых, мы нарушили инструкцию, когда перестали устанавливать передатчик в бункере.

– Мы работали по шестнадцать часов в сутки и не имели времени таскаться с передатчиком, – перебил Горин.

– Это не оправдание. Во-вторых, последние дни мы не обращали никакого внимания на робота, а ведь контроль за его поведением является частью нашей программы.

– Нам некогда было нянчиться с этим электронным ублюдком, – огрызнулся Горин.

– Это не довод. Отдел высшего моделирования Института кибернетики поручил нам проверить их детище в условиях открытого пространства. Причём…

– Только несчастный Клод сумел бы провести эту часть программы со знанием дела, – опять перебил Горин.

– Причем нас предупреждали, – невозмутимо продолжал Ильин, – о возможности проявления новых самовозникающих логических связей в сложном аналитическом аппарате робота.

– Настолько сложном, что попробуй разберись, как он додумался удрать на «Торнадо».

– Попробуем разобраться. Ты ничего особенного не заметил, когда видел его в последний раз?

– Плохо работал передатчик, но это случалось и раньше. Сегодня мне просто некогда было искать неполадку. Звуковой генератор работал отлично и, несмотря на помехи, я понял, что с голосом у него все в порядке. Во всем остальном Мирза вел себя совершенно нормально. Я приказал ему отнести образцы на «Торнадо», и он послушно исполнил приказ.

– Это все, что ты ему говорил?

– Нет. Кроме того, я приказал ему принести банку фруктового сока. Но какое отношение это имеет к происшествию?

– Гм… Действительно странно… Что же в конце концов произошло? Совершенно ясно, что «Торнадо» не мог взлететь сам по себе. Где-то кроется вполне реальная причина. Что же все-таки заставило робота поднять планетолет? – не унимался Ильин.

– Понятия не имею, – ответил Горин. Он внимательно разглядывал остатки продовольствия. – Одно я представляю себе совершенно отчетливо: самое большее через месяц нам крышка.

– Да, положение аховское.

И вдруг Горин воскликнул:

– Проклятье!

Ильин вопросительно посмотрел на него.

– Коля, прочти этот номер.

Ильин послушно прочел номер на продовольственном ящике.

– Ну и что?

– А то, что Мирза улетел на шестую луну Юпитера.

– Спятил?

– Сам ты спятил. Я случайно запомнил количество ящиков, содержащих рацион серии «Д». Этот последний.

– Причем здесь шестая луна?

– Там мы в спешке оставили продовольственный ящик серии «Д».

– Все равно не понимаю.

– Ни одной, слышишь, ни одной банки с фруктовым соком на «Торнадо» не было! И наш отлично осведомленный во всем Мирза нашел довольно оригинальное решение задачи. Ведь только серия «Д» содержала в своем рационе фруктовый сок.

– Невероятно! – прошептал пораженный Ильин. – Впрочем, логически все это выглядит безупречно. Получен приказ доставить в бункер злосчастную банку, которой нет здесь, но которую можно найти на спутнике шесть. Добраться туда можно с помощью «Торнадо» и таким образом выполнить задание. Мирза – не человек, и при всей его способности к четкому анализу сложившихся обстоятельств он, понятно, не сумел осмыслить ничтожный процент целесообразности своего поступка.

– Это не самое страшное.

– Что еще?

Горин помедлил с ответом.

– Для того, чтобы поднять «Торнадо», Мирза должен был включить в комплекс автоматики корабля собственную цепь логических схем. Автоматика ракеты АРТ-2 заранее настроена на определенный код программы робота в зоне радиации, чего нельзя сказать о «Торнадо». Представляешь, что получится, когда электронный мозг планетолета прочтет и расшифрует этот код и подаст в пост управления соответственные команды? Если Мирза не уступит, завяжется борьба двух кибернетических машин за управление кораблем со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Да, надежд никаких… Планетолет мы потеряли. Неуправляемый «Торнадо» сгорит в атмосфере Юпитера или в лучшем случае станет тринадцатой луной, чтобы сохранить для людей полученные нами результаты исследований.

Ильин задумался.

– Когда мы посылали Земле последнее сообщение? – спросил Горин.

– Четверо суток тому назад. Очередной отчет мы должны были бы послать не позже чем через пятнадцать суток. Потом еще трое суток служба Космической связи будет ждать наши позывные. И только после этого вылетит спасательная группа с ближайшей к нам марсианской базы. Итак, около трех месяцев мы должны продержаться на остатках продовольствия до прибытия спасателей.

– Девяносто восемь суток, – мрачно поправил Ильина Горин.

Неожиданно он снова рассмеялся.

– Не сердись, – примирительно сказал он товарищу. – Я сейчас представил себе, как пораженные спасатели будут ломать голову над разгадкой всей этой истории, когда обнаружат здесь небритые тощие трупы двух неудачников, потерявших планетолет каким-то сверхъестественным образом. Надо оставить им объяснительную записку.

– Не преждевременно ли ты собрался на тот свет?

– Увы, туда далеко… А пока что я ощущаю потребность что-нибудь съесть. Ты не находишь, что это символично?

* * *

Горин с трудом приподнялся с постели. Голова кружилась от слабости. Взглянув на календарный хронометр, пририсовал к длинному ряду отметин еще одну палочку – сутки. Заметив, что этой палочкой завершался третий десяток, он слабым голосом крикнул:

– Коля, юбилей!

Каждые десятые сутки кроме мизерной порции обычной пищи полагалось полплитки шоколада на двоих.

Ильин не откликнулся. Одна из ниш для скафандров пустовала. Раз в трое суток они позволяли себе выходить на поверхность «подышать свежим воздухом». Выходили всегда вдвоем, быстро разыскивали в узорах созвездий голубую звездочку и, повернувшись спиной к Юпитеру, с любовью и надеждой долго вглядывались в ее прозрачные лучики… Сегодня Ильин ушёл один.

Горин торопливо влез в скафандр и бросился к выходу.

Ильин неподвижно стоял на каменной глыбе. Казалось, на гигантском диске Юпитера, раскрашенном оранжевыми и зелеными полосами и пятнами, был вырезан силуэт человека в скафандре. Горин с грустью смотрел на товарища, не решаясь прервать его размышления.

Но что это? Ильин поднял руки – похоже, хочет отвинчивать крепления шлема… Прыжок – и две неуклюжие фигуры в скафандрах, сцепившись, плавно упали на грунт.

– Пусти, – прохрипел, высвобождаясь, Ильин. – Пищи на двоих все равно не хватит. Ты моложе – ты должен жить.

Горин, ругаясь сквозь стиснутые зубы, волоком потащил его к отверстию люка.

В бункере Ильин перестал сопротивляться, и Горин быстро стащил с него шлем.

– Ты думаешь, я пожалел твою дурацкую жизнь? – Горин выразительно сплюнул. – Одним идиотом стало бы меньше. Я приволок тебя на пару слов и не задержу надолго. Так вот выбирай: или мы с тобой будем держаться до последнего, или вместе снимем шлемы. А если ты опять надумаешь умирать в одиночку, клянусь, что я уничтожу твою половину продовольствия и не воспользуюсь ни крошкой.