В. Мюллер - Пират королевы Елизаветы

• Название: Пират королевы Елизаветы
• Автор: В. Мюллер
• Издательство: Гангут
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1993

Эта книга рассказывает о путешествиях и приключениях сэра Фрэнсиса Дрейка, первого английского моряка, совершившего кругосветное плавание, одновременно адмирала и пирата. Это не историческое исследование, а простой рассказ об одном из уголков прошлого, рассказ, который мы услышим из уст самих участников этих смелых до дерзости английских морских экспедиций эпохи Возрождения.

---

Это возвращение в родную Испанию кружным путем — одна из страшных страниц истории. Ужасом и паникой оно напоминает разве отступление от Москвы «великой армии» 1812 года.

Путь предстоял длинный: вокруг Шотландии, Оркнейских и Шотландских островов и Ирландии. До Оркнейских островов флотилия держалась вместе. Но здесь туманы и бури разбросали ее, и каждый корабль стал думать о своем спасении. На многих кораблях не хватило провианта: ежедневный рацион был сведен до полуфунта сухарей, пинты воды и пинты вина. На иных не было и воды, потому что она вытекла из бочек, пробитых при стрельбе.

Большая часть кораблей разбилась о скалы Западной Ирландии. Берега были усеяны их обломками и выброшенными человеческими телами. На берегу залива Слайго один английский офицер насчитал тысячу сто трупов, и он слышал, что в нескольких милях лежит столько же. С кем не справились стихии, того прикончил человек: слишком уж заманчиво было содержимое кожаных мешочков, привязанных к поясам испанских солдат и матросов; слишком уж блестели золото на расшитых бархатных костюмах идальго, их цепочки и кольца на руках (на горе участников похода золото было им выплачено вперед).

Несколько галеонов было заброшено в Голуэйский залив. Команда еле двигалась, истощенная голодом и жаждой; бочку вина с радостью отдавали за бочку воды. Горожане приютили их, отогрели, иных отходили, но потом несчастные попали в руки английских гарнизонных властей. Воспоминания о недавних ирландских бунтах, слухи о войне с Испанией, страх ответственности оказались сильнее побуждений человеколюбия, и был отдан приказ уничтожать испанских беглецов, где бы их ни нашли. Губернатор Коннаута доносил, что «от шести до семи тысяч были выброшены морем на наши берега, кроме нескольких тысяч, которым удалось бежать внутрь страны и которые потом все были казнены». Видно, на кладбищах Ирландии было много свободного места.

Счастливы были те, кто вместе с адмиральским кораблем поднялся высоко на север, до 60-й параллели у Шотландских островов, и оттуда спустился, минуя берега Ирландии. Таких было до шестидесяти кораблей. И на них до половины людей погибло от ран, голода и жажды. Те, в которых еще теплилась жизнь, настолько ослабели, что еле двигались и были похожи скорее на тени. Иные не пили воды около двух недель.

Числа с 10 сентября эти полумертвецы стали постепенно прибывать в испанские порты, кто куда. Команда «Мартина» не могла больше держаться на ногах и лежала. Гавань Корунья была уже видна, но войти в нее не смогли, потому что управлять парусами было почти некому; сингал о помощи не был замечен с берега, и корабль отнесло ветром в далекое Бильбао.

Дома, несмотря на участливый уход, помощь, королевскую пенсию, родные стены, выжили не все. Адмирал Рекальд умер через два дня. Адмирал Окендо, приплывший почти к своему родному Сантандеру, где у него оставались жена и дети, отказался вернуться к себе, обратился лицом к стене и умер. У других неистребимый инстинкт жизни взял верх. Это характерно для человека, о чем пишет один из таких более живучих, вернувшийся в родное Бильбао: он радуется теплому солнцу, виду винограда, ползущего по белым стенам домов, вкусу домашнего хлеба и воде.

Из тридцати с лишним тысяч людей, которые с такой гордостью и энтузиазмом каких-нибудь три месяца назад отплыли из Лиссабона, домой вернулось не больше девяти-десяти тысяч, и среди них был будущий славный писатель — краса и гордость испанской драмы — Лопе де Вега. Из ста тридцати больших кораблей спаслось только пятьдесят пять.

В то же время у англичан потери ограничивались шестьюдесятью людьми, если не считать многих погибших от эпидемии вскоре по окончании тяжелой кампании.

VIII. ПОСЛЕДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ И СМЕРТЬ

Беспримерное поражение вызвало в Испании горе, но не уныние. Не все золотые караваны перехватывались Дрейком; было на что построить новые корабли, которые с большим избытком восстановили потерянное. В Англии не без волнения следили за этими приготовлениями, ожидая вскоре дорогих гостей у себя снова. В Испании тоже боялись повторения Кадиса. Словом, война не кончилась; ведь и эпизод с армадой произошел без ее объявления.

Звезда Испании, однако, стала меркнуть. Недалек был конец ее могущества. Но и удачи ее заклятого врага Дрейка тоже были близки к концу. Поражение армады было ее зенитом. Оставались еще две экспедиции, обе неудачные, из которых первая, к Лиссабону в 1589 году, стоила Дрейку расположения и милостей королевы, а вторая — жизни. Достаточно будет рассказать о последней. После неудачного исхода Лиссабонской экспедиции Елизавета обратилась к Дрейку только в конце 1594 года. Она не только сердилась на него за лиссабонские неудачи, в которых он, может быть был вовсе не виноват; она боялась его темперамента, его блестящей смелости и готовности к риску. Но испанцы снова проявляли признаки оживления. В июле 1595 года дерзость их дошла до того, что они напали на юго-западное побережье Англии; носились слухи о подготовляемой ими экспедиции в Ирландию или Шотландию. У кого было искать помощи?

И вот королева опять зовет Дрейка и старого Хокинса и поручает им отыскать испанский флот около Ирландии; если его там не окажется, то отправиться к португальским берегам, к Лиссабону, и, во всяком случае, быть назад к маю 1596 года. Оба адмирала приняли поручение, но отказались от поставленных им условий. Они оба указывали на золотую Индию: там, где проходят корабли с золотом и серебром — «flotas», там надо наносить врагу удары. Вот только что от взятых в плен получены известия, что в гавань Сан-Хуан на Пуэрто-Рико вошел большой испанский галеон, в котором сокровищ миллиона на два с половиной, и его очень легко захватить. Жадность Елизаветы снова не устояла перед возможностью наживы. Она отдала адмиралам шесть кораблей и рискнула громадной по-тогдашнему суммой в двадцать тысяч фунтов. Остальные суммы были собраны лондонскими купцами и обоими адмиралами. 28 августа 1595 года флотилия в составе двадцати семи судов и двух тысяч пятисот человек вышла из гавани Плимута.

И вот снова, как двадцать восемь лет назад, старые боевые товарищи отправились вместе. Но какая разница с прошлым: тогда, в 1567 году, Дрейк был молодым человеком, начинавшим свою карьеру под руководством родственника, теперь он — знаменитый адмирал, который с трудом мирится с тем, что рядом с ним на равных правах поставлен кто-то другой, кто бы он ни был, которому королева, очевидно, поручила его контролировать или умерять в порывах. Даже подчиненным было это заметно. Томас Мейнард, один из офицеров, участников плавания, сохранивший любопытные записки, говорит, что оба адмирала были несходны по натуре и склонностям, что, чего один желал, против того другой возражал. Еще в Плимуте людям наблюдательным было ясно, что, кого один любит, того другой ценит мало. Сэр Джон Хокинс был стар и осторожен, ко всякому делу он подходил своей свинцовой пятой. Дрейк, наоборот, не знал преград своей смелости. Но на этот раз его гений изменил ему. Он делал ошибки. Он терял время, упускал момент. Вопреки мнению Хокинса он настоял на необходимости захода на Канарские острова, тогда как весь успех предприятия зависел от того, удастся ли обрушиться на Пуэрто-Рико как снег на голову, пока фрегат с двухмиллионным грузом не успел уйти оттуда. Экспедиция к Канарским островам не дала ничего: пока суда искали хорошей якорной стоянки, на берегу успели приготовиться к защите, и, когда началась высадка, солдаты встретили такое сопротивление, что немедленно начали отступать.

То же повторилось и на Пуэрто-Рико. После неудачного штурма города Сан-Хуан Дрейк созвал военный совет и поставил вопрос: повторять ли штурм или нет?

Это тоже был не совсем благоприятный знак. Прежде Дрейк без чужих советов знал, что ему делать. Большинство высказалось отрицательно, но Мейнард настаивал на том, что если энергично взяться за дело, то крепость будет взята и что едва ли какой-нибудь другой город Вест-Индии даст больше, чем этот, где, как показывают пленные, сейчас действительно находятся те сокровища, из-за которых было предпринято путешествие. Адмирал ответил ему на это: «Я покажу тебе двадцать мест еще богаче и гораздо доступнее» — и приказал двинуться в направлении к Панамскому перешейку.

Теперь руки Дрейка были свободнее: мешавший ему Хокинс умер, еще не дойдя до Пуэрто-Рико. Но неудачи преследовали по-прежнему. Подходили к ряду городов, некоторые жгли и грабили; но везде повторялось одно: жители были предупреждены, все ценности увезены и тщательно спрятаны. А брать поскребышки адмирал Дрейк не привык.

В Рио-де-ла-Хача обыскали город и все окрестности его миль на пятнадцать кругом, потратили на это семнадцать дней и почти ничего не нашли. Тем временем другая партия обыскивала соседний город Ланчерию, известный ловлей жемчуга; кое-что наловили, взяли выкуп жемчугом, по дороге перехватили купца, груженного вином и миррой. Но все это были пустяки, которые не могли окупить даже издержек по плаванию и не радовали.