Федор Успенский - История крестовых походов

• Название: История крестовых походов
• Автор: Федор Успенский
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-485-00014-2

В книге «История крестовых походов» гармонично соединились выдающиеся познания великого русского историка Ф.И.Успенского и его незаурядный литературный талант. Оттого книга читается так же легко, как современный популярный роман.

Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это по адресу http://www.fictionbook.org/forum/viewtopic.php?p=12999#12999

---

Рассказанные события составляют введение в Первый крестовый поход. Большинство участвовавших в этих событиях были люди, которые не возвышались до политических целей и соображений и действовали только под влиянием фанатического чувства; насилия и убийства, совершенные ими в тех странах, через которые они проходили, стремясь к своей цели – в Венгрии, Болгарии и Константинополе, казались им вполне благочестивыми подвигами, непосредственно относившимися к делу. Несчастный опыт, сделанный первыми крестоносцами, послужил уроком для последующих крестоносных войск. Как венгры, болгары, так и сами греки стали недоверчиво относиться к действиям крестоносцев и их целям; по первым толпам они судили вообще о всех крестоносцах. Но кроме этого обстоятельства весьма невыгодно отозвалось на крестоносцах и то, что несчастный исход октябрьской катастрофы, уничтожив сотни тысяч крестоносцев, вселил уверенность в турок. Как у греков, так и у турок возникли новые планы относительно крестоносцев.

События 1096 г. должны были ускорить движение рыцарей. Проповедь о крестовом походе нашла приверженцев и среди высших слоев общества; но она не коснулась тех лиц, которые могли направить движение по одному плану и к одной цели. Ни французский, ни английский, ни немецкий короли не могли принять и не приняли участия в этом движении. Это объясняется тем, что как король французский, так и германский император состояли в неблагоприятных отношениях с римским престолом. Филипп I, король французский, навлек на себя гнев святого престола своим бракоразводным процессом. Германский король Генрих IV находился в самом критическом положении; он был вовлечен в трудную и опасную борьбу за инвеституру и готовился в это время смыть с себя позор каносского свидания[44]. Но, не принимая личного участия, никто из них не мог и остановить начавшегося движения. Среднее и высшее сословия – рыцари, бароны, графы, герцоги – были увлечены сильным движением низших классов, к которым пристали также и города, и не могли не поддаться общему течению. Видя массы народа, которые без оружия, без провизии стремились в неизвестные земли на неизвестное рискованное предприятие, военные люди считали бесчестным оставаться спокойными на своих местах.

Летом 1096 г. началось движение графов, герцогов и князей. В середине августа снарядился в поход Готфрид Бульонский, герцог Нижнелотарингский[45] (племянник Готфрида Бородатого[46], который в борьбе за инвеституру был решительным врагом Григория VII[47]). Готфрид Бульонский имел качества феодального государя, который хотел провести в своих владениях меры, противоположные интересам святого престола, и совершенно не сочувствовал недавней победе папства над светской властью. Но как скоро Готфрид Бульонский принял участие в крестоносном движении, народная сага придала ему церковный характер. В этом облике для историка трудно отличить настоящего Готфрида, отделить действительность от фантазии, истину от вымысла. По позднейшим преданиям, свой род Готфрид ведет от Карла Великого[48]. Он находится в прямой связи с папами, он их помощник и слуга; он строит, одаривает церкви... Но если исключить из образа Готфрида все что приписывает ему сложившаяся позднее мифологическая традиция, то он представляется нам в высшей степени не симпатичным, не идеальным. Он желает на Востоке вознаградить себя за те потери, которые понес в собственных владениях. Чтобы иметь средства для похода, он заложил свои владения епископу Люттиха и Верлюна[49]. Получив за это значительную сумму денег, он собрал вокруг себя многочисленный отряд (до 70 тысяч) из хорошо вооруженных рыцарей и снабдил его провиантом и всем необходимым для дальнего похода.

К нему присоединились его братья Евстафий и Бодуэн, впоследствии король Иерусалимский[50]. Готфрид не был главным начальником всего похода, но во многих случаях князья и бароны спрашивали его совета и руководствовались его мнениями. Он держал путь к Константинополю через Венгрию и Болгарию, то есть шел той же дорогой, что и ополчение Петра, Вальтера и других.

Наследственные земли французской короны того времени выставили отряд под предводительством брата короля, Гуго графа Вермандуа[51]. Это был еще молодой человек, гордый своим происхождением и рыцарской славой, тщеславный и пустой, по свидетельству Анны Комнины. Поход был для него лишь средством для поиска славы и новых владений. Он спешил как можно скорее добраться до Константинополя и предпринял путь через Италию, чтобы отсюда морем переправиться в Византию. Поспешность повредила ему; он действительно первым попал в Константинополь, но в печальном положении: буря прибила его судно к берегу, и он должен был без особенных почестей отправиться в Константинополь по приглашению императорских чиновников.

На севере Франции составилось два ополчения: герцог Нормандии Роберт[52], сын Вильгельма Завоевателя[53] и брат тогдашнего английского короля Вильгельма Рыжего[54], предпринял поход уже совсем не из религиозных побуждений. В своем герцогстве он пользовался весьма ограниченной властью и располагал малыми доходами. Большая часть городов Нормандии принадлежала английскому королю; бароны не оказывали повиновения своему герцогу. Для Роберта поход в Святую Землю казался единственным средством выйти из затруднительного положения, в которое он поставил себя в Нормандии. Заложив английскому королю свое герцогство, Роберт получил необходимую для предприятия сумму и собрал вокруг себя рыцарей Нормандии и Англии. Другое ополчение собралось во Фландрии под предводительством Роберта Фриза[55], сына известного графа того же имени, пилигрима в Святую Землю, находившегося в дружественных отношениях с царем Алексеем Комнином.

Все три ополчения северной и средней Франции направились через Италию, где папа Урбан благословил их предприятие, причем Гуго Вермандуа получил из рук римского епископа священную хоругвь[56].

Из южной Франции составилось ополчение под главенством Раймунда, графа Тулузского[57]. Он уже ранее прославился в войнах с арабами и обладал всеми качествами народного вождя. Стотысячный отряд и строгая дисциплина снискали уважение графу Тулузскому в Греции и в Азии. Он шел через Альпы к Фриулю и потом берегом Адриатического моря через Далмацию. Граф Раймунд Сен-Жиль играет странную роль среди других предводителей крестоносного ополчения. В нем мало энергии, мало предприимчивости; он как бы сам упускал из рук свое главенство и отдавал его другим.

Французские крестоносцы, избравшие путь через Италию, не успели все переправиться в Византию до наступления зимы. Часть их зимовала в Италии. Этому обстоятельству следует приписать движение, появившееся в южной Италии в начале 1097 г. Князь Тарентский Боэмунд[58], сын Роберта Гвискара[59], владел маленьким княжеством, не удовлетворявшим его честолюбию и не соответствовавшим его военной славе. Он вошел в переговоры с оставшимися в южной Италии толпами крестоносцев и убедил их примкнуть к нему и под его начальством начать поход. Значение Боэмунда Тарентского особенно усилилось тем, что с ним соединился для похода его племянник Танкред[60], замечательнейшее лицо Первого похода. Южно-итальянские норманны, самые опасные враги Византии, не один раз уже считавшиеся с ней из-за обладания Далмацией, вносили, в лице своих представителей Боэмунда и Танкреда, новый мотив в крестоносное движение – политические счеты и вражду к Византии. Силы норманнов могли равняться по качеству с силами французских рыцарей. Но предводители их были кроме того чрезвычайно коварны и корыстолюбивы. В особенности Танкред не мог переносить их присутствия, держался во всем походе недоверчиво и не хотел подчиняться выгодам общей пользы. Зимой 1096 г. норманны были заняты общим делом – войной с Амальфи[61]. Боэмунд воспользовался случаем, сосредоточившим в одной местности норманнских рыцарей, и убедил их, что лучше искать счастья в отдаленных землях, чем терять время в осаде Амальфи. Так князь Боэмунд стал во главе южно-итальянских и сицилийских норманнов, вместе с тем в Первый крестовый поход вносился мотив сведения политических счетов с Византией. Все перечисленные отряды преследовали совершенно самостоятельные цели. Общего плана действия и главнокомандующего не было. Даже части отрядов и отдельные рыцари нередко переходили от одного вождя к другому.

В Константинополе заблаговременно получались сведения о движении князей, о числе их войска и направления, какого они держались на пути в Азию. Само собой разумеется, точных известий не могло быть: доносили, что крестоносцев более, чем звезд на небе и песка на берегу моря, подозревали у некоторых вождей враждебные намерения относительно самой столицы Византийской империи. Царевна Анна Комнина так передает впечатление, произведенное крестоносным движением: «Разнеслась весть о нашествии бесчисленных франкских ополчений. Император испугался, ибо знал, каков был этот народ – неудержимый в порывах, неверный данному слову, изменчивый. Не без основания, предвидя важные затруднения, он принял свои меры, чтобы быть готовым встретить вождей крестоносного ополчения»[62].