Джонатан Уайли - Владычица снов. Книга вторая

• Название: Владычица снов. Книга вторая
• Автор: Джонатан Уайли
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00406-5

Странные, загадочные, а то и зловещие события происходят в государстве Эрения. Пока король готовится отразить вторжение наемников и восстание мятежных баронов, его древний предшественник, заключивший сделку с демонами, в глубине своей гробницы ждет своего часа, чтобы поработить всех смертных людей.

---

— Что ж, дадим противнику почувствовать мощь нашего огненного оружия, — решил король. — Разойтись по позициям! И помните, этот рубеж необходимо удержать. На сей раз обстоятельства благоприятствуют нам.

Боевые инстинкты взяли верх над робостью — и офицеры поспешили в свои части, чтобы возглавить их, вестовые помчались с приказами в отдельно расположенные полки, люди Тарранта занялись последними приготовлениями к залпу из четырех катапульт сразу. Заранее проведя учебные стрельбы, Таррант определил дальность прицельного боя и теперь терпеливо дожидался того момента, когда противник войдет в пристрелянную зону. И дождавшись этого, поднял руку с пламенеющим в ней факелом, подавая сигнал боевым расчетам, после чего тем же факелом воспламенил заряженную горючим ступень ракеты. Четыре деревянных бруса взметнулись в воздух, запустив в небосвод четыре огненные кометы. В облаке темного дыма каждая из них, описав ленивую дугу над солью, пролетела под взволнованными взглядами многих тысяч глаз. Ракеты опустились в первых рядах наступающего вражеского воинства, и эффект этого попадания был сокрушительным. Четыре мощных взрыва прогремели один за другим, расшвыряв во все стороны человеческие тела и целые тучи взвихренной соли. Войско Монфора ответило на это попадание победным кличем. Но тут же возгласы восторга и ликования замерли. Если не считать четырех воронок, образовавшихся в боевых порядках авангарда на месте прямого попадания ракет, вражеское войско словно и не заметило ударов, нанесенных чудо-оружием, и, как будто ровным счетом ничего не произошло, продолжило наступление. Паники и смятения, на которые рассчитывали в штабе Монфора, не наблюдалось нигде.

— Перезаряжай! — крикнул Таррант.

— Подобная дисциплина просто немыслима, — выдохнул один из офицеров. — Даже для наемников. Она противоречит самой человеческой природе.

И не ему одному пришла в голову такая мысль; воины Монфора, закрепившиеся на оборонительном рубеже, принялись встревоженно перешептываться.

Катапульты произвели второй залп — противник наступал по-прежнему и с прежней невозмутимостью. А испуг в рядах королевских воинов стал еще заметней.

Всадники, промчавшись по валу, в спешном порядке раздали изготовленные Клюни гранаты тем, кто был обучен их применению, но первым наступило время еще не для них, а для лучников. Темной тучей взметнулось в небо великое множество стрел, но хотя залп выдался на диво метким, он тоже не произвел никакого впечатления на противника. Офицеры отдали команды к предстоящей рукопашной, были применены ручные гранаты, раздался страшный треск, в небо взметнулись новые клубы дыма. А противник по-прежнему наступал.

В естественно наступившем беспорядке полный ужас происходящего стал ясен королевским воинам, лишь когда противник подошел вплотную. На многих из вражеских воинов зияли чудовищные раны, у одних были оторваны руки, у других распорот живот, стрелы, впившиеся в тела, так и торчали из самых неожиданных и невозможных мест, а у некоторых разрывами гранат снесло даже часть головы. Для обыкновенных людей все эти раны означали бы неизбежную гибель, а искалеченные наемники продолжали атаку. Хуже того: в их рядах здесь и там можно было увидеть скелетообразные существа, подобные призракам из кладбищенского кошмара. А у них за спиной высоко в воздух взлетали вихри соли, предвещая и новые ужасы.

Монфор со своими офицерами предпринял все возможное для того, чтобы удержать солдат в строю, но далеко не у всех достало мужества вступить в схватку с таким противником. С противником, который невозмутимо прошел сквозь простреливаемое и пристрелянное пространство, который со стрелами, вонзившимися в сердце, и с другими смертельными ранами продолжает невозмутимо наступать. И все это свидетельствовало о настолько злом колдовстве, что даже самые испытанные королевские воины осознали: с таким противником им не потягаться. Большинство обратилось в бегство; немногие остались на позициях, чтобы скрестить мечи этой чудовищной нелюдью, но скоро стало ясно, что сражаются они за безнадежное дело. Каждый, кто был хоть как-то наслышан о соли и об ее странностях, понимал, откуда взялись эти отвратительные исчадия. Шагающие истуканы вновь восстали из глубины, кошмар обернулся явью. Само словцо — «соляные» — порождало новые страхи, распространяясь, как лесной пожар, по всему королевскому войску.

Сам Монфор с мечом в руке стоял, испытывая тоску и отвращение. Появление «соляных» нанесло такой удар его представлениям о мире, в котором он живет, что король оказался на грани безумия. Вся его философия, весь смысл существования были потрясены событиями последнего часа — и вот уже тело отказалось повиноваться мозгу, беспомощное и парализованное ужасом. Монфору потребовалось все его мужество, чтобы заставить себя вступить в бой.

Лишь Таррант с немногими помощниками не позволили себе поддаться всеобщей панике. Начальник разведки метался туда и сюда, нанося неуязвимым вражеским воинам чудовищные удары. Мощным взмахом меча он отрубил голову одному из противников — и та со стуком покатилась по земле, но тело тем не менее устояло на ногах. Устояло и, шатаясь, пошло вперед, вслепую размахивая мечом, тогда как Таррант, не веря собственным глазам и испытывая глубокое омерзение, уставился на обезглавленного истукана.

— Отрубайте им ноги, — в отчаянии крикнул он. — Без ног они не могут идти в атаку!

Сам он решил именно так и поступать, начав с вражеского воина, в которого уже вонзились две стрелы, — одна в живот, а другая в глаз. Когда ему отрубили ноги, он рухнул наземь и бессмысленно пополз вперед. Никто из вражеских воинов не издавал ни единого звука — ни клича радости, ни вопля боли, — и чудовищное молчание делало атаку еще более устрашающей. Еще более отвратительным было то обстоятельство, что из ран у этих нелюдей не текла кровь. Разверстые раны напоминали красных медуз, в распоротых телах можно было увидеть кости и внутренние органы, вот только крови не текло.

Наступление «соляных» несколько замедлилось, когда им пришлось штурмовать высоту, удерживаемую арьергардом королевского войска, но волна сражения катилась определенно лишь в одну сторону. Таррант со своими бойцами, заметив, что все, кто мог бы прийти им на подмогу, бросились в бегство, и сами были вынуждены отступить. На глазах у начальника разведки уже погибло немало доблестных воинов, сраженных пустоглазыми истуканами, и продолжение боя сулило только дальнейшие потери.

Самые преданные королю воины отступили вместе с ним, пребывающим в полнейшей растерянности, в замок, тогда как вражеские орды, преодолев все препятствия, неудержимым потоком хлынули в сторону Крайнего Поля.

В городе наступила жуткая паника. Обыватели в крайней спешке покидали дома, беря с собой лишь ручную поклажу. Повсюду начались грабежи, люди вступали друг с другом в стычки из-за лошадей. Солдаты, уже узнавшие истину, с еще большей одержимостью стремились убраться из города. Улицы и бульвары Крайнего Поля скоро были запружены обезумевшими человеческими толпами, и лишь самым сильным и безжалостным удавалось выбраться из толпы и попасть на одну из ведущих на север дорог.

В замок, намереваясь удерживать здесь осаду, вернулось не более трех сотен воинов — и каждый из них в глубине души понимал, что до завтра ему не дожить.

«Лишь Око Ночи упорствовала…» — но мне-то что делать?..» — Ребекка по-прежнему оставалась в башне парализованная страхом и ощущением собственной беспомощности. «А что, если я вообще не начну упорствовать?» Ей отчаянно хотелось найти хоть какой-нибудь способ — какой угодно! — позволяющий уклониться от событий, описанных и предсказанных в книге. Но даже задаваясь этим сформулированным в отчаянии вопросом, она осознавала, что не имеет права просто сдаться. Ей придется сыграть свою роль — и она сыграет ее. И хотя предсказание собственной смерти и угнетало Ребекку, по-настоящему ее волновала и потрясала мысль о неизбежной гибели всей Эрении. «В темные века, наступившие вслед за этим…»

«По крайней мере, Ребекха попробовала что-то сделать, — внушала она себе. — Неужели я не способна хотя бы на это?» Пытаясь придать себе уверенности, она то и дело повторяла слова Рэдда: «Будущее всегда можно изменить. Предопределение никогда не означает истину». Ребекка поневоле думала и о том, верит ли сам постельничий в собственные слова. Почему он так долго скрывал от нее заветную книгу? Но тут она — даже в своем отчаянии — услышала еще один голос. «Восприми Паутину — и тогда станет возможным все».

Девушка медленно поднялась на ноги — и вещая книга выпала из ее онемевших пальцев. Проку от этой книги больше не было все равно. Ребекка, задрожав, оглянулась по сторонам, словно ей вдруг понадобилось по новой присмотреться к реальному миру. «Родня веков, за дар роди; сон сохрани, Дерис гоня», — вспомнила она. «Я попытаюсь, Санчия. Я сделаю все, что в моих силах».