Майкл Роэн - Облачные замки

• Название: Облачные замки
• Автор: Майкл Роэн
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-00840-1

Кровопролитная борьба сил Святого Грааля с демоническим Брокеном за будущее Европы – сюжетная основа третьей книги о приключениях и преображении английского бизнесмена Стивена Фишера, ветерана бесчисленных сражений в мифических царствах.

На сей раз Стив должен снова войти в Спираль – вихрь, перемещающий в пространстве и времени, – чтобы достичь легендарного города в облаках, прикоснуться к древней устрашающей силе и исполнить предначертание, запечатленное в его крови и имени.

---

Но она уже открыла следующий шкафчик, и я отскочил назад. В нем лежал всего-навсего сложенный кусок богато украшенной тяжелой ткани, выцветшей и на вид очень пыльной, но поблескивавшей вышивкой из драгоценных камней. И все это великолепие было забрызгано и заляпано грязными пятнами и источало по всей комнате редкостное зловоние.

– Ритуальное покрывало! – тихо произнесла она. – О, ничего не изменилось. Давай теперь посмотрим на знак, который ты тогда видел. Ты уверен, что он именно там, под ковром?

– Я же говорил, что люди Лутца сдвигали мебель и скатывали ковер!

Джип потянул ковер, затем приподнял с одной стороны тяжелый шкафчик времен Империи.

– Придется попотеть, прежде чем мы все это сдвинем…

– А мне плевать, если Лутц узнает, что здесь кто-то был. Пусть этот ублюдок с ума сойдет от беспокойства!

Я вытащил меч из ножен и принялся кромсать ковер вдоль и поперек, так что его клочья полетели во все стороны. Разрез зазиял, как рваная рана, и появился отполированный мрамор с прожилками из металла.

Я отшвырнул ногой куски ковра, и мы зажгли фонарики. По периметру комнаты мрамор был серый, обычный, такой, как в приемных офисов богатых фирм. Но когда Молл отбросила последние остатки ковра, мы увидели вставки из более дорогих пород в широком круге, который я успел тогда заметить. Джип с Катикой отступили назад и оттащили меня, явно не желая оказаться внутри круга.

Молл первая нарушила тишину, приглушенно и как-то жутковато засмеявшись:

– Это что еще за игрушки?

Рисунок заполнял собой центр зала: кольцо из камня потемнее, внутри его – изящная надпись из завитков; а через весь круг пролегали жирные прямые золотые лучи, составлявшие зловещую пентаграмму. Ее заостренные щупальца соединялись на вершинах и у основания, составляя внутренний и наружный пятиугольники. Эти фигуры и приглушенный серый фон отдавали стилистикой 1930-х годов – но не Баухауса [67], а тяжеловесных классических строений, которые разбросаны по Мюнхену и с фасадов которых в свое время убрали свастику. Но теперь я увидел и то, что располагалось в мраморе под рисунком, – огромную полосу вставки, практически бесформенную, в колеблющемся свете фонариков она показалась кровавым пятном или языком пламени.

– Ты прав, Стивен, мы видели такой же и на корме «Сарацина». Пятиугольник – это фигура, которая может служить кому угодно, и добрым и злым, и предстает в разных вариациях. Таких, словно с раной в сердце, я никогда не видела. И эту проклятую надпись я прочесть не в силах! Тут могут оказаться и магические знаки, и греческие цифры. А может, еврейский алфавит или санскрит, эмблемы стихий или знаков зодиака – или другая подобная алхимия или астрология. Но если бы смысл не был так тщательно скрыт, я бы не была относительно этой фигуры столь высокого мнения.

– Такое ощущение, что чего-то здесь недостает, – мягко подтвердил Джип, почесывая подбородок. – Может, какие-то знаки вплетены и зашифрованы в этом славном орнаменте, – прибавил он, направляя на него фонарик. – А что, неплохой способ их спрятать. А может, я и ошибаюсь.

Я чувствовал себя довольно глупо. Что же, я выдумал все это? И всех повел по ложному следу? Это казалось невероятным, и все же моих друзей, по всей видимости, не особенно впечатлило то, что мы обнаружили.

– А рисунок внутри пентаграммы – как насчет его?

Джип тихонько щелкнул языком:

– Может, просто украшение и никакого особого смыла в нем нет.

Свет моего фонарика тем временем выхватывал из темноты то белый английский мрамор, то черный немецкий, то розовый, цвета сырого мяса, из Каррары, который, должно быть, стоил целое состояние, то зеленый сорт из одному богу известно каких каменоломен, то сливово-коричневый с темно-красными прожилками, причем все они были прорезаны четкими золотыми нитями. И весь этот бесценный материал был методично превращен в бесформенный разноцветный сгусток, который, если на него смотреть вблизи, разделялся на скопление грубо слепленных концентрических фигур, как будто взорвавшаяся книжка комиксов расплескала свое содержание в самую середину искусного рисунка, словно в насмешку над точной пропорциональностью золотых решеток наверху.

– Немного напоминает огонь, а, Молл?

– Ну да, только пламя вряд ли стали бы изображать в таких тонах. К тому же все это буйство за пределами пятиугольника. – Она откинула обрывки ковра. – Смотри, вот здесь рисунок пересекает круг и снова идет к внешнему краю круга.

– Подожди-ка, подожди-ка! – проговорил Джип мягко, но со все нарастающей уверенностью. – Отставить! Когда все это видишь вот в таком ракурсе… Черт возьми, я начинаю кое-что понимать!

У меня возникло ощущение, что я уже видел нечто подобное раньше, причем не однажды, но где видел? Может быть, это изображение амебы? Действительно, что-то амебное во всем этом определенно было, с этим светлым пятном, напоминающим ядро, и длинными ложноножками, вытянувшимися во всех направлениях. И вы готовы уже были поверить, что она вот-вот поплывет на вас, – но это было бы полным безумием. Я нервно сглотнул. Что со мной такое?

Молл пожала плечами:

– Значит, ты увидел больше, чем я. А у меня что-то все мысли в голове путаются. Ну а что скажет наша ведьмочка?

Только тогда мы сообразили, что Катика не произнесла за все это время ни слова. Мы все как один повернулись в ее сторону и увидели ее стоящей с вытянутыми руками, а ее ладони при этом судорожно выделывали запутанные жесты, которые она повторяла снова и снова.

– Идиоты! – прошипела она, напрягаясь от усилий, которых ей стоили эти слова. – Полнейшие дураки! Я же вас предупреждала, что это место под охраной! А вы не подумали о том, почему вы здесь ни в чем не уверены?

Мы уставились друг на друга с открытыми от изумления ртами. Я ощутил это сразу же, как только она об этом сказала, – оно наваливалось на меня, делая неясными мысли. «Ничего… неважно… не имеет значения… забудь об этом… забудь…»

Тут сердце мое забилось так, что чуть не выпрыгнуло из груди.

– Ты хочешь сказать… они знают, что мы здесь?

Джип схватился за меч:

– Они идут? Нам надо…

Катика чуть не рассмеялась:

– Страх – еще одна их защита! Я же говорила: предоставьте это мне! Уходите, пока вы все не испортили!

– Без тебя – никуда! – закричала Молл и с воинственным возгласом обнажила меч.

– Дьявольщина, да это же карта! – завопил внезапно Джип.

– Что? – изумилась Молл.

– Боже, ты совершенно прав! – закричал я. – И как же я сразу-то не понял? Да, это топографическая карта, я такими всегда пользовался в горах! И черт меня побери, если это тоже не изображение горы!

– Точно! – возбужденно подхватил Джип. – И чем выше, тем светлее, и так до самой светлой точки в центре.

Он направил луч фонарика на это место.

Звук не заставил себя ждать; это был резкий порыв ветра или крики великого множества голосов. И сразу же появились тени, тени, которые отбрасывал, казалось, сам луч фонарика, но, когда он метнулся назад, они остались, темные, густые тени на карте, создававшие странные полосы, впадины и низины, полную иллюзию трех измерений. Только это была не иллюзия. Изображение, заключенное в пятиугольнике, стало раздуваться, подниматься, и вот все это скопление теней, прорезанное искрами огненного света, окутанное кружащимися полосами, как обрывками гонимых ветром туч, приобрело глубину и перспективу. В то же мгновение пол закачался у меня под ногами, накренился и стал вздыматься к центру зала, к этому туманному видению. Я покачнулся, потерял равновесие, упал, но все-таки успел ухватиться за ковер и задержался. Я умудрился даже запихнуть меч в ножны и начал съезжать вниз. Джип, зацепившись за ковер чуть выше, схватил меня за запястье и удержал на месте. Но склон становился все круче, и нам все тяжелее становилось держаться. Вся эта штуковина сейчас выглядела как макет горы, заслонивший своей массой пятиугольник и круг. Я даже видел крошечную щетину густого леса на склонах и голую скалу на вершине, переливавшуюся в лучах лунного света. Мы висели, зацепившись за самый край ямы, подобно муравьям, копошащимся в поисках спасения от муравьеда. Прямо над нами барахталась Катика; она отчаянно пыталась найти опору для ног, и ее нижняя юбка развевалась.

Я подтолкнул Джипа, но он, поднявшись на фут или два вверх, начал соскальзывать. Я снова чуть не потерял равновесие. Под нами были голые камни; теперь это был не пологий склон, а отвесная стена. Я снова подтолкнул Джипа, и он поднялся-таки на фут-другой вверх. Но вот сколько выдержит Катика?

– Давай, не останавливайся! – заорал я. – Я лезу за тобой!

Он что-то проворчал в ответ, но ясно было одно: он не в силах сдвинуться с места. Я проверил, достаточно ли надежна опора, и отпустил ковер. Но тотчас вместо ворса ковра я ощутил что-то очень похожее на траву. Ухватившись за какой-то колючий кустарник, я подтянулся на несколько дюймов, ища новую опору. Найдя ее, я позвал Катику.