Майкл Роэн - В погоне за утром

• Название: В погоне за утром
• Автор: Майкл Роэн
• Жанр: Фэнтези

Действие романа «В погоне за утром», первого из серии романов о приключениях и преображении Стивена Фишера, разворачивается в современной Англии и на таинственной Эспаньоле – родине кровавого вудуистского культа Дона Педро. Это образец «умной» фэнтези, где основательный интеллектуальный и моральный багаж автора отнюдь не в тягость, но приходится как нельзя кстати главному герою в его путешествиях через время и пространство.

---

В течение долгой минуты все молчали. Потом Джип печально покачал головой:

– От крысы до Волка – экий негодящий прогресс, вот что я вам скажу. По мне, так вы мне нравились больше такими, какими были.

Молл издала легкий холодный смешок. И это был тот же смех, что я слышал у нее на пляже, тот же странный звук: глубокий, темный, отдающийся эхом чуть ли не раньше, чем он вышел из ее горла. Она легко подняла свой меч, все еще посмеиваясь. Волк в тревоге застыл и навел пистолет. Молл пожала плечами, раскрыла ладонь и позволила мечу упасть; Волк расслабился. Но едва меч ударился о пол, она круто развернулась, повернувшись спиной к Волкам, схватила цепь Клэр обеими руками и одним резким движением ударила цепью о кольца. По плитам разлетелись обломки металла, а из треснувших камней в тех местах, где крепились кольца, появился дымок.

Тогда Молл подхватила свой меч и, повернулась спиной к нам, изумленно глазевшим на нее, она глубоко и удовлетворенно вздохнула, по ее лицу разлилась неземная улыбка, и я с легким содроганием понял, что она и вправду стала казаться выше. Затем она посмотрела на ошеломленных Волков, откинула голову и снова рассмеялась, более громко, звуком, каким мог бы звучать обычный смех в бронзовом колоколе либо в целом перезвоне колоколов, выбивавших странные резонансы и гармоники друг из друга. Для меня это был жуткий звук, но для Волка он прозвучал еще более ужасно, ибо он вскинул вверх руки, словно его атаковали, и выстрелил. Меч Молл взмыл вверх с быстротой, в которую трудно было поверить, раздался удар более громкий, чем выстрел, и сгрудившиеся на ступенях Волки в панике попятились от пронизывающей песни рикошета. Молл отразила пулю, перехватив в середине ее полета.

Забытый Молл фонарь упал к ее ногам, но свет не погас, он разрастался, разбухал, ибо свет в действительности шел от нее, излучая сияние ее чистой кожи, поблескивая в ее волосах, словно струился из какого-то бессмертного ветра. И я, стоя на коленях у ее ног рядом с Клэр, чувствуя, как этот свет пронизывал меня, словно я был пузырем из тонкого стекла, наконец, понял, что именно так сильно притягивало меня к ней. А затем она громко крикнула и простерла меч. Из него вспыхнул свет, чистый и свирепый, как взгляд ее глаз, беспощадный к преследуемым ею теням. Меч со свистом разрезал воздух. Волки залаяли и заморгали – и, смеясь, с криком: «В атаку, Непокорные!» она бросилась к ним. Мы больше не могли сопротивляться вихрю; ошеломленные и ослепленные, мы были подхвачены, и нас понесло за ней, как хвост за кометой. Даже Клэр, стоявшая рядом со мной, кричала вместе с Молл и дико хохотала над вспышками и грохотом моих пистолетов, когда я выстрелил из них в толпу на ступеньках, а затем бросил их вслед за выстрелом. А потом почти так, словно мы сошлись стена к стене, мы бросились на них, и битва началась.

Схватка была ужасной, она кружилась то в одну сторону, то в другую, ибо Волки, хотя и устрашенные преображением Молл, не поджали хвосты, как могли бы – как сделал бы я или любой нормальный человек. Они были огромны и более чем вдвое превосходили нас числом; без Молл мы бы погибли. Что-то вело их, как Молл вела нас, что-то темное, пожиравшее свет так же, как Молл излучала его. Мы видели это в их безумных глазах, когда они бросились на нас со всей своей ужасающей силой, хотя мы и отрезали их, прокладывая путь вниз сквозь вонзавшееся в них оружие, чтобы добраться до нас. Но там, куда подошла Молл, они стоять не могли, и она бросилась на выручку к упавшим вниз людям, стоя над ними, как объятая пламенем башня. Я вцепился в Клэр и рубил везде, где мог; во внезапном водовороте людей возник Джип, схватил нас обоих и толкнул по направлению к лестнице, где было самое чистое место схватки. На моем пути прыжком оказался Волк. Я ударил его, как учила меня Молл, он упал, а я ринулся на последнего Волка, загораживавшего мне путь. Но как только мой меч пронзил его горло, меня отбросило в сторону алой вспышкой, и ударило о стену так, что я почти потерял дыхание. Я услышал единственный пронзительный крик Клэр, она помчалась прочь, изо всех стараясь не свалиться назад, в гущу схватки. Я увидел одетого в красное капитана Волков, который, угрожая мне абордажной саблей, тащил ее со ступеньки. Я бросился на него, мы скрестили клинки, но тут другой Волк, размахивавший огромным испанским кинжалом, прыжком загородил мне путь и приготовился нанести удар, который я не мог парировать. Мое ухо ожгло вспышкой и громом, лицо Волка исказилось, и он согнулся пополам. Посмотрев вниз, я увидел Джипа, делавшего мне жесты своим пистолетом.

– Эй, не стой стоймя! – крикнул он. – Беги за ней!

Ударяясь о стены, как пьяный, спотыкаясь, я бросился наверх и наружу, жадно глотая холодный воздух, чтобы прояснилось в голове. Зал был пуст, но с одной из боковых лестниц раздался приглушенный вскрик и грохот; по лестнице наверху, припадая на одну ногу, шел капитан Волков, таща упирающуюся, всю в паутине Клэр за собой. Я побежал к расшатанной лестнице и взобрался вверх по ней по оставленному ими следу, прыгая со ступеньки на ступеньку и слыша за спиной звуки многочисленных падений. Доски лестницы тоже прогнили, и мы оба – капитан Волков и я не раз проваливались по самые лодыжки в крошащееся в пыль дерево и отчаянно кляли себя. В конце лестницы оказалась еще одна, и, хотя Клэр брыкалась и била Волка, пока он тащил ее, она не могла задержать его ни на минуту – а он двигался быстро. Он добрался до верха гораздо раньше меня и направился прямо к широкой двери, однако, благословение Божие, дверь застряла, и ему пришлось молотить ее кулаками, а когда я, наконец, добрался до конца лестницы, Волк налег на дверь всей своей огромной тяжестью. И в этот момент, когда двери распахнулись, я бросился на него.

Он развернулся ко мне с пистолетом в руке, я лихорадочно пригнулся. Пуля просвистела мимо, а я нацелился на него мечом, собираясь нанести удар, который раскроил бы его от грудной клетки до паха. Волк парировал удар с такой силой, что я снова был отброшен к лестнице. Я снова ринулся на него. Он снова отразил мой удар и отскочил в сторону. Я поскользнулся на промокшем от дождя полу, налетел на перила за его спиной, почувствовал, как они затрещали, и я полетел вниз, в пустоту. Я едва сумел остановиться на краю, видя, как обломки дерева исчезают в темноте у моих ног, – а потом откатился в сторону, и вовремя, потому что в пол рядом со мной ударила абордажная сабля. Если бы я тогда не слазил на ту мачту, черная пропасть удержала бы меня на секунду дольше, и моя голова последовала бы вниз за перилами. Я нанес бешеный удар, и Волк отшатнулся с рычанием и бранью – из бока у него хлынула кровь. Это дало мне возможность подняться на ноги, и тут я увидел, где мы находились: на галерее прямо под крышей, большей частью она была открыта, и на нее лились маленькие водопады дождя. Пустота под нами, должно быть, была большим залом. Волк почти наверняка стремился добраться в дальний конец дома, к какой-то задней лестнице и сбежать.

Но теперь он уже никуда не стремился. Он шел на меня, оставив Клэр там, где ее бросил, в полной уверенности, что сначала уберет меня со своего пути; это было по нему видно. Тяжело дыша, жалея, что почти потерял дыхание, я поднял меч.

Он глумливо ухмыльнулся – и сделал выпад так быстро, что я в панике взвизгнул и отпрыгнул. Но и он слишком сильно потянулся за саблей и был вынужден упасть и откатиться в сторону, уворачиваясь от моего свободного удара, – прямо к хрупким перилам. Он отпарировал, завращал саблей и ударил мне по лодыжкам; я подпрыгнул и рубанул его, но он перехватил меч и поднялся на колено, оттолкнул меня, и я зашатался. Я двумя руками нанес удар, целя ему в голову, он стремительно поднял саблю и отвел мой клинок, направив его на перила, в которые тот угодил и прошил дерево. Затем, когда мой меч застрял, Волк вскочил и замахнулся на меня саблей. Я высвободил меч и встретил ее ответным ударом, а потом мы стали нападать друг на друга, обмениваясь вихрем быстрых ударов, вперед-назад, вверх-вниз; и над нами сверкали молнии. Я сумел продержаться против него, но три дня, пусть даже обучения Молл, не могут сделать из человека настоящего фехтовальщика – лишь такого, кто может увидеть приближение конца. У него было преимущество в росте и силе, в длине рук, и был тот гнусный опыт, что помог ему стать капитаном «Сарацина»…

Мою ногу пронзила агонизирующая боль, и я заорал. Его огромная нога наступила на мой башмак, и когтистые пальцы пригвоздили его к полу. Его тяжелый клинок со свистом стал опускаться мне на голову. Я поднял меч обеими руками и остановил удар – едва успел. Но моя голова доходила только до его груди, и все равно он был сильнее меня. Волк наклонился и медленно, но неотвратимо стал отводить мой меч вниз – на меня. В усилии его физиономия исказилась оскаленной ухмылкой, а с пожелтевших клыков закапала слюна.

И тут я увидел Клэр – она пошевелилась и подняла голову, широко раскрыв глаза; и неожиданно я оказался снова в офисе, читая – считывая запись о «Сарацине» с базы данных…