Сьюзен Робинсон - Леди Опасность

• Название: Леди Опасность
• Автор: Сьюзен Робинсон
• Жанр: Исторические любовные романы

Молодая англичанка Лайза Эллиот решает самостоятельно раскрыть тайну убийства своего старшего брата. Лайза подозревает, что преступление совершил молодой лорд Радклифф. У нее нет никаких доказательств, и она устраивается в дом Радклиффа прислугой. Молодые люди влюбляются друг в друга, но обращение лорда оскорбляет Лайзу и она убегает. Через некоторое время Радклифф встречает Лайзу в свете и не узнает в богатой наследнице свою служанку, но любовь вспыхивает вновь.

---

Герцог чувствовал себя на коне, он свысока смотрел на сына, вполне удовлетворенный:

— По крайней мере, я могу праздновать сегодня хотя бы одну победу.

Джослин ничего не ответил. Он встал, допил виски и направился к двери:

— Я пойду. Мама и Джорджиана ждут.

— Хорошо обдумай то, что я сказал, Джослин.

Он повернулся к герцогу и сказал:

— Вы так наивны, отец. А вы не боитесь, что Бог проклянет вас за то, на что вы обрекаете женщину, которая должна стать моей женой?

— Ты преувеличиваешь.

Джослин расхохотался и, состроив серьезную мину и имитируя голос отца, произнес:

— Неужели? Я ведь олицетворение развращенности, дорогой папа. Королева тоже так думает. Зло и разврат спят со мной каждую ночь, — и, положив руку на руку отца, он уже серьезно и тихо добавил:

— Если вы мне не верите, спросите Эйла.

Ничего не ответив, герцог прошел впереди Джослина в гостиную, где сидели мать Джослина и его сестра.

Увидев его, мать заплакала:

— Мой дорогой сын, как я скучаю по тебе!

— Я тоже очень скучал по вас, мама.

Он посмотрел на мать. Она была бледна, и трудно было понять, отчего эта бледность: от плохого самочувствия или от пудры. Он переживал, оставляя ее, так как она нуждалась в чьей-либо защите от герцога. Она все еще сохраняла траур по его старшему брату, хотя вот уже три года как он умер.

— Ты должен помочь мне справиться с твоей сестрой, — сказала герцогиня.

Джослин посмотрел на Джорджиану, которая листала «Тайме», углубившись в себя и не слыша того, что говорила мать. Затем она подняла голову и взглянула на виконта поверх золотой оправы очков. Ему не понравился непокорный взгляд этих дерзких зеленых глаз, которые она, как и брат, унаследовала от отца.

— Не ухмыляйся, маленькая бестия, — сказал он. — Чем ты занимаешься?

— Ничем, Джос, ничем особенным.

— Когда она покинет дом, я умру сразу же, — сказала герцогиня с надрывом и подставила под нос ароматизированный флакончик.

— Ну полно, мама, она еще слишком молода, чтобы покидать дом.

Герцог вмешался в разговор:

— Вздор! В следующем году ей будет уже восемнадцать. Прекрасный возраст для замужества!

— Но она еще не готова к замужеству, — сказала герцогиня, опять взявшись за платок, так как слезы постоянно стояли в ее глазах. — Ты не представляешь, сын, что она задумала.

Герцог налил чашку кофе и поднес ее жене.

— Дилия, успокойся, не слушай ее. Она это специально говорит, чтобы позлить тебя.

Джослин подошел к сестре, сел рядом с ней на диван, выхватил у нее из рук газету и бросил ее на пол. Повернув ее лицо к себе, он сказал:

— Оставь это! Что ты еще задумала, маленькая бестия?

— Я не желаю покидать дом, Джос. Я не хочу замуж, не хочу, чтобы мной кто-то командовал, не хочу подчиняться прихотям мужа и не желаю сидеть и ждать его дома, в то время как он будет веселиться в своих клубах и заигрывать с… — Джо-рджиана сдержалась, посмотрев на мать, — …с другими леди.

Пристально взглянув на нее, виконт сказал:

— Откуда ты взяла эту чушь?

— Не надо, Джослин Маршалл, не надо нести вздор с позиции умудренного жизнью мужчины, — сказала Джорджиана, поправив свои очки на переносице. — У замужних женщин нет никаких прав. Достаточно посмотреть на маму. Она покупает только то, что одобряет отец, читает то, что он считает приемлемым.

— Но для женщины даже лучше, когда она следует мнению мужа, — сказал Джослин. — Иногда мама затрудняется решить какую-то проблему. Ей трудно, например, было бы заниматься деловыми вопросами или разбираться в политике. Ум женщины — такая тонкая пилка, которой не распилишь большое бревно.

Джорджиана посмотрела на брата уставшими от всего глазами:

— А я вот иначе решу проблему с замужеством.

— Как это?

— А я собираюсь выйти замуж за старика, — сказала Джорджиана. Джослин улыбнулся:

— И сколько ему? Двадцать пять? Тридцать?

— Нет, ты такой простак. Восемьдесят или даже девяносто.

— Восемьдесят?! Ну, это уже не смешно…

— А я и не смеюсь, — спокойным тоном сказала Джорджиана, затем наклонилась, достала с пола газету и продолжила чтение, уже не обращая ни на кого внимания.

Джослин наблюдал за сестрой, и ему не нравилось ее спокойствие. Он знал ее достаточно хорошо. Если она что-то задумывала, то редко меняла свои планы. Он до сих пор вздрагивал, когда вспоминал, как однажды она решилась проехаться на его кавалерийской лошади прямо в церкви.

Ох уж эти женщины! В чем в чем — а в вопросе о женщинах у Джослина с отцом было полное единодушие. Сам он не хотел сейчас и думать, чего ему будет стоить заключенное с отцом соглашение насчет женитьбы. Но что касается влияния отца на его мать, то Джослин одобрял это, так как не раз бывал свидетелем ее беспомощности перед безжалостными жизненными обстоятельствами. Она нуждалась в защите. Женщины всегда нуждаются в защите, иногда им даже необходимо, чтобы их защитили от собственной опрометчивости, как это необходимо сейчас Джорджиане.

Он подозрительно посмотрел на сестру:

— И как только тебе в голову пришла такая бредовая мысль — выйти замуж за человека, который может умереть в любой момент?!

Отодвинув статью, которую читала, Джорджиана ответила:

— Ты все правильно понял. Пока он будет жив, он будет души во мне не чаять и даст мне все, что я захочу, а потом он умрет. Я стану вдовой и смогу уже сама делать то, что захочу. И мне не придется быть рабыней своего хозяина-мужа.

— У мамы снова заболит сердце, хоть при ней не говори так, — попросил Джослин.

— У мамы всегда болит сердце, когда ей это нужно. И ей было бы полезно хотя бы иногда заставлять отца делать то, что она хочет.

— Мама не из этой категории женщин.

— Ой ли? — сказала она, подняв брови.

Он всегда ненавидел этот циничный тон Джорджианы в отношении их родителей. Он испытывал к матери большое чувство признательности. Когда отец не поверил его рассказу об Эйле, мама утешила его, хотя и не могла повлиять на мнение отца или заменить его в этом вопросе, и Джослин понимал это.

Нахмурив брови, Джослин продолжал:

— Женщины по природе весьма деликатны, Джорджиана. Ты не можешь всерьез думать о таком позорном, хладнокровно расчетливом замужестве.

Джорджиана безразлично посмотрела на него, никак не отреагировав на его слова. Джослин подумал про себя, что она еще слишком мала, чтобы предпринять этот безумный шаг. Еще есть время, и он может подыскать подходящих женихов и ненавязчиво свести ее с ними. Спорить же с Джорджианой было бесполезно.

Голос отца вдруг нарушил его размышления.

— У Джослина наконец-то прорезался здравый смысл, Дилия, тебе больше не придется переживать за него. Он собирается подобрать себе невесту. Можно начать поиски выгодной партии в нашем кругу. У Кларендона три дочери, у каждой по пятьдесят тысяч приданого и отличная родословная.

— Я думаю насчет Люси Литлтон, — вдруг сказал Джослин.

Герцогиня заморгала от удивления глазами и тут же поднесла носовой платок к лицу. Герцог покраснел, взяв за руку жену, и сердито сказал:

— Ты бы постыдился такое говорить в присутствии матери и сестры.

Джослин встал. На его лице была усмешка. Он не спеша застегнул пиджак, под которым была белоснежная вечерняя рубашка. Все знали Люси Литлтон как скандальную особу. Она была вдовой лорда Литлтона. Когда Джослину было шестнадцать, она совратила его. По крайней мере, она так думала. В действительности, это он выбрал ее, чтобы заниматься с ней любовью. Тогда он учился в Сандхерсте, был зол и безумно жаждал развлечений.

Он подошел к матери, поцеловал ее:

— Я должен идти. У меня назначена встреча в городе, мама.

Джорджиана поцеловала его в щеку:

— Итак, мы оба на плахе, нас продают с молотка.

— Джорджиана! — одернула ее герцогиня, заплакав.

Джослин улыбнулся, поклонился отцу и вышел. Когда он спустился в вестибюль и кивнул Винсенту, чтобы тот подал пальто, лакей указал ему на нескольких мужчин, ждавших его и тут же подошедших к виконту.

— Джос! Прекрасно, что мы нашли тебя.

Джослин улыбнулся, приветствуя Эшера Фокса, который швырнул лакею свое пальто. Он пожал руку Алексу Стэплтону и Лоуренсу Винтропу. Как всегда, у Стэплтона от пьянства был красный нос, Винтроп, лорд Винтроп, сжав губы, кивнул Джослину так, как будто он судья, отдающий приказ судебному приставу. Он провел их в библиотеку отца, где Стэплтон сразу же подошел к бару, чтобы заправиться спиртным. Винтроп сел в кресло у камина с таким видом, как будто он абонировал его навеки. Эшер Фокс был возбужден, ему явно не терпелось что-то рассказать Джослину. Он отвел его в сторону и сообщил:

— Наконец-то Палмерстон присоединился ко мне, дружище.

— Ну вот и отлично, — сказал Джослин, присев на край отцовской конторки.

— Его поддержка будет весьма ощутимой и необходимой, — сказал Эшер, облокотившись на конторку.