Луис Ривера - Есть только те, кто сражается

• Название: Есть только те, кто сражается
• Автор: Луис Ривера
• Издательство: Невский проспект
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2003
• ISBN: 5-94371-429-4

Роман-притча — особый жанр. Роман, проводящий в таинственный мир древней мудрости, отвечающий на вопросы, рано или поздно вырастающие перед каждым. Вечные вопросы повседневного бытия и пребывания в вечности.

«Интересно... что я буду чувствовать, когда смерть возьмет меня за плечо?..» — размышляет герой, оказавшийся на переломе эпох своей жизни.

«Жизнь дана для того, чтобы человек смог как можно лучше пройти своей дорогой. Быть на своем пути — в этом суть» — одна из истин, открывшихся герою.

«Человеку дано не так много — надежды, ожидание и мужество...» — утверждает замечательный мексиканский автор Луис Ривера.

Этот роман позволяет прожить со своим героем несколько дней настоящей жизни, ведь почти всегда бывает так, что «то настоящее, что нам дано от рождения, теряется...» — и понять, что нет победителей и нет побежденных. Есть лишь те, кто сражается.

---

Гость наблюдал за ними из своего угла. Он понял, что дела у людей, приютивших его, идут неважно. Впрочем, похоже, для них это не было редкостью. Люди, которых кормит море, должны быть готовы к тому, что время от времени их обед будет скудным. Стихия не зависит от желаний и нужд человека. В семье рыбака это понимали. Поэтому жили, не ропща и не сетуя на судьбу. Просто жили, как живут тысячи других рыбацких семей.

Наконец хозяин закончил есть и закурил трубку. Человек понял, что пришло время для разговора. Он подсел к столу. Женщина и мальчик занялись своими делами.

Некоторое время оба молчали. Рыбак разглядывал гостя из-под полу прикрытых век и попыхивал своей трубкой, а сам гость лепил катышки из хлебных крошек.

— Жена сказала, что ты ничего не помнишь о себе, — медленно проговорил рыбак. Человек кивнул.

— И тебя сопровождают чайки.

— Я не знаю… Так мне сказала твоя жена, — ответил человек.

— Но тебя разбудил именно крик чайки, — непонятно было, спрашивает рыбак или утверждает.

— Меня выдернул из тумана какой-то крик. Может быть, это были чайки. Или чайка… Разве это так важно?

— Из тумана? Ты был в тумане?

— Мне так казалось. Серый туман… Очень плотный. А потом был крик. Полный тревоги.

Рыбак замолчал, размышляя об услышанном. Человек тоже притих, погруженный в свои мысли. Впрочем, мыслей было не очень много. О чем может думать человек, живущий на свете лишь неполных два дня?..

— Я впервые отправился в море, еще не умея толком ходить, — сказал рыбак. — Мой отец был рыбаком. И его отец… Много столетий мои предки жили на берегу и ловили рыбу. У моря осталось не так много тайн, которых я не знаю… Мы с ним друзья. Я знал людей, у которых оно забрало жизнь, а потом по своей прихоти вернуло ее обратно. Я видел людей, у которых оно похищало душу или разум. Было много и таких, которым оно дарило бездонную мудрость. Знал я и тех, кто ушел к горизонту навсегда. Они не утонули. Они стали чем-то иным… Облаком, бликом на воде, пенистым гребнем волны, чайкой… Все они были отмечены морем. Этот знак невозможно спутать ни с чем. Но ты… Непохоже, чтобы оно коснулось тебя. Хотя… Я могу и ошибаться.

Рыбак выколотил трубку. В хижине стало совсем темно, и женщина зажгла масляную лампу. Мальчик неподвижно сидел на циновке в самом дальнем углу. Казалось, что он спит.

— Ладно, — устало сказал рыбак, — завтра я возьму тебя с собой. Может быть, мы и поймем, что с тобой произошло. А сейчас пора спать. Отдохни хорошенько — завтра тебе понадобятся силы.

Человек закрыл глаза и представил себе слепящее солнце, блики на ярко-синей воде, на которые больно смотреть, холодные брызги на лице, когда лодка скулой встречает волну, свежий, упругий ветер и далекий-далекий берег, расстояние до которого не измерить ни милями, ни часами… Откуда он это знал? И знал ли?..

* * *

Они вышли в море, едва только заспанное солнце выглянуло из-за горизонта. У них было немного еды и вода, которой должно было хватить до вечера. В носу лодки лежали снасти и мелкая морская рыба для наживки.

Когда рыбак и его гость забрались в лодку, там оказалось достаточно места еще для двоих.

«Странно, — подумал человек, — со стороны лодка кажется совсем небольшой. Даже страшно подумать, что эта скорлупка выходит в открытое море… А когда ты в ней, начинаешь удивляться, как такой посудиной может управлять один человек». Рыбак отпихнул лодку от берега, зашел, продолжая ее толкать, в воду и, лишь когда та дошла ему до пояса, одним быстрым движением перебросил тело через борт. Человек предложил свою помощь, но старый рыбак лишь покачал головой и вставил весла в уключины. Тогда мужчина пристроился на корме и опустил руку в море, чтобы ощутить упругое сопротивление воды. Он чувствовал себя немного неловко. Человек, годящийся ему в отцы, гребет, пока он, молодой мужчина, предается ничегонеделанию.

«В конце концов, — подумал человек, — если он хочет, чтобы я был пассажиром, то буду пассажиром. Если не знаешь, что делать — делай, что тебе говорят». Эта мысль его успокоила.

Рыбак сидел на веслах, пока они не отошли достаточно далеко от берега, чтобы поставить парус. Едва серый кусок материи наполнился ветром, лодка рванулась вперед.

Они долго плыли навстречу солнцу. Оба молчали. Рыбак готовил снасти. Человек просто смотрел по сторонам. Берег уже скрылся из виду. Теперь их окружало только море. Бесстрастное, безмолвное. Но живое. Человек вдруг почувствовал, что оно действительно способно мыслить, ощущать, любить, ненавидеть… Он подумал, что все эти разговоры о душах, украденных морем, — не пустая болтовня безграмотного рыбака. Ему стало немного страшно. Он был крошечным слабым существом в смехотворно маленькой скорлупке, которая покачивалась на ладони великана. Великана древнего, почти как само время.

«Зачем я послушал этого рыбака? — человек был близок к панике. — Ничего хорошего из этого не выйдет. Что мы сможем сделать, если ОНО решит убить нас?»

— Страх — не лучший помощник в поисках своей души, — сказал вдруг рыбак.

—Что?

— Страх. Еще рано бояться.

— Я и не боюсь.

— Посмотри на свои руки, — с усмешкой сказал рыбак.

Человек только сейчас заметил, что изо всех сил вцепился обеими руками в планширь. Так, что побелели костяшки пальцев. Он тоже усмехнулся и разжал руки. Потом он сделал несколько глотков воды. Стало легче. Сердце уже не колотилось с такой силой. Страх остался, но это был уже не тот ужас, который он испытал, почувствовав живое дыхание моря.

— Что мы будем делать? — спросил он.

— Ловить рыбу… И ждать.

— Ждать чего?

— Какого-нибудь знака, который укажет нам, что делать.

— А что это будет за знак?

— Откуда я знаю! — сказал рыбак.

— Но как же мы поймем, что это тот знак, который нам нужен?

Рыбак исподлобья посмотрел на человека. — Поймем, — веско сказал он, — можешь не сомневаться.

Они провели в море целый день. Сначала человек беспрерывно крутил головой в надежде увидеть таинственный знак. Но море оставалось пустынным и спокойным, не налетал внезапно шквальный ветер, не выныривали из темных глубин чудовища. И вскоре мужчине наскучило это занятие. Он начал помогать рыбаку насаживать наживку, забрасывать лески далеко в море и втаскивать пойманную рыбу в лодку. Он с головой ушел в это занятие. Ему казалось, что он всю жизнь только и занимался тем, что ловил рыбу. Руки будто сами знали, как нужно держать крючок, чтобы не пораниться, насаживая на него мелкую рыбешку. Как нужно держать лесу, чтобы она не порвалась, когда водишь крупную рыбу.

«Может, я и был рыбаком? — думал человек. — Жил на берегу этого моря. И у меня тоже есть жена и сын, которые ждут меня в небольшой хижине на берегу… Они, наверное, волнуются. А быть может, уже оплакивают меня. Я должен все вспомнить. Ну пусть не все, хотя бы самое главное. Ведь я действительно могу быть кому-то очень нужен».

Когда солнце доползло до зенита и начало скатываться вниз, к западу, они прервали ловлю и немного поели. Потом рыбак закурил трубку и привалился спиной к мачте. Лодка медленно дрейфовала, подчиняясь воле волн.

— Ну что, — спросил человек, — не было еще знака?

Рыбак покачал головой.

— Но он должен быть?

— Откуда мне знать? Я простой старый рыбак. Могу лишь предполагать. УЖ не думаешь ли ты, что море должно тебе или мне? Если ему будет угодно, мы получим знак и сделаем так, чтобы к тебе вернулась память. А если оно не захочет этого или просто не вспомнит о тебе… Тогда ты все начнешь заново.

— Я не хочу заново! Я должен вспомнить.

— В этом мире всерьез никто не интересуется твоими желаниями. Кроме тебя, конечно. Чем быстрее ты это поймешь, тем меньше ошибок совершишь… — Рыбак немного помолчал, потом снова заговорил, уже мягче. — Не отчаивайся. Может, дело вовсе не в море. Могло произойти все что угодно. Даже такое, что ты не в состоянии вообразить себе… Мы толком не знаем этот мир, хотя живем в нем и даже пытаемся управлять им. Самое разумное для тебя — принять все как есть. И попытаться извлечь выгоду из своего положения…

— Выгоду?! Какая же выгода здесь может быть? Я ни черта не помню… Кто я? Кем я был? Кто мои родители? Есть ли у меня семья? Я сейчас пустое место. Без своего прошлого я ничто!

И ты предлагаешь мне все принять как есть и найти выгоду! Тебе легко говорить — у тебя не отшибло память. Ты помнишь, когда у тебя день рождения и сколько тебе лет. Ты знаешь, кто ты! Ты знаешь, зачем ты здесь. У тебя есть дом… А у меня нет ничего. И ты даешь мне совет успокоиться!.. Мы с тобой вряд ли поймем Друг Друга, — с горечью в голосе закончил человек. Рыбак только улыбнулся в ответ.

— Я буду называть тебя Севером, — сказал он.

— Почему?

— Ты жаловался, что у тебя нет имени. Вот оно.

— Но почему именно Север?

— Ты пришел с севера. У тебя светлая кожа и серые глаза, как у северянина.