Наталья Резанова - Кругом одни принцессы

• Название: Кругом одни принцессы
• Автор: Наталья Резанова
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028502-7/5-9577-1760-6

Судьба сказочной принцессы трудна — а порой чревата реальными проблемами!

Сидела в башне. Ждала принца избавителя. ДОЖДАЛАСЬ!

А теперь СКАЗКИ КОНЧИЛИСЬ Началась ЖИЗНЬ

Работа телохранительницей у дракона…

Контракт на добывание заколдованного меча Рубило

Путь через темные леса между градами Кидаловом и Мочиловом, схватки с бандой Бешенных Бабок, разборки с обитателями странного Даун-тауна

И вообще — прелести эмансипации и равноправия ПОЛНОЙ ЛОЖКОЙ.

---

— Это два недостатка, — замечаю я.

— Врет она постоянно! — гавкает старший брат, и стукает кулаком по столу. А матушка вновь начинает глотать настойку.

— Придумывает, — уточняет младший.

— О Господи, чего только она не нагородит, бывало, — вздыхает папа. — И ведь, главное, сама верит… Люди на нас как на чудищ каких смотрят…

— Ладно, — говорю, — сдается мне, что я в силах вам помочь. Только вот что…

— Денег, что ли? — подозрительно спрашивает старший принц. И осуждать его трудно — видно, многократно накалывался человек.

— Зачем же денег? Дайте мне этот флакон с кошачьей травой. Весь. Бутылку вина послаще, хересу или мадеры, что ли, и плюшек каких-нибудь…

Они удивились таким запросам, но исполнили их. А по дороге я в одном саду еще и паданцев насобирала. Вернувшись в избушку, объясняю принцессе: сейчас вечерять будем, наливаю в кружки вино, выставляю еду, в ее кружку опрастываю вдобавок почти весь флакон с настойкой, а чтоб окончательно вкус отбить, если всей сласти недостаточно, подсовываю ей яблоко побольше и посочнее. Принцесса винишко выпила, яблочко схрупала, и вскорости ее сморило. Тогда я взвалила ее на плечо и потащила во дворец. Хворост, конечно, оставить пришлось, и старушкину душегрейку тоже, иначе бы я совсем взопрела. А меч пристегнула к поясу, чтоб не мешался.

Вернула я беглую принцессу родителям — радости было! Уложили ее в собственную кровать — хрустальную, с пуховой перинкой — ну, думаю, и наплетет она историй, когда проснется! А меня пригласили отужинать, уже по-настоящему. Только младший принц, который днем больше помалкивал, полюбопытствовал:

— А что это вы с утра были на два локтя пониже и лет на тридцать постарше?

— Я, — говорю, — фея-крестная, как хочу, так и выгляжу.

— А что это, — не унимается он, — вы, фея, меч с собою таскаете?

— А это, говорю, — у меня волшебный посох такой, в оригинальном исполнении.

Сидим, ужинаем. Родители принцессы, хлебнув уже не хересу, и не под плюшки (прочие, правда, не отставали), на жизнь жалуются, спрашивают, что с дочкой делать.

— Замуж, — говорю, — ее надо при таких замашках.

— А как замуж? — вопрошает король. — За подданного — как-то неподобно. А принцам всё наследниц подавай. У нас же, сами видите, два сына, и старшенький уже женат, у него у самого дети, так что, хотя приданым мы доченьку не обидим, унаследовать королевство ей вряд ли светит.

— А вот в соседнем королевстве, — вскользь бросаю я, — недавно неженатый король объявился. Конечно, с лица он не больно хорош, да и умом не блещет…

Но они последних моих слов не слышат, потому как ликуют.

Отликовав, они, как честные люди, предложили мне награду. Скромно так — вы, феи, конечно, видали и похлеще, но — чем богаты…

— Может, останетесь? — спрашивает младший принц.

— Нет, — говорю. — Неотложные дела призывают. — Поскольку, когда они раскусят, кого я им сосватала, желательно мне оказаться от дворца и от королевства как можно дальше.

Награду, правда, я от них взяла. Частично наличными, частично чеками на предъявителя в «Магический банк Голдмана» — у них повсюду филиалы есть. А также коня. И тронулась себе дальше, с возможной скоростью и хоронясь от людей по-прежнему. Одинокую девушку обидеть всякий норовит, особенно если при ней кошелек и хорошая лошадь. Проехала это королевство, а потом еще одно, и еще, и оказалась на Ближнедальнем Востоке. Потом я не раз там бывала, но про это — на других перекурах. А покамест скажу, что стран там великое множество.

Государство, куда я попала, было басурманское. Правда, оно не шибко отличалось от виденных мной прежде. Называлось оно на басурманском языке султанат, и, правил там, угадали, султан. С ним мне знакомиться никакого интересу не было, и решила я передохнуть. Сняла себе домик с садом, прислуги не держала, за покупками ходила сама. И вот однажды возвращаюсь я с базара — и вижу: у дувала, что вокруг сада моего, сидит молодой человек и рыдмя рыдает. И призывает кары небесные на тех, кто не имел никакого сострадания к его горю, страшней которого нет па свете. Мне бы мимо пройти, а черт дернул спросить:

— Что за горе такое?

— Выслушай мою историю, — говорит, — о дочь своей матери, и если сердце у тебя не разорвется, значит, в груди у тебя камень!

Зашли мы в сад, я, как хорошая хозяйка, выставила пожевать и запить, и он начал:

— Ты, может быть, не поверишь, видя мое нынешнее жалкое состояние, что я — единственный сын шаха некоей отдаленной страны…

— В это я как раз поверить могу, — проворчала я, но он не слушал.

— Я взрастал на груди у отца в неге и холе, но, войдя в совершенный возраст, поддался страсти к путешествиям и упросил разрешения посетить иные края. Везде, где останавливался я, бывал могучим потоком на ристалище щедрости, ибо отец дал мне с собою сокровища, достойные шахзаде. Так было и в султанате. Всех кругом оделял я золотом и одеяниями, богатым давал милостыню, а бедным — подарки. И однажды, когда киноварь лучей вознесла знамена над зубцами столпов земли, когда румийская рать отвоевала день у сжигающих мир эфиопов…

— Погоди-погоди, я чего-то не понимаю…

— Так вот, однажды утром, прогуливаясь по улице, я увидел дочь султана, которую на носилках несли в баню. О, если б ты знала, о незнакомка, как прекрасна эта дева, подобная тысяче кумиров! Голова у нее круглая, щеки точно розы, шея короткая, на нее ста складочками ложится двойной подбородок. И пупок ее подобен чаше для благовоний, и бедра — словно два одногорбых верблюда, и ноги, как концы курдюка, и она не могла ни стоять, ни ходить из-за своей изнеженности. О чужеземка! По лицу твоему вижу, что один лишь мой рассказ о ее красоте поразил тебя до глубины души, а если бы ты видела ее воочию, как видел я! Преграда встала между мною и моим разумом, и разгорелась во мне любовь, весьма великая. Я решил посвататься к деве, ибо род мой знатен и я не выскочка. Но горе мне! Вот что я узнал. У царевны есть нянька, некрасивая и нечестивая, злонравная и злоречивая, да еще и зловредная, но весьма искусная в чародействе, так что и султан, и все его поданные в ее руках, а о девушке и поминать не стоит. И вот какой закон положила нянька-злодейка. Каждый, кто к царевне сватается, должен выполнить три условия. Первое — необъезженного коня объездить, второе — победить могучего воина, и третье — отгадать загадку. А кто не справится — тех злодейка-нянька в темницу сажает и выкуп требует. А кто не сможет заплатить — тому голову долой!

Что ж, он меня не слишком удивил. Условия были не самые редкие, можно сказать — нормальные. А то, бывает, и выкупа не спрашивают, сразу казнят. Нет, здесь нравы были мягкие. Единственное, что меня смущало — нянька-чародейка. Всякие люди, бывает, власть в королевстве забирают, но чтоб нянька?

Шахзаде продолжал:

— Узнав о таком коварстве, я впал во тьму отчаяния. И тогда мой брат решил исполнить условия вместо меня.

— Какой брат? Ни о каком брате раньше речи не было.

— Старший сын моей матери от первого мужа. Он путешествовал со мной.

— Что ж ты сам не пошел на испытания?

— Мой брат, хоть и схож со мной лицом, но телом весьма груб и крепок, ибо воспитывался как воин, а не наследник престола. А я… это самое… из-за своей изнеженности… — Он тяжко вздохнул. — И коня он укротил, и воина победил, а загадку угадать, что султану нянька-злодейка подсказала, не смог. И повлекли его в темницу, требуя выкуп…

— Так ты заплати!

— А не осталось ничего… я же говорил… бурный поток щедрости… даже гонца к шаху послать не на что… И плачу я целыми днями, ибо никогда не соединюсь я с владычицей красоты, позорящей лупы!

— Насчет владычицы — это твои проблемы. А вот с братом нехорошо получилось. Если ты не заплатишь, его казнят?

— Истинно так. Предадут мечу гнева.

— Надобно попробовать его выручить.

— Ты сказала! Ибо говорят: «Помогай своему брату, независимо от того, насилуют ли его, или он сам насильничает». Спаси его. Благородство — достояние мужей благородных, но коли женщина благородно поступает, не хуже мужчины бывает.

Ладно. Если б этот брат действовал за себя, я бы пальцем не шевельнула. Кто играет, должен платить проигрыш. Но он ведь за другого головой рисковал!

Напролом я не поперла. Принарядилась, благо деньги еще оставались, меч под плащ запрятала — под тамошний женский наряд целый арсенал сховать можно. И заявилась во дворец. Мол, я чужеземная принцесса, хочу царевне визит нанести. Что чистая правда.

Проводили меня к царевне, и начали мы с ней пировать под звуки нудной местной музыки. Дочка султана оказалась не такой жирномясой, как следовало из рассказа шахзаде. Хотя, конечно, толстая была. А что поделать — целыми днями сласти да мучное! У них считалось — чем толще, тем красивей, и у женщин из знатных семей рацион был соответственный. А пили они, похоже, по собственному почину. Вот тоже странность — басурманский закон вино запрещает. Ну, все нарушают помаленьку. Однако женщины — не беднячки, а побогаче и познатнее — хлещут винище хуже, чем меченосцы какие-нибудь. Может, у них в гаремах других развлечений нету? Или от сладкого и жирного в глотке сухость? Короче, царевна махала чарку за чаркой. Я, пользуясь таким случаем, попыталась к ней подъехать с расспросами. Очень, говорю, интересуюсь вашей знаменитой нянькой-чародейкой. Хотелось бы побеседовать, опыт перенять… Царевна отвечает: няньки, мол, нет сейчас во дворце и вообще в городе. Она уехала надолго, и когда будет — неизвестно. А сама при этом запинается, и, невооруженным глазом видно, что врет. И чего-то боится. Чувствую — подозрения мои подтверждаются. И, пока царевна не успела окончательно окосеть и отрубиться, продолжаю.