Пенелопа Томас - Отчаянная

• Название: Отчаянная
• Автор: Пенелопа Томас
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994

Роман известной современной американской писательницы Пенелопы Томас начинается с конфликта, который возник по недоразумению между случайно встретившимися в глухом лондонском квартале молодым богатым холостяком Эдмондом Ллевелином и круглой сиротой из хорошей семьи Хилари Кевери. Вскоре Хилари случайно оказывается в качестве помощницы медиума в старинном имении Ллевелина. Там и разворачивается действие романа, в котором разыгрываются запутанные интриги, звучат пророчества, действуют призраки…

---

— Как ты смеешь меня критиковать? — повернула Урсула разговор совершенно на другую колею, где у нее имелись заметные преимущества.

— Тебе самой очень хочется критиковать меня, — не уступала младшая сестра. — Все знают, что твое поведение было значительно хуже моего.

— Не все, — напомнил Винни многозначительно. — Но буду знать все, если ты продолжишь этот спор.

Он поднялся со стула и стал разглаживать складки, появившиеся на костюме. Скорее всего, он сделал это для видимости. А сам тем временем соображал, как лучше выйти из весьма щекотливого положения.

— Мисс Кевери, могу ли я просить вас присоединиться к нам и прогуляться в саду? — предложил он мне, найдя, таким образом, достойный выход.

Я колебалась. Его вопрос ставил меня в затруднительное положение. Конечно, любой мой повод уйти из комнаты был бы одобрен ссорящимися сестрами. Но прогулка наедине с Винни могла вызвать новые проблемы. Как поступить?

— Ты присоединишься к нам, не так ли? — предлог жила я Салли.

— Боже, нет, конечно! — отмахнулась она. — Влажный воздух погубит мое платье… Продолжай, Фанни!

Урсула взглянула на хитроумное сооружение из шелка и шифона, в которое была облачена Салли, и сморщила нос.

— Это должно послужить уроком тебе, Салли, — заметила она. — Надо носить более подходящую одежду… Представляю, какое ты получишь удовольствие, прибавив еще и ее ложь к своей коллекции всяких россказней.

— Безусловно, — не стала отрицать Салли.

— Едва ли можно назвать это ложью, — вновь заговорила Фанни. — Ты дразнила его целых десять лет.

— Как ты смеешь обсуждать мои личные дела? — возмутилась Урсула.

— А почему бы и нет? — удивленно произнесла Фанни. — Ты никогда не упустишь случая подчеркнуть мои промахи. Так вот, может быть, ты забыла, что заставила Кенета делать тебе предложение пять раз. Да, пять раз. И ни разу не сказала ему ни да, ни нет.

Все мысли о прогулке в сад вылетели из моей головы. Винни тоже, кажется, стало не до сада. Я смотрела на двух молодых женщин и окончательно поняла причину острой неприязни между ними. И причина неодобрения Эдмондом помолвки Фанни тоже стала ясна. Он, конечно же, был на стороне Урсулы, а не на стороне младшей сестры.

А ссора сестер, между тем, разгоралась. Кровь отлила от лица Урсулы, и вся она как-то напружинилась, словно готовилась к прыжку.

— Если ты видела, что Кенет любит меня, тебе надо было иметь совесть и отойти от него.

— Я видела, как он был несчастлив. Если бы я по приезде из Швейцарии не привлекла его внимание, ты бы сделала его жизнь несчастливой.

— Привлекла его внимание? Да ты просто набросилась на него, и ты это хорошо знаешь. Это было ужасно!

— Какая чепуха! Я ему только улыбалась и сказала несколько? ласковых слов. И он стал бегать за мной, как домашняя собачка.

— Но ты не имела права завлекать его!

В ответ на этот упрек Фанни отбросила голову назад, показав красивую шею, и засмеялась.

В глазах старшей сестры полыхала ненависть к своей более счастливой сопернице. Урсула вцепилась пальцами в подлокотники стула, словно когтями. Глаза Винни расширились от изумления и негодования. А Салли зачем-то подхватила сборки своего платья, как будто ей предстояло перейти ручей. Мое сердце громко стучало, и этот стук отдавал в уши ударами барабана. Только Фанни, казалось, чувствовала себя, как рыба в воде.

Ее брови изогнулись дугой, глаза сверкали искрами азартной игры.

— Что, мне следовало подождать, когда ты ему откажешь в шестой раз? — выкрикнула она. — Или в седьмой, или восьмой? Если ты хотела выйти за него замуж, тебе нужно было сказать ему да. Нечего было упускать такой случай.

— Ты многого еще не понимаешь и не знаешь, — сказала Урсула.

— Ты так считаешь? — продолжала свою игру Фанни. — Тебя может удивить то, что я знаю.

— Ты не могла… — начала Урсула и остановилась, придя в смятение от какой-то своей мысли.

Ее зрачки стали темными точками на фоне серой радужной оболочки. Фанни торжествовала. Она строптиво посмотрела на аудиторию, и в ее глазах отразилась решительность.

— Вы хотите услышать, почему моя сестра отказалась выйти замуж за Кенета, несмотря на свои чувства к нему? — спросила она. — Потому что он…

Фанни не успела закончить. Урсула ринулась к ней. Винни с раскрытыми руками бросился наперерез Урсуле, чтобы перехватить ее, пока она не достигла своей цели. Он успел. Они столкнулись недалеко от Фанни. Несмотря на свою солидную фигуру, Винни резко качнулся и едва устоял на ногах, такой он получил удар. Урсула, тяжело дыша, опустилась на пол. Фанни откинулась на спинку стула и разразилась истерическим смехом.

В гостиной воцарилось полное замешательство.

Но тут дверь с шумом открылась, и вошел мистер Ллевелин. Он посмотрел на весь этот хаос холодными глазами.

— Вы сознаете, что вас можно услышать в дальнем конце дома? — спокойно и жестко спросил он.

Ни одна из женщин не ответила.

— Может быть, вы получаете удовольствие, унижая нашу семью в глазах гостей? — продолжал он.

— Не беспокойся о нас, старик, — произнес Винни, помогая Урсуле встать. — Мы тоже практически члены семьи.

— Извини, Эдмонд, — сказала Урсула, задыхаясь от негодования. — Этого больше никогда не повторится… Да, Фанни?

Фанни надула губки и ничего не ответила. Мистер Ллевелин перевел взгляд с Фанни на Салли Причард и тепло улыбнулся. При этом выражение глаз хозяина имения резко изменилось, в них появилось неизвестное мне прежде очарование. И мое сердце затрепетало. Господи, я презирала этого человека, и все-таки он способен оказывать на меня такое воздействие. Мне оставалось только поражаться тому эффекту, который эта улыбка и этот взгляд произвели на Салли.

— Я надеюсь, вы не будете описывать вашим многочисленным друзьям эти прискорбные сцены, миссис Причард, — любезным тоном произнес мистер Ллевелин. — Ваше благоразумие будет много значить для меня.

— О, Боже, мой, я не скажу ни слова, — пообещала она, и ее лицо засветилось от обожания.

Он повернулся ко мне. Улыбка не поблекла, но в ней уже не было прежней льстивой слащавости, осталась лишь формальная вежливость.

— А вы, мисс Кевери? — спросил он. — Полагаю, что я могу надеяться, что вы будете молчать.

Только хорошее воспитание, которое дала мне мать, удержало меня от изумленного взгляда на него. Надеяться? Еще вчера он был убежден, что мое молчание можно лишь купить за деньги. А сейчас он обращается ко мне так, как обращаются к хорошо воспитанной благородной леди.

Каковой я, безусловно, и была.

— Об этом не стоит просить, — пробормотала я. Салли вновь завертелась на своем стуле, желая еще раз привлечь внимание Эдмонда. Но в его глазах уже исчезли следы того чувства, которое он источал всего минуту-другую назад. Салли скромно опустила глаза, и ямочки на ее щеках стали еще глубже.

Мистер Ллевелин, между тем, строго взглянул на сестер и молча вышел из комнаты.

Салли тут же повернулась ко мне и метнула победоносный взгляд. Если бы она не продемонстрировала эту черту своего характера, она бы вызвала у меня чувство сожаления. Но Салли есть Салли. За то недолгое время, что я ее знала, она всегда оставалась верна себе.

Но все же сейчас меня больше занимал мистер Ллевелин. На меня произвело впечатление, как он блеснул интеллектом в этой очень сложной обстановке. Причем, он умело сыграл на женских слабостях. Он понял, что нельзя меня выделить, если рядом Салли Причард, не рискуя при этом потерять ее поддержку. И он уделил внимание ей первой. Далее. Если бы он попытался воздействовать на меня своим очарованием, как на Салли, я была бы оскорблена. Вместо этого он сделал ставку на мои хорошие манеры и не ошибся. Так он завоевал мою поддержку.

Но откуда он знал, что я отреагирую на его обращение именно к моему хорошему воспитанию, если он был уверен, как он утверждал, что у меня его нет? А ведь он не раз упрекал меня в его отсутствии. Странно.

У меня не было сейчас времени обдумать его поведение глубоко и всесторонне. Дверь, ведущая в сад, открылась и в гостиную вошла Эглантина. Судя по ее плотному прогулочному костюму из твида и по кожаным ботинкам, она гуляла в саду. Но вместо удовлетворения от прогулки, которое я ожидала увидеть на ее лице, я прочитала в ее глазах чрезвычайное внутреннее напряжение. А ее удлиненные черты лица были искажены. К тому же, по ее щекам разлился такой яркий румянец, что ясно: он не имел отношения к прогулке.

Эглантина с порога стала пристально и строго осматривать комнату, будто генерал проводил рекогносцировку местности с целью устройства засады для неприятеля. От двери, где она стояла, Эглантина не могла рассмотреть всех присутствующих в гостиной. Она видела лишь двоих. Винни, который вернулся на свой стул и сидел, положив ноги на специальный низкий стульчик. И меня. Я сидела напротив Винни.