Росс Томас - Обмен времен «Холодной войны»

• Название: Обмен времен «Холодной войны»
• Автор: Росс Томас
• Издательство: Прибой
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-7041-0110-0

---

— Как мы попадем в ваш подвал?

— Через кабинет. Там люк и лестница. Подвал, конечно, не номер люкс, но в нем сухо. И есть свет. Телефон в кабинете.

— До одиннадцати вечера он нам не нужен.

Лангеманн согласно покивал.

— Как вам будет угодно. Я сейчас ухожу и вернусь в восемь утра. У меня два помощника, они подойдут к этому же часу. Если вам понадобится выйти, я должен предварительно услать их с какими-либо поручениями. Работа тут шумная, поэтому вы можете говорить, не опасаясь, что вас услышат. Если захочется по нужде, воспользуетесь ведром. — Он засунул деньги под комбинезон. — Не ватерклозет, но гигиенично.

— И дорого, — вставил Падильо.

— Риск должен оплачиваться.

— Это понятно. Допустим, нам придется выйти этой ночью. Как это сделать?

— В моем кабинете есть дверь на улицу. Она закрывается автоматически. Проблема в другом — как вернуться? Вам придется оставить внутри одного человека, чтобы он открыл вам дверь. Но вернуться вы должны до восьми утра, пока не придут мои помощники. — Лангеманн помолчал, потом добавил: — А не опасно ли вам выходить этой ночью?

Падильо ответил не сразу.

— Вам платят не за то, чтобы вы волновались о нас.

Толстяк пожал плечами.

— Как скажете. Я ухожу. Свет в моем кабинете горит всю ночь. В мастерской я его выключаю.

Не попрощавшись, Падильо и я двинулись к кабинету. Всю обстановку составляли обшарпанный дубовый стол, вращающийся стул за ним да бюро с бухгалтерскими книгами и каталогами запчастей. Освещался кабинет лампой под зеленым абажуром. Телефон стоял на столе. Окна не было, лишь дверь с автоматическим замком. Прислоненная к стене крышка люка открывала верхние ступени лестницы, ведущей в подвал. Падильо спустился первым, я — за ним.

Мы оказались в комнатушке двенадцать на двенадцать футов под семифутовым потолком. Сорокаваттная лампочка свисала с потолка. У стены на сером одеяле Симмс и Бурчвуд ели хлеб с колбасой. Напротив, на другом одеяле, с бутылкой в руке сидел Макс.

— Вот одеяло, вон еда и сигареты. — На расстеленной газете лежали полбатона колбасы, краюха хлеба, четыре пачки сигарет восточногерманского производства.

Я сел рядом с Максом, взял предложенную бутылку. Этикетки не было.

— Что это?

— Дешевый джин. Гонят его из картофеля, — ответил Макс. — Но крепкий.

Я глотнул. Спиртное ожгло горло, пищевод, желудок, рванулось было обратно, но потом успокоилось, и по телу начала разливаться теплота.

— О Господи! — Я передал бутылку Падильо.

Он выпил, закашлялся, сунул бутылку Максу. Макс поставил ее на газету.

— Вот еда, — напомнил он.

Я скользнул взглядом по хлебу и колбасе, стараясь решить, рискнуть мне еще на один глоток картофельного джина или нет. Чувство самосохранения победило, и я ограничился тем, что раскрыл пачку сигарет, достал одну, закурил и протянул пачку Падильо. Мы покашляли, привыкая к горлодеру, выпускаемому восточными немцами.

— И каковы ваши планы? — спросил Бурчвуд. — Этой ночью нас ждут новые приключения?

— Вполне возможно, — пробурчал Падильо.

— Вероятно, в нас снова будут стрелять, а вы озвереете и будете вымещать на нас свою злость?

— Если и на этот раз ничего не получится, то следующей попытки не будет наверняка. Об этом можете не волноваться. Откровенно говоря, еще одна неудача, и волноваться более не придется. Нам всем.

Он посмотрел на часы.

— У нас два часа до того, как тебе нужно звонить, Мак. Вы с Максом можете поспать. Я их посторожу.

Макс что-то пробурчал, завернулся в одеяло, подтянул колени к груди, положил на них руки и тут же заснул. Падильо и я остались сидеть, прислонившись спиной к стене, с дымящимися сигаретами. Бурчвуд и Симмс последовали примеру Макса.

Время тянулось медленно. Я подумал, какого черта я вообще влез в эту историю, пожалел себя, а потом начал составлять меню салуна, день за днем, на следующие пять лет.

— Одиннадцать часов, — прервал молчание Падильо.

— Пошли.

Мы поднялись по лестнице, и я набрал номер, полученный от Мааса.

Трубку сняли после первого гудка.

— Герра Мааса, пожалуйста.

— А! Герр Маккоркл, — послышался в ответ знакомый голос. — Должен сознаться, я ждал вашего звонка, особенно после происшествия сегодня вечером. Ваша работа, не так ли?

— Да.

— Никого не ранили?

— Нет.

— Очень хорошо. Герр Падильо с вами?

— Да.

— И теперь, как я понимаю, вы готовы заключить соглашение, которое мы обсуждали вчера.

— Мы хотели бы поговорить об этом.

— Да-да, нам есть о чем поговорить, учитывая, что с герром Бейкером вас теперь пятеро. Поэтому возникает необходимость пересмотреть мое первоначальное предложение. Вы понимаете, что цена устанавливалась из расчета...

— Торговаться по телефону нет смысла. Не лучше ли обсудить наши дела при личной встрече?

— Разумеется, разумеется. Где вы сейчас находитесь?

Мои пальцы непроизвольно сжали трубку.

— Я не ожидал услышать от вас столь глупого вопроса.

Маас хохотнул.

— Я понимаю, мой друг. Я буду исходить из того, что вы находитесь в радиусе мили от того места, где пытались перелезть через Стену.

— Хорошо.

— Могу предложить кафе, где меня знают. Там есть отдельный кабинет. Вы в пять минут доберетесь туда пешком.

— Подождите. — Я зажал рукой микрофон и пересказал Падильо предложение Мааса.

Тот кивнул.

— Узнавай адрес.

— Какой адрес?

Слова Мааса я повторял вслух, а Падильо записывал адрес на клочке бумаги, склонившись над столом Лангеманна.

— Время?

— Полночь вас устроит?

— Вполне.

— Вы придете втроем?

— Нет, только я и герр Падильо.

— Конечно, конечно. Герр Бейкер должен остаться с вашими двумя американскими гостями.

— Увидимся в полночь. — Я положил трубку.

— Он знает, что Куки был с нами, и полагает, что нас по-прежнему трое.

— Не будем разубеждать его. Подожди здесь, а я спрошу у Макса, как найти это кафе. — Падильо нырнул в подвал, а несколько минут спустя вернулся с Максом.

— Макс говорит, что кафе в девяти кварталах. Он подежурит у двери до нашего возвращения. Наши друзья спят.

До кафе мы добрались за четверть часа, встречая по пути лишь редких прохожих. Перешли на другую сторону улицы, укрылись в нише подъезда какого-то административного здания.

Маас появился без четверти двенадцать. За то время, что мы стояли в нише, из кафе по одному вышли трое мужчин. Вошел только Маас. За оставшуюся четверть часа состав посетителей кафе не изменился.

— Пошли, — скомандовал Падильо.

Мы пересекли улицу и вошли в зал. Бар напротив двери. Три кабинки слева. Справа — столики. За одним сидела парочка. За тремя — одинокие любители пива. Еще один мужчина читал газету, утоляя жажду кофе. Бармен приветливо кивнул, поздоровался.

— Нас должен ждать приятель, — объяснил Падильо цель нашего прихода. — Герр Маас.

— Он уже в кабинете... пожалуйста, проходите сюда, — бармен указал на занавешенный дверной проем. — Не хотите ли заказать прямо сейчас?

— Две водки, — ответил Падильо.

В кабинете Маас сидел за круглым столом, лицом к двери. Все в том же коричневом костюме. Перед ним стоял бокал белого вина. Рядом лежала новая коричневая шляпа. Увидев нас, он поднялся.

— А! Герр Маккоркл.

— Герр Маас, герр Падильо, — представил я их.

Маас пожал Падильо руку, засуетился, отодвигая стулья.

— Герр Падильо, как я рад встретиться с вами. Такой известный человек.

Падильо молча сел.

— Вы заказали что-нибудь выпить? — спросил Маас. — Я заказал бармену, чтобы он обслужил вас по высшему разряду. Для меня это такой праздник.

— Мы заказали, — кивнул я.

— Сегодня у вас выдался очень трудный день. — Маас попытался изобразить сочувствие.

Теперь помолчали мы оба. Вошел бармен, поставил перед нами по рюмке водки.

— Проследите, чтобы нас не беспокоили, — приказал Маас.

Бармен пожал плечами.

— Через час мы закрываемся.

После его ухода Маас поднял бокал.

— Давайте выпьем за успех нашего предприятия, друзья.

Мы выпили.

Падильо закурил, выпустил к потолку струю дыма.

— Я думаю, пора переходить к делу, герр Маас. Мы готовы выслушать ваше предложение.

— Вы видели карту, которую я передал герру Маккорклу?

— Видел. Такое место может быть где угодно. Или его нет вовсе.

Маас улыбнулся.

— Оно есть, герр Падильо. Можете не сомневаться. Позвольте рассказать историю этого тоннеля. — Он отпил из бокала. — В ней переплелись романтика, предательство, смерть. Захватывающая мелодрама. — Вновь он поднес ко рту бокал, затем вытащил три сигары, не стал настаивать, когда мы отказались, сунул две обратно в карман, раскурил третью. Мы терпеливо ждали.

— В сентябре 1949 года шестидесятилетняя вдова, назову ее фрау Шмидт, умерла от рака. Свое единственное достояние, трехэтажный дом, практически не поврежденный бомбежками, она оставила любимому сыну Францу, инженеру, в то время работавшему в Западном Берлине на одной из американских военных баз. С жильем тогда было туго и в Восточном, и в Западном Берлине, поэтому Франц вместе с женой и четырехлетним сыном перебрался в дом матери — старое, но выстроенное на совесть здание.