Александр Тюрин - История одного десанта

• Название: История одного десанта
• Автор: Александр Тюрин
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1993

Человек разумный становится просто человеком. Разумность полностью перешла в введение киберсистем “оболочек”, которые заправляют всем и вся на планете Земля. Дегенерацией землян успешно пользуется одно дьявольское создание, не млекопитающее и не пресмыкающееся, а представитель небелковой формы жизни. Она непобедима оружием, потому что состоит из иного вида материи. Эта нехорошая форма жизни паразитирует на угасающих цивилизациях и занимается тем, что поглощает людей, то есть, тело, душу и даже личные вещи. Только разведгруппа, посланная космическими поселенцами, может кое-что противопоставить Твари, потому что жители космоса — это мутанты с микрочипами внутри и железной волей...

---

Впрочем, кое-что ясно. Жертвою становится тот, кто дает слабину, кто хочет словить какой-то мелкий кайф. Вначале пострадал Финогенов, который ринулся к забору в страшно вздрюченном виде, потом зацепило раскисшую Фиксу. Я остался в сторонке, но схватило перепсиховавшего из-за Фиксы Кактуса. Наконец, пришла очередь Тумблера, явно изголодавшегося по свободному творчеству, и Курка, иссохшего по бабам. Что это такое? Простое облучение животной аурой? — как бы не так!

Не было ли заражения каким-нибудь вирусом или его братом по оружию, микробом. То есть, зверьки после недолгого инкубационного периода начинают выедать мозги, ослабляя воинские и гражданские достоинства? При этом дельта-ритмы у больных спрямляются (отсюда покойницкий вид ауры), в их ауре звучат только вибрации этих самых бацилл. Далее инфицированные легко становятся добычей психотронного генератора и превращаются в заводных дурачков, которым можно вдуть в психику, все что угодно.

Но почему я целее всех других? Иммунитет к инфекциям, стойкость в борьбе с псих-лучами, и как кульминация — вовремя закруживший смерч. Эти свойства характеризуют меня как великого йога, шамана, махатму! Однако разве есть что-нибудь примечательное в моей биографии, кроме взлетов и падений, причем чисто физических? Или я закаленнее других? Нет. Время физзарядки нередко предпочитал дарить десятому сну. А может умнее? Тоже неправда. Если отбросить в сторону гримасы на лбу — то совсем наоборот. По сравнению с Тумблером вообще дубарь. Добрее? Если это и имеет положительное значение — вряд ли. Злее? Гнусная ложь. Трудно было перещеголять в злостности Кактуса.

Итак, единственное, что можно писануть под подведенной чертой — в чем-то каждый из остальных меня перещеголял. А вот если на круг взять, получится из меня самый сбалансированный, самый симметричный во все стороны вариант.

Наверное, поэтому ко мне божественный ветер благоволит — премного благодарны — и в обиду не дает. Может, у всех имеется защитное поле, но оно какое-нибудь распыленное-разбросанное, а у меня плотненькое. В нем вирус с бактерией дохнут. Психотронный луч вязнет и гаснет. Пусть неясно со смерчем, а все равно хорошему делу возражать не будешь.

Под конец думного часа я, утомленно зевая, решил, что отнимать передатчик у Фиксы буду глубокой ночью, а пока можно отдохнуть.

Превратил с помощью сквизера одного пролетающего голубя в куриную котлетку — увы, пришлось, чтобы в животе было не так одиноко. Да и задремал, не дожевав сомнительную снедь.

Как ни странно, дрыхнулось мне вполне удовлетворительно, никакие подлые ауры не снились. Только прихрапелось, что дома в деревне словно живые, жрут рубероид с крыши, выделяют слизь из окон и жидкий стул в нижней части стены.

3

Вскочил я, потому что в 22:40 Анима скомандовала “подъем”. Я это умею — из любого сонного состояния сразу в позицию для ведения огня. Магниторецепторы подсказали, рядом что-то есть: живое, с психикой, но вот теплозрение и ультразвуковые крики не выделили никакого силуэта. Настроен, однако, я был решительно, поэтому для профилактики пшикнул сквизером по сторонам. Веточки деревьев оплыли, как пластик, и откуда-то из-за кустов послышался… Крюк:

— Так хорошие мальчики не поступают. Принято говорить: “Стой, кто идет?”

Я чуть не запел, когда увидел фигурятины наших резервников, особенно приятные ножки Кнопки.

— Ну, такие-разэтакие, вы бы еще пару деньков поскребли наверху атмосферу, и я бы стал совсем скверный, тухлый мальчик.

Я им, конечно, порассказал, захлебываясь, какие творились дела в их отсутствие. Заключил свою речь вещими словами, что лишь тот, кто побыстрее смотает отсюда удочки, может рассчитывать на успешное продолжение своей автобиографии.

Но лейтенант К678, вернее Кнопка, с ходу мне стала перечить.

— Видно, что ты устал, нервничаешь. Говоришь много, интересно, красиво, но со страхом. Адаптационный невроз. У тебя не голова уже, а горшок для вложения всякого кала.

И Крюк ей поддакивает:

— Молодец ты, Штеккер. Хорошо поработал, но все-таки перенапрягся и растерялся. Может, пора на боковую, в анабиоз? Это, говорят, успокаивает.

— Я бы на вашем месте так не старался отправить меня в холодильник. Вы тут без меня недолго прыгать будете.

— Ты даже не врубился, что Фикса — просто землянский агент, а еще вернее, кукла плутонов, недоистребленная в свое время,— обвинила меня в недотепистости Кнопка. — Оставлять ее здесь нельзя, слишком много знает. Вместо того, чтоб руки заламывать, лучше бы ее ликвидировал по-быстрому.

— Будь она агент, я бы уже с тобой не балакал. Она дала мне уйти, даже не попробовав завербовать. Уж в этом-то я не совру, проверь, если хочешь, мою Аниму.

— Ты рассуждаешь про такие дела, как школьник, насмотревшийся шпионских фильмов. Агенты разные бывают. Что толку тебя завербовывать и отправлять обратно на Космику? Ты на второй день пойдешь там сдаваться с повинной. Тебя своим сделать надо. Заодно и остальных десантников дождаться. На это и было выделено время, которое, однако, станет работать на нас.

— Микробы в башке вряд ли на нас работать будут.

— Ой, какие микробы, я тебя умоляю. Когда они в башке — это обычный менингит. А неострое воспаление называется сифилисом, и влияет на мозги лишь спустя пятилетку после неосторожной любви. Это, во-первых. Во-вторых, пузыри и бабы, хватающие людей за живое, не более чем мультяшки. Знаешь, есть такие прозрачные пленки-экраны, на которые выводится объемное изображение. Наших ребят, наверняка, просто застрелили, а тебе, вернее, твоей возбужденной психике показывали фильмы ужасов. Что тебя тянуло куда-то, шатало, мутило — совсем неудивительно, учитывая, что твоя нервная система обрабатывалась магнитозвуковыми пучками. То есть, ауральными волнами. В-третьих, ты действительно показал себя орлом, раз выявил психотронный излучатель…

Ну до чего в моем вкусе эта маленькая решительная, как комарик, К678. Знаком-то я с ней слабо, но рассказывали, что она в марсианском оазисе пошла в гости к мутанту, который всех женщин превращал генными выкрутасами в растения на грядке, и сделала из него удобрение для той же самой теплицы.

И вот заработали мы так, как нравится Кнопке. В 23:20 вышли к деревне. Подкараулили Фиксу, когда она решила что-то сыпануть курям, да из сквизера — шпок. И нет К111 на Земле, как и не было, исчезла проблема. Все надежно, превратившаяся в квашню шпионка не собиралась больше подавать признаки жизни. Осталась только пластиночка Анимы, которая будет сдана после экспертизы в архив. Наверное, мы поступили не по-товарищески, но заповедь “не убий” скорее соблюли, чем нет. Сколько народа могла бы погубить своей изменой Фикса — коэффициент превышения добра над злом у нас нормальный получился. Но тут меня легкое сомнение обуяло. Кто ж вызвал с помощью лептонного передатчика резервную группу, да еще спецкодом? Кроме Фиксы больше некому. А вдруг погорячились мы, ошибочка вышла, допустили брак в работе? Тогда К111 не злокозненный агент, а просто жертва обстоятельств.

— Не расстраивайся,— успокоила меня Кнопка. — Она поторопилась нас вызвать, потому что у ее паханов принцип “давай-давай, быстрей-быстрей”. Думали они, что мы в Фиксе снова уверимся после такого обманного хода и примем обратно в свои ряды. Как бы не так,— и по-девичьи хихикнула в ладошку. — А даже если Фикса не агент, даже если она просто засомневалась в “Уставе Войны”? Это разве ее оправдывает? До таких гадостей, как спариваться с грязнулями и бить собственных товарищей, докатилась ведь только она. Нет, от нее одна беда.

Тоже верно, сойдемся на этом. Включили мы поглотители-отражатели и пошли на приступ с южной оконечности озерной стены, где заросли кизила и хорошая скрытность. Съели, конечно, таблеток, чтобы успокоить эмоции, от которых, как известно, основная аура и образуется.

Первый этап, и первая осечка. Мы с Кнопкой перемахнули через трехметровый забор с помощью пневмопрыгов, а Крюк ногами прыгнул. Мы, конечно, этому не удивились, мускульные миофибриллы у Крюка растянуты долгими тренировками, и внутреннее топливо АТФ он умеет производить в лошадиных дозах. На некоторых астероидах ему под силу и на первой космической скорости подскочить. Но тут какие-то концы с концами у него не сошлись, он взял и потянул сухожилия, да еще захромал. Срочно провели мы планерку и решили, пусть Крюк отдохнет, мы и без него разберемся с местными хулиганами. На таком решении, кстати, особо настаивала Кнопка.

Оставшиеся в строю бойцы надули свои поплавки, напялили дыхательные маски и тихонько-тихонько погребли где-то на глубине метра. Внешний ауропеленгатор — в кармане — должен был нас вывести на источник гнусных излучений.

Рассмотрели по дороге, какие тут островки. Искусственные, из какой-то органической смолы, раздувшейся благодаря химическому взаимодействию с водой. Они напоминали не то кувшинки, не то медузы, внизу даже имелась бахрома из щупалец и стебельков. Остров, на котором находился излучатель, был к тому же самым большим и крепким. Судя по всему, родился он много раньше других. Впрочем, он продолжал разрастаться и отпочковывать сыновне-дочерние островки. Естественно, я не мог прочувствовать их ауру своими рецепторами — меня надежно блокировали экраны-поглотители.