Роман Трахтенберг - Путь самца

• Название: Путь самца
• Автор: Роман Трахтенберг
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Эротика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-033597-0, 985-13-6275-1

Я начал работать над этой книгой потому, что внезапно впервые в жизни остался совсем один. Жены не было. Потому, что я от неё ушёл к любовнице. Но и любовницы не стало. Потому, что её я выгнал. Каких-то других постоянных партнёрш на горизонте также не наблюдалось…

---

Вечером пропажу обнаружили. Пришлось врать, что ко мне приходил друг. Но сейчас уже невозможно предъявить ему претензии: не пойман – не вор.

– Ромочка, – вздыхала мама. – Не надо дружить с такими людьми. Кто же так поступает? Может, всё-таки позвонить его родителям?

– Нет! Нет! – умолял я. – А вдруг это не он? Ну мало ли что.

…Кольцо я купил матери через несколько лет, как только стал зарабатывать самостоятельно. Того приятеля, которого так некрасиво оболгал, пришлось больше не пускать и дом: родители бы не поняли.

Но всё-таки!… Всё-таки, самое главное событие в жизни питерского шестнадцатилетнего школьника свершилось! И даже это неприятное происшествие с кольцом не омрачало радости. Я стал мужчиной, настоящим самцом!

Мне, как и многим моим ровесникам, наконец-то покончившим со своей девственностью, казалось, что вот теперь-то «мы круты». Вот теперь-то все самое трудное позади. Теперь-то жизнь наладится.

Ну, где же вы, девчонки?!

– Давай потрахаемся?

– Не могу, у меня месячные.

– Тогда в попу.

– Не могу, у меня геморрой.

– Тогда в рот.

– Не могу, у меня кариес.

– Тогда в нос.

– А это как?

– А ВОТ КАК!!! (кулаком в нос).

Итак, я стал мужчиной.

Стал мужчиной и теперь чётко представлял, как и что делать в постели с бабой. Был, так сказать, горд за себя и всегда «готов к бою».

Но только бабы почему-то по-прежнему не давали!

Они, наверное, вообще не особо дающие в этом возрасте. Их ещё не тянет в постель к своим ровесникам. Что последних доводит просто до исступления.

Почему все так несправедливо?

Я в те времена только слышал замечательные истории о женщинах, которые выбирают себе в партнёров молодых сексуальных мальчиков. Я был именно таким, но не видел этих женщин. «О, где же ты, моя прекрасная блудница, – хотелось кричать мне, – я тоже буду сильно и много тебя любить. Ау!…»

А в ответ – тишина.

Утешало одно. Не я первый, не я последний, кто прошёл через это. И сколько бы нам ни говорили тогда, что нужно совсем чуть-чуть подождать, лет примерно до двадцати, и девчонок станет навалом, слушать этот бред больше не хотелось. Потому что до двадцати лет не доживают. Хотелось сейчас, сразу, немедленно. Но, как ни крути, дело с этим обстояло туго.

Правда, в жизни всегда находится место чуду.

– Мы тут хотим где-нибудь с бабами посидеть, – как-то сообщил по телефону товарищ. – Нас двое, а их трое. Мы к тебе придём. Ладно?… У тебя же дома никого?

Вот он – шанс.

– Приходите! – сразу выпалил я, ожидая чего-то необыкновенного.

Вскоре ко мне завалилась компания. Два парня, девчонки… Я уже стал прикидывать, которая моя, но и девчонок оказалось двое. Как?! Заметив разочарование на моём лице, приятель шепнул.

– Она заболела, понимаешь. Не смогла прийти. Ну не отменять же нам все.

– А мне отменять? – набычился я. – Пьянки не будет!

– Да погоди, – сказал приятель, – На, возьми телефон телки, позвони, скажи, что в автобусе с ней познакомился. Вообще-то это я с ней познакомился, но какая разница.

Сейчас, конечно, понимаешь, что эта афёра шита белыми нитками. Но тогда… Вера в чудеса двигала нами. И я, будучи прирождённым артистом разговорного жанра (на тот момент уговорного), матерел на глазах.

– Але, Марина, а это Роман. Как дела?

– Какой Роман?

– Ничего себе! Сама дала мне телефон, а теперь не помнит. В сто седьмом автобусе. Давай приезжай в гости, мы тут веселимся.

– Да? Но я тебя не помню.

– Приедешь, вспомнишь. Мы ждём.

– А куда ехать?

– Ты что, и адрес мой потеряла? Ну ты даёшь! Записывай…

Я был настолько убедителен, насколько мне хотелось трахаться, то есть очень. И девочка поверила. Мы уже выпивали, когда она появилась на пороге. На меня, разумеется, уставилась удивлёнными глазами: «Я же, кажется, с другим знакомилась. Вот с этим».

– Ты что?! Он же эстонец из Нарвы. Вчера только приехал, – заверил я.

Приятель включил эстонца. Что-что, а «эстонский» мы умели подделывать… Нарва ведь недалеко от Питера, так что эстонцы здесь не вызывали удивления. А вот уважение – да. Чем мы, умело изображая их, пользовались.

Когда двое что-то чрезвычайно убедительно доказывают, третий поневоле начинает верить: и девочка купилась. Иногда, правда, в течение нашей вечеринки в её глазах мелькало сомнение, но мы его тут же рассеивали.

В тот день мне повезло больше других. Бабы-то, естественно, им не дали, так что в конце концов все разошлись, а моя тётка осталась.

– Я тебя довезу до дома, – пообещал я и полез к ней обниматься. – Вот сейчас, через минуточку пойдём…

И буквально через пару минут мы пошли… в спальню.

Чуть после, лёжа в кровати, она задумчиво глядела в потолок и говорила, что никак не может меня вспомнить.

– Слушай, как раз, давай ещё разочек и вспомним, – предлагал я, так как мне думалось о своём. Нужно было из неё выжать все по максимуму. Чудеса – такая редкость. А пустая болтовня в постели – непозволительная роскошь. Вот сейчас она все вспомнит, наденет трусы и уйдёт. И мы начали по второму кругу.

Примерно в середине круга третьего моя фея сказала, что все равно не помнит, чтобы давала мне телефон.

– Давала, давала, – ещё раз, насколько мог правдиво, заверил я.

Ещё через минуту она сообщила, что кончила, а меня так и не вспомнила. А ещё секунд через двадцать девять-тридцать заявила, что вообще уходит.

– Куда?! – изумился я. – В ночь?!!

– Дебил! Сейчас всего пять часов!

– Правда?!

И тут я вспомнил, что вот-вот вернётся мать. Нужно было действовать быстро: «Если хочешь – можешь идти. Я тебя провожу».

…В подобном обмане девочек не было подлости. Это была ложь во спасение: вынужденная производственная необходимость. Поиск БОЕВЫХ ПОДРУГ являлся слишком трудным делом для одного не слишком опытного самца. Потому мы сбивались в стаи и помогали друг другу, как могли. Каждый приносил посильную помощь. Я умел уговаривать, у другого водилась «капуста», а у третьего вся стена на кухне была исписана телефонами БАБ, которыми он легко делился. Делал это с видом знатока, важно сообщая, что вот эта ничего в постели, вот эта… Типа, всех переимел. Конечно, ему не верили. Но всегда оставалась маленькая надежда, что вдруг он не все наврал, а кое-что просто приукрасил, ну не перетрахал, а перецеловал, ну не перецеловал, а перещупал.

Тогда все врали понемногу. Чего-нибудь и как-нибудь.

В несколько тысяч раз преувеличивать победы и «слегка» приукрашать ситуации считалось нормой. Как, собственно, и знакомиться в автобусах, ходить в гости, дрочить в туалете, обмениваться телефонами девчонок… А как же не обмениваться? Не вышло у тебя с ней, передай другому… пускай и он облажается. В шестнадцать лет каждая неудача тяжела. И поэтому тогда каждый должен был чётко понимать, что таких, как ты, миллионы. И понимать – понимали, но легче от этого не было.

При этом я считал, что мне особенно тяжело. У меня маленький рост, я очень умный, а эти твари любят красивых, высоких и кудрявых. Однозначно. Так что же мне остаётся?!

До сих пор не забуду, как однажды ко мне пришли ребята с девчонками. Две парочки разбрелись по комнатам, а я остался на кухне с какой-то бурёнкой. Чудо, которое взяли для ровного счета и на которое я надеялся, – жирненький трогательный колобок – всхлипывало у меня на плече и рассказывало, как сильно нравится ему мой товарищ. Я пытался её успокоить и, главное, убедить, что я тоже на что-то гожусь. Но ничего не помогало.

«Она ушла, любви не понимая», и я остался одни. Подсчитал убытки… Да, я забыл сказать, что у меня был, да и сейчас ещё, к сожалению, есть младший брат. Когда ко мне приходили приятели с девочками, братца приходилось выставлять из дома. Каждый час его «гуляний» мне стоил рубль. Рубли я давал ему железные юбилейные из своей коллекции (позже, правда, все отнял). А вечером того отвратительного дня ещё и пришедшая с работы мама некстати поинтересовалась, почему у нас стоят в ряд лишние пять пар тапочек. У нас были гости?

– Нет, нет, – с ходу пришлось сочинить какую-то нелепую ложь, – Тапочки все упали с верхней полки, я расставил. Убрать наверх забыл.

Мама тактично сказала, что я могу приводить домой друзей и девочек, но чтобы папа не замечал… Угу, приводить. А деньги откуда?! Да и не дают они, девочки эти…

Правда, и в те пуританские времена существовали такие места, где все способствовало возникновению интимности: пионерские лагеря, например. Вот где сам Бог велел отрываться. В лагерях я отдыхал до упора, до самой крайней возрастной отметки – шестнадцати лет. Мой отец, хотя и был директором клуба и имел высшее гуманитарное образование, обычно устраивался кочегаром в лагерь на все лето, чтобы присматривать за мной и младшим братом. А матушке, практикующему дипломированному стоматологу, приходилось служить там же сестрой-хозяйкой, чтобы держать нас с братом под железным колпаком. Но и здесь происходило немало интересного.