Сергей Болотников - Действо

• Название: Действо
• Автор: Сергей Болотников
• Жанр: Научная Фантастика

---

Впрочем, по мнению Анны, самая большая ошибка совершенная ее отцом была его женитьба на матери - они друг другу настолько не подходили, что странно становилось, как прожили вместе столько лет?

В конечном итоге он и получил что хотел - начитанного, умного, и совершенно неспособного жить потомка.

Анна сердито встряхнула головой - ну хватит рефлексии, от этого только хуже! Как бы не уютна была комната, а сейчас слова матери о том, что всю жизнь так в ней и просидит не давали покоя, и Анна поступила как обычно - взяла складной пластиковый мольберт, и отправилась на улицу рисовать. Эти зарисовки очень помогали от регулярных душевных травм.

В коридоре прихватила с собой Дзена и складной мольберт. Сегодня она будет рисовать. И плевать на прохожих, что косятся как на умалишенную. И пусть на дворе зима.

Дзен подошел, и с достоинством положил на пол свой поводок. Этот пес все делал с царским величием, откуда взялось? Анна как-то со смехом предположила, что этот оранжевый встрепанный зверь - это инкарнация какого ни будь китайского императора. А что, чау-чау же?

Матери не было видно - закрылась на кухне и невнятно выговаривает что-то столу, стульям и набору кухонной посуды. Жалуется на жизнь, наверное. Не понимает ведь, что жизнь не похожа на однотонную плоскость.

Анна вздохнула и покинула негостеприимное свое обиталище.

Консьержка внизу наградила ее презрительным взглядом - где-то прослышала про картины. Художников она не любила, абстракционистов в особенности.

На улице и вправду была зима, только ей этой ночью плеснули в лицо кипятком. Температура подпрыгнула градусов до двух-трех, снег поплыл, стал ноздреватым и липким, как сахарная пудра. Анна выскочила на крыльцо, остановилась на миг, потому что сквозь рваный неряшливый проем на нее упал золотистый и несущий тепло солнечный луч. Где-то под снегом журчали ручьи партизанили и скрывались, понимая, что их время еще не пришло. Но вот в воздухе появилось нечто, чего не было еще вчера.

Дзен стоял и величаво вдыхал этот запах черными влажными ноздрями. Его хозяйка вдохнула тоже и зажмурилась.

В воздухе пахло весной и выхлопными газами.

Несколькими ступеньками ниже белый конверт с синими письменами размачивал твердый острый уголок в маленьком крошечном сугробе. Бумага темнела на глазах, приобретая сероватый оттенок. Анна хотела, было, взять конверт, негоже ему мокнуть, люди ведь писали, старались, да так и не взяла. Может быть оттого, что среди этой скрытой капели конверт напоминал не тающий кусочек зимы? Пусть себе лучше лежит, кто ни будь еще поднимет.

Идти ей было не далеко - она обычно не питала особой приязни к пейзажам, особенно к тем штампованным, что продают на каждом рынке, но попадались в ее родном городе такие места, которые так и просились, чтобы их запечатлели. Сколь обычные, столь и странные были они, ее пейзажи, в которых самые простые предметы складывались в затейливые и выразительные комбинации, приобретая вид загадочный и сюрреалистический.

Иногда ей казалось, что вот такие-то пейзажи и отражают лучше всего текущую вокруг жизнь, она даже придумала название - бытовой сюрреализм, и думалось даже, что большинство людей, что ее окружают, видят лишь ту половину, что им ближе. И в этом они совсем одинаковые - погрязшие в быту, и оторвавшиеся от земли в поисках эмпирей. И уж совсем малая часть видит эти две половинки вместе. Может это и есть гармония?

Вот и здесь, совсем рядом нашлось такое местечко.

Если смотреть от местных трущоб (в которых, по слухам, в середине зимы разыгралась кровавая драма, и пес принадлежащий одному из жильцов чуть было не загрыз человека), то двор превращается в подобие улицы - чересчур он все-таки узкий. Или даже нет, в некое ущелье, уменьшенное в сотню раз подобие гранд каньона, а может быть в шлюз, каким видят его с теплохода, в точке крайнего отлива воды. Два дома - копии друг друга нависают над ним, наподобие испещренных квадратными норками отвесных сероватых скал. Но главное даже не в этом, хотя и кажется иногда, что когда ни будь дома, прихотью природы сдвинутся и схлопнут между собой запущенную полоску земли, испещренную детскими качелями-каруселями и удобренную дерьмом поколений местных собак.

Главное в той потусторонней симметрии, возникшей то ли в мятущемся под гнетом типового строительства мозгу архитектора, то ли сама по себе, как причудливые образования в том же гранд каньоне.

Странно, но, глядя от трущоб, создавалось впечатление, что дом всего один - угрюмый, серый, панельный, а его близнец, через земляную речку двора лишь отражение. И мнилось исполинское, сияющее голубой амальгамой зеркало, где-то на середине двора. Подойдешь, и упрешься рукой в гладкое стекло.

Дома совсем одинаковые, но стоит вглядеться получше, чтобы понять какой из них реален, а какой отражения.

Это было непонятное ощущение, потому что Анна твердо знала, что дом напротив абсолютно реален - в свое время они чуть не въехали туда, ходили даже примерялись к квартире, но... глаза и нудно стремящийся к логике разум говорили одно, а чувства совсем другое.

Как бы то ни было - эти было как раз то, что ей нужно.

Анна рисовала часа два, прилежно зарисовывая на холсте черным грифелем два дома и зеркало между ними. Тут главное передать настроение, ощущение, что один дом нереален. Ноги ее купались в выползшей из ближнего сугроба луже, и там же купались пластиковый треножник мольберта. Дзен бродил где-то неподалеку, а редкие прохожие награждали ее удивленными взглядами - в зависимости от настроения теплыми или осуждающими.

И как всегда отошли куда-то обиды, тягостное ощущение стояния на перроне, когда мимо несется экспресс жизни. Вообще все отошло. Осталась лишь Анна, холст и два дома, угрюмо позирующие будущей нетленке.

И ощущение нужности и необходимости, которые приходили только в моменты работы.

Результат ей понравился - теперь дело за малым, не ошибиться в подборе цвета. Но это уже дома, закрывшись надежной дверью, изолировавшись от внешнего мира, с шаблоном будущей картины в голове и надеждой на лучшее.

А вот о том, что и это полотно повиснет рядом с остальными, так и не увидев свет, думать не хотелось.

Мигнув обещанием весны, солнце скатилось к горизонту и очередной день прошел. Может быть, со стороны он и показался слишком обычным, но Анна сегодня начала новую картину, а значит, он уже запомнен, останется в памяти, законсервированный на сумрачного цвета холсте. Вечером она нанесла немного краски, еще раз подивившись чарующей симметричности картины - для контраста надо добавить одинокий солнечный луч высоко над крышами - как в тот момент, когда только вышла на крыльцо. Краски ложились аккуратными мазками светло-серая, черная как ночь, холодно-серебристая и одно пятно яркой бирюзы.

Красиво. И день хороший. Ночь же она провела у компьютера, одиноко бродя по странным, экзотическим сайтам, да бесцельной болтовне в странных же чатах. Это было притягательно, хотя и только и в первое время. Не зная того, Анна была совершенно согласна с проживающим двумя этажами ниже Александром Ткачевым стоящих людей в сети почти нет.

Впрочем, ночной этот серфинг отвлекал от гнетущих мыслей, а значит, имел положительный эффект.

В конце концов, что такое ее жизнь, как не вечные прятки от закутанной в серую шаль старухи депрессии.

Утром весна поняла, что зашла слишком далеко и из облаков снова пошел снег. Начатая картина стояла под кружащим снегом окном и вызывала непреодолимое желание поработать. Ну и хорошо - Анна взяла кисти, краски - она будет рисовать-рисовать-рисовать. Сегодня день рисования - хороший день.

Буквально через две минут хороший день преподнес ей неприятный сюрприз. Картина - теперь на нее падал серый, притушенный снегом свет и она выглядела по иному.

Анна нахмурилась, всматриваясь в свое навеянное весной творение. Два дома - кусочек неба сверху. Вроде все как было, вот только...

-Вот кривые руки, - молвила художница недовольно - мои кривые руки.

Тут она, конечно, лгала, руки у нее были вполне себе прямыми и довольно изящными, но нарисовали и вправду нечто странное.

Картину перекосило. Не очень явно, но вместе с тем заметно - очаровавшая Анну вчера симметрия на полотно не передалась. Один из домов был чуть-чуть больше своего близнеца, и это сразу ломало ощущение зеркала, а значит весь дух полотна.

-Ну, почему так всегда получается? - спросила Анна у самой себя, Дальтоничка. Квадрат правильно нарисовать не смогла...

Хорошо, что не успела как следует начать красить. Все поправимо.

На кухне ее ожидала мать. Смотрела масляно и выжидательно. Анна сразу поняла, что та в очередной раз решила сменить гнев на милость, и вместо кнута попробовать сладкий пряник:

-Садись, чай готов, - сказала мать, - потом с Дзеном погуляешь?

-Я не могу, - хмуро молвила Анна, - мне рисовать надо.