Иоанна Хмелевская - По ту сторону барьера

• Название: По ту сторону барьера
• Автор: Иоанна Хмелевская
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-94799-099-7

Времена не выбирают,В них живут и умирают —

сказал поэт А. Кушнер. И если каждый из нас, увы, признает правоту этих слов и смирился с нею, то совсем по-другому обстоит дело с героиней нового детектива Иоанны Хмелевской.

Катажина Лихницкая, молодая и красивая владелица крупного поместья в Польше и немалой недвижимости во Франции, жила себе припеваючи в Польше XIX века, как вдруг неведомая сила переносит ее из спокойного 1882 года в наши беспокойные времена. Мы уже привыкли к тому, что энергичным и неунывающим героиням романов Хмелевской приходится преодолевать всевозможные препятствия, но такого еще не встречалось. На сей раз она сражается с самим Временем, ведь заглавный «Проклятый барьер» — это временной барьер, который приходится Катажине не по своей воле пересекать в ту и другую сторону, а следовательно, жить в разных временах. И в каждом сталкиваться с необыкновенными приключениями.

Когда же наконец появляется возможность выбора — в каком времени остаться жить, молодая красавица без колебаний выбирает наше. Почему — узнаете, прочтя книгу.

А еще говорят — времена не выбирают...

---

— ...холодильник и микроволновая плита в кухне, — успокоил меня Роман. — А если чего не хватит, — вам стоит только распорядиться.

В дом я проникла тайком, на цыпочках, и без особого труда разыскала собственную спальню с прилегающими к ней ванной и гардеробной. Ах, с каким наслаждением приняла я душ! На левом бедре уже появился огромный синяк, на боку тоже, но я и не сомневалась, что так будет, да и не очень они болели, поэтому я не слишком огорчилась. Накинув на себя халат, пока еще не ознакомилась с остальной одежкой, я не успела причесаться, как послышался стук в дверь и появилась Зузя.

Очень похожа она была на мою любимую горничную столетней давности, хотя и немного старше той, ведь моя Зузя была всего годом меня старше, а этой лет тридцать.

— Ну вот и я! — оживленно, без смущения заговорила новая Зузя. — Как я рада, что вижу пани на ногах, а то ведь прошел слух — пани с лошади упала, и я так волновалась, так волновалась, боялась, не сломала ли пани чего себе.

Признаюсь, меня удивили ее слова.

— Какой слух? Кто мог знать, что я упала с лошади? Ведь уверена была — меня никто не видел.

Зузя улыбнулась.

— Да разве укроешься от людских глаз? Почтальон рассказывал, издали видел, как пани появилась на лошади и слетела! Он хотел на помощь поспешить, да не мог оставить на шоссе тяжелую сумку, а бежать через поле там порядочно. Постоял, посмотрел и хотел уже в ближайший дом зайти, позвонить в скорую, да глядит — пани уже поднялась и лошадь к лесу повела. Еще говорил — странно как-то пани была одета, еще подумал, может, опять какой фильм телевизионщики снимают. А в чем пани была одета?

Такой болтушкой моя Зузя была лишь в минуты сильного волнения, и я подумала, что и эта, должно быть, очень за меня беспокоилась. А слухи о странной одежде следовало пресечь на корню, и лучшим методом было сказать правду. Или нечто на нее похожее.

— В прабабкином платье, — понизив голос, конфиденциально призналась я. — Очень захотелось испробовать, как они сто лет назад справлялись со всеми этими нижними юбками да корсетами.

— И из-за этих нижних юбок пани и слетела с лошади? — догадалась Зузя.

— Нет, оказывается, с юбками можно справиться. Стремя у меня лопнуло, ведь я еще и старое седло вытащила, тоже захотелось испробовать. А там уже кожа сопрела.

— Благодарение Господу, с пани ничего не случилось. А сейчас что? Если в чем помочь, так я пришла. Может, что требуется разыскать...

И я опять доверительным тоном призналась:

— Если честно, то после Парижа хотела бы сменить гардероб, так что не мешало бы посмотреть, что из старых вещей еще пригодится, а что можно выбросить. Так что подключайся, вытаскивай из шкафов и раскладывай.

Теперешняя Зузя, как и ее предшественница, похоже, больше всего на свете любила рыться в нарядах барыни. Помню... эх, да что там! Дай той моей Зузе волю, она бы каждый день устраивала из них выставку. Вот и эта тоже с наслаждением принялась за дело. Тоже, видно, по женской линии какие-то качества переходят из поколения в поколение.

Опомнились мы с ней лишь часа через три. Я пришла к выводу, что, в общем, мой гардеробчик не слишком отстает от парижских нормативов, кое-что надо просто переделать, в чем-то дополнить, а в принципе, в этом ходить можно.

Сивинской пришлось оторвать меня от тряпок чуть не силой. Кстати, она до смешного напоминала жутко похудевшую Мончевскую, что дало мне основание предполагать, что и они тоже родственницы по прямой линии. Насчет ее мужа пока ничего сказать не могла, просто не видела его. Интересно, как я обойдусь таким малым количеством прислуги? Ну да ведь и дом у меня теперь меньше прежнего да и всегда, как захочется, могу себе махнуть в Монтийи, там слуг больше, ведь дворец...

Монтийи! Надо же, только сейчас вспомнила. И Гастон!! Совсем из головы вылетели.

И Арман!

Ну вот, напрасно этого вспомнила, холера! Ну да, ведь я оставила его в Париже, сбежала от него, а кроме того, написала завещание...

Минутку, когда я его написала? Теперь или сто пятнадцать лет назад? И тогда существует ли оно еще?

Голова привычно пошла кругом, как всегда при сложностях с временами. Спокойно, возьми себя в руки!

Осмотревшись, я поняла, что, поев и переодевшись, сижу в своем кабинете. На столе стоял телефонный аппарат, рядом сотовый телефон, на отдельном столике компьютер с принтером. Значит, я могла в любую минуту связаться с нужным мне человеком. И с паном Юркевичем тоже. Ох, не спеши, дорогуша, спокойно, спокойно...

Сначала выясни, есть ли еще на этом свете пан Юркевич. И вообще, как давно я здесь появилась?

Увидев в открытое окно Романа, я вскочила и, подбежав к окну, громко крикнула, чтобы немедленно пришел сюда. Боюсь, в голосе моем звучало отчаяние.

Пока он шел, я продолжала разглядывать кабинет. Звонка для вызова прислуги не было. Да и зачем он, достаточно вот так крикнуть. Мончевская наверняка в кухне. Ох, что я, какая Мончевская? Сивинская наверняка услышит, если ее позвать. А вот если бы мне захотелось кофе или чаю, кто мне его подаст? Зузя? Если не ушла домой.

— Зузя! — негромко и неуверенно позвала я, очень боясь разочароваться.

Роман уже открывал дверь, и я услышала, как Зузя сбегает по лестнице.

— Если пани собирается работать, так, может, что подать? — дружелюбно поинтересовалась она за спиной Романа, не давая мне рта раскрыть.

«Спокойствие, только спокойствие!» — снова мысленно приказала я себе.

— Да, пожалуйста, напитки. Кофе, чай, коньяк, пиво... — принялась я перечислять, но Зузя меня перебила:

— Так я принесу кофе и чай, остальное у пани в баре, я сама проследила за тем, чтобы не стоял пустым. Пан Роман тоже наверняка что-нибудь выпьет.

Зузя исчезла, а Роман вошел в комнату и вопросительно глянул на меня. Я жестом велела ему садиться. Он же, по своему обыкновению окинув меня заботливым взглядом, прежде чем сесть, подошел к бару, плеснул коньяку в два бокала и уже с ними сел напротив меня. Протянул мне бокал, свой же поставил на столик, пояснив:

— Я пока воздержусь, а вдруг куда ехать придется.

— Только чтобы никто не слышал, — шепотом начала я. — С каких пор я здесь?

— Для всех здешних пани приехала вчера вечером.

— И никто не удивился?

— Чему же удивляться? Они вас ожидали. Только Зузи вчера здесь не было, но это не имеет значения.

— И что я делала, вернувшись?

— Спать отправились. Мы поздно приехали.

— Слава богу, вроде пока ни в чем не ошиблась. Я правильно считаю, что моим поверенным все еще является пан Юркевич?

— Пан Юркевич, только не тот, а его правнук. Их контора переходит от отца к сыну и гордится своей незапятнанной двухсотлетней репутацией.

— И у меня есть телефон современного Юркевича?

— Да, в вашем блокноте. Такой большой, в черной коже. Должен быть в среднем ящике стола.

Вытащив указанный ящик, я действительно обнаружила в нем наверху черный блокнот. Тут Зузя вошла с подносом, поставила его на маленький столик и принялась разливать кофе. Я ее остановила — сама это сделаю, спасибо. Даже не дождавшись, когда за ней закроется дверь, принялась перелистывать блокнот.

У нотариуса Юркевича оказалось несколько телефонов. В это время он должен быть в конторе, значит, звоню туда. Принялась нажимать кнопки, набирая номер, попросив Романа подождать. Я ведь понятия не имею, какие еще мне понадобятся сведения.

Как только секретарша пана Юркевича доложила шефу, кто звонит, тот сразу взял трубку. Я категорически попросила его приехать ко мне еще сегодня. Тот, по обыкновению, принялся капризничать, крутил носом и сомневался, все ли документы я привезла из Франции, которые требовались. Я заверила — все, хотя отнюдь не была уверена в этом.

Роман меня успокоил, напомнив, что в багажнике «мерседеса» все еще лежит привезенный из Франции толстый черный портфель с документами. По моей просьбе сходил за ним и принес. Просмотрев документы, я вспомнила все, чего добились мы с месье Дэспленом.

И еще одна особенность последнего моего перемещения в будущее: почему-то я оказалась здесь не пятнадцатого сентября, а только восьмого, уж не знаю по какой причине. И вникать в это не собираюсь.

— Как думаете, Роман, кому во Франции лучше позвонить, чтобы узнать все последние события? — посоветовалась я с верным другом.

— Можно месье Дэсплену, — отвечал Роман, — но лучше пани Ленской.

Ну как я сама о ней не подумала! Вот лучший источник всех сведений. Только не буду ей сейчас звонить, лучше завтра с утра. Или даже послезавтра, как только покончу здесь со всеми текущими делами.

Роман отправился в гараж, я помчалась в кухню. Нужно было распорядиться насчет ужина для пана Юркевича, я ведь не сомневалась — как и все в их славном роду, он любил поесть и от еды во многом зависело его настроение.

И сразу же наткнулась на проблему.