Джеймс Херберт - Однажды

• Название: Однажды
• Автор: Джеймс Херберт
• Издательство: ЭКСМО, Валери СПД
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01105-6, 0-333-76137-5

Помните ли вы сказки, которые слышали в детстве, — волшебные истории о феях и эльфах, злых колдуньях и темных силах? А что, если однажды вы обнаружите, что все они существуют на самом деле?

Именно такое открытие пришлось сделать Тому Киндреду, когда он вернулся в поместье. Где вырос. Но для него сказка превратилась в кошмар...

---

Том не знал, как старый друг справится с последней из длинного ряда трагедий, обрушившихся на Брейкен, — неминуемо скорой смертью отца. Будет ли он сломлен горем? Растеряется ли, оставшись без строгого надзора? Или, наоборот, освободится, станет самостоятельным? Это еще предстояло увидеть.

Услышав гул мотора, молодой человек посмотрел вниз, чтобы разглядеть джип, приближавшийся к коттеджу. Его колеса подпрыгивали на неровной, плохо сохранившейся дорожке, кузов вздрагивал, когда машина преодолевала особенно глубокие рытвины. Том увидел Эрика Пимлета сквозь лобовое стекло и помахал ему рукой, но лесник был слишком сосредоточен на дороге, чтобы заметить его жест.

Джип подъехал и остановился возле передней двери. Дважды прозвучал сигнал, вспугнув птицу на соседнем кусте. Она поднялась в воздух с громким жалобным криком, а когда Том повернулся, чтобы спуститься обратно с крыши, он заметил другую птицу, примостившуюся на выступе колокольни.

Сорока изучала его с невозмутимостью исследователя, по-видимому ничуть не напуганная близостью человека Том почувствовал уверенность, что именно она следила за ним раньше, когда он подходил к коттеджу. Что-то жуткое было в ее немигающем взгляде, словно птица вынашивала какие-то мрачные планы по отношению к гостю. Он громко и резко хлопнул в ладоши, надеясь, что птица улетит, — ничего подобного, сорока даже не вздрогнула, продолжая наблюдать. На протяжении нескольких мгновений птица и человек смотрели друг на друга — и Том сдался первым.

«Эрик ждет внизу, — слегка растерянно уговаривал он себя, — а я здесь пытаюсь играть в гляделки с проклятой птицей!»

Он резко потряс головой и, отвернувшись от сороки, направился к открытой двери. Птица коротко вскрикнула.

— Ну и пошла ты к черту, — огрызнулся Том, спускаясь по лестнице.

Разумеется, это всего лишь игра его собственного воображения, но в следующем крике послышался вызов, словно сорока предупреждала, что чужак вторгся на ее территорию.

5 Ночь в малом Брейкене

Том понятия не имел, что прервало его сон. Шум? Вряд ли. Он спал так крепко, что разбудить его мог разве что удар грома.

День выдался нелегкий. Сначала дорога из Лондона, прогулка через лес и экскурсия по коттеджу. Затем, позже, он помог Эрику выгрузить из джипа свой аппарат для физиотерапии и посидел со старым лесником, попивая мелкими глотками кофе, болтая о старых временах и слегка посмеиваясь над ними, пока солнце не начало клониться к закату.

Киндред с облегчением обнаружил, что лесник почти не изменился. Возможно, теперь только он и представлял неизменную величину в жизни Тома, столь кардинально изменившейся. Действительно, оглядываясь назад в прошлое, Киндред всегда вспоминал именно «старика» Эрика. Так что сейчас, в общем-то, можно было сказать, что лесник «дорос» до этого возраста. Седина полностью побелила буйную растительность на его голове, сменив седые клочья, запомнившиеся Тому. Бледно-голубые глаза стали более влажными, они щурились так сильно, что выглядели почти щелочками. Линии и бороздки на лице, особенно «гусиные лапки», бегущие от уголков глаз к большим торчащим ушам, углубились и скорее упрочились, чем приумножились. Нитеобразные прожилки на румяных щеках и крючковатом носе расширились, а тощие губы приобрели багровый оттенок и покрылись трещинками. Даже одежда Эрика выглядела по-прежнему: мешковатые коричневые вельветовые брюки, поддерживаемые широким кожаным ремнем, зеленый твидовый пиджак с заплатанными локтями поверх шерстяной клетчатой рубашки, коричневый вязаный галстук, который он напяливал ежедневно, и зеленые высокие сапоги — хотя каждый предмет одежды вряд ли мог служить столько лет, наверняка его заменяли на точную копию, которая, принимая во внимание специфику работы, столь же быстро изнашивалась. Много лет назад Эрик был женат, но его супруга умерла до рождения Тома. Итак, он был последним в длинном ряду брейкенских лесников, и не имел преемника ни мужского, ни женского пола, который мог бы продолжить традицию.

После его ухода Том съел одну из безвкусных упаковок «обеда-для-одного», разогрев ее в микроволновке, привезенной с собой, принял ванну — колени и плечи торчали над водой — и, наконец, с трудом стал карабкаться по скрипучим ступеням в спальню.

Если требовалось доказательство того, что болезнь еще не полностью отступила, то им стал сегодняшний хлопотный день. Когда Том накрылся простыней, он чувствовал себя почти покойником. Молодой человек принял обычные медикаменты — аспирин для разжижения крови и слабую, возможно ненужную сейчас, дозу провастатина для понижения уровня холестерина. Он решил, что диотепин, успокаивающий и помогающий заснуть, вряд ли потребуется. (Ночь — всегда тяжелое время для жертв инсульта, поскольку смерть приближается именно тогда) Но Том был слишком измучен, чтобы маяться от бессонницы, поэтому он выключил лампу возле кровати, опустил голову на подушку и моментально отключился. Если ему и снилось что-то, то он не мог этого припомнить, так как глубокий сон прервало неожиданное пробуждение.

Он откинул балдахин, нависший над кроватью, поскольку угол, образованный занавесками и ламбрекеном, закрывал от него часть комнаты, затем поднял голову и посмотрел в сторону камина напротив кровати. Луна достаточно ярко освещала комнату, поэтому можно было с уверенностью утверждать, что сюда не забрел непрошеный посетитель, если, конечно, он не притаился где-то в укромном уголке. Но, несмотря на внутреннее напряжение, молодой человек не чувствовал чьего-то присутствия, никто и ничто не подкрадывалось к нему из темноты. Только на той части потолка, которая примыкала к одному из окон, обрамленному каменной рамой, плясали слабые отсветы.

Тусклое пятнышко света осторожно двигалось в сумерках над головой, как будто кто-то снаружи светил небольшим фонариком в окна.

Том слез с постели — медленное и мучительное движение, поскольку онемевшим мускулам левой руки и ноги требовалось время, чтобы восстановиться даже после короткого бездействия, затем подкрался к окну позади кровати и выглянул наружу; голые доски пола холодили ноги. Он резко моргнул, чтобы вернуть зрению ясность, поскольку не мог полностью поверить в то, что увидел невдалеке.

Месяц в ночном небе заливал серебристым светом пространство, заросшее травой и кустарником, прямо под окном, но внимание молодого человека привлекло нечто находившееся как раз на темной границе леса. Он плотнее прижался к окну, так что его нос, казалось, мог раздавить стекло; дыхание образовало туманный барьер, отгородивший его от ночной мглы. Пришлось торопливо протереть стекло ладонью и всмотреться снова, на этот раз Киндред сдерживал дыхание и сильно прищурил глаза.

На таком расстоянии стержни танцующих огоньков казались столь маленькими, что видимыми они становились благодаря окружавшему их ореолу света. Это, безусловно, были те же крохотные существа, которых он встретил в лесу накануне днем, только теперь их оттенки были гораздо интенсивнее, острее, ярче — словом, гораздо красивее. Их количество заметно увеличилось, они порхали, образуя в ночном воздухе сияющие арки и петли. Движения не выглядели согласованными, но все же производили впечатление изысканно-синхронных, к тому же они никогда не сталкивались друг с другом. Странный танец завораживал — зеленые, голубые, пурпурные, а иногда и более насыщенные цвета, розовато-лиловые, индиго, темно-синие. Том почувствовал, что у него перехватывает дыхание, будто перестали работать легкие, и он заставил себя сделать глубокий выдох, от чего стекло вновь немедленно затуманилось. Молодой человек опять протер его, и крохотные, похожие на драгоценные камни огоньки снова появились, танцуя среди теней; некоторые теперь метались в безумном танце, пока другие плавно парили, их огоньки вспыхивали коротко, но сильно, как будто именно движение дарило им могущество, а энергия превращалась в свет.

Том не замечал своей растерянной улыбки, лицо его освещалось одновременно луной и предрассветным балетом внизу, цветные отблески плясали на побелевшей коже слабыми тенями, отражаясь в прищуренных глазах. Время от времени он издавал вздох изумления, наблюдая за каким-либо блестящим, но беззвучным пиротехническим эффектом. Скоро всякое чувство времени пропало, и наутро Киндред не смог припомнить ни наступившего рассвета, ни того, как добрался до кровати.

6 Нелл Квик

Кто-то молотил в переднюю дверь. Затем послышался жалобный скрип заржавевшей кнопки звонка, которым столь долго пренебрегали, сменившийся одиноким звяканьем.

Том пробудился всего минутой раньше. Солнце светило в окна спальни, пылинки танцевали в лучах света Он лежал, размышляя о странных ночных огоньках, утреннее оцепенение, охватившее левую сторону тела, не мешало ходу мыслей. Дважды он видел эти сверкающие шарики и мог только недоумевать по поводу причины их появления. Если бы они не встретились ему при дневном свете, можно было, пожалуй, счесть их ночным видением.