Джеймс Херберт - Однажды

• Название: Однажды
• Автор: Джеймс Херберт
• Издательство: ЭКСМО, Валери СПД
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-01105-6, 0-333-76137-5

Помните ли вы сказки, которые слышали в детстве, — волшебные истории о феях и эльфах, злых колдуньях и темных силах? А что, если однажды вы обнаружите, что все они существуют на самом деле?

Именно такое открытие пришлось сделать Тому Киндреду, когда он вернулся в поместье. Где вырос. Но для него сказка превратилась в кошмар...

---

По заросшему травой пути легко было пробираться даже ему — столько раз он проходил здесь в детстве! Том узнавал многие из немолодых деревьев, попадавшихся по дороге, и мысленно приветствовал их как старых друзей. Вот дуб, по которому он так часто лазал когда-то. Толстые сросшиеся ветки образовали широкую площадку, откуда он мог наблюдать за ничего не подозревавшими животными внизу — за лисой, белкой, иногда даже случалось увидеть оленя, барсука, чья нора находилась неподалеку. Вот и серебристая береза, с которой он однажды аккуратно срезал кусок коры, чтобы обнажить ствол. Со временем наросла новая, но бесцветное ромбовидное пятно выглядело не таким темным и толстым, как кора над ним. Возле этой березы ему нравилось отдыхать на ковре из листьев, сброшенных за многие годы: мальчик читал книги или комиксы (последними его снабжал Хьюго) или строгал кусок дерева подаренным Эриком перочинным ножом.

Были тут и цветы: паслен, незабудки, красные лихнисы, водосбор — во всем их разнообразии и яркости, от которого у него всегда перехватывало дыхание. Слух радовали знакомые звуки — пение птиц, шорох в подлеске, одинокий крик, который мог принадлежать птице или зверю.

Том смотрел на окружающий мир глазами человека, недавно возродившегося к жизни: все казалось ему свежим и новым, краски ярче, интенсивнее, вернулась острота восприятия. Даже звуки стали резче, запахи различимее — совсем как в детстве, до того как время притупило чувства.

Чем глубже в лес он заходил, тем чаще дотрагивался до губ осторожными пальцами. К его удивлению, не осталось ни боли, ни волдырей от горячего кофе. Что ж, разве Бетан не использовала подобные мази, чтобы лечить его царапины и ожоги много лет назад? Простуда и лихорадка изгонялись с помощью зелий и отваров, ветрянка и корь — травами и микстурами, испытанными и проверенными лекарствами, веками известными деревенским жителям, чьи рецепты переходили из поколения в поколение, но оказались почти забытыми в новом веке науки и генетики. Но, кажется, о них помнила Нелл Квик...

Мысли вернулись к утренней странной, но привлекательной посетительнице. Почему она так быстро покинула коттедж, когда тарелка грохнулась на пол? А ведь они как раз были так близки к поцелую... Женщина, безусловно, флиртовала с ним, и Том хотел узнать, почему она так форсировала события. Возможно, Нелл просто принадлежала к типу любвеобильных особ. Он усмехнулся — нет, не в этом дело.

Как быстро она вспомнила, где хранились совок для мусора и щетка. Значило ли это, что Нелл уже не раз приходила в коттедж в числе тех, кто приготовил дом к его приезду? Если так, то Хьюго следовало предупредить его. Может, тогда он не выглядел бы таким идиотом.

Том пробирался вперед, раздвигая тростью папоротники и тонкие ветки, обдумывая по дороге события сегодняшнего утра и прошлой ночи. Иногда ему случалось потревожить маленького зверька, и он терпеливо ждал, пока тот торопливо спрячется в укрытии. Или птица перелетала через его тропинку, пронзительным криком предупреждая, что это ее территория. Но нет, он не желал чувствовать себя захватчиком. Эта земля принадлежала ему не меньше, чем им, и он вернет себе чувство дома.

Том огляделся и скоро нашел дерево, на котором раньше жила сова. Удивительное создание вовсе не пугалось, когда мальчик проходил мимо ее обиталища, встречая его равнодушным уханьем и неподвижным взглядом круглых, лишенных выражения глаз. Птица ждала сумерек, чтобы отправиться на охоту, а тварь, проходившая внизу, была слишком крупной, чтобы сгодиться на пропитание, но недостаточно большой, чтобы ее бояться. Том задавался вопросом, живет ли серая неясыть на прежнем месте или умерла за годы его отсутствия. Скорее всего, ее вытеснил другой представитель этой породы, возможно, ее же собственный отпрыск.

* * *

Дорога до озера заняла еще двадцать минут (в мальчишеские годы — не более семи минут бега не переводя дыхание), и вот он уже остановился на берегу, опершись на правую ногу, не замечая собственной улыбки и засиявших глаз.

Все осталось прежним, только озеро словно уменьшилось — однако в детстве окружающие предметы всегда кажутся большими. Все тот же сонный, спокойный рай, с ивами, свесившимися над зеркальной гладью. Цветущие растения, подобно травяной рамке, подступали к самой воде, вокруг них вились осы, звеня в утренней тишине, как миниатюрные цепные пилы. Крохотные круги тут и там слегка всколыхивали спокойную поверхность озера, когда рыбки в стремительном броске хватали пищу. Стрижи и ласточки, подобно небольшим молниям, носились над водяными лилиями; зеленые, желтые и ярко-голубые стрекозы, схватив добычу, мгновенно исчезали из поля зрения.

С дальнего берега доносилось металлическое звяканье овсянки. Ветерок волновал гладкую поверхность воды, и, быть может, именно приносимый им сладкий аромат кипрея будил воспоминания о времени, когда жизнь казалась простой и понятной, а чувство незащищенности было еще неведомо. Или, возможно, ностальгию вызывало легкое прикосновение теплого ветра к его щеке, напоминавшее поцелуй матери.

В душе возникло смутное беспокойство, и поначалу Том не мог понять, был ли это звук или ощущение чьего-то присутствия. Необъяснимая и тревожная дымка возникла перед глазами, и головокружение почти заставило опуститься на колени. Молодой человек изо всех сил оперся на трость, и неприятное чувство, так же как и призрачная дымка, быстро прошло. А затем он уже определенно что-то услышал, похоже, источник тревоги находился недалеко.

Но когда Том огляделся, то не заметил ничего необычного. Райский уголок, раскинувшийся вокруг него, остался прежним, однако что-то неуловимо изменилось.

Возникший звук — пронзительное, но мелодичное посвистывание — показался смутно знакомым. Том наклонился вперед и, сощурив глаза, попытался определить его источник. Сквозь просвет в густой листве ему удалось разглядеть что-то похожее на пульсирующие огоньки, которые сияли так же ярко, как прошлой ночью. Их сходство со светлячками ограничивалось мерцанием крошечных фонариков и хаотичными движениями. Какое-то смутное чувство говорило ему, что они не имеют отношения к насекомым, вообще не принадлежат к царству природы. До него доносилась таинственная мелодия, которую он не мог разобрать, слабые, тоненькие голоса, непохожие на все, что он слышал раньше — или, если и слышал, то забыл, — звучали таинственно, но благозвучно.

Словно под гипнозом, Киндред медленно, не хромая, направился к кустам, скрывавшим таинственных существ, бесполезная трость болталась на руке.

Шаги заглушались мягкой лесной подстилкой, он сдерживал дыхание, так что передвигался абсолютно бесшумно. Глаза сфокусировались исключительно на пляшущих огоньках, слух больше не воспринимал посторонние звуки, поскольку все его внимание сконцентрировалось на происходящем.

Подобравшись ближе к плотной преграде из листьев, он осторожно протянул вперед руку. Кончики пальцев прикоснулись к ветке и очень медленно отвели ее в сторону. Том быстро и беззвучно глотнул воздух.

* * *

Хотя сердцевины огоньков выглядели раскаленными добела, ореол, окружавший их, представал во всем богатстве спектра — от пурпурного до фиолетового, от зеленого до голубого, от красного до оранжевого, желтого и золотого. Они искрились, мелькая в воздухе, подобно насекомым далеких экзотических стран. Похожие на стрекоз, которых он видел над озером, существа иногда зависали в воздухе, их сияние на мгновение гасло, и именно тогда Тому удавалось разглядеть смутные очертания крохотных, почти прозрачных крылышек.

А когда он наклонился поближе, то сквозь мерцавшие огоньки увидел женщину — нет-нет, девушку, поскольку ее кожа выглядела безупречной, выпуклости — изящно округлыми, обнаженная грудь — маленькой. Она лежала на спине между двумя мощными корнями огромного дуба, толстые искривленные корни, подобно дружеским рукам, поддерживали ее. Длинные золотые волосы, беспорядочно обрамляя маленькое личико с изящно очерченным подбородком и высокими скулами, струились по узким плечам каскадом свободных золотых локонов. Закрытые, слегка раскосые глаза, ресницы длинные и темные, приоткрытые губы розовые и влажные — чудное создание было охвачено порывом страсти. Она коротко и нежно вздыхала, стройное тело томно извивалось.

Затем девушка принялась поддразнивать напрягшиеся соски, поглаживая их кончиками пальцев нежными, неторопливыми движениями, и Том ощутил напряжение в собственном теле, кровь устремилась к средоточию его желаний, так что впервые со времени болезни член отвердел и увеличился в размерах, мускулы живота и паха болезненно напряглись. Молодой человек не стыдился, наслаждаясь столь интимной сценой, — его чувства находились в слишком большом беспорядке, а очарование казалось непреодолимым. Возможно, осознание вины придет позже, но, несмотря на это, эротизм данного момента настолько захватывал, что ему невозможно было сопротивляться.