Елена Хаецкая - Сага о Хелоте из Лангедока

• Название: Сага о Хелоте из Лангедока
• Автор: Елена Хаецкая
• Издательство: «Северо-Запад»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0198-2

«Книга, известная как „Меч и Радуга“ или „Сага о Хелоте из Лангедока“, появилась в знаменитой серии fantasy издательства „Северо-Запад“ в 1993 году и значилась как мой перевод с английского. До сих пор „Меч и Радуга“ остается самой известной моей книгой. Эта книга обладает каким-то обаянием, которое для меня остается загадкой. Я благодарна этому растяпе и графоману – Хелоту из Лангедока. Спустя много лет, сделав очередную неудачную попытку написать продолжение „Меча и Радуги“, я начала писать не о Хелоте, а о Лангедоке. И в конце концов там побывала. Но это уже другая история...»

Е.В. Хаецкая

---

Там стоял дюжий солдат с большим тяжелым шаром на цепи, прикрепленной к рукояти.

– Велено было явиться, – сказал солдат, – для разбивания злокозненных булыжников, простите, моргенштерном.

– Верно! – вскричал Морган, умилившись при виде поддержки. – Молодец! Полон боевого духа! А?

Он засмеялся. Солдат переступил с ноги на ногу и отважился ухмыльнуться в квадратную бороду.

Несколько человек, выполняя дурацкий, как им казалось, приказ, прикатили крупный валун пред светлые очи Моргана и остановились, тяжело дыша и отдуваясь. Морган допил вино, отбросил флягу и выпрямился на барабане.

– Разбивай! – велел он солдату с моргештерном.

– Камень, что ли? – Солдат поплевал на ладони, размахнулся и обрушил оружие на камень. Несколько ударов – и от валуна осталась лишь груда обломков и куча песка. Наемники, наблюдавшие за этой сценой, разочарованно загалдели.

– А говорили-то, говорили! Трепали-то сколько про здешние леса! – с презрительным плевком произнес один. – И будто камни здесь живые, и будто говорить они умеют...

– Будто они ругаются и норовят откусить зазевавшимся причинное место, – добавил второй, и все засмеялись.

Ирландский грамматикус, над которым после его живописных рассказов об ужасах Серебряного Леса все потешались, побледнел и прикусил губу.

Тем временем прикатили еще один валун и по знаку Моргана разнесли Моргенштерном и его. Снова безмолвие, осколки, труха сухого лишайника – и больше ничего. Смешки становились все громче.

Полковник оставил работы по укреплению лагеря идти своим чередом и тоже явился посмотреть – что это так развеселило его чудо-богатырей. Он недолюбливал Моргана. Вспышки раздражительности, чудаческие выходки, бессмысленные, с точки зрения профессионала, приказы – все это мешало полковнику.

– Я ей объясню, что это МОЙ народ и что МОЙ народ считал лживой от начала до конца и до сих пор не мог простить Моргану заступничество за трусов. Еще один валун.

Полковник не выдержал:

– Ваша милость, чем терять время на бессмысленные баталии с камнями, не лучше ли подумать о том, как обезопасить себя от нападения троллей? Где их логово? Как лучше застать их врасплох? Ведь вы понимаете, о чем я говорю?

Морган посмотрел мимо этого ненавистного ему лица, покрытого шрамами, и снова наткнулся на тяжелый взгляд черных глаз Алькасара.

– Принеси еще выпить, – распорядился Морган, и сарацин ушел. Морган Мэган вздохнул с облегчением. «Лучше было оставить этого человека на берегу Адунн, – подумал он. – А то этот спасенный, похоже, вздумал обзавестись собственным мнением о происходящих событиях».

Третий валун ничем не отличался от двух предыдущих – он был таким же корявым, серым, древним. Но когда моргенштерн обрушился на него с высоты и раздробил выступ на верхней части камня, среди лишайника вдруг открылись два покрасневших маленьких глаза и по лесу пронесся тихий, полный боли стон. Бородатый солдат выронил моргенштерн и закрыл ладонями уши. Еле слышный, этот звук тем не менее пробирал до костей. Морган пнул солдата сапогом в бок.

– Ты что, никак бездельничать вздумал? – взревел бродячий маг. – А ну, бери моргенштерн и бей! За что я тебе плачу чистым золотом? За то, чтобы ты трусил?

Последнее слово подействовало на солдата отрезвляюще. Он покосился на полковника, который, по мнению наемников, только и выискивал, на ком отыграться после позорной истории с ирландским грамма-тикусом, наклонился за орудием уничтожения и снова обрушился на булыжник.

На этот раз отбилась большая часть камня. Тролль открыл свою огромную пасть, показывая старые, наполовину рассыпавшиеся зубы, и заревел, Морган обнаружил, что кто-то вкладывает ему в ладонь новую флягу с вином, и машинально приложился к горлышку. Солдат, оскалив зубы, с остервенением крушил и крушил живой булыжник, а над лагерем наемников стоял теперь беспрерывный рев боли, не прекращающийся ни на мгновение, ибо троллю не требовалось переводить дыхания. Когда, устав, солдат выпрямился и отер со лба пот, полуразвалившаяся каменная глыба у его ног с усилием пошевелилась и хрипло простонала:

– Харрыы...

– Добивай же его! – закричал Морган, срывая голос, и закашлялся, поперхнувшись вином.

Солдат размахнулся и нанес умирающему троллю последний удар.

Шатаясь, Морган встал на барабане и погрозил Серебряному Лесу флягой:

– Я до всех вас доберусь! До всех! Он покачнулся, и Алькасар протянул ему руку,' на которую Морган машинально оперся. Мгновение он смотрел в лицо сарацину, потом вдруг задергал ртом и отвернулся.

– Ваша милость! – завопил совсем рядом какой-то солдат, и Морган, снова усевшись, повернулся в его сторону. Сейчас странствующий маг был похож на короля, восседающего на троне.

– Ваша милость! Мы поймали их лазутчика! – кричал солдат, проталкиваясь к Моргану. Он тащил за собой существо, которое достигало ему до пояса.

Морган приосанился. Существо швырнули ему в ноги, не слишком беспокоясь о том, чтобы не повредить пленника: знали, что всякая тварь в Серебряном Лесу обречена на уничтожение. Это был, вероятно, тролль, но очень странный: покрытый крупной зеленой чешуей, с круглыми желтыми глазами и кругленькими ушками, плотно прилегающими к голове, он, однако, имел ярко выраженные человеческие черты – нос с широкими ноздрями, выпяченные губы. Руки и ноги у него были трехпалыми.

– Ты кто, урод? – высокомерно спросил Морган. – Я тебя не помню.

– Я Болотный Морок, – сообщило существо, стоя на коленях. – Почему ты должен помнить меня, дакини? Я редко выхожу из своего болота.

– Я помню всех, ибо я Морган Мэган, создатель этого мира.

Болотный Морок подскочил, воздел к небу руки и бросился к Моргану. Двое солдат накинулись на существо и повалили его на землю, заподозрив в террористических намерениях, однако маленький тролль не сопротивлялся. Лежа лицом вниз, прижатый угловатым коленом наемника к земле, он придушенно кричал:

– Создатель! Создатель! Верую в тебя! Творец! Благодетель! Отец! Ура!

– Отпустите его, – брезгливо произнес Морган. – Я хочу его допросить.

Солдаты выпустили Морока, и тот поднялся, не пытаясь даже отряхнуть колени.

– Так кто ты, говоришь? – спросил Морган Мэган, и существо с готовностью повторило:

– Я Болотный Морок, о создатель, но мое настоящее имя – Хроальмунд Зеленый.

– Почему ты упорно именуешь меня создателем, Урод?

– Не урод, о господин, а Хроальмунд. Ты меня создал, я твое творение и преклоняюсь перед совершенством твоей мысли!

– Не создавал я тебя! – сказал Морган и закашлялся. Алькасар услужливо похлопал его по спине.

– Нет, о господин, именно ты и никто иной создал меня. Я вышел, да будет позволено сказать, из твоего похмелья. Ибо лежал ты как-то раз посреди болота, страдая от последствий этого неблагодарного и гнусного напитка, и чудилось тебе неизвестно что. И вдруг в великой милости и возвышенной мудрости своей восстал ты из болотной жижи и произнес слово творения. И сказал ты, – вещало маленькое существо, покрытое зеленой чешуей, – «Да будут все те твари, что мнятся мне, реальностью!» И стали мы реальностью, создатель. Так было, – заключил Хроальмунд Зеленый.

– Иисусе, – простонал Морган, – это же надо было так напиться... до зеленых чертиков...

– Воистину это так, – напыщенно произнес Хроальмунд. – Потому и взял я, ничтожный, на себя смелость именовать тебя создателем и лобызать землю, которую ты, о господин, попираешь своими ногами...

Морган Мэган недобро хмыкнул:

– Создатель, говоришь? Лобызаешь землю, значит?

Хроальмунд с готовностью кивнул:

– И счастлив выполнить любое твое повеление.

– Хорошо. Тогда встань-ка здесь, – Морган показал рукой, – и не шевелись.

Болотный Морок повиновался. Он вытянулся в струнку, поднял голову и застыл, с восторгом созерцая лик своего создателя. Морган хмыкнул и повернулся к солдату с Моргенштерном:

– А ну-ка врежь по этой нелюди. Солдат нерешительно покосился на Хроальмунда.

– Не бойся, – засмеялся Морган, – это не опасно. Если я создал его с похмелья, то никакой силы в нем нет. Сам знаешь, что бывает, когда накануне перебрал.

Солдат крякнул и взметнул в воздух страшное оружие. Но ударить по Болотному Мороку не успел – Хроальмунд, испустив сдавленный вопль ужаса, отскочил в сторону.

– Создатель! – закричал он. – Я твой верный слуга! За что же ты убиваешь меня?

– За что? – заревел Морган. – Я уничтожу вас всех! Я вас ненавижу! И тебя, мое похмелье, ненавижу! – Он перевел бешеный взгляд на стоящих рядом солдат. – Что вы уставились? Бейте его! Убейте же эту тварь!

Несколько солдат поспешно ринулись выполнять приказание. Хроальмунд заверещал и бросился бежать. Почти сразу же его схватили и потащили назад, упирающегося и визжащего. Неожиданно Алькасар оттолкнул наемника, который держал Морока, и крепко сжал трехпалую влажную руку.