Михаил Щербатов - О повреждении нравов в России

• Название: О повреждении нравов в России
• Автор: Михаил Щербатов
• Жанр: История

М. М. Щербатов (1733—1790) – князь Рюрикович (37-е колено от Рюрика), был сыном М. Ю. Щербатова, архангельского губернатора, одного из сподвижников Петра I.

Мемуарный памфлет М. М. Щербатова «О повреждении нравов в России» написан в 1786 г. или 1787 г. Сочинение это, наряду с рядом других, явилось своеобразным итогом многолетней деятельности Щербатова-историка – государственного деятеля, дворянского публициста.

---

Со всем почтением, которое я к сему великому в монархах и великому в человеках в сердце своем сохраняю, со всем чувствием моим, что самая польза государственная требовала, чтобы он имел, окроме царевича Алексея Петровича, законных детей преемниками его престола. Не могу удержаться, чтобы не охулить развод его с первою супругою, рожденной Лопухиной, и второй брак, по пострижении первой супруги, с пленницею Екатериною Алексеевною, ибо пример сей нарушения таинства супружества, ненарушимого в своем существе, показал, что без наказания можно его нарушать. Пусть монарх имел к тому сильные причины, которых однако я не вижу, окроме склонности его к Монсовым и сопротивления жены его новым установлениям; но подражатели его имели ли государственные причины подобное делать. Павел Иванович Егузинской, постригши первую свою жену и женясь на другой, рожденной Головкиной, имел ли государственные причины стараться иметь себе потомство, в нарушение божественных законов? Многия и другия сему подражали и не токмо из вельмож, но и из малочиновных людей, яко князь Борис Солнцев-Засекин сие учинил.

И тако, хотя Россия чрез труды и попечения сего государя приобрела знаемость в Европе и вес в делах, войски ее стали порядочным образом учрежденны, и флоты Белое и Балтийское море покрыли, коими силами победила давных своих неприятелей и прежних победителей, поляков и шведов, приобрела знатные области и морские пристанищи. Науки и художествы, и ремеслы в ней стали процветать, торговля начала ее обогащать, и преобразовались россиане из бородатых в. гладкие, из долгополых в короткополые, стали сообщительное, и позорищи благонравные известны им учинились. Но тогда же искреннея привязанность к вере стала исчезать, таинства стали впадать в презрение, твердость уменьшилась, уступая место нагло стремящейся лести, роскошь и сластолюбие положили основание своей власти, а сим побуждено и корыстолюбие к разрушению законов и ко вреду граждан начало проникать в судебные места.

Таково есть состояние, в котором (не взирая на все преграды, которые собственной своей особою и своим примером полагал Петр Великий для отвращения от пороков) в рассуждении нравов осталаса Россия по смерти сего великого государя. Воззрим таперь колико при двух кратких царствованиях Екатерины Первыя и Петра II пороки сделали шегов, дабы наиболее утвердиться в России.

Женский пол обыкновенно более склонен к роскошам, нежели мужской, и тако видим мы, что императрица Екатерина Алексеевна Первая, еще при жизни супруга своего Петра Великого, имела уже двор свой. Камергер у нее был Монс, которого излишнея роскошь были первые знаки, доведшия его до поносной смерти; камер-юнкеры ее были Петр и Яков Федоровичи Балковы, его племянники, которые также при несчастии его от двора были отогнаны. Любила она и тщилась украшаться разными уборами и простирала сие хотение до того, что запрещено было другим женщинам подобные ей украшении носить, яко же убирать алмазами обе стороны головы, а токмо позволяла убирать левую сторону, запрещено стало носить горностаевые мехи с хвостиками, которые одна она носила, и сие не указом, не законом введенное обыкновение учинилось почти узаконение, присвояющее сие украшение единой императорской фамилии, тогда как в немецкой земле и мещанки его употребляют. А такое тщание не показует ли, что естли лета зачели убавлять ее красоту, то уборами, отличными от других, тщилась оную превозвысить. Не знаю, справедливо ли сие мнение было, и прилично ли государю ежечасно подобно как в маскератном платье пред подданными своими быть, якобы не доставало ему других украшеней, могущих его отличить. По восшествии ея на престол, довольно чудным образом воспоследующим, ибо Петр Великий не с тем ея венчал царским венцом, чтоб ея наследницею своею учинить, ниже когда того желал, но умирая, не назнача наследника, вельможи, а именно: князь Меншиков, зная слабость императрицы, Толстой, боясь мщения от сына царевича Алексея Петровича, законного наследника, за привезение и за смерть отца его, вопрося Ивана Ильича Мамонова, подполковника гвардии, надеится ли он на согласие гвардии полков, и получа утвердительный ответ, пред собранными полками ее самодержицею провозгласили. Тако взошла сия государыня на всероссийский престол, действия недостатку основательных законов. И Петр Великий еще не охладел мертвый, а уже не воля его, не право наследственное и привязанность к крови, но самовольное желание вельмож решило важнейшую вещь в свете, то есть наследство его престола.

Восшествие ее таким образом на престол следующие действии над нравами народными произвело. Она была слаба, роскошна во всем пространстве сего названия, вельможи были честолюбивы и жадны. А из сего произошло, упражняясь в повседневных пиршествах и роскошах, оставила всю власть правительства вельможам, из которых вскоре взял верх князь Меншиков. Пышность и сластолюбие у двора его умножились, упала древняя гордость дворянская, видя себя управляема мужем, хотя достойным, но из подлости происшедшим, а место ее заступило раболепство к сему вельможе, могущему все.

Краткое царствование сей императрицы впрочем больших перемен не могло учинить, окроме что вывоз разных драгоценных уборов и вин весьма умножился, и сластолюбие сие во все степени людей проникло, умножило нужды, а умножа нужды, умножило искание способов без разбору, дабы оные наполнить.

Какое тогда состояние было сына царевича Алексея Петровича, по несчастию отца своего лишенного принадлежащего ему наследия? Он был в юных летах, о воспитании его не помышляли, наследником престола его не признавали, и ниже моления в церквах о здравии его было, яко бы надлежало о происшедшем от царского корня, и все его поступки надзираемы были.

Дабы наиболее надзирать его поступки и примечать его слова и движении, определен был к нему младый, умный и честолюбивый человек, князь Иван Алексеевич Долгоруков. Сей, примечая жизнь императрицы Екатерины Алексеевны, и рассуждая, что не уповательно, чтобы две дщери Петра, Великая герцогиня Анна и цесаревна Елисавета, яко до браку рожденные, могли на российский престол после матери своей взойти, вместо чтоб под видом служения князь Петру Алексеевичу быть его предателем, рассудил сыскать его к себе милость и поверенность. В единый день; нашед его единого, пал пред ним на колени, изъясняя всю привязанность, какую весь род его к деду его, Петру Великому, имеет, и к его крови, изъяснил ему, что он по крови, по рождению и по полу почитает его законным наследником российского престола, прося, да уверится в его усердии и преданности к нему. Таковые изъяснении тронули сердце младого чувствующего свое несчастие князя. Тотчас доверенность последовала подозрениям, а после и совершенная дружба, по крайней мере со стороны князя Петра Алексеевича, сих младых людей соединила.

Однако князь Меншиков, видя себя правителем государства я толь близко к престолу, не мог осмелиться желать оный себе приобрести, зная, что никто из россиан не потерпит, чтоб, имея еще многих царского рода, он мог, происшедшей из низких людей, похитить себе престол, обратил мысли свои, естли не быть самому государем, то учиниться его тестем. Князь Петр Алексеевич, оставленный от всех и непризнанный наследником престола, ему показался быть к сему удобным орудием. Но прежде он хотел обязанного ближним родством венского двора мысли о сем узнать, то есть, чтобы и оный согласился оставить ему правление государства до возрасту императора и дочь свою за оного выдать. По бывшим переговорам с графом Вратиславом, послом цесарским, на все сие согласие получил, и цесарский двор прислал 40 тысяч рублев в подарок Госпоже Крамер, камер-фрау императрицы Екатерины Алексеевны, дабы она ее склонила именовать по себе наследником князя Петра Алексеевича. И тако в сем случае российский престол стал покупаться, и не близость крови, но избрание прежде бывшей пленницы, внука Петра Великого и правнука царя Алексея Михайловича на престол толь знатной империи возводило.

Вскоре по именовании своем наследником Российского престола князь Петр Алексеевич, под именем императора Петра II лет, взошел по смерти императрицы Екатерины Алексеевны. Сила и могущество князя Меншикова умножились, государь был в юных летах, а сей вельможа, хотя не был именован регентом, но действительно таковым был. А сие самое уже доказует, колико упал дух благородных; при младенчестве царя Иоанна Васильевича законной властию утвержденному совету для управления во время малолетства государева, боярам, выбранным из среды самих их, из среды знатнейших родов государства, повиноваться не хотели. И когда в болезни своей царь Иоанн Васильевич хотел утвердить престол малолетнему сыну своему, то, не хотя быть управляемы боярами, сыну государя своего присегать не хотели. Во время младенчества самого Петра Великого на случай Нарышкиных негодовали, а се ныне из подлости происшедшему мужу, без всякого законного утверждения его власти, бесспорно повиновались. Да рассудит по сему, верность ли сие было к государю, или падение духу благородного.