Джерри Эхерн - Коммандос Четвертого Рейха

• Название: Коммандос Четвертого Рейха
• Автор: Джерри Эхерн
• Жанр: Боевик

---

— Вы всегда были телохранителем?

— Это называется — обеспечение безопасности официальных лиц, — ответил он сквозь стиснутые зубы.

— Наверное, работали раньше в полиции?

— Нет, — поморщился капитан, — я — профессиональный солдат. Наемник. — Он едва не подпрыгнул от резкой боли, пронзившей все тело. — В перерывах между военными операциями работаю в команде Diablo, которая как раз и занимается безопасностью… Скоро вы там?

— Да, потерпите еще немного. Расскажите, как вы стали наемником? Я сам пару лет работал доктором в армии, но меня хватило не надолго. Не выдержал.

— Ну, — простонал Фрост, — после Вьетнама я чуть-чуть поработал учителем английского языка в школе, это была моя основная специальность, но школу пришлось бросить — я едва не прибил одного юнца, который пытался изнасиловать учительницу. Питом пробовал работать водителем грузовика, частным сыщиком. Стал выпивать от отвращения к такой гражданской жизни, а потом одумался и вернулся в армию. Будучи офицером, выполнял задания в Родезии.

— В звании капитана, так? Вы служили в спецназе?

— Да, насмотрелся всякого дерьма, — Хэнк взглянул на медсестру. — Извините. Вот так-то, а после войны, лишившись глаза — на что я мог рассчитывать? Таких инвалидов, как я, остались тысячи…

— Глаз потеряли во Вьетнаме? — спросил врач. Фрост улыбнулся, несмотря на боль.

— В общем-то, рассказывать особо не о чем, но, если хотите послушать…

— Давайте, расскажите. Я уже заканчиваю.

— Ну и слава Богу… Так вот, про глаз. Ничего героического, я предупреждал. Случилось это, значит во Вьетнаме, — капитан застонал и выгнулся на операционном столе.

— Все в порядке, осколков нет, рана чистая. Сейчас я нанесу мазь и забинтую. Немножко запечет, но скоро пройдет.

— Ничего себе немножко! — вскрикнул от полыхнувшего огня в ноге Хэнк.

— Ладно, успокойтесь и продолжайте свой рассказ.

— Во время военных действий я в одиночку уничтожил расчет крупнокалиберного пулемета вьетконговцев, — Фрост все еще вроде тяжело дышал. — И решили наградить меня медалью. В то время в тех краях находился с инспекционной проверкой генерал Хьюго Реп, вот он и должен был вручить мне награду. Ему оставалось всего несколько дней до выхода на пенсию, и это была его последняя церемония во Вьетнаме, сразу после которой он улетал в Штаты. Пожилой такой генерал и страшно близорукий. Короче говоря, стою я, вытянувшись по стойке смирно, а он подходит ко мне, смотрю на фамилию, указанную на груди его формы — так и есть, “Х. РЕН”. Радуюсь про себя, вот оно, думаю, счастье. Адъютант подает генералу медаль, старый X. Рен берет ее, копается с булавкой и, близоруко щурясь и, наверное, думая, что я намного выше, с размаху пришпиливает мне награду, как он думает, на грудь. Очень сильно промазал, очень сильно… Я, естественно, так и остался стоять по стойке смирно, чтобы не нарушить строй, несмотря на боль. Но как я ни старался прижмурить этот глаз, чтобы он не вытек, как ни сжимал веко, все оказалось напрасным — когда прозвучала команда “Разойдись!”, медаль закрывала лишь пустую глазницу…

Доктор поднял голову от полностью забинтованной раны и осудительно взглянул на Фроста, стараясь не рассмеяться.

— Надеюсь, что нога еще поболит, чтобы вы были хоть на время более серьезным.

Немного позже, больше беспокоясь о дырке в брюках, чем об огнестрельной ране в ноге, капитан покинул медпункт и захромал по коридору в сторону кабинета, занимаемого службой безопасности аэропорта. Там его ждали Балсам, Кребски, несколько полицейских и еще один человек, которого он не знал. Кребски подвел его к Фросту и представил:

— Хэнк, познакомься, это Арт Лейн, его прислали из Diablo вместо Пита Рокка. Как нога?

— Ничего вроде, — вздохнул Фрост и опустился на стул за большим металлическим столом. Закончив, он поинтересовался у своего напарника: — Джо, мы теперь полетим другим рейсом?

— Да, все уже улажено, нам с радостью пошли навстречу и перерегистрировали билеты. Вылетаем через час. Тут с тобой хотят переговорить чикагские полицейские — постарайся не нарываться на скандал с ними.

— Ладно, — простонал он и, поудобнее устраиваясь на сиденье, услышал голос доктора:

— Видно, рана все-таки серьезная. Может, вам нужно в больницу?

— Я сяду в самолет, отдохну немного и все будет в порядке, — сумел выдавить улыбку капитан. — Более того, мы с вами еще выпьем по стаканчику. Не беспокойтесь.

Его товарищи ушли, а к столу подсели двое полицейских и один из них, старший по званию, тут же начал задавать вопросы, которые не могли понравиться Хэнку.

— Капитан, я хотел бы видеть ваше удостоверение личности. Вы действительно являетесь сотрудником Diablo? Покажите разрешение на ношение оружия. Оно у вас есть?

— Это что еще за словесный понос? — недовольно проворчал Фрост.

— Что вы сказали? — взвился от негодования полицейский с лицом, покрасневшим от такого непочтения к представителям правоохранительных органов.

— Я сказал “словесный понос”, — раздельно повторил Фрост. — Вы отлично знаете, кто я такой и чей я сотрудник. Вам просто нужен предлог, чтобы отобрать у меня пистолет. Так вот — Diablo зарегистрирована в Индиане и я выполняю официальное задание, имея выданное этим штатом разрешение на скрытое ношение огнестрельного оружия. Кроме того, Diablo зарегистрирована и в Иллинойсе и я нахожусь тут по долгу службы…

— Это не значит, что вы можете иметь при себе оружие, пребывая в Иллинойсе.

— Но это и не значит, что вы можете лишить меня пистолета. Если это произойдет, я затаскаю вас по судам. Не будь я вооружен, доктор Шалом Балсам, выдающийся гражданин города Чикаго, был бы сейчас мертв и, несомненно, пострадали бы еще и многие невинные случайные свидетели. Отбирайте мой пистолет, но я сегодня же обращусь в газеты и выставлю вас, как идиота, на всеобщее посмешище.

Хэнк медленно засунул руку под плащ, извлек из кобуры браунинг и протянул его офицеру полиции. От неслыханной дерзости физиономия того изменила цвет с красного на свекольно-кирпичный. Он резко подхватил со стола форменную фуражку с околышком в шашечки, что сделало его похожим на напыженного таксиста, и возмущенно затопал прочь.

Второй полицейский тоже поднялся со стула и, проходя мимо капитана, незаметно похлопал его по плечу и показал большой палец, давясь от смеха.

Через несколько минут он и сам ушел из комнаты, прихрамывая, отправился на поиски своих друзей. Боль немного уменьшилась, но на душе от этого у него почему-то легче не стало. Он знал многих полицейских из Чикаго, и большинство из них были хорошими ребятами, но попадались и такие индюки, как вот этот офицер, которого пришлось поставить на место. Вместо того, чтобы ловить преступников, которые, чего доброго, могут и стрельнуть, они предпочитали показывать свою власть обычным людям и наезжать на законопослушных граждан, чтобы скрасить рабочее время.

Фрост нашел Балсама, Кребски и новичка — Лейна, в зале для официальных делегаций, в который никого не пускали, кроме них. Они спокойно посидели там полчаса, оставшиеся до начала посадки на трансатлантический рейс.

После взлета Хэнк обратил внимание, что сидящий рядом доктор читает какую-то дешевую книжку в бумажном переплете, уложив ее в дорогую элегантную кожаную обложку. Но он не стал забивать себе голову всякими ненужными мелочами, а закрыл глаз, отвернулся в сторону и сразу, погрузился в сон, успев подумать, что зря он, наверное, отказался от обезболивающего укола…

— Капитан, просыпайтесь, а то вы спите, — донеслись до него сказанные с юмором слова доктора, когда он стал расталкивать Фроста перед приходом стюардессы с подносом.

Тот оглянулся, соображая, где он находится, и поморщился, стараясь подвигать ногой.

— Сильно болит? — спросил Балсам сочувствующим голосом.

— Не болит, только когда смеюсь, — ответил Фрост и решил изменить тему разговора. — А что это вы читали?

В это время стюардесса начала расставлять на столиках подносы, хотя Хэнк не помнил, чтобы он что-либо заказывал. Наверное, доктор его угощает.

— Научно-фантастический роман. Я отдыхаю телом и душой, стоит мне хоть на несколько минут погрузиться в чужие миры, ощутить дыхание космоса. А кожаная обложка — для поддержания имиджа, чтобы не терять лицо перед посторонними. В общем, для показухи.

И они оба рассмеялись. Перекусив, переговорили о том, о сем, и беседа, конечно же, зашла о трагедии, разыгравшейся в аэропорту, которая, казалось, произошла несколько “световых лет” назад.

— Доктор, почему покушались именно на вас? Не на премьер-министра Израиля, не на какого-нибудь раввина, наконец?

— Все очень просто. — Балсам сдернул с переносицы очки и извлек из кармана огромный цветной носовой платок, чтобы протереть линзы. — Я стал своего рода символом. Если вы спросите любого еврея, что он думает о нацистах, он, конечно, начнет говорить, какие это были палачи, исчадье ада, демоны… число заслуженных эпитетов бесконечно. Но о фашистах почему-то почти всегда говорят в прошедшем времени. Очень мало людей, в том числе даже юристов, осуществляющих законное преследование нацистов, осознают, что к ним необходимо применять и настоящее время. Рейх остается рейхом, какой бы номер ему ни присвоили, и его руководители — все такие же. Вы не представляете — и евреи не представляют — сколько военных преступников гуляет сейчас на свободе.