Василий Шукшин - Печки-лавочки

• Название: Печки-лавочки
• Автор: Василий Шукшин
• Жанр: Классика

---

Иван".

И вот – Москва.

По радио торжественно объявили:

– «Граждане пассажиры! Наш поезд прибывает в столицу нашей Родины – город-герой Москву!»

Нюра и Иван заметно взволновались. Особенно Нюра.

Профессор с интересом наблюдал за ними.

– Ваня!.. Глянь-ка, дом-то! Вань! – вскрикивала Нюра.

Ивану тоже страсть как интересно, но он сдерживал себя. И Нюру.

– Чего ты орешь-то? Чего орешь-то? – Он даже посмеялся, пригласив взглядом и профессора – тоже посмеяться вместе над Нюрой. – Ну, дом… колоколенкой.

– Гостиница «Ленинградская», – сказал профессор.

– Сколько этажей? – спросил деловитый Иван.

– Черт его знает!.. Понятия не имею.

Поезд остановился.

Профессор и Иван с Нюрой вышли на перрон… Профессор высматривал кого-то в толпе.

– Сын должен встретить, – пояснил он. – Иван, расскажи ему про учительницу… Вообще поговори с ним, а то эти молодые ученые… решили, что они все знают…

– Тоже ученый? – полюбопытствовал Иван, но только заради одной голой вежливости, потому что ему куда как важнее все, что вокруг него.

– Постоим тут, – велел профессор. – А то разминемся.

Остановились в сторонке от потока.

– Народу-то, народу-то! – все изумлялась Нюра.

– Миллионов десять живет? – поинтересовался точный Иван. – Или побольше?

– Понятия не имею! – несколько даже гордо ответил профессор. – Это наши ученые знают… Знают, а ничегошеньки сделать не умеют. Вавилон растет и растет. Вон он! О-о!.. Одна поступь чего стоит!.. Ужасно самовлюбленный народ… – Профессор помахал рукой.

– Чую, батько! – громко сказал высокий молодой человек, выдираясь из людского потока.

– Наконец! – сказал веселый, иронический профессор.

Они поцеловались. Профессор представил сына:

– Сын.

– Иван, – сказал сын.

Иван тоже назвался:

– Иван.

Профессор засмеялся.

– Нюра, – сказала Нюра. И подала ладонь лодочкой.

– Это мои гости, – пояснил профессор. – Мать здорова?

– Относительно…

– Твои?

– Все в порядке. Хорошо съездил?

– Хорошо. Пошли, пошли, чего мы стоим? Пошли.

– Тебе звонили из…

Трое наших затерялись в толпе.

А «миллион народа» все двигался и двигался, говорил, кричал, толкался, торопился, нервничал…

Хозяина и гостей в квартире профессора встретила довольно толстая, круглолицая Мария Ивановна.

Перецеловались, перезнакомились в прихожей…

– Проходите сюда! – позвал размашистый, великодушный профессор. – Иван!..

– Да, папа?

– Не ты, Иван-гость. Ну и ты – давайте сюда! Иван-сын, как у тебя день?

– У меня лекции. Я отпросился тебя встретить.

– «Лекции», «лекции», – недовольно заметил профессор. – Поговорил бы лучше с живыми людьми – это не социологические столбики с цифрами…

– Социология – это как раз живые люди, – отрезал сын. – Вечером мы с удовольствием поговорим.

– Вечером у вас Дом кино, театр, друзья… Послушал бы, правда. Иван, расскажи ему про учительницу…

Где-то в одной из комнат затрещал телефон. Иван-сын скоро пошел туда.

– А ведь какая видимость деятельности! – все ворчал профессор.

Иван и Нюра не понимали: всерьез профессор чем-то недоволен или же это такая его манера говорить дома?

– Папа, тебя! – позвал сын.

Профессор пошел к телефону.

Супруги Расторгуевы на малое время остались одни.

– Опять вылетел с языком? – сердито, негромко заговорила Нюра. – Чего рассказывал про учительницу-то? Про какую учительницу?

– Да это… про Федорову…

– Тьфу! Вот пропишут куда-нибудь в газету!.. Сказал – рассказал такой-то. Чего рассказывал-то?

Иван лихорадочно обдумывал положение.

– Ну, во-первых, можно сказать, что я был выпивши… Спьяну молол. Так? Потом, я говорил, что она получает сто рублей… Но я же забыл алименты! Сорок семь рублей алиментов. Сто сорок семь – не такая уж это бедность.

– Дрова бесплатно привозют, – подсказала Нюра.

– Налогов меньше. Телефон провели, а мне, допустим, фигу…

– Для чего он тебе, телефон-то?

Иван сердился, что не понимают тонких извивов его мысли.

– Да здесь-то, для сравнения-то, надо чего-нибудь говорить! Мало ли, что он не нужен, делай вид, что пропадаешь без телефона…

– А чего ты ему говорил-то?

– Та-а…

– Ванька, скажи! Я, может, чего-нибудь придумаю – выручу тебя. Чего говорил-то?

– Ну, говорил, что я, необразованный человек, живу лучше ее… Ненормально, мол, это. Оно, так-то подумать – ненормально, конечно. Она наших детишек учит, а живет хуже… Да я готов ей вскладчину допла…

В комнату вошли профессор с сыном.

– Ну иди, иди, – говорил отец. – Ай да наука!.. Наизусть на дом не задают?

Иван-сын пожал плечами и вышел.

Иван-гость и Нюра сидели на стульях прямо, неподвижно.

– Иван, Нюра… вы распрямитесь как-нибудь… Чувствуйте себя свободней!

Иван пошевелился на стуле, а Нюра – как сидела, так и осталась сидеть – в гостях-то она знала, как себя вести. Она только чуть улыбнулась и чуть кивнула головой.

Профессор пошел на кухню.

– Они надолго? – спросила Марья Ивановна.

– А что? – наструнился профессор.

– Ничего, просто спрашиваю.

– Мне показалось – не просто.

– Но я должна подумать, рассчитать…

– Изволь, они пробудут здесь две недели, – спокойно сказал профессор. И даже не стал смотреть, как удивилась Марья Ивановна. – Приготовь завтрак.

– Почему две недели? Они же куда-то дальше едут…

– Они едут на юг. А почему бы им не пожить две недели в Москве? У них это не так часто случается.

– Пожалуйста, пусть живут. Почему ты нервничаешь?

– Я? Нисколько.

– Только очень тебя прошу: води их по Москве сам, не проси Ивана – ему действительно некогда.

– Я знаю, у него лекции.

– У него лекции, да, – стала утрачивать спокойствие Марья Ивановна. – Если тебе…

Иван-гость осмелел в большой, обставленной книжными шкафами комнате. Прохаживался, смотрел книги.

– Не тронь! – сказала Нюра.

– Чего?

– Сядь и сиди. Не лазий там. Чего ты там забыл?

– Книги смотрю… Что тут такого? Все культурные люди так делают.

– Культурные люди в чужом доме сядут и сидят.

– Ну и неправильно! Надо… развязней быть. Поговорить…

– Ты уж один раз поговорил… Говорун…

– Конечно. А то сидим, как аршин проглотили. Надо, чтоб мы людям не в тягость были… Чтоб интересно с нами было, – учил Иван.

– Откуда только набрался! Возьми вот расскажи, как вы в прошлом годе от медведя чесали. Пусть люди похохочут…

Вошел профессор, весело объявил:

– Сейчас будем завтракать!

Нюра не шевельнулась.

А Иван кивнул головой одобрил:

– Хорошее дело.

– Ну, так как вам Москва-то?

– Очень большая, – вежливо сказала Нюра.

– Вавилон! Заметьте, однако: за последние годы рождаемость в городах упала в два раза. А прирост населения в полтора раза увеличился. Опять отдувается деревня-матушка. Не хотим мы рожать в городе, и все тут. Нам некогда, мы заняты серьезной деятельностью!.. Охламоны.

Марья Ивановна, собирая на стол, заметила с упреком:

– Не утомлял бы гостей, товарищ профессор. Сам же…

– Им это полезно знать.

– Сына упрекаешь за лекции, а сам…

– Это цифры ученых. Социология.

– Что же здесь плохого, если они знают эти цифры? Они этим занимаются… Они ставят перед обществом вопросы.

– Честные, деятельные люди перед собой ставят вопросы, а не…

В дверь в это время позвонили. Марья Ивановна пошла открывать.

Вошел пожилой человек, по облику тоже профессор… Лысый. Поздоровался.

– Приехал?

– Приехал.

– Ну как? Полностью сельский человек?

– Не говорите! С собой даже привез… На сына набросился – за лекции…

– Предлагает ехать в деревню? – с улыбкой спрашивал лысый профессор, снимая плащ. – В народ?

– Теперь это надолго, – вздохнула Марья Ивановна.

Лысый профессор погладил лысину, вошел в комнату.

– Ну, здравствуйте, здравствуйте!.. С приездом. – Лысый уселся в удобное кресло, с улыбкой осмотрел хозяина. – Как поживает деревня-матушка?

Профессор-хозяин тоже изобразил обаятельную улыбку.

– А как себя чувствует Вавилон?

Профессор-гость не снимал игривого тона:

– Ну, ему-то что сделается! Растет. Шумит.

– Нет, это не рост – нагромождение, – сказал хозяин. – Рост – нечто другое… Живая, тихая жизнь. Все, что громоздится, то ужасно шумит о себе.

– Гуманитарии всякий раз забывают один простой и вечный закон природы: тело не упадет, если сохранит скорость… Не нам с тобой, Сергей Федорыч, дорогой, исправлять этот закон. Будут расти, шуметь, строить. Постараются сохранить скорость.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласила хозяйка к столу.

И тут Нюра совсем выпряглась.

– Спасибо, спасибо, – сказала она. – Мы утром чай попили…

– Да вы что! – воскликнул профессор-хозяин. – Ну-ка, давайте…

– Да не беспокойтесь, мы где-нибудь в столовой…