Павел Шумил - Адам и Ева — 2

• Название: Адам и Ева — 2
• Автор: Павел Шумил
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-227-00451-X

Роман «Адам и Ева — 2» является непосредственным продолжением романа «Караван мертвецов». С момента экспедиции на Сэконд прошло пятнадцать лет. Но что такое пятнадцать лет для дракона? Мрак по-прежнему полон решимости исправить человечество.

---

Едим обжигающе горячее мясо. Вкус… специфический. Еще б соли чуток. Улыбаюсь Шейле. Она мне — нет. Настороженно так взглянет — как собака, у которой повода зарычать нет, но, на всякий сучай, верхнюю губу приподнимет, клыки покажет. Странная. Все-таки она красивая. Только это понять надо.

— Как ты костер развела?

— Что тут сложного?

— Огонь добыть.

— А-а. Зажигалкой. У тебя что, нет?

Еще раз перерываю сумку.

— Нет.

— Значит, моя мамашка постаралась. Я же зачет не сдаю.

Сидим, смотрим на пламя костра. В шалаш идти неохота. Там холодно. Но костер прогорел, только угли переливаются. Пора на боковую. Батюшки! Шалаш почти по крышу забит сеном. Шейла хихикает за спиной.

— Когда ты успела?

— А вот!

Закапываемся в сено. Оно свежее, начало преть и выделяет тепло. Благодать! Два-ноль в пользу Шейлы. Конечно, она житель приграничья. А я — технарь. Городской. Урбанутый. Завидовать тут нечему. У каждого свои сильные стороны. Вместе мы — команда. Но все-таки, она странная. Когда из шаланды вылезла, совсем психованная была. Что за идиотская идея, что авария шаланды подстроена? Смысл? Она — не курсант. А мне какая разница, улетела шаланда, или взорвалась? Без браслета остался. Так ведь это случайность. Мог еще в день старта браслет надеть. К тому же, вдвоем легче зачет пройти. Тем более, с таким партнером. Мимо? Мимо. Другой вариант. Аварию подстроили чтоб ее на месяц оставить здесь со мной. Чтоб в спокойной обстановке излечилась от своих комплексов. Похоже на правду. Второй день, а она уже улыбнулась… один раз. И один раз хихикнула. Чем это кончится? В смысле — мужчина, женщина, секс и прочее… Ей прописали сексотерапию? Тогда это грязные игры. Имело смысл спросить меня. И ее! Вот отчего она так ругалась! Щит этот, который ее от меня спасает. Что он такое? Воздействует на мою психику, подавляет желание? Логично получается. С самого начала — проверим все факты. Она говорила, что прочитала что-то. И успела спрятать медальон… щит, то есть, в… то самое место. А куда еще спрятать, если в биованну голышом ложишься? Дальше — вся аппаратура биованны щит не нашла. Смешно — не найти кусок железа в теле пациентки. Не нашла — потому что не искала. Не лечила. А просто поддерживала в сонном состоянии. Дальше — шаланда грохается, мы вылазим, и Шейла надевает щит на меня. Чтоб я не порушил ее девичью честь. Все очень логично. С точки зрения логики — логично. А с бытовой? Девичью честь девочка порушила самим щитом. Несчастный случай — бывает. Дальше — вчера я очень хотел ее. Удержался, но с трудом. Может, щит отсырел? Влага проникла внутрь, контакты замкнулись. Надо будет завтра проверить. И последнее — ради достоверности грохнуть шаланду. Это ни в одни ворота не лезет. Сколько стоит шаланда? Кто ее родители? Миллиардеры? Она что, не знала, зачем ее на Лаванду везли? Шла шаланда на Лаванду…

Дальше не помню. Уснул.

Утром перебираю в уме факты еще раз. Щит. Только он не вписывается в гипотезу об обычном несчастном случае. Даже не сам щит, а то, что его не смогла обнаружить биованна. Всего один факт… Увы, одной слезы довольно, чтоб отравить бокал.

За завтраком рассказываю Шейле о ночных размышлениях. Она долго, очень долго изучает меня.

— А знаешь, парень, ты умеешь думать. Но самое плохое в этом то, что ты начинаешь мне нравиться. Теленок теленком, но подаешь надежды.

— Ну, спасибо! — сердито смотрю в ее голубые, злые глаза. Глаза у нее злые даже когда улыбается. Особенность такая у ейного организма. Или — ееного? — А по существу — можешь что добавить?

— Могу… Но не хочу. А насчет шаланды — не сомневайся. Для драконов деньги — ничто. Они для нас планету сдублировали, а ты — «шаланда денег стоит». Ты хоть о драконах слышал?

Скажет тоже. Кто о них не слышал? Два года назад их театр на гастроли приезжал. На стадионе спектакль давали. Сам я туда не попал, но по сенсо видел. Сначала немного странно смотрится. Когда внимание изображают — уши торчком, хвост параллельно полу. Только кончик настороженно загнут. Испуг — уши повисли, крылья прижаты, хвост под брюхом. Любая эмоция — всем телом. Словно переигрывают чуть-чуть. Вначале непривычно, но потом забываешь, что они не люди.

Рассказываю Шейле о спектакле. Нашему училищу двадцать билетов выделили. Разумеется, не уточняю, что мне билета не досталось. Глаза Шейлы загораются.

— Ты видел Великого Дракона?

— Я всех видел.

— Он один меня поймет. Я десять лет мечтаю с ним встретиться. Ох, что он с Мраком сделает!..

— Не знаю, чего вы не поделили, но ворон ворону глаз не выклюет.

— А тогда и жить незачем, — сникает Шейла. Хочу утешить ее, погладить по головке, но нельзя. Взорвется как триста тонн тротилла.

— Шейла, мы команда или нет?

— Ишь, какой быстрый! Пойми, есть вещи, которые тебе лучше не знать. Спокойнее спать будешь.

Странная она. Говорит как наш наставник. Словно пропустила несколько реплик и ответила на последнюю, еще не произнесенную.

— … Ты меня слышишь?

— А?

— Я говорю, лосей видела.

— Где?!!

— … И гонишь на меня.

— Самку не трогай.

— Как получится.

— Я сказала — не трогай! Нельзя самку бить, понял? Она вожака любит.

Шейла бесшумно исчезла в кустах. Я перехватил поудобнее копье. Ни разу не охотился на крупного зверя. В какое место хоть бить надо? Кто-то говорил, что лоси — не коровы. Стадами не пасутся. Мои — пасутся. Три штуки и детеныш — разве не стадо? Теленок-лосенок. Интересно, как зовут детеныша тюленя? Тюленок? Чего она там копается? По грибы пошла, что ли?

Вытираю о штаны потные ладони. Может, в горло бить? Не в грудь же. Там ребра. Кость. И инерция. Задавит на полном ходу, по грунту размажет. Или на рога поднимет. Не буду я вожака бить. У него рога большие. И самка его любит.

Лоси насторожились, и вдруг прыснули прямо на меня. Аж страшно стало! Такая кавалерия затопчет — как нечего делать. Вскакиваю и с криком бросаюсь на двухлетку. Лось разворачивается, на секунду подставляя бок. Всем своим весом вгоняю копье под последнее ребро, даже налетаю грудью на теплый, упругий бок. В следующую секунду лечу кувырком. Лось убегает.

Сажусь на землю, ощупываю себя. Руки целы, ноги целы. Губа разбита, но зубы целы. Мелочь, а приятно. Лося нет, копья нет… Подбегает Шейла.

— Ты что, ох…л??? Жить надоело?

— Не кричи.

Ощупывает мои ребра, живот, убеждается, что все на месте. И начинает смеяться.

— Ты чего?

— Кир, — с трудом успокаивается Шейла, — ты вот на тютельку от смерти был. — Показывает пальцами, чему равна тютелька. Теперь я знаю — 7мм. — Он просто обязан был тебя убить. Молодой попался, теленок, как и ты. Не понял, что ты на него охотишься. Подумал, что играешь.

— Животные не думают.

— Что б ты понимал! Старый лось звезданул бы передним копытом в лоб, и даже шагу не сбавил. Идем подранка добивать.

— Он убежал.

— Далеко не убежит. Ты же его насквозь просадил. Ты раньше хоть раз охотился на лосей?

— Нет.

— Когда лось на ногах, берегись переднего копыта. А когда лежит — задней ноги, — инструктирует Шейла уже на ходу. Поминутно нагибается, срывает что-то и сует в рот.

— Ты что делаешь? Отравишься!

Шейла показывает ягоды. — Это голубика. ЗЕМНАЯ голубика.

— Никогда не был на Земле. У нас голубика не растет.

Лося нашли километрах в трех. Кто сказал, что далеко не убежит? Он молодец — к шалашу бежал. Нам всего километр остался. Делаю волокушу, из ремня — бурлацкую лямку, впрягаюсь и волоку тушу. Шейла помогает. Что б мы делали, если б он в другую сторону бежал?

Под руководством Шейлы свежую тушу и начинаю коптить мясо. Шейла забирает шкуру и уносит к ручью. Работаем до вечера. Удивительное дело — огромные куски мяса превращаются в тоненькие ломтики. Обидно даже.

Сено выдохлось, греет плохо. Шейла опять прижимается ко мне. Как-то у нее это очень доверчиво получается. А во мне играют мужские инстинкты. Которые нужно подавлять. Медальон ее совсем не работает.

— Шей, твой щит совсем не работает.

— Работает. Я чу-вству… Спи.

— Но я тебя хочу.

Как пружина распрямилась. Чуть шалаш не порушила.

— Ты что, ох…л???

— Следи за языком. Я тебя хоть пальцем тронул?

— А чего ты тогда?

— Я — чего? Это ты — чего! Мне восемнадцать лет, я мужчина, так?

— Тебе видней.

— А ты — теплая, мягкая… и… прижимаешься ко мне.

Перегибается через меня, нашаривает в углу щит, ложится.

— Кир, я очень вредная?

— Нет. Только временами очень психованная. А вообще, ты симпатичная. Когда не злишься. А когда злишься — вылитая баба яга. — Это я говорю уже в воспитательных целях. Про бабу ягу, в смысле.

— Спасибо, Кир… Кир… я… Ладно, не будем об этом.

— Что твой щит делает?

— Не надо об этом сейчас. Я потом тебе расскажу. Когда выберемся.

Твердо решаю серьезно поговорить с Шейлой. Утром.

— Кир, утром серьезно поговорим, ладно? — опять тянется через меня, угнездивает на место щит. Чмокает в ухо и укладывается. На всякий случай, подальше от меня. Но, как только засыпает, уже под боком и дышит в подмышку. А я еще долго размышляю. О том, что снова опередила меня с репликой, что я завтра ей скажу, и о том, что просто удивительно, как кроманьонцы построили цивилизацию. У них на это никакого времени не было: мы здесь двое суток, а ничего не успели. А еще о том, что вся система зачетов построена просто по-идиотски. Ну ладно, при настоящей аварии я могу убить лося ради мяса. Но сейчас-то зачем животных губить? Черт! а какая же у нас сейчас авария, если не настоящая? Шейла мне совсем голову замутила.