Сергей Снегов - КОСМИЧЕСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ. СБОРНИК РАССКАЗОВ

• Название: КОСМИЧЕСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ. СБОРНИК РАССКАЗОВ
• Автор: Сергей Снегов
• Жанр: Научная Фантастика

Сборник научно-фантастических повестей и рассказов выдающегося советского фантаста, объединенных как жанром «космический детектив», так и фигурами главных героев – братьев Роя и Генриха Васильевых. Только раскрывают они, физики по профессии, не преступления людей, а тайны природы, повинные в трагических событиях…

В сборник вошли рассказы:

УМЕРШИЕ ЖИВУТ

СТРЕЛА, ЛЕТЯЩАЯ ВО ТЬМЕ

МАШИНА СЧАСТЬЯ

ЭКСПЕРИМЕНТ ПРОФЕССОРА БРАНТИНГА

СВЕРХЦЕНТР БЕССМЕРТИЯ

СКВОЗЬ СТЕНЫ СКОЛЬЗЯЩИЙ

ПРИНУЖДЕНИЕ К ГЕНИАЛЬНОСТИ

ТЯЖЕЛАЯ КАПЛЯ ТЩЕСЛАВИЯ

К ПРОБЛЕМЕ СРЕДНЕГО

РОЖДЕННЫЙ ПОД НЕСЧАСТНОЙ ЗВЕЗДОЙ

ОГОНЬ, КОТОРЫЙ ВСЕГДА В ТЕБЕ

БРИТВА В ХОЛОДИЛЬНИКЕ

ПРАВО НА ПОИСК

ЧУДОТВОРЕЦ ИЗ ВШИВОГО ТУПИКА

---

– Что ж, поработать над таким прибором можно. Ответьте мне еще на один вопрос, Крон. Я понимаю, у вас такая профессия – помогать бедствующим звездным братьям. Ну, не профессия – миссия, – поправился Рой, заметив протестующий жест Квамы. – Всем известно, что в астросоциологи выбирают людей с незаурядными душевными качествами. Но вы в службу спасения расы леонцев вносите такую страсть… Трудно объяснить ее одним чувством долга.

Квама тихо засмеялся. Его удлиненное, в резких линиях лицо стало шире и мягче. Он вдруг на мгновение превратился из сдержанного стареющего человека в доброго, по-ребячьи наивного мальчишку.

– Нет ничего легче, чем ответить на ваш вопрос. Ответ заключается в одном слове: любовь!

– Значит, не одно только профессиональное сочувствие к бедствиям…

– Рой, я просто не знаю другой звездной расы, которая столь же заслуживает любви! Это очаровательные существа, вы скоро сами убедитесь. Они добры, приветливы, очень искренни, очень привязчивы. Анализаторы показывают гигантскую потенцию мозга – только человек превосходит их. В умственном отношении они выше всех известных звездных народов. И они так беспомощны, Рой, у них такое трудное существование!..

Рой встал.

– Я хочу отдохнуть. Когда можно приступить к работе?

– Я подниму вас, Рой. Вы познакомитесь с важнейшими леонцами – из самых средних, конечно. Мы вместе посетим госпитали и профилактории.

Отведенное Рою помещение совмещало в себе кабинет и спальню. Щиты с аппаратурой – отводы от экспедиционной МУМ, обзорные экраны, музыкальная приставка – соседствовали с постелью и санузлом, напротив постели возвышалась пустая стена. Это была стандартная экспедиционная комната. Рой и раньше часто жил в таких. Он уверенно нажал одну из кнопок, расположенных на стене, стена расступилась, открывая выход наружу. Рой вышел на веранду.

Леония была такой же, какой увиделась с авиетки: сумрачная, тихая, фиолетово-красная, – вечер существования. Несколько блекло-фиолетовых существ пролетело вдали, неслышно и плавно махая крыльями. На вершине скалы, близко подступавшей к экспедиционному зданию, загорелся неяркий огонек. Оттуда донеслась мелодичная музыкальная фраза, ее внятно выпевал тонкий, печальный голосок: «Дзидзинано – дзидан дзень!» Голос три раза произнес эту фразу и замолк. Рой поглядел на наручный дешифратор, оставленный на столике, но не взял его. Фраза была понятна и без перевода. «Радуйтесь – новостей нет!» – уверял печальный голосок. Рой усмехнулся. Он был уверен в своих силах. Взорвать изнутри философию леонцев было несложно. И проще простого – сконструировать прибор, выполняющий роль взрывного запала.

3

Они влетали один за другим – четыре фиолетовых кузнечика, только гигантски увеличенные сравнительно с земными. Когда первый из посетителей опустился перед Роем на четыре ноги – две задние и две средние, – голова его оказалась на уровне глаз стоящего Роя. На шее каждого поблескивал гибкий дешифратор, преобразующий речь леонцев в человеческую, а человеческую – в леонскую. Тонкий голос, неразличимо схожий с тем, что вчера извещал об отсутствии новостей, пропел приветствие.

– Группа неразличимых в составе министра и его помощников радуется тебе, Рой! Неразличимый Изз, министр обеспечения среднести, средний до трех миллионных в периоде, допуск переменный, – услышал Рой перевод; дешифратор говорил по-человечески, но тем же мелодичным голоском леонца.

– Неразличимый Узз, помощник по статистике, среднесть до одной десятитысячной, допуск плюсовый, – представился второй гость.

– Неразличимый Озз, помощник по восстановлению нормы, среднесть до пяти десятитысячных, допуск плюсовый, – доложил третий.

– Неразличимый Язз, помощник по пресечению сверх– и ниженормальностей, среднесть до одной тысячной, допуск плюсовый, – закончил знакомство четвертый и склонился в церемонном поклоне.

Рой молча кланялся, протягивал руку – ее дружески касались своими длинными усиками крылатые «неразличимые». У Роя перехватило горло. Он знал, что встретится с разумными существами, милыми и беспомощными, так и аттестовал их Крон Квама, и не было причин не доверять социологу. Но Рой и помыслить не мог, что существа, внешне так непохожие на людей, будут глядеть такими умными глазами, что во всем облике их, в каждом движении и звуке, в блеске крыльев обнаружится такая грациозность, такое сдержанное благородство. И что они будут изъясняться так по-человечески ясно и так по-детски важно! Роя пронизала горячая симпатия к жителям Леонии. Теперь он знал, что, подобно Кваме, будет действовать не только из чувства долга.

– Пойдемте, друзья! – предложил Квама. – Знакомство продолжим в профилактории.

Леонцы вылетели в порядке ниспадающей среднести – сперва сам министр, за ним Узз, Озз и Язз. Квама вызвал авиетку. В сумрачном воздухе тускло мерцали фиолетовые крылья леонцев, уносящихся к дальней горе. Рой обратился к Кваме:

– Что означает допуск переменный и плюсовый? Видимо, это важная характеристика, если они так значительно упоминают о нем.

– Допуск – характеристика существенная, – подтвердил социолог. – Он показывает отклонение от среднего леонца. Положительный допуск означает, что носитель его превосходит норму в допустимых пределах. Отрицательный – что леонец ниже нормы. А переменный – что отклонения случайны, то плюсовые, то минусовые, то есть что налицо точное совпадение с высчитанным образом среднего леонца.

– Для министра такая идеальная среднесть, видимо, обязательна?

– Совершенно обязательна. Между прочим, общество леонцев устроено по-своему даже демократично. Каждый может стать правителем, если он достаточно средний. Министры переизбираются периодически – из тех, кто в данный момент наиболее средний. И они должны быть очень близки друг другу, почему и называются неразличимыми.

– Между прочим, все помощники имеют плюсовый допуск, то есть немного выше средних.

– Вы уловили суть проблемы в этом «между прочим». Плюсовый допуск у них появился после последнего подсчета. В момент избрания они были идеально средними. Изз имел минусовый допуск и был помощником Язза. После очередного обследования Язз передвинулся в плюсовики и уступил место Иззу, ставшему идеально средним. И так как норма постепенно понижается, то следующее статистическое выравнивание выведет Язза из группы правителей, в этом у меня нет сомнений.

– Это ему чем-нибудь грозит?

– Ничем, кроме уязвленного самолюбия. Язз превратится в обычного гражданина общества. Действующий ныне норматив – одна десятая отклонения от идеала. Яззу с его одной тысячной до предела далеко.

– Еще вопрос, Крон. Если эти милые кузнечики так ненавидят всякие новшества, то как они отнеслись к высадке людей на их планете? Были возмущения в связи с таким чрезвычайным происшествием?

– Возмущений не произошло, а смятение было. Но наши астроразведчики быстро снискали дружбу леонцев. Сейчас экспедиционная станция в глазах леонцев – обычное явление их действительности. Взаимоотношения с людьми включены в норматив среднести.

– В этом есть что-то обнадеживающее, – задумчиво сказал Рой. – Было бы хуже, если бы мировоззрение леонцев исчерпывалось тупой консервативностью…

– Оно консервативно, – со вздохом возразил социолог. – Просто оно тоньше и гибче обычного грубого консерватизма.

Склон горы был испятнан темными отверстиями. Четверо «неразличимых» исчезли в одном из них. Социолог сказал, что надо выходить из авиетки, дальше придется идти пешком. Он первым проник в отверстие. Рой шел за ним.

«Неразличимые» поджидали людей в узком туннеле. Конец его терялся в густой черноте, но вблизи все было хорошо видно – в том же типичном для планеты красновато-фиолетовом свете. Рой с удивлением обнаружил, что источником света являются сами леонцы – сияли их тела, их гибкие крепкие ноги, глаза казались фонариками, особенный, мягкий свет испускали крылья. Еще на станции Рой обратил внимание, что крылья леонцев покрыты рисунками тех же фиолетовых и красноватых тонов, – теперь каждая линия, каждое пятнышко на крыльях сверкали; когда леонцы поводили крыльями, то приближая, то отдаляя их от стен, стены то озарялись, то темнели.

В туннеле «неразличимые» уже не летели, а, сложив крылья, передвигались на ногах. И было видно, что им тяжело соразмерять свой бег с неторопливым человеческим шагом. Они останавливались, распускали крылья, поджидали, снова устремлялись вперед, снова останавливались. Когда они начинали бег, в туннеле темнело, только четыре светящихся пятнышка мерцали поодаль. Зато когда они останавливались, туннель сразу озарялся сумрачным сиянием, – темнота и свет, причудливо борясь, сменялись попеременно.

– Мы в профилактории, – сказал социолог. Рою показалось, что он попал в гигантский зал старинного земного вокзала. Сходство с вокзалом усиливалось и тем, что кругом сновали леонцы: усеивали почву, мельтешили в воздухе, пропадали в недоступной глазу высоте. И хотя гигантское помещение было щедро освещено, всюду был один и тот же свет, тот, что создавали сами леонцы, – факелы их тел, светильники их крыльев.