Бертрис Смолл - Дикарка Жасмин

• Название: Дикарка Жасмин
• Автор: Бертрис Смолл
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01334-1

Роман `Дикарка Жасмин` — шестая и последняя книга саги семьи О`Малли, повествует о внучке Скай О`Малли — Жасмин де Мариско — дочери Великого Монгола Индии Акбара и англичанки Велвет. Действие происходит в Индии в период расцвета царствования Монгола Акбара, в Англии при дворе Якова I Старта и в Ирландии. Романтическая история Жасмин — так звучит в переводе с индийского имя Ясман — не оставляет читателя равнодушным. Сюжетные коллизии романа неожиданны, характер повествования динамичен и увлекателен.

---

Ничто и никто, кроме Акбара, который, закрывая глаза на недостатки сына, продолжал называть его детским именем, которое дал еще в младенчестве, — Шайкхо Баба.

Салим, однако, был добрым мужем и отцом, любил животных, хотя при случае мог проявить себя энергичным и даже страстным охотником. Он ценил красивые вещи и коллекционировал произведения искусства, в частности, европейские гравюры, которые ему особенно нравились. Он вставлял их в золотые рамы, украшенные растительным орнаментом Моголов. С каждым годом увеличивалась его коллекция китайского фарфора, а недавно он начал собирать изящные кубки для вина и кинжалы с драгоценными камнями в рукоятях.

Он был энергичен и любознателен, но подчас взбалмошен до каприза. Его неуемный сексуальный аппетит одни считали достоинством, другие — слабостью, как и пристрастие к хорошему вину и, время от времени, — увлечение опиумом. Но он достаточно благоразумен, думала Ругайя Бегум, и знает свой долг, чтобы слишком часто, как его младшие братья, предаваться этим порокам. Но самое заветное желание Салима Мухамада — управлять Индией. Из-за этого он рискнул бы всем.

Возвратилась Ясаман, еще на бегу крича:

— Скоро Салим обещал меня взять на тигриную охоту. У Агры заметили несколько зверей. Можно, мама Бегум? Можно? Ну, пожалуйста, пожалуйста. — Она пританцовывала вокруг старших.

— Скоро, дочка, мы уезжаем в Кашмир, — ответила ей приемная мать. — Так хочет твой отец. Он считает, что большую часть года тебе надо проводить там, а не здесь, в Лахоре. Тот климат больше подходит для тебя.

— Я не хочу в Кашмир, — надулась Ясаман. — Я хочу на тигриную охоту с Салимом. Вечно мне не дают развлекаться.

"Не дают развлекаться, не дают развлекаться», — повторила красивая птица, печально покачав головой.

Секунду все в изумлении смотрели на попугая, а потом разразились смехом. Даже Ясаман не смогла сдержаться и захихикала, и ее плохое настроение тут же улетучилось.

— Попугай Хариман такой забавный, — зазвенел ее голос. Потом она повернулась к бабушке:

— Правда, это лучший подарок, который я когда-либо получала?

Мариам Макани улыбнулась младшей внучке, отчего стали видны почерневшие от бетеля зубы:

— Я рада, что ты так счастлива. Хариман будет тебе напоминать обо мне, когда меня не будет рядом.

— А почему бы, бабушка, тебе не поехать с нами в Кашмир? — спросила Ясаман.

— Потому что, моя девочка, я старая дама и больше всего на свете люблю свой дом. Я много путешествовала в жизни, а сейчас выезжаю только тогда, когда хочу этого сама. А я не хочу. Мне лучше всего среди моих вещей.

— Мне нравится Кашмир, — воскликнула Ясаман. — Дворец, который папа построил для Кандры, озера и горы. Там так красиво.

— А Лахор тебе разве не нравится? — спросила бабушка.

— Не так, как Кашмир, — ответила девочка. — Лахор большой, шумный город. Я не люблю его стены. И не видно гор, пока не выйдешь из города. А земля такая сухая! Влажно только у самых каналов, которые несут воду из реки в город. Почему земля такая темная и твердая, когда рядом река?

— Не знаю, дорогая, — покачала головой Мариам Макани. — Спроси учителя. Христианские священники, говорят, все знают. — Она слегка нахмурилась и продолжала:

— Но ведь здесь, во дворце, тебе живется неплохо. Ты не живешь в гареме, как другие женщины. В садах у тебя собственный маленький дом. Ты знаешь, что папа и мама Бегум играли здесь еще детьми?

Ясаман кивнула и улыбнулась:

— Мама Бегум говорила, что отец ловил здесь жуков и гонялся с ними за ней. Больших, черных, отвратительных жуков. — Она скривила лицо, подняла руки и пошевелила пальцами, изображая жука.

Ругайя Бегум отскочила в притворном ужасе, закричав:

— Не пугай меня, Ясаман, не делай этого! — И девочка вновь рассмеялась. Потом мать крепко прижала дочку к себе; — Не надо кривить свое красивое лицо, дорогая. Вот злой джинн увидит тебя и захочет околдовать, чтобы ты навсегда осталась такой.

— О нет, мама Бегум, — ужаснулась Ясаман. Ее небесные глаза расширились, она быстро огляделась и прильнула к матери.

Ругайя Бегум усмехнулась;

— Думаю, тебе пора проститься с бабушкой. И Бална, и попугай Хариман устали. Надо отвести их в комнаты. Передай их Адали.

— Хорошо, мама Бегум. — Девочка выскользнула из рук Ругайи и поцеловала ее в щеку. — До свидания, бабушка, — повернулась она к Мариам Макани. — Я так счастлива, что ты сегодня приехала к нам. — Она поцеловала старую даму в обе щеки. — Надеюсь, ты скоро снова к нам приедешь?

— И привезу тебе еще один замечательный подарок, внучка? — лукаво спросила Мариам Макани, глядя на нее довольными темными глазами.

— Нет, бабушка, ты никогда не сможешь сделать мне такого же замечательного подарка, как попугай Хариман, — воскликнула Ясаман и, взяв за руку хранительницу птицы, увела ее из зала.

— Сын еще не подобрал ей мужа? — спросила Мариам Макани.

— Она слишком мала, — ответила Ругайя. — Вы ведь знаете, как Акбар относится к ранним бракам. А Ясаман еще нет и семи лет. Времени достаточно.

— Она так быстро растет, — заметила Мариам Макани, — будет выше других девочек, но и сейчас уже красива. Акбар прав, что тянет с ней. С каждым годом она будет становиться прелестнее, ценность ее как невесты увеличится, а значит, и муж подберется влиятельнее и могущественнее. Достойный дочери Великого Акбара. — Она сделала из чашки большой глоток. — Ты говорила ей о Кандре Бегум?

Ругайя кивнула.

— Да, — ответила она. — Нехорошо, чтобы девочка не знала о родившей ее матери, которая с такой неохотой ее оставила. Не вина Кандры, что они расстались. Будь у нее выбор, она никогда бы не бросила ребенка.

— Жалко, что я не знала ее, — произнесла Мариам Макани. — Сын так о ней горевал. И вы с Иодх Баи и такой любовью о ней говорите. Какой она была?

Ругайя Бегум, казалось, была удивлена вопросом свекрови. Никогда прежде Мариам Макани не спрашивала о Кандре. То короткое время, пока Кандра жила с ними, Мариам Макани была в религиозном паломничестве. Не успела она прийти в себя после путешествия, как получила известие от двух любимых жен ее сына. Кандра уехала, и Акбар заперся в высокой башне лахорского дворца. Плачущие слуги Кандры Рохана и Торамалли отнесли маленькую принцессу Ясаман Ругайе Бегум. От горя они обезумели.

— Кандра была красивой женщиной, — медленно начала Ругайя, стараясь припомнить лицо своей давнишней подруги. — Она не походила ни на кого из здешних мест. Вы ведь знаете, даже португалки напоминают нас кожей. А кожа Кандры блестела, как шелк, и белизной была подобна горным снегам. Ее глаза были так же зелены, как изумруды, которые вы носите, Мариам Макани. А ее волосы! Что у нее были за волосы! Темно-коричневые с огненно-рыжим оттенком. Как же она их называла? — Ругайя Бегум долго ворошила память и наконец торжествующе закончила:

— Золотисто-каштановые!

— Я знала, что светлые глаза у Ясаман от матери, — задумчиво произнесла Мариам Макани, — но считала, что их глаза должны быть одного цвета. Ты говоришь, изумрудно-зеленые? Как интересно. При дворе сына я видела голубоглазых англичан, но никогда с бирюзовыми, как у Ясаман, глазами. Как ты думаешь, были ли еще у кого-нибудь из семьи Кандры такие глаза? Но расскажи мне лучше, Ругайя Бегум, о самой Кандре. То, что она была красива, для меня не секрет, потому что красива моя внучка. Она ведь самый прелестный ребенок из всех детей Акбара. Расскажи мне, что это была за женщина, которую так глубоко любил мой сын? — Старая королева потянулась за медовым печеньем и положила его в рот.

— Кандра была умна, — тихо проговорила Ругайя, — и обладала утонченными манерами. В первый раз, когда Иодх Баи встретила ее в купальне, Кандра признала в ней женщину королевской крови и, проходя мимо, поклонилась. Кандра была добра и совсем не мелочна. Альмира и другие жены Акбара страшно его к ней ревновали. Они использовали любой повод, чтобы уколоть ее, а она встречала их оскорблениям пылкой учтивостью и, отметая несправедливость, храбро защищала себя. Ее поведение бесило их еще больше, — усмехнулась Ругайя.

— А она и в самом деле любила моего сына?

— О да! А когда родилась Ясаман, светилась от счастья. Девочке было только шесть месяцев, когда ко двору прибыл дядя Кандры, христианский священник. Оказывается, ее первый муж не был убит, как она считала. И он, и вся ее семья хотели, чтобы Кандра вернулась. Это было трагедией. Мне говорили, что она отказывалась, уверяла Акбара, что скорее согласится быть самой низшей из женщин при его дворе, чем расстанется с ним.

— Но честь не позволила это сыну, — задумчиво проговорила Мариам Макани. — Глупый человек. Из-за чести он пожертвовал и своим счастьем, и счастьем Кандры. На его месте я бы убила этого священника и покончила с этим раз и навсегда. — Она неодобрительно фыркнула, размышляя о поведении сына. — Но нет худа без добра. Ты хорошая мать внучке Ясаман. Я верю, у нее счастливая судьба.