Бертрис Смолл - Филиппа

• Название: Филиппа
• Автор: Бертрис Смолл
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-030998-8, 5-9713-1534-X

Наследница замка Фрайарсгейт, прекрасная Филиппа Мередит обманутая женихом, поклялась никогда больше не доверять мужчинам — и с удовольствием окунулась в невинные забавы блестящего двора Екатерины Арагонской. Но судьба уже подстерегала ее — красивый, умный, изысканный придворный Криспин Сент-Клер, граф Уиттон, пробудил в душе Филиппы невероятные желания.

Казалось бы. девушку ожидало счастье…

Однако случайно Филиппа узнала страшную тайну — и теперь гибель угрожает и ей, и Криспину…

---

— Дяде Ричарду вряд ли понравились бы твои речи, — рассмеялась Розамунда, но тут же, посерьезнев, вздохнула. — Что мне теперь делать, Том? О, понимаю, нужно срочно искать мужа для моей бедной дочери, но с чего начать? У нас в женихах был сын графа, а теперь? Сумеем ли мы найти такую же хорошую партию? И в довершение всего моя дочь угрожает уйти в монахини!

Томас Болтон хохотал так, что по лицу покатились слезы.

— Филиппа? Постриг? — едва выговорил он, смахивая со щек прозрачные капли. — Филиппа слишком любит мирскую жизнь и ее радости, чтобы позволить обидам загнать себя в монастырь. Из всех твоих дочерей, дорогая кузина, именно она была моей лучшей ученицей. Ее познания в драгоценных камнях поражают даже меня, а зимой она носит сшитые из тонкой шерсти нижние юбки на шелковой подкладке, без которой, по ее словам, шершавая ткань царапает нежную кожу. Вряд ли она потерпит грубые полотняные одеяния невест Христовых. Так что, дорогая, можешь не волноваться. Но Филиппа должна вернуться домой и переждать скандал, вызванный недостойным поведением Фицхью. Советую тебе послать письмо самой королеве и попросить отпустить Филиппу. Не сомневаюсь, что Екатерина будет достаточно великодушна, чтобы позже вновь принять ее на службу. Ну а я тем временем подумаю о подходящем женихе для нашей девочки. Она созрела для замужества, но если мы упустим время, у нее не останется шансов.

— Согласна, — кивнула Розамунда. — Разумеется, Логан, узнав обо всем, начнет предлагать сыновей всех своих знакомых.

— Ну уж нет, ни один шотландец не подойдет Филиппе! — отрезал Том Болтон, качая головой. — Слишком она увлечена жизнью при дворе короля Генриха. И к тому же больше англичанка, чем ты, кузина.

— Знаю, но помоги мне с мужем, кузен! Ты же знаешь, как бывает упрям Логан, если что-то вобьет себе в голову.

— Вся штука в том, — пояснил лорд Кембридж, — чтобы этого не допустить. Но не бойся. Я знаю, как справиться с лордом Хепберном.

— Если не ты, то кто же! — усмехнулась Розамунда. — Но Логан ужасно разозлится, если сообразит, в чем дело.

— Ну уж я точно ему не скажу, — заверил Том, подмигнув кузине. — Интересно, что еще скажет королева, кроме того, что попытается найти другого жениха для Филиппы? Видишь ли, я не стал бы полагаться на нее в этом деле.

— И тут ты прав, — вздохнула Розамунда. — Однако если сейчас мы призовем Филиппу домой, боюсь, положение только усложнится. Если королева не отошлет ее по собственной воле, предлагаю оставить все как есть. Она уже не ребенок и должна научиться справляться с трудностями самостоятельно. Это не последняя серьезная неприятность, с которой ей придется столкнуться, а хозяйка Фрайарсгейта должна быть сильной, чтобы удержать свои владения.

— Не забудь, — напомнил лорд Кембридж, — что королевский двор — это совершенно иной мир. Лично я давно осознал, что предпочел бы самые жестокие ветры Камбрии жизни при дворе. Поражаюсь, как мне удалось пережить те годы! Но если ты считаешь, что лучше оставить все как есть, склоняюсь перед твоими материнскими инстинктами.

— О, Том, — усмехнулась кузина, — только не говори, что после стольких лет сумел полюбить Оттерли и заодно мирную жизнь…

— Ну, — фыркнул он, — я уже не так молод. Розамунда лукаво возразила:

— Вздор! Я совершенно уверена, что Бэнон не дает тебе ни минуты покоя! Она всегда была непоседой.

— Твоя средняя дочь — чудесная девушка. Она зажгла жизнь в моем доме, с тех пор как в прошлом году перебралась ко мне! Признаюсь, я был поражен, когда она попросила разрешения приехать, дорогая Розамунда. Но, как мудро заметила Бэнон, если ей предстоит стать госпожой Оттерли, нужно заранее приучаться вести хозяйство. Рано или поздно мы должны найти человека, достойного моей девочки.

— Однако прежде необходимо подумать о злоключениях Филиппы, — напомнила Розамунда. — Итак, мы решили, что она остается на службе у королевы, если только Екатерина не отошлет ее домой. И я поблагодарю королеву за предложение, но заверю, что семья Филиппы вполне способна решить вопрос о муже для нее. Таком, которому король и королева дадут свое благословение. Томас озорно усмехнулся:

— Смотрю, ты не потеряла ни такта, ни сноровки, дорогая. Именно это и стоит написать. Просто идеально. И передай от меня Филиппе привет. А теперь, кузина, может, покормишь умирающего с голоду родственника? Что у тебя приготовлено? Только не предлагай кроличье рагу! Я хочу говядины!

Розамунда понимающе улыбнулась.

— И ты получишь ее, дражайший Том, — заверила она, хотя мыслями была уже далеко. Какой тон выбрать в письме к дочери? Стоит ли быть нежной? Или строгой? Избыток жалости так же губителен, как недостаток. Да, нелегкая предстоит задача.

Послание матери отнюдь не тронуло до слез Филиппу Мередит. Впрочем, и не утешило. Отшвырнув пергамент в приступе злости, девушка раздраженно вскричала:

— Ба! Фрайарсгейт! Вечно этот Фрайарсгейт!

— Что пишет матушка? — нервно поинтересовалась Сесилия.

— Дает какие-то странные советы! Разочарование, по ее словам, — одна из составляющих жизни, и я должна с этим смириться. Монашество — не ответ на мои проблемы. А разве я считала иначе? Постриг — не для таких людей, как я. Вряд ли я подхожу для монастыря!

— Но всего несколько недель назад ты утверждала иное, — возразила Сесилия. — Вспоминала своих родственниц-монахинь. Разумеется, мы все нашли это довольно забавным. Ты сама понимаешь, дорогая, что не тебе об этом толковать!

— Ах вот как! — вскинулась Филиппа. — Значит, вы тайком смеетесь за моей спиной? А я считала тебя своей лучшей подругой!

— Я и есть твоя лучшая подруга! — возразила Сесилия. — Но ты стала такой благочестивой, рассуждала о Боге и служении ему, хотя все понимали, что монахиня из тебя никакая! Даже подумать об этом смешно! А что еще написала твоя матушка?

— Что мне найдут другого жениха. Такого, кто оценит меня по достоинству и поможет управлять имениями. О Господи, не нужен мне этот Фрайарсгейт, Сесилия. Я вообще не желаю возвращаться в Камбрию! Хочу остаться здесь, при дворе. Это центр всей моей вселенной! Я умру, если меня заставят вернуться на север! Я не моя мать! — с театральным вздохом объявила Филиппа. — О, Сесилия! Помнишь первое Рождество при дворе, которое мы встретили фрейлинами королевы?

— Еще бы! Его назвали Рождеством трех королев. Королева Екатерина, королева Маргарита и ее сестра Мария, которая была королевой Франции, до того как овдовела. Они встретились после долгих лет разлуки, и это было чудесно. Каждый день новые зрелища!

— А кардиналу Вулзи пришлось дать королеве Маргарите двести фунтов на покупку подарков к Новому году. У бедняжки не было ни пенни. Пришлось бежать после того, как шотландские лорды опротестовали завещание короля Якова и сделали герцога Олбани опекуном маленького короля. Не следовало ей второй раз выходить замуж, особенно за графа Ангуса.

— Но она влюбилась в него, — запротестовала Сесилия. — И он такой красивый.

— Она его вожделела, — поправила Филиппа. — Пойми, она была вдовствующей королевой! И отказаться от власти и положения ради какого-то юнца? Бросить все на ветер? Остальные лорды не желали, чтобы Шотландией правили Дугласы. Поэтому и выбрали нового регента для молодого короля Якова.

— Но Джон Стюарт родился во Франции, — не уступала Сесилия. — Вряд ли нога его ступала на шотландскую землю, прежде чем за ним послали и объявили регентом. А кроме того, он наследник короля, так что я могу понять страхи королевы Маргариты!

— И все же у него репутация человека порядочного и беззаветно преданного монарху, — возразила Филиппа.

— Двенадцатая ночь! — воскликнула Сесилия, меняя тему. — Помнишь ту первую Двенадцатую ночь? Ну не чудесно ли?

Мечтательно улыбнувшись, она закатила глаза.

— Кто бы мог ее забыть? — вздохнула Филиппа. — Представление называлось «Сад надежды», и на огромной подвижной сцене был устроен целый искусственный сад! Леди и джентльмены танцевали в этом саду, прежде чем его увезли. Помню, как наша маленькая принцесса Мария вскочила и радостно захлопала в ладоши.

— Как жаль, что у нас нет других принцев и принцесс, — тихо прошептала Сесилия. — Несмотря на благочестие нашей кроткой королевы, постоянные паломничества к Богоматери Уолсингемской и добрые дела, бедняжка не может зачать ребенка.

— Королева слишком стара, — ответила Филиппа так же тихо. — И за три года, что мы пробыли здесь, состарилась еще больше. Она ушла в религию и старается не участвовать в забавах двора. Король начинает скучать и все чаще обращает взор на придворных прелестниц. Разве не замечаешь?

— Королева никогда не уклонялась от супружеского долга, — отметила Сесилия. — И у них с королем так много общего! Они по-прежнему охотятся вместе, и он каждый день после обеда навещает королеву в ее покоях.