Дебора Смит - Змей-искуситель

• Название: Змей-искуситель
• Автор: Дебора Смит
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04541-4

Хаш Макгиллен — преданная мать и успешная деловая женщина — всего в жизни добилась сама. Она почти счастлива. Но ее благополучие и покой могут рухнуть в один миг, когда ее сын, бросив колледж, привозит к матери молодую жену — сбежавшую из дома дочь президента, а вслед за ними у них в доме появляется телохранитель и друг президента Ник Якобек. Хаш способна защитить себя и своих близких даже от гнева Первой Леди, но и она не может устоять перед решительным натиском мужественного полковника.

---

Хаш Первая выросла в Старом Свете, где ее отец ухаживал за яблоневым садом какого-то английского джентльмена. Хаш знала, как сажать сад, как прививать яблони, как привлечь пчел, чтобы они каждую весну опыляли деревья, как хранить яблоки зимой, чтобы они не портились долгие месяцы. Она понимала, что яблони нуждаются в теплой земле, хорошей воде и ясной погоде, и яблони понимали ее. Как и они, Хаш Первая мечтая о плодородной земле, которая окажется по карману нищей вдове, какой она была. Такая земля нашлась в долине — в райском краю среди диких гор, в округе Чочино, штат Джорджия.

Хаш первой нашла дорогу в просторную долину у подножия гор Чочино, Большая Челюсть и Аталук. Окрестные жители гор называли это место просто Долиной. Она располагалась так глубоко в складках гор, что туда можно было попасть только пешком, и так далеко от цивилизации, что только человек в крайней нужде мог попытаться это сделать. От Далиримпла, главного города округа Чочино (обитатели которого довольно бесстыдно радовались, что война обошла их стороной), Долину отделяли десять миль. Двадцать миль пролегли между нею и Чаттанугой, штат Теннесси. На сотню миль южнее возрождалась к жизни сожженная северянами Атланта. А до шотландских равнин, где выросла Хаш, были многие тысячи миль.

С большим трудом Долину можно было отыскать на карте.

Жители округа Чочино избегали появляться в Долине, наделяя ее мистическими свойствами и справедливо называя это место Долиной Мертвых. Там, на берегу горной реки, были похоронены солдаты армий северян и южан, всего около пятидесяти. Они перебили друг друга в жестокой схватке всего за год до того, как в долину приехала Хаш. Занятые исключительно своими делами жители гор из округа Чочино похоронили их там же, где они упали, в неглубоких могилах. Самый образованный человек Далиримпла, его основатель Арно Далиримпл — одновременно владелец бара, игрок, пастырь местной церкви и ведущий колонки в местной газете — написал об этом в «Далиримпл уикли курьер»: «Славная дикая Долина населена привидениями так же плотно, как и личный ад мистера Авраама Линкольна».

Но Хаш, едва взглянув на Долину, увидела перед собой яблочный рай. Склоны гор защищали это место от сильных ветров и укрывали от свирепого южного солнца. Весной к реке с них стекали ручьи, и воды было в избытке. И, что важнее всего, на невысоких холмах росли яблони-дички, словно оазисы среди гранитных скал. Эти дикие деревца цеплялись за землю среди зарослей лавровых кустов и камней и цвели пышным цветом. Деревья умели распознать необходимое для них место, и они знали, что в Долине должны расти яблони.

— Яблони ничего не имеют против костей, а мертвые не станут возражать против яблонь, — сказала Хаш. Она заплатила пятьдесят долларов за двести акров земли в долине, разбила лагерь и посадила семена, собранные в дороге.

Яблони очень похожи на людей. Вы не найдете двух одинаковых семечек. Посадите сотню семечек — и вы получите сотню уникальных яблонь. Среди них будут и хорошие, и плохие, но большинство получатся совершенно заурядными, как бывает с детьми. Хаш знала, что только время и судьба помогут ей разобраться в странном смешении сортов, которые она посадила — «ван-дермееры» из Пенсильвании, «желтые кольриджа» из Мэриленда, «красные духи» из Каролины и многие другие. В то время в восточной части страны существовало больше сотни сортов яблок. На каждой ферме рос небольшой фруктовый сад, и каждый округ славился собственным сортом яблок. Фермеры ждали, что принесут им весной пчелы на своих мохнатых лапках. Они изучали каждый отросток, надеясь увидеть чудо.

Может быть, из этого деревца что-нибудь получится? Может быть, именно эта яблоня станет королевой среди остальных?..

Хаш наблюдала за своими деревьями десять лет, а потом еще двадцать. К тому времени, как ее дети выросли и разъехались, она пристроила еще одну комнату к своей щелястой лачуге, завела кур, коров и свиней, выстроила амбар и купила еще двух мулов. Ее сыновья прорубили просеку до Далиримпла и назвали ее Садовой дорогой Макгилленов. Хаш вполне сносно зарабатывала на жизнь, осенью продавая яблоки жителям городка. Но у нее так и не появилась «особенная» яблоня. Каждую весну она наблюдала, как трудолюбивые пчелы переносят пыльцу с диких горных яблонь на ее деревья. Дочь, переехавшая жить в Атланту, написала подруге: «Мама до сих пор верит, что господь на небесах благосклонно отнесется к соединению ее деревьев с его».

Хаш старела, но она научила свою внучку Лизу Хаш Макгиллен (известную как Хаш Макгиллен Вторая) помогать ей в саду. Они вместе каждый год осматривали деревья, пытаясь найти ту самую, единственную яблоню. Они нашли ее осенью 1889 года. Дерево в первый раз принесло плоды. Стройное, гордое, оно стояло именно там, где были похоронены убитые солдаты, и на его ветвях висели невероятно сладкие яблоки.

Хаш и Лиза упали на колени, смеясь и плача. В течение нескольких лет они прививали отростки от этой яблони на другие деревья и клонировали потрясающее дерево сотню раз, затем двести, потом еще. Слух об удивительных яблоках разлетелся с невероятной быстротой. Люди приезжали издалека, чтобы купить их.

Хаш продавала яблоки, Хаш продавала отростки и Хаш продавала легенду о Хаш Макгиллен. Ее яблоко было краснее, чем «арканзасская красавица», сохранялось дольше, чем «бен дэвис», было более сочным, чем «эврика дженни», и более сладким, чем «красная да-лила».

Яблоко «сладкая хаш».

Каждое следующее поколение до меня зарабатывало право на это имя. И мне пришлось сделать то же самое.

Меня научила выращивать яблоки сестра моей бабушки Бетти Хаш (или Хаш Макгиллен Четвертая), владевшая Долиной до моего отца. А Бетти научилась яблочному бизнесу у своего двоюродного брата Уильяма Хаша Макгиллена (его также называли Хаш Макгиллен Третий, и он единственный из династии был мужчиной). Он управлял знаменитыми яблоневыми садами Хаш в период их первого расцвета — между 1900 и 1930 годами. Если верить семейным преданиям, то Уильям Хаш Макгиллен так же умел получать прибыль от продажи яблок, как священник выкачивает медяки из грешников. Мне всегда нравилось думать, что я унаследовала его дар.

В период правления Уильяма Хаша весь округ Чочи-но скупал у него яблоки, поэтому многочисленные представители клана Макгилленов жили в комфортабельных домах и владели последними моделями автомобилей. Уильям Хаш и его родственники продавали яблоки тоннами легально и домашнее яблочное бренди бочками нелегально. В Атланте сестра Уильяма Дорита Макгиллен основала «Кондитерскую компанию Хаш». Каждый год МакГиллены с гор посылали тысячи отборных яблок в запряженных мулами фургонах Дорите, которая превращала их в начинку для кондитерских изделий. Эту восхитительную выпечку доставляли с посыльными в самые лучшие дома города. Посыльными были чернокожие мужчины в белых куртках, они управляли красивыми фургонами, на бортах которых красовалась надпись «Кондитерская компания Хаш». Пироги с яблоками от Дориты Макгиллен регулярно появлялись на столе губернатора.

Но потом Великая депрессия смела с лица земли «Кондитерскую компанию Хаш». Федеральные агенты из администрации Рузвельта ликвидировали подпольный винный бизнес Макгилленов. Наша семья тоже пострадала. Мой гордый дед и один из его двоюродных братьев, псаломщики в баптистской церкви Далирим-пла, были застигнуты врасплох за приготовлением бренди. Оба предпочли покончить с собой, только бы не отбывать наказание на каторге. Но что хуже всего, экспорт яблок из Старого Света и быстрое совершенствование холодильного оборудования превратили местные яблоки в прихоть, а не в необходимость.

К моменту моего рождения в 1962 году многие плодовые сады на Юге прекратили свое существование. Их вырубили, сожгли пни, о них забыли, их перестали любить, яблоки никому больше не были нужны. «Гордость поттера», «круглые эскановы», «сладкие сочные», «черная лань», «розовые кружевные» — все эти сорта исчезли с лица земли, не говоря о многих сотнях других. Они исчезли навсегда. Мы, Макгиллены, переживали одну черную полосу за другой. Мой отец умер молодым от сердечного приступа, корчуя шиповник в саду. Но мы и наши яблоки все-таки упрямо держались, отказываясь сдаваться на милость победителям — дешевым «виноградным из Висконсина» и ледяным японским «муцу».

Еще ребенком я решила, что заставлю людей снова покупать наши яблоки.

Первые одиннадцать лет моей жизни — до того, как умер отец, — были замечательными. Папа всегда был веселым или, по крайней мере, таким казался; мама пела, работая в саду рядом с ним. А я была их яблочной принцессой, Хаш Макгиллен Пятой из Долины, самого красивого места на земле. Яблони зацветали весной, их плоды наливались соком летом, питая наши души осенью. А в холодные зимние месяцы деревья спали и видели сладкие сны.

Сады Макгилленов росли по берегам реки, у подножия Чочино, Аталука и Большой Челюсти, поднимаясь вверх по террасам, созданным упорно трудившимися поколениями Макгилленов. У нас в семье была поговорка: настоящие яблоки «сладкая хаш» могут вырастить только бог и Макгиллены. Наша земля была самой плодородной в округе, и старики шептались о том, что в ней есть что-то таинственное и колдовское.