Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

• Название: Мечом раздвину рубежи
• Автор: Андрей Серба
• Жанр: Историческая проза

---

Свободолюбивые и гордые, как и все славяне, они до последней возможности противились установлению главенства на Руси полян, и киевским князьям стоило немалых сил и крови заставить их подчиниться своей власти. На древлян ходили с бранью еще Аскольд и Дир, предшественник Игоря князь Олег также был вынужден примучивать их. Да и сам Игорь после смерти Олега дважды водил в древлянские дремучие леса и гнилые болота Полянские дружины, утверждая огнем и мечом на земле соседей власть великого киевского князя. Поэтому с такой неприязнью отнесся Игорь к внезапному появлению в Киеве нежданных гостей. Тех, кого в эти черные минуты бесславия и позора меньше всего желал бы видеть подле себя.

Нахмурив брови, вцепившись в рукоять меча, великий князь молча наблюдал за приближавшимися древлянами. Впереди ступал Крук, старший сын древлянского князя Мала. В шаге за ним следовали несколько воевод и тысяцких, замыкала шествие группа старых, заслуженных воинов. Среди древлян Игорь не видел ни одного боярина или купца, на суровых, бесстрастных лицах непрошеных гостей не было заметно ни единой дружеской, располагающей к себе улыбки. Что им надобно? Хотят воспользоваться тяжелым положением стольного града и требовать для древлянской земли уступок и послаблений в дани?

Крук остановился перед великим князем, слегка склонил в поклоне голову. Выпрямился, скользнул взглядом по стоявшему за спиной Игоря Полянскому воину, державшему в руках боевой стяг киевской дружины. На узком, из темного бархата полотнище был изображен древнейший символ славянского племени бодричей, князем которого был дед Игоря Годослав. Разбросав в стороны крылья, поджав для скорости хвост, сокол-балобан, или, по-бодричски, рорик, смело устремлялся на врага. В полете отважной птицы ощущалась такая стремительность, что многие из непосвященных принимали его изображение за знак трезубца. Выпрямленные вверх под прямым углом крылья, укороченный по сравнению с ними хвост и несколько точек вместо условной головы на самом деле напоминали эту фигуру.

Невысокий, плотный, с короткой сильной шеей и густыми рыжеватыми усами Крук в упор глянул на Игоря. Его прищуренные на ярком солнце глаза были холодны.

– Великий князь, до Древлянской земли дошла весть о твоем возвращении из похода на Царьград, и она скорбит вместе с Киевом. Нам известно также, что ты замыслил отомстить империи и собираешь воинов для нового похода, для чего разослал бирючей по всей Русской земле. Знаем, что многие поляне уже явились под твой стяг, слыхали, что поспешают к тебе северяне и вятичи, полочане и дреговичи. Лишь у нас, на Древлянской земле, не видели и не слышали твоих посланцев. Что ж, путь к нам неблизок и нелегок, потому, наверное, они и задержались,– с заметной иронией в голосе произнес Крук.

Древлянский князь говорил правду. Игорь разослал глашатаев во все концы Руси, даже в далекие Полоцк и Новгород. Лишь в расположенные рядом с Киевом древлянские земли не был направлен ни один. Потому что не друзей видел Игорь в соседях-древлянах, а затаившегося до поры до времени непримиримого врага, чувствовавшего пока собственную слабость, однако готового в первый же подходящий для этого момент снова обнажить меч против Киева. Сейчас наступил как раз такой случай.

– Не дождавшись бирючей, мы, древляне, сами явились к тебе, великий князь,– звучал голос Крука.– Знаю, не всегда был мир и покой промеж полянами и древлянами, не раз меч и кровь стояли между нами. Но не о том пришел сегодня говорить я с тобой. Все мы – русичи, одна у нас мать – Русская земля, о ней прежде всего должны думать мы, ее сыновья и защитники. Забудем в сию тяжкую годину о былых кривдах и распрях! Будем лишь помнить, что забота о чести и славе Руси требует нашего примирения и единства. Знай, великий князь, что древляне тоже поднялись за горе и обиду Руси, их сердца полны желания отомстить ромеям за гибель воинов-древлян, ходивших вместе с тобой и воеводой Браздом в поход на Царьград. Ведай, что Древлянская земля готова хоть завтра поставить под твой стяг тридцать сотен храбрых воинов! Все наши кузнецы куют сейчас не серпы, а мечи. Однако у них попросту не хватит железа, чтобы вооружить и укрыть воинским доспехом всех, кто рвется в бой против империи. Коли ты поможешь древлянам из великокняжеских скарбниц(Скарбница – казна, сокровищница, хранилище.) оружием или железом, уже следующей весной наша земля пришлет тебе сто ладей по пятьдесят воинов в каждой. Вот с чем явился я к тебе, великий князь,– закончил Крук.

Не веря собственным ушам, внимал Игорь словам древлянского князя. Когда тот замолчал, он еще не мог прийти в себя от изумления. Крук расценил его затянувшееся молчание по-своему.

– Не веришь мне, великий князь,– с грустной усмешкой произнес он.– Отец предвидел это, отчего прислал именно меня, старшего сына, опору во всех делах. Чтобы ты не сомневался в чистоте наших помыслов и не отказал древлянам в просьбе, я готов остаться в Киеве заложником. Игорь шагнул к древлянину, крепко его обнял.

– Верю тебе, князь, и древляне получат от Киева все, в чем испытывают нужду. Тебя же я и великая княгиня ждем вечером в терем на пир…

Расставшись с древлянами, Игорь собирался продолжить путь по берегу, однако его внимание привлекли два новобранца. Высокие и плечистые, они яростно нападали друг на друга с мечами в руках. Удары, которыми они обменивались, были сильны, но неточны, в движениях отсутствовали столь необходимые в настоящем бою четкость и резкость. Великий князь шагнул к дружинникам, поднял руку, прекратил поединок. Обнажив свой меч, властно приказал:

– Защищайтесь!

Дружинники были гораздо сильнее князя, по возрасту годились ему в сыновья, а то и во внуки. Однако они лишь готовились стать воинами, в то время как Игорь провел всю жизнь в походах и бранях, мастерски владел всеми видами оружия. Начавшаяся схватка закончилась уже в следующую минуту. Один из противников Игоря, пытаясь уклониться от меча великого князя, неумело отпрянул в сторону, потерял равновесие и рухнул на песок. Тотчас сильным ударом клинка Игорь выбил оружие у его товарища. Швырнув меч в ножны, великий князь протянул руку упавшему дружиннику, помог ему встать.

– Откуда и зачем явился ко мне? – спросил он.

– Из-под Любеча, княже,– последовал ответ.– Мой отец и старший брат ходили с тобой в последний поход на империю, и ни один не вернулся обратно. Мой долг русича отомстить за них.

– Зачем сменил рало(Рало – плуг.) на меч ты? – повернулся Игорь ко второму новичку, растиравшему онемевшую после княжеского удара руку.

– Мне было пять лет, когда в бою с печенегами сложил голову отец. Но кто не знает, княже, что вовсе не сабли степняков льют русскую кровь, а ромейское золото? Сейчас пришел мой час расквитаться с империей за смерть отца.

– Кто ваш сотник? – спросил Игорь.

– Я, княже,– раздалось сбоку.

Игорь окинул ответившего быстрым внимательным взглядом. Статный, налитый силой, с загорелым, обветренным лицом, серые глаза смотрят на великого князя смело, без признаков страха. Да и чего ему опасаться? Разве сабельный шрам через левую щеку, глубокий след на скуле от вырванного с мясом наконечника стрелы, еще не зажившее на шее пятно от ожога «греческим огнем» не говорили о верной службе Руси? В том, что Игорь взял верх над двумя дружинниками-новичками, сотник за собой вины не чувствовал. Великий князь – опытный воин и должен понимать, что для превращения вчерашних смердов в настоящих витязей требуется куда больше времени, нежели те несколько дней, которые он занимался их ратным обучением.

Игорь понимал это не хуже сотника. Но как хотелось ему вселить в души молодых дружинников ту ярость и ненависть, что бушевали в его груди при одном упоминании о Византии! Заставить их жить, как он сам, только одним: ожиданием счастливой минуты, когда он снова скрестит меч с имперскими легионерами. Как хотел бы Игорь, чтобы каждый из новобранцев утроил, удесятерил силы и старание в овладении нелегким воинским мастерством, как можно скорее превратился в настоящего воина-русича, с которым он смело может бросить вызов Новому Риму. Зная, какое значение имеет для человека даже единственное нужное и вовремя сказанное слово, Игорь шагнул к сотнику. Понимая, что сейчас обращается вовсе не к нему, а к десяткам новобранцев, что, затаив дыхание и замерев на месте, прислушивались к каждому его слову, он старался говорить как можно громче и отчетливее.

– Кого и кому готовишь, сотник? – нахмурив брови, спросил Игорь, чувствуя на себе обращенные со всех сторон взгляды.– Смелых и отважных воинов для Руси или новых рабов для Византии? Забыл, какими всегда были воины-русичи? Наши деды и отцы, не страшившиеся ничего на свете и отстоявшие для нас Русь? Или други-браты, недавно сражавшиеся рядом с нами против империи? Те, что бесстрашно умирали, предпочитая честную смерть в бою полону и ярму раба? Наши братья с мечом в руках бесследно исчезали в пламени страшного ромейского огня, живыми навсегда погружались в морскую пучину, однако никто из них не молил ворога о пощаде и спасении! Разве не их души взывают сейчас к нам, живым, из бездонных глубин, моля о сладостной мести? Разве не слышишь ты их голосов, требующих отмщения? Такие же воины мне потребны и сейчас, сотник! Только тогда Русь сможет смыть с себя вражьей кровью позор поражения! Лишь тогда окажется нам по плечу месть за павших отцов и братьев, за другов-товарищей!