Николай Бондаренко - Космический вальс

• Название: Космический вальс
• Автор: Николай Бондаренко
• Жанр: Научная Фантастика

---

На снежном экране мелькнула тень. Кажется, это рука... Точно - рука! Она тянется к банту и вот-вот схватит его, как мальчишка уснувшую на травинке стрекозу... В мгновение ока руку перехватывает другая рука, и на экране замельтешило, заметались, забегали цепкие тени...

Вон куда потянула память! Она напомнила действительный случай, когда он, Матти, схватил Юркину руку, и они подрались до синяков. Школьное собрание осудило драчунов - ведь было нарушено незыблемое правило взаимоуважения, товарищества. Поскольку Юрка вовсе не хотел обидеть Жанну и намеревался всего лишь притронуться к косичке, а я, не поняв, вступился за девочку, нам простили кулачный бой и заставили помириться. Это была первая и последняя наша драка, которая, впрочем, почему-то сблизила нас еще больше... И Жанна после того случая более пристально, более нежно стала взглядывать на меня. Хотя, как показала дальнейшая жизнь, это вовсе ничего не значило...

Семь школьных лет промчались быстро, открылись для нас двери вузов. Наши способности определили специализацию - Юрия направили в школу космонавтов, меня-стали обучать конструкторскому делу, Жанна готовилась стать педагогом. Еще семь лет - вузовских - тесно сблизили нас. Встречались мы довольно часто и, как в школьные годы, увлеченно спорили, валялись на теплом пляжном песке, посещали театры... Со мной творилось что-то невообразимое. С каждой новой встречей я все больше и больше понимал: я не могу без нее! Я не сводил с нее глаз; даже если не смотрел на нее, чувствовал каждое ее движение, поворот головы, изгиб стройного тела... Она жила во мне, я думал о ней каждую секунду, она, как компас в мир прекрасного, вела и определяла всю мою жизнь. Где бы я ни находился - я знал: есть на свете она. Больше мне ничего не надо...

Впрочем, я часто удивлялся сам: что особенного в этой девушке? Многие одноклассницы, а потом и однокурсницы, выглядели куда более эффектно. А здесь - сама простота... Маленький слегка вздернутый нос, сердечко губ, пухлые щеки, серые глаза и русые прямые пряди волос... Миллионы женщин обладают такими носами и губами, носят такую же прическу... Может быть, тайна в глазах? Наверное... Ведь они не совсем серые, а с примесью лазури. Взгляд открытый, прямой... До сих пор не знаю - в чем сила ее обаяния. Только все, в едином сочетании-именно в таком!-мне до слез нравилось, будило непонятные чувства...

Но сколько могли длиться неведение, слепой восторг?

Только на пятом курсе, зимой, в такой же снегопад, я вдруг узнал, что чувства мои не имеют будущего... Помню, вызвал меня Юрий, он только что вернулся из тренировочного полета, повел в кафе. Там, оказывается, уже был накрыт стол на три персоны, и Жанна ждала нас. Мы распили бутылку мусалласа, уничтожили по отбивной и вышли на улицу. Я замер, не в силах оторвать глаз от снежной, пушистой лавины. Сколько таинственного смысла в кружении белых светлячков, сколько торжественности в полете снежинок, как стремятся они одарить землю нежностью и чистотой... Уже тогда мне виделся огромный смысл в обыденном падении ажурных кристалликов воды...

Юра стоял под фонарем, воздев руки и резко запрокинув голову наслаждался прикосновением к лицу тоненьких льдинок. Они таяли и начали стекать по щекам, как слезы...

- Не нужно, идем под навес.- Жанна извлекла носовой платок и осторожно провела по щекам Юры.

- Под навес?.. От снега?.. От жизни?.. Никогда!

Он нагнулся, набрал полную пригоршню снега, покатал в ладонях.

- А ну-ка, друзья, обороняйтесь!

Снежок угодил в меня, да так точно - слетела шапка. Я кинулся катать ответный ком, размахнулся - промазал. А снежок Жанны угодил Юрию в плечо на кожаной куртке остался белый круглый след, наподобие кратера вулкана.

- Ура-а-а!- я помчался прямо на Жанну, она - от меня, в глубь скверика. Мой снежок догнал ее и оставил на спине "луну".

- Ах, так!- остановилась Жанна, подхватила пригоршню снега - и на меня. Я не стал убегать. Жанна сыпанула горсть холодных снежинок мне за воротник и вдруг принялась натирать мое лицо.

Если бы она знала, как мне было приятно прикосновение ее рук, чувствовать горячее дыхание... Я не выдержал, привлек к себе, поцеловал. Прямо в губы!

Жанна не ожидала такого поворота, после неловкого молчания прошептала:

- Не надо, Матти... Никогда не надо... Мы с Юрой любим друг друга...

Подбежал Юрий, забросал нас снегом, обнял с двух сторон своими огромными ручищами.

Он ничего не заметил...

Зато я едва оправился от удара.

Перестал ходить на занятия, отвечать на звонки друзей. "Пусть себе,-думал я,-будут счастливы..."

Естественно, общественность заволновалась - как, почему, зачем? Разумеется, в деканате я сослался на плохое самочувствие, но оно грозило не кончиться.

Через неделю заглянул ко мне Юра. Мы поговорили на ничего не значащие темы. Он так и не решился спросить - почему я не хожу в институт. Верно, оставил вопрос для другого захода...

На следующий день явилась Жанна. Прямо с порога бросила:

- Ты что это, дружок, расхандрился? А ну вставай!

Я не пошевелился. Она присела рядом, взяла мою РУКУ.

- Ну скажи, что мне делать? Что? Представь себя на моем месте...

- Ты о чем?- поднялся я и отчужденно уставился на Жанну. Она сразу выпустила мою руку.- Если ты о том, что я тебя поцеловал... Извини, пожалуйста, был порыв. Смею заверить, никаких других чувств, кроме дружеского расположения, я не испытываю.

- Правда?- недоверчиво раскрыла глаза Жанна.-А я-то думала... Две ночи не спала...

- Это много - две ночи, - усмехнулся я.

- Не смейся, я вправду переживала...

- А теперь можешь спать спокойно. Да и мне что-то лучше... Стоит больного навестить - результаты налицо.

- Ты опять смеешься...

- Смеюсь? Я выздоровел! Во мне проснулись такие силы!

Я вдруг почувствовал, что соскучился по чертежам, в памяти всплыл узел, над которым я бился последние месяцы, перебирая возможные комбинации сочетания деталей.

И еще я почувствовал голод. Не ел несколько дней, и нужно было срочно подзарядиться.

- Извини, Жанна. Пожалуйста, не надоедайте мне.- Конечно, я перехлестнул.- Как только окончательно выздоровлю, сам заявлюсь. Пока!

В столовой я съел два бифштекса и выпил несколько бокалов компота. Теперь можно приступать к делу. "К черту ее, эту любовь,- яростно думал я.Проживу и без нее..."

Пропущенное я наверстал за несколько дней. А от любви избавиться так и не смог. Бодрился, напускал видимое безразличие, острил... Друзья успокоились, а я сам себе удивлялся - как мне удавалось скрывать смятение, не вызывая ни малейших подозрений...

Всю трагедию своего положения по-настоящему я увидел потом, когда мы окончили институт и я получил приглашение на свадьбу. В кругу самых близких товарищей Юрия и Жанны, за бокалом шампанского, стало ясно мне мое грядущее одиночество. Нет, я не так выразился: грядущая отторженность от НЕЕ. С этой поры ОНА отодвинулась от меня еще дальше, так далеко, что я потерял ЕЕ навсегда...

Счастливые молодожены поселились на улице Свободы, в финском домике, окруженном густым фруктовым садом. В первые десять лет я редко заходил к ним - слишком сильна была внутренняя боль, да и надоели постоянные вопросы: "Ты еще не женился? Решил остаться холостяком?" Но потом я понял: нельзя оставлять Жанну одну, когда Юрий в полете. По году, а то и больше его не бывало дома, Жанна очень тосковала. Скучал по отцу и маленький сын Жанны и Юрия - Герман, так назвали его в честь великого покорителя космоса Германа Лукьянова.

Не скрою, когда Герман родился и сияющий Юрий позвал меня взглянуть на долгожданное чадо, я пошел на улицу Свободы с некоторым предубеждением и едва взглянул на младенца. Но вот он стал подрастать, определились черты лица, и я с изумлением обнаружил, что Герман - нежнейший сплав Жанны и Юрия, неповторимое живое чудо!

Я потянулся к мальчику и быстро к нему привязался. И нередко потом чувствовал себя в роли пушкинского Савельича. Особенно сошлись мы с Германом в те долгие семь лет отсутствия Юрия. Мы любили ходить в парк, который торжественно называли Корабельной рощей, фантазировали, мечтали, размышляли. Герман уже учился в школе, проявлял недюженные способности. Мы были твердо уверены - он пойдет по пути отца - станет космонавтом.

Однажды мы долго с ним гуляли. Закатное солнце окрашивало прямые стволы сосен в ярко-красный цвет, и Герман с восторгом повторял:

- Глядите, дядя Матти! Как будто ракеты! Вотвот оторвутся от земли и полетят к звездам!

Я подошел к смолистому шершавому стволу, приложил ухо и сказал:

- Слышу, как гудят двигатели!

Герман подбежал к другому стволу, тоже приложил ухо.

- И я слышу!

- А не кажется тебе, что невидимая радиостанция принимает сигналы из далеких миров? Я слышу странные звуки!

- Да, да! В самом деле! Я тоже слышу странные звуки!

Хороший рос паренек, чуткий, смышленый...

Что же касается наших отношений с Жанной, все оставалось по-прежнему. Да и разве могло быть иначе? Нередко, когда мы возвращались с Германом с прогулки, Жанна в знак благодарности целовала меня в щеку. Я и радовался, и мне становилось не по себе - я готов был крепко-крепко обнять эту единственную для меня женщину и дать волю чувствам.