Даниэла Стил - Зоя

• Название: Зоя
• Автор: Даниэла Стил
• Жанр: Современные любовные романы

Блестящая судьба ждала юную княжну Зою Юсупову — в России эта фамилия и красота девушки открывали любые двери.

Но все рухнуло в одночасье. Оказавшись за границей, она мечется в поисках работы, человеческого тепла, любви. В ее жизни было все — столица мира Париж с его соблазнами и очарованием, символ успехов и преуспевания — Нью-Йорк, были потери и обретения, и большая любовь, свет которой озаряет всю ее жизнь…

---

— Нет… Я хочу остаться одна… Простите, графиня.

— Понимаю… — И Евгения Петровна тихо вышла из спальни.

Алике до самого утра сидела у камина, перечитывая свои дневники и письма и швыряя их в огонь одно за другим. Она сожгла все, включая письма от бабушки, королевы Виктории, все, кроме писем от Николая.

Двое суток после этого она мучилась, но уничтожить переписку с любимым мужем так и не смогла.

В среду приехал генерал Корнилов и попросил о разговоре наедине. Его провели в один из кабинетов царя на первом этаже; Александра, высокая, прямая, встретила его стоя и, не предлагая сесть, стараясь не обнаруживать потрясения, выслушала. Ее, детей, всех домочадцев и прислугу брали под домашний арест.

Она не могла поверить его словам, и тем не менее это было так. Близилась развязка, и надо было готовиться к ней. Генерал, подбирая слова, объяснил: каждый, кто пожелает, может остаться с бывшей царской фамилией, но тот, кто покинет Царское Село, назад уже допущен не будет. Алике потребовалась вся ее воля и выдержка, чтобы не показать, как она ошеломлена этим известием.

— А мой муж?

— Очевидно, завтра утром он будет здесь.

— И будет заключен под стражу? — Эти слова дались ей с неимоверным трудом, но она должна была знать все. Все, что ожидало их, все, к чему надо было быть готовыми. После всех слухов следовало быть благодарными уже и за то, что их пока не убили…

— Ваш муж будет находиться под домашним арестом.

— А потом? — мертвенно побледнев, спросила царица.

Но ответ не был таким ужасающим, как она ожидала. Она думала теперь только о муже и детях, об их жизни и безопасности. Она с радостью пожертвовала бы ради них собой.

— Потом Временное правительство намерено отправить вашу семью в Мурманск, — ответил Корнилов, с невольным восхищением глядя на это поразительное самообладание. — А оттуда на миноносце вас привезут в Англию к королю Георгу.

— Понимаю. И как скоро это может произойти?

— В самое ближайшее время.

— Понимаю, — повторила царица. — Я дождусь приезда мужа и тогда сообщу обо всем детям-.

— А как быть с… остальными?

— Я сегодня же скажу им, что они могут покинуть Царское Село, если пожелают, но вернуться назад будет уже нельзя. Так ли я вас поняла, генерал?

— Так.

— И вы не причините им вреда, когда они уедут? Не станете преследовать эту горсточку людей, оставшихся верными своему государю?

— Даю вам честное слово.

«У изменника нет чести», — чуть было не вырвалось у нее, но она сохранила величавое спокойствие до той самой минуты, когда Корнилов откланялся.

После этого, собрав всех обитателей дворца, она сообщила им, что все они свободны и могут сегодня же покинуть Царское.

— Мы не вправе задерживать вас против вашей воли. Через несколько недель нас отправят в Англию…

И может, для вас было бы разумней уехать тотчас — то есть до возвращения низложенного императора.

Алике все-таки не могла поверить, что их поместили под домашний арест только для их собственной безопасности.

Но никто не воспользовался представившейся возможностью. Утром следующего дня — хмурого и холодного — вернулся наконец бледный и измученный Николай. Узнав о его приезде, Алике поспешила вниз и пошла навстречу мужу по бесконечному вестибюлю дворца. Глаза ее красноречивей всяких слов выражали то, чем было полно ее сердце, — безмерную любовь и сострадание. Он двинулся ей навстречу и крепко обнял. По-прежнему не произнося ненужных слов, они стали подниматься по лестнице к детям.

Глава 6

Дни, последовавшие за возвращением Николая Александровича, были проникнуты страхом и безмолвным напряжением, смешанным с чувством радости оттого, что он дома и ему ничего не грозит. Да, он потерял все, но по крайней мере сохранил жизнь. Он часами сидел с наследником, и Александра могла больше внимания уделять дочерям. Хуже всех чувствовала себя Маша — у нее после кори началась жестокая пневмония. Мучительный кашель сотрясал ее тело, и постоянно держался жар. Зоя не отходила от постели подруги.

— Маша, ну, ради меня… сделай глоточек…

— Не могу… Горло очень болит… — Маша едва могла говорить. Кожа ее была сухой и горячей. Зоя смачивала ей лоб туалетной водой и вполголоса вспоминала, как они прошлым летом играли в Ливадии в теннис.

— Помнишь, государь снял нас всех… Такая глупая фотография — мы все в куче. Она у меня с собой. Хочешь взглянуть?

— Потом, Зоя… Глаза режет… Мне так плохо…

— Тес, тебе нельзя говорить. Постарайся уснуть.

А когда проснешься — покажу тебе снимок.

Чтобы развлечь Машу, Зоя даже привела в комнату Саву, но и она не заинтересовала больную. Оставалось надеяться, что, когда придет время отправляться в Мурманск, а оттуда морем — в Англию, Маша уже оправится от болезни. Отъезд должен был состояться через три недели, и Николай дал, как он сам сказал, свой последний императорский указ: всем выздороветь. Выслушав его, все заплакали. Государь изо всех сил старался приободрить и утешить детей, как-нибудь развеселить их. И он, и Алике выглядели день ото дня все хуже. Как-то Зоя встретила Николая в коридоре и поразилась мертвенной бледности его лица.

Через час она поняла причину. Король Георг, его двоюродный брат, отказался принять Романовых. Почему — пока неизвестно. Но ясно было одно: в Англию они не едут. Николай давно уже просил Евгению Петровну и Зою не разлучаться с ними, но теперь никто не знал, чего ждать.

— Что же теперь будет, бабушка? — испуганно спрашивала Зоя в тот же вечер. — Что, если их не выпустят из Царского и убьют здесь?

— Не знаю, дитя мое. Николай Александрович скажет нам, когда дел" решится. Может быть, их отправят в Ливадию.

— Нас убьют?

— Что за дурацкие мысли, Зоя! — оборвала ее Евгения Петровна, хотя эти «дурацкие мысли» не давали покоя и ей самой.

Теперь, когда рухнула надежда на англичан, было решительно непонятно, откуда подкрадется опасность. Куда ехать? Путь в Ливадию сопряжен с риском. Пока они безвыездно сидели в Царском, Николай старался сохранять спокойствие сам и успокаивал близких. Но разве могли они не волноваться?

На следующее утро Зоя, подбежав на цыпочках к окну, увидела, как государь и Евгения Петровна прохаживаются по заснеженному саду. Вокруг никого не было, их стройные, подтянутые фигуры четко вырисовывались на снегу. Зое показалось, что ее бабушка, державшаяся на удивление прямо, плачет. Николай осторожно обхватил ее за плечи, и оба скрылись за углом дворца.

Вскоре Евгения Петровна вошла в комнату и опустилась на стул — глаза ее были печальны. Она посмотрела на внучку: еще несколько недель назад Зоя была ребенком, а сейчас как-то вдруг повзрослела. Она стала еще тоньше и изящней, но бабушка знала: ужас последних событий закалил ее, и хрупкость Зои была обманчива. Что ж, сейчас и ей, и им всем понадобятся все их силы.

— Зоя… — начала старая графиня и замолчала, не зная, как сказать ей то, что намеревалась. Но Ники прав. Она отвечает за жизнь Зои, за то, чтобы жизнь эта была долгой, счастливой и не оборвалась на самом взлете. Ради этого Евгения охотно пожертвовала бы своей собственной жизнью.

— Что-нибудь случилось? — спросила Зоя, и вопрос этот звучал нелепо, если вспомнить все, что случилось за последние две недели. Однако Зоя чувствовала, что грядут новые беды и новые испытания.

— Я только что имела разговор с государем, Зоя. Он советует… он настаивает, чтобы мы с тобой покинули Царское… пока это еще возможно.

Зоины глаза мгновенно наполнились слезами. Она бросилась к бабушке и опустилась перед ее стулом на пол.

— Но почему? Мы ведь обещали, что останемся с ними и поедем туда, куда поедут они… И ведь они же скоро уедут? Или нет? Не уедут?

Старая графиня медлила с ответом, не желая лгать и не смея сказать правду. Наконец она все же решилась:

— Не знаю, Зоя. Видишь, англичане отказались принять государя. Ники опасается, что дело может принять совсем нежелательный оборот: их будут держать здесь под арестом или даже могут перевести еще куда-нибудь. Нас всех разлучат, а он… он не в силах защитить нас. Здесь, среди этих дикарей, я буду бояться, Зоя, за твою жизнь. Ники прав: надо уезжать, пока это еще возможно. — Она печально глядела на свою повзрослевшую внучку, но и представить не могла, какую бурю негодования вызовут ее слова.

— Я никуда не поеду! Никуда! Я не брошу их ни за что!

— Нет, поедешь! Иначе ты окажешься в Сибири — одна! Без них! В ближайшие день-два нам надо бежать. Государь предполагает, что скоро с ним перестанут церемониться. Революционеры не хотят, чтобы он оставался вблизи от столицы, Англия его не принимает. Что же остается? Положение очень серьезно.

— Я умру вместе с ними! Вы не заставите меня покинуть их!..

— Заставлю, если понадобится. Ты будешь поступать так, как я скажу. Дядя Ники тоже советует нам уехать. Не советует, а велит. И ты не смеешь его ослушаться! — Графиня была слишком измучена, чтобы спорить с Зоей, но понимала, что должна напрячь остаток сил и убедить ее.