Даниэла Стил - Секреты

• Название: Секреты
• Автор: Даниэла Стил
• Жанр: Современные любовные романы

Знаменитый режиссер Мел Векслер ставит свой лучший телесериал «Манхэттен» и приглашает сниматься в нем звезд и молодых актеров. За плечами каждого из них непростая судьба, своя боль и свои радости, любовь и потери. Многое в их судьбах меняется с приходом на телевидение — кто-то находит свое счастье, кто-то решает главную проблему в своей жизни. Но никогда еще не приходилось Мелу работать с группой, в которой было бы столько секретов.

---

— Привет, Лу.

— Наслаждаешься отдыхом?

Его голос показался ей странным, но Джейн знала, что это вызвано постоянным напряжением, в котором он находился, работая со многими звездами, целой армией голодных актеров, жаждущих работы и не дающих ему покоя.

— Я обожаю, когда у нас наступает перерыв. Он дает мне возможность побыть с детьми., .

«Опять она о своей семье, — подумал Лу. — Ни о чем другом и не говорит: только о детях, о доме и кухне. Может, и лучше, что она не дает интервью? С ее телом никто бы всерьез ее слов не принял».

— А в чем дело?

Лу сделал паузу, подбирая слова. Он знал, что ей будет больно. Очень. Но он должен был ей сообщить это первым.

— Дела наши не из лучших… Он решил выложить все сразу, хотя и очень не хотел причинять Джейн боль.

— Они собираются после перерыва отказаться от тебя.

— Что?!

Это шутка. Наверняка шутка… Джейн побледнела, ее большие голубые глаза наполнились слезами.

— Ты серьезно?

— К сожалению, да. Новый режиссер хочет придать сериалу новый облик. Четверо из вас по новому сценарию в первый же день погибнут в автокатастрофе. Тебе, конечно, выплатят очень хорошее выходное пособие, я за этим проследил, но вообще это…

Ему не надо было больше ничего говорить, по щекам Джейн и так текли слезы. Новость была самой худшей из тех, что ей когда-либо приходилось слышать. Сериал составлял суть ее жизни — сериал, Джек и дети. Она участвовала в нем на протяжении почти одиннадцати лет…

— На него ушло десять лет моей жизни, а теперь…

В общем-то, так происходило часто, особенно в «мыльных операх». Но для Джейн это была катастрофа. Группа была для нее, как семья.

— А ты не можешь его переубедить?

— Я пытался. Изо всех сил.

Лу не сказал ей, что режиссер решил взять более молодую актрису и троих своих «голубых» друзей. Джейн не имело смысла об этом говорить. Главное, что от нее отказывались.

— В первый после перерыва день ты выйдешь, и на этом конец.

— Боже мой!..

Джейн, сидя за кухонным столом, в открытую плакала. Вошла старшая дочь, удивленно посмотрела на нее и спросила:

— Мам, что-то случилось?

Она молча покачала головой и бодро улыбнулась сквозь слезы. Александра пожала плечами, взяла из холодильника банку «up» и снова ушла во двор, даже не оглянувшись на мать. Та, плача, продолжала разговор с Лу.

— Я просто не могу в это поверить.

— Я тоже. Лично я считаю, что он круглый дурак, но поделать мы ничего не можем. Это их право, и, думаю, тебе следует радоваться, что ты участвовала в сериале целых десять лет.

Да, но что теперь? Джейн знала, что никогда больше не найдет ничего подобного. Никакая другая «мыльная опера» не даст ей возможность сохранить анонимность, а Джеку открыться она не могла.

— У меня такое чувство, будто кто-то умер, — горько рассмеялась она. — Наверное, это я.

— Наплевать на них, мы найдем тебе что-нибудь другое.

Джейн стала всхлипывать. Лу внутренне весь сжался от сострадания.

— Я не могу делать ничего другого… ты же знаешь… эта роль была идеальной для меня…

— Значит, мы найдем другую «мыльную оперу», где бы требовалась секс-бомба в черном парике…

Теперь у Джейн их было двенадцать, разного фасона и длины — столько собралось за последние десять лет. Но она была неутешна. Слезы лились рекой. Пришлось вытирать их, а заодно и нос бумажным полотенцем.

— Я не знаю, что тебе еще сказать, дитя мое. Я ужасно сожалею. Правда.

Он на самом деле сожалел и страшно не хотел, чтобы Джейн страдала. Она не заслужила такого.

— Что же мне делать?

Джейн снова высморкалась. Слезы текли по ее щекам и касались купальника.

— Уйти с достоинством. Больше ты ничего не можешь поделать. Выйди на один день на работу и попрощайся…

Лу знал, что это будет ужасная сцена. Свободной рукой он сделал пометку в своем календаре. Он хотел в тот день послать Джейн цветы, анонимно, как всегда.

— А я поинтересуюсь, какие есть предложения.

— Я не могу делать ничего другого, Лу.

— Не надо отчаиваться, доверься мне. Через день или два я тебе позвоню.

Джейн закончила разговор с чувством, будто мир рухнул. В каком-то смысле так действительно и было.

Только она положила трубку и утерла слезы, как в кухню ввалилась шумная ватага подростков: Джейсон, Александра, Алиса и их друзья.

— Что сегодня на ленч? — улыбнулся Джейсон, не видя и следа слез, которые его мать только что проливала. Он был точной копией молодого Джека. Александра тоже была на него похожа, хотя у обоих были рыжие, унаследованные от Джейн волосы.

Повернувшись к ребятам спиной, чтобы они не заметили, что у нее влажные глаза, Джейн достала из холодильника поднос с заранее приготовленными сандвичами: с ветчиной, колбасой, индюшатиной и паштетом. Забрав все это и три упаковки кока-колы, молодежь удалилась, а Джейн со вздохом села за кухонный стол. Все было кончено. Для нее все было кончено. Джек все-таки победил, сам того не зная. И вдруг, словно ему передались ее мысли, она услышала на подъездной дороге шум машины и, выглянув в окно, увидела знакомый серебряный «Мерседес» и Джека, который, остановив автомобиль, бодро выскочил из кабины. Он все еще выглядел очень молодо, его светлые волосы скрывали седину, которая уже появилась, Джейн это знала. Спортивный, в хорошей форме, он выглядел гораздо моложе своих сорока трех лет, но в глазах его было что-то недоброе, в линии губ появилась какая-то твердость, которой не было прежде. Джек был внешне хорош собой, однако ему недоставало теплоты, и даже сейчас, войдя в открытую дверь кухни, он не улыбнулся жене, не заметил печали в ее глазах. Да он в них, в общем-то, никогда и не заглядывал.

— Привет, ты какими это судьбами? — улыбнулась Джейн.

Джек, стоя к ней спиной и доставая из холодильника пиво, ответил:

— У меня недалеко отсюда была деловая встреча, вот я и решил заехать домой на ленч.

Он повернулся, оглядел ее от шеи вниз, ослабил галстук и отхлебнул пива прямо из банки. Потом бросил пиджак на стул, и Джейн увидела, как под рубашкой у него играют мышцы. Джек почти ежедневно после возвращения с работы играл в теннис. Он и Джейсон были великолепны на корте. Джейн так и не стала хорошей теннисисткой, муж и сын терпеть не могли играть с ней.

— Ты сегодня не работаешь в больнице?

— У меня перерыв на лето. Ты забыл? Она снова улыбнулась. На этот раз Джек ответил ей тоже улыбкой:

— А, да. Вечно я забываю.

Он разглядывал зрелое, сочное тело жены и, похоже, потерял интерес ко всему остальному.

— Загорала у бассейна?

Джек хорошо их обеспечивал, всем обеспечивал: бассейном, машинами, одеждой; каждый год снимал дом в Ла Джолла, возил на рождественские каникулы на Гавайи, но все-таки Джейн казалось, что он очень много недодает, многим не делится. Он всегда был таким отстраненным и никогда не говорил с ней по душам.

— Я приглядывала за ребятами.

Их разговоры почти всегда ограничивались одними банальностями. Джек никогда не рассказывал ей о своей работе, не считал нужным, и редко говорил о своих сотрудниках.

— Ты купила то, что мне нужно к поездке в Ла Джоллу?

Ранее он вручил Джейн точный список рыболовных принадлежностей, которые хотел в этом году обновить.

— У меня не было времени. Сегодня пополудни этим займусь.

Но вдруг ее охватило чувство, будто мир рухнул. «А разве нет?» — думала она, в то время как Джек подошел и коснулся двумя пальцами низа ее маленьких черных эластичных трусиков. Он нащупал то, что хотел, и погрузил пальцы глубже, причинив ей боль, но она ничего не сказала.

— А на кое-что другое у тебя есть время? Это был риторический вопрос. Она никогда не говорила ему «нет». Джек уже отставил пиво и освободившейся рукой схватил ее грудь. Целуя жену взасос, кусая ей губы, он спросил:

— Трахнемся?

В последнее время Джейн привыкла к подобной манере. Грубое поведение мужа во время полового акта уже ее не шокировало и не удивляло. Просто Джек таким стал. Когда они только познакомились, все было иначе. Он был ласковее, однако после женитьбы постепенно менялся. Порой казалось, что он одержим тем, чтобы овладеть ею или войти в нее глубже и сильнее. Джек вел себя так, даже когда она была беременна, что иногда вызывало у нее страх, но все как-то обошлось. Врачу она постеснялась тогда сказать о своих опасениях.

Теперь Джек привлек ее к себе, терся об нее, кусал ее нижнюю губу. Потом он на мгновение оторвался и заметил:

— Знаешь, я все-таки рад, что заехал домой. Это лучше ленча в городе.

Джейн рассмеялась, но глаза ее в этот день не улыбались. Джек схватил ее за руку и повел по коридору в спальню, которая находилась в дальнем конце дома. Он сам так запланировал, и Джейн порой думала, что муж так сделал, чтобы дети не слышали звуков, долетавших из спальни родителей.

Когда они вошли в спальню, Джек захлопнул дверь и закрыл ее на ключ. Он никогда не опускал на окнах жалюзи, впрочем, дети и так не могли бы ничего увидеть, находясь в бассейне, да и Джейн с радостью отвела взгляд на деревья, когда он грубо опрокинул ее на пол и сдернул с нее купальник. Расстегнув лишь «молнию» на брюках, он безо всяких прелюдий, без ласк вошел в нее. Руками он, как всегда, грубо мял ей груди, а потом стал кусать соски. Случалось, он кусал их до крови, но на этот раз только теребил, пока Джейн сама не возбудилась и не стала тихо стонать в его руках. Затем, к ее удивлению, он отстранился, некоторое время ласкал ее губами, после чего обеими руками широко развел ей ноги и снова вошел, на этот раз окончательно; издал громкий крик, потом длинный мягкий стон и затих на ней. Удовлетворенный, довольный собой, он напоследок касался пальцами грудей жены и не видел слез, которые медленно текли из ее глаз.