Татьяна Степанова - Рейтинг темного божества

• Название: Рейтинг темного божества
• Автор: Татьяна Степанова
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15476-0

Могла ли подумать сотрудница пресс-центра УВД Катя Перовская, что самая обыкновенная сауна может стать настоящим видением ада. Еще бы — четверо повешенных молодых мужчин покачиваются над бассейном. Даже у видавшего виды начальника «убойного» отдела Никиты Колосова от такого зрелища по спине побежали мурашки. А человек с ножом в груди, найденный на кладбище неподалеку? А фотография, где группа изысканных дам и господ сидит за роскошно сервированным столом, в центре которого лежит труп в смокинге? Нет сомнений — все это звенья одной цепи, но куда, в какие дебри человеческих страстей ведет эта цепь? Что за темное пламя бушует там и требует все новых и новых жертв? Вопросы, вопросы, вопросы… А ответ, как всегда, неожиданен и… жуток.

---

Кто в Москве не знал могучий, похожий на вздыбленный айсберг, увенчанный светящейся голубой пирамидой, новый небоскреб «Стальпрокатконсалтинггрупп», воздвигнутый меньше чем за полгода у Павелецкого вокзала, в деловом треугольнике между Садовым и высотными зданиями «Юкоса» и «Сити-банка»? Стеклянно-стальная высотка была воистину красивой — как гигантская палочка Коха, парила она над Москвой, над рекой, над вокзалом, над площадью, над Кольцом и его составляющими: машинами и всеми этими махонькими муравейчиками — пешеходами, поделенными волей судьбы на москвичей и приезжих, на льготников разных категорий, на имеющих карточку москвича и лиц без регистрации, на трезвенников и пьяниц, семейных и одиночек, торопящихся по своим делам и праздных лентяев.

Кабинет Антона Петровича Брагина — в те времена одного из менеджеров-брокеров — помещался на девятнадцатом этаже здания. И вид из панорамного окна открывался знаковый — простор небес, силуэты кремлевских башен в мглистой дымке смога, а внизу броуновское движение, мешанина и хаос, вонючие выхлопы и пот, духота, теснота, неустроенность.

Металлургический гигант «Стальпрокатконсалтинггрупп» просуществовал восемь лет, превратившись из небольшого объединения в очень перспективную, динамически развивающуюся, прибыльную компанию — монополиста рынка. Превращение сначала шло на пользу, а потом подвело — «Титаник» потерпел крушение.

О черном месяце декабре (правда, по другим сведениям, это был октябрь) Антон Петрович Брагин вспоминал с болью. Нет, не только с болью — с горячим внутренним протестом — казалось, весь мир с утра пораньше опупел! Встал с ног на голову. В одни сутки прокуратурой был арестован весь совет директоров компании и руководители первого звена, а также менеджеры — управленцы региональных предприятий. Говорили о масштабном мошенничестве, о финансовой пирамиде, о незаконных сделках с собственностью и еще о ста пятидесяти пяти грехах уголовного характера. И почти в одночасье четкий, отлаженный годами управленческий механизм замер — словно по золотым швейцарским часам трахнули молотком. И посыпалось, посыпалось, посыпалось — колесики, винтики, менеджеры, агенты, секретари-референты, специалисты по маркетингу, юристы и программисты, инженеры и техники — все, кто работал в компании, получал жалованье, чувствовал крепкую почву под ногами. Все, кто смело смотрел в будущее, брал кредиты на покупку квартиры, на строительство загородного дома, на образование детей в европейских университетах, на все то, что было целью и смыслом существования.

Винтики и колесики сразу стали никому не нужным барахлом. И одним таким потерянным винтиком в то скорбное темное время чувствовал себя, еще не веря в случившееся, Антон Петрович Брагин.

На черный день, конечно, кое-что скоплено было. Кое-что… Но деловая карьера, с таким трудом и упорством выстроенная, рухнула на пике взлета. Хрустальные осколки ее хрустели под ногами конкурентов, как простое битое стекло. И давили все, давили эти бедные осколки без жалости — все, кто завидовал, у кого не ладилось, кто пыжился, да не мог обскакать.

Именно тогда, в минуту самого острого отчаяния, Антон Петрович Брагин и задумался впервые о сущности времени, его неумолимом беге и о соотношении в его паутине прошлого, настоящего и будущего.

Память сыграла с ним злую шутку. Он помнил все восемь лет своей успешной карьеры так ясно, так отчетливо, что порой до мельчайших подробностей восстанавливал весь ход событий какого-либо отдельно взятого дня, смысл всех бесед, последствия всех телефонных звонков, встреч, переговоров, анализировал и оценивал, сопоставлял и делал выводы. Он помнил все дни, проведенные в своем кабинете на девятнадцатом этаже. Но жгуче, до сердечной боли сожалел только об одном дне. Сейчас, после глобальной катастрофы, было уже очевидно — то был совершенно особый день, день великого шанса — увы, навечно упущенною шанса. Этим шансом можно было воспользоваться. Должно было! Но по ряду причин, а в сущности, только лишь из-за своей глупой щепетильности и непростительной трусости он, Антон Петрович Брагин, не воспользовался.

Такой шанс — а это знают многие связанные с бизнесом, с крупным бизнесом, потерпевшим крах, — редко выпадает дважды. Те, кто умеет это понять, становятся богатыми и уже никогда больше никому не служат, а уезжают в Ниццу или на Карибы, покупают виллы на Ибице, яхты, самолеты, путешествуют, переезжая из одного всемирно известного отеля в другой.

Те, кто не умеет это понять, — что ж, они спокойно снят до определенного момента, потому что их совесть чиста и не запачкана подлогом, служат в компании, мечтают о прибавке жалованья, о карьерном продвижении, аккуратно являются на работу, выкладываются по полной и считают, что им, собственно, повезло, потому что у них вроде бы есть все, что причисляет их к серенькому среднему классу — без особых запросов, но, слава богу, и без долгов по кредитам.

Шанс был прост, как все великое и гениальное. И состоял он в том, чтобы ПРОСТО в один конкретный день — тот самый, конечно, — использовав служебное положение и возможности компании, весьма удачно сыграть ее акциями на бирже, заработать состояние, вывести его, опять же используя служебное положение, на счет в зарубежный банк, а затем спокойно вернуть компании то, что ей принадлежало. Схема была нехитрой, однако рискованной. Антон Петрович Брагин знал людей, которые в сходной ситуации рисковали и оказывались в мгновение ока в числе баловней судьбы. Но знал он и тех, кто рисковал и проигрывал и ломал себе жизнь возбужденным по фактам мошенничества и подлога уголовным следствием и сроком в тюрьме.

Но дело-то было в том, что мошенничество и так было! — из-за него рухнул металлургический гигант, о нем трубили газеты, по поводу него ломали копья в суде защита и обвинение. Так что на этом фоне можно было бы… Не только можно, нужно было бы! И совесть — злой червяк — могла быть спокойной. Ну, хоть отчасти…

Но время, время — день тот великий, проклятый, пятница 17 августа, — было безвозвратно потеряно! А с ним и шанс, и схема биржевых торгов, и финансовый рынок, и конъюнктура, и метод временного изъятия части ценных бумаг и запуск их в оборот — все, что с математической точностью было обдумано и просчитано в теории в тиши кабинета на девятнадцатом этаже, но так и не стало реальностью.

Время смыло ту пятницу — семнадцатое вместе с великим шансом, вместе со всеми надеждами. Как море, время смыло и самого Брагина и выбросило его на берег уже никем и ничем — бывшим менеджером бывшей фирмы, получившим уведомление об увольнении «вследствие реорганизации компании и сокращения штатов».

С той поры навязчивой идеей и самым заветным желанием Антона Петровича — рационалиста и прагматика, технократа и управленца до мозга костей, никогда не проявлявшего никакого интереса ни к философии, ни к религии, ни к мистике, ни к оккультизму, стала идея об обратимости времени и способе вернуться в собственное прошлое, чтобы твердой рукой раз и навсегда исправить ту роковую, глупейшую ошибку. Все это, конечно же, было маниловскими мечтами — в полусне, на горячей влажной подушке, — он это отлично понимал, он же не был параноиком, но…

Порой объективная реальность, данная нам в ощущении, тихо звереет от своей вызубренной наизусть веры в собственную материальную непогрешимость и делает экстравагантный финт — оборачивается даже к самым отвязным рационалистам и прагматикам самой загадочной своей стороной.

Случилось так, что в жизни Антона Петровича Брагина произошли некие события, заставившие его поверить в то, что для исполнения его самого заветного желания — снова вернуться в прошлое, в ту самую пятницу — семнадцатое, — существует путь. И это стало для него огромным потрясением — сначала. А потом превратилось в цель, достичь которую следовало во что бы то ни стало.

Глава 3. САУНА

Можно было относиться к этому как к знамению свыше: понятая упала в обморок, едва лишь переступила порог помещения, где начинался осмотр места происшествия.

Но начальник отдела убийств областного уголовного розыска Никита Колосов в знамения свыше не верил принципиально и отреагировал на инцидент сухо:

— Несите ее на воздух. Дайте ей нашатырь из аптечки. А сюда давайте другого понятого. И не барышню кисейную, а мужика.

Однако и новый понятой — водитель случайно проезжавшей мимо грузовой машины, остановленной оперативниками, сорокалетний здоровяк, грубиян и выпивоха, тоже отреагировал на увиденное на месте неадекватно: побелел как полотно и попятился назад.

— Ни хрена себе… мужики, да че ж это такое? Да этого быть не может. Как же это они… кто ж их так ухайдакал?! Мать моя командирша, меня ж щас стошнит! Как же это случилось-то, а?

Так и случилось. Никита Колосов был поставлен перед фактом: среди ночи его поднял с постели звонок дежурного по главку: на пороховом заводе в Скарятине — четыре трупа. «Четыре, Никита Михалыч, копейка и копейку, — крякнул молодчага дежурный. — Многовато».