Уитли Страйбер - Оборотни

• Название: Оборотни
• Автор: Уитли Страйбер
• Жанр: Романтическая фантастика

---

Уилсон смотрел исподлобья, опустив плечи.

– Ха, это на нас-то рассчитывать! Принести ему голову… Вы не хуже нас знаете, что это невозможно. Никому еще не удавалось поймать ни одной этой твари. Скажите, если исходить из максимального темпа их эволюции, как долго они существуют?

– Самое большее – и это почти невозможно – порядка 10 000 лет.

– Значит, с конца предыстории, и после этого вы хотите, чтобы мы отловили одного из них! Пойдемте отсюда, инспектор Нефф, нам есть чем заняться.

Он поднялся и пошел к выходу.

– Я бы хотела кое-что добавить,– сказала Бекки с порога,– всего один момент, над которым советую вам задуматься. Если они следят за нами, то теперь, вероятно, знают и о нашей с вами встрече.

И она в свою очередь вышла, оставив остолбеневшего от ее слов ученого.

Они пересекли почти безлюдный музей и добрались до машины. Уилсон не проронил ни слова.

– До чего глупо было разболтать обо всем этому кретину! Все равно он нам не поверит, с какого бы боку мы к нему ни подступались,– сказал он уже в машине.

– Не уверена. Все же было бы совсем неплохо заполучить в союзники доктора физиологии. Вообрази, что будет, если этот тип запросится к Андервуду, чтобы сообщить ему, что у нас немного поехала крыша.

– Ну уж нет, Бекки. На это он не пойдет.– Он немного помолчал.– А потом, может, у нас с тобой галлюцинации. Вдруг все, что было прошлой ночью, мы выдумали?

– Мы?

– Я тоже одного видел.– Бекки показалось, что он признался в этом через силу.– За мной наблюдали, что-то пряталось на запасной лестнице, когда я возвращался в мои обширные апартаменты. Оказалось, пес с дьявольски странным взглядом. Я видел его лишь мельком. Он мгновенно исчез. Я никогда не встречал животного с таким свирепым выражением морды. И вообще, никто в жизни на меня так не смотрел, за исключением одного маньяка, которого я застукал. Тот же взгляд. Ублюдок пытался полоснуть меня бритвой.

– Почему ты раньше не сказал мне об этом?

– Я все надеялся, что это плод моего воображения. Мне думается, Бекки, что нам обоим немного не по себе.

– Джордж, так трудно поверить в происходящее. Такое впечатление, что я в глубоком сне. Все это слишком нереально.

– Такое бывало и раньше. Даже легенды сложены на этот счет.

Она с нетерпением ждала, что он разовьет эту тему, но он, вероятно, не видел в этом необходимости. До чего похоже на него!

– Ну и что? Что ты затеваешь?

– Я все думал… Помнишь, что ты сказала Рилкеру об оборотнях? Ты была недалека от истины.

– Это же смехотворно.

– Не совсем. Утверждают, что они существуют с древнейших времен. Если они действительно настолько умны, как мы думаем, то люди раньше, несомненно, принимали оборотня за человека, маскировавшегося под волка.

– Но тогда что же случилось потом? Почему угасли легенды?

Он уперся коленями в перчаточник и откинулся на сиденье.

– Понимаешь, раньше их хищнические действия бросались в глаза, потому что людей было мало. Когда же население возросло, они переключились на одиночек, всеми забытых и на обломки общества, то есть на тех, чье исчезновение проходило незамеченным. В этом смысле они типичные хищники – нападают только на слабых.

Продолжая вести машину, она искоса взглянула на него.

– Я считаю, это чертовски интересная мысль,– сказала Бекки.– Но отнюдь не доброе известие ни для тебя, ни для меня.

– Ну разве не возмутительно! Никто нам не верит! – продолжил Уилсон.– Эти существа живут охотой на нас, а мы даже при всем желании не можем оповестить об этом.– Он вытер вспотевшее лицо.– За исключением, может быть, Рилкера и Эванса. А также Фергюсона, если он перестанет чрезмерно заботиться о том, что пишут в «Новостях науки». Нужно обязательно убедить Рилкера и Эванса… Боже мой, чихал я на их решения; я просто хочу, чтобы они знали, в какой мы очутились опасности и чтобы они нам помогли!

Нелегко было отыскать этих двух человек, которых они решили устранить. Они хорошо прочувствовали их запах, когда те вошли в здание, где стая устроила себе кормежку. Они заметили их машину, когда она отъезжала, и вновь их увидели несколькими днями позже, на сей раз очень далеко от Манхэттена, по направлению к океану. Они были вынуждены проявлять терпение. Они шли за самцом по улицам, и в конце концов вышли на его берлогу. Они установили и женщину, уловив ее запах в доме, где много чего происходило. Они следили за ней до тех пор, пока не выявили ее квартиру с балконом.

Это не было праведной охотой, но убить обоих было совершенно необходимо. Если известие об их существовании широко распространится, то от этого пострадает весь их биологический вид. Сначала начнут травить многочисленные стаи, разбросанные по городам, затем возьмутся за окраины и, наконец, покончат со всеми остальными. Пусть уж лучше человек ничего не знает о них. Если эти бесчисленные орды людей узнают, сколько стай кормится за их счет, их реакция будет беспощадной. Человек должен остаться в неведении.

Во всех случаях, когда кто-нибудь из людей проникал в их тайну, его было необходимо уничтожить. Так было всегда: то был первый закон проявления осторожности ради выживания. Уже давно они совершенно беспрепятственно рыскали по всему свету и процветали. Человечество так расплодилось, что количество их кланов увеличилось. Их было по нескольку в каждом городе. Когда кто-нибудь случайно на них натыкался, их принимали за стаю одичавших собак. Охотились они обычно ночью. Днем спали в столь тщательно скрытых от постороннего глаза местах – в подвалах, в покинутых зданиях, – что обнаружить их было невозможно. Проблем с собаками тоже не было. Те воспринимали их запах как элемент близкой им городской жизни, и их не трогали.

Но этих двух людей требовалось устранить обязательно: иначе они всем расскажут, что в самом чреве городов притаилась смерть.

Они преследовали их вплоть до серого высотного здания в нижней части Манхэттена. Когда те вышли из него и расстались, стая разбилась на две группы.

Обнаружить берлогу мужчины труда не составило. Она находилась на первом этаже в помещении с не очень крепкими внешними дверями и с подвалом, куда можно было легко проникнуть. Но комната, где он проживал, была закрыта на ключ и забаррикадирована изнутри. Окна были забраны решетками. То была настоящая крепость, исходившая страхом. Даже дымоход был давно перекрыт. Какую жалость вызывал человек, живущий в состоянии постоянного ужаса, проводивший ночи напролет, сидя в кресле и притушив свет! Подобное существо само притягивало к себе смерть, и стая сгорала от желания убить его не только потому, что он был опасен, но и потому, что уже вполне созрел как добыча.

Они нашли способ застать его врасплох.

Женщина, однако, жила в высотном здании на самом верху. Как правило, они не были сильны в лазаний по стенам, но некоторые из них довольно ловко справлялись с этим. Один из таких верхолазов начал восхождение – с этажа на этаж, с балкона на балкон,– помогая себе передними лапами. Остальные, спрятавшись в полутемном проходе, дожидались его возвращения. Им не терпелось излить в звучном вопле свою радость по поводу проявления такого героизма и преданности своему виду. Но они молчали. Впрочем, столь громко выражать свои чувства не было никакого резона: тот, кто одолевал сейчас фасад, вдыхал ароматное благоухание уважения и ликования, исходившее на расстоянии от тех, кто остался далеко внизу.

Влекомый запахом женщины, он поднимался все выше и выше. Им двигало страстное желание добраться до нее, почувствовать, как ее кровь вливается в его глотку, отведать ее тела, жить ее смертью и убедиться наконец в том, что его близкие теперь вне опасности. Стая гордилась его ловкостью, и он был счастлив доказать свое мастерство.

Добравшись до ее балкона, он стал двигаться максимально осторожно. Но у него не получилось. Одним из когтей он царапнул по стеклянной двери, когда пытался открыть ее замок. Для него этот звук был словно набат колокола. Но уловила ли она его?

Его органы чувств подсказали ему, что женщина уже не спала, а испытывала жуткий испуг. Проклятая самка, значит, она услышала! Он медленно отошел от двери. Она знала, что он здесь, снаружи. Ее дыхание участилось. Она была объята таким ужасом, что ему захотелось убить ее, лишь бы помочь ей от него избавиться, хотя, по их критериям, она не была еще настолько слабой, чтобы умереть. Но слишком велик был риск. Если они отдернут шторы, то немедленно обнаружат его. А те, кто остается в живых, не должны видеть никого из них. Чтобы не допустить этого, он уже собирался броситься вниз с балкона. Но готов ли он был сделать это на самом деле? Его сердце бешено заколотилось. Она слегка вскрикнула, заметив его тень. Его инстинкты бунтовали, требуя взреветь, прыгнуть, убить; но он издал лишь слабое ворчание.

И она опять его засекла.

Теперь уже было поздно! Люди поднялись. Он посмотрел на подвешенную к потолку лампу. Если они зажгут свет, то увидят его! В отчаянии он подтянулся на верхний этаж – вовремя же успел он это сделать! Тут же заскрипела выводившая на балкон раздвижная дверь, раздался шум шагов. Ее спутник-самец выглянул наружу, пахнув теплым, густым запахом своего тела. К счастью, благословенная слепота, присущая их виду, не позволила ему ничего толком увидеть. Эти бедные создания для восприятия пользовались только глазами: их нос, уши, кожа практически ничего не улавливали. Да, они действительно были самой легкой из всех добыч.