Олаф Стэплдон - Создатель звезд (другой перевод)

• Название: Создатель звезд (другой перевод)
• Автор: Олаф Стэплдон
• Жанр: Философия
• Год: 1996
• ISBN: 5-87983-024-1, 5-87983-029-2

Что такое человек? Что есть разум и его цель? Что есть дух? В чем смысл существования и имеет ли оно смысл? Что за сила создала наш мир, иные миры, галактики, космос? Сила Добра или сила Зла? Что было вначале и что ждет нас впереди?

Свою версию ответов на эти и другие извечные вопросы известный философ Олаф Стэплдон облек в оригинальную форму философско-фантастического повествования. Он приглашает нас на свидание с СОЗДАТЕЛЕМ ЗВЕЗД.

---

Очень скоро Земля стала всего лишь одной из звезд. Я говорю «скоро», но, на самом деле, я полностью утратил ощущение времени. Я не различал ни минут, ни часов, а может быть, даже и дней и недель.

Несмотря на то, что я по-прежнему пытался собраться с мыслями, я обратил внимание, что уже вышел за пределы орбиты Марса и мчусь в потоке астероидов. Некоторые из этих маленьких планет теперь находились настолько близко, что выглядели большими звездами, плывущими через созвездия. Некоторые из них, прежде чем исчезнуть позади меня, продемонстрировали мне свои полукруглые выпуклые формы.

Уже и Юпитер, находившийся далеко впереди меня, становился все ярче и менял свое расположение среди неподвижных звезд. Огромный шар теперь выглядел диском, который вскоре был уже больше съеживающегося Солнца. Четыре его главных спутника напоминали плавающие вокруг него маленькие жемчужины. Из-за облачности поверхность планеты казалась куском бекона, исполосованного прожилками сала. Облака закрыли всю окружность планеты. Я приблизился к планете вплотную и миновал ее. Из-за невероятной толщины ее атмосферы было невозможно определить границу между ночью и днем – они просто слились в одно целое. Кое-где на ее восточном неосвещенном полушарии я заметил области размытого красноватого света. Вероятно, это сквозь плотные облака пробивался свет пламени вулканических извержений.

Через несколько минут, а может быть лет, Юпитер снова стал просто звездой, а затем затерялся в сиянии уменьшившегося в размерах, но все еще сверкающего Солнца. На моем пути больше не было внешних планет, но вскоре я сообразил, что уже далеко вышел даже за пределы орбиты Плутона. Теперь Солнце было просто самой яркой из звезд, удалявшихся от меня.

Наконец-то пришло время заволноваться. Я не видел ничего, кроме звездного неба. Большая Медведица, Кассиопея, Орион, Плеяды дразнили меня своими хорошо знакомыми, но очень далекими очертаниями. Солнце было всего лишь одной из ярких звезд. Ничего не изменилось. Неужели я был обречен вечно болтаться в космосе, превратившись в бесплотную точку обзора? Может я умер? Может это было наказанием за мою бесплодную жизнь? Может быть наказание за несостоятельность заключалось в том, чтобы навечно отстранить меня от человеческих дел, страстей и предубеждений?

Усилием воображения я вернулся на вершину холма в своем пригороде. Я увидел наш дом. Открылась дверь. На участок двора, освещенный горящей в холле лампой, вышла жена. Какую-то минуту она постояла, оглядываясь, а потом вернулась в дом. Но все это было только в моем воображении. На самом деле, вокруг были одни только звезды.

Через некоторое время я заметил, что Солнце и расположенные рядом с ним звезды приобрели красноватый оттенок. Те же, что располагались на противоположном полюсе небес, были светло-голубого цвета. Объяснение этому странному феномену пришло мне в голову совершенно неожиданно. Я перемещался настолько быстро, что свет просто не мог не реагировать на мое перемещение. Волнам, следующим со мной в одном направлении, требовалось много времени, чтобы догнать меня. Поэтому они представлялись мне более медленными пульсациями, чем на самом деле – вот почему я видел их в красном цвете. Те волны, которые шли мне навстречу, были сконцентрированными и укороченными, и потому я видел их в голубом свете.

Очень скоро небеса представляли собой совершенно необычное зрелище, потому что все звезды, располагавшиеся за мной, были темно-красного цвета, а звезды впереди меня, – фиолетового. Рубины – за мной, аметисты – впереди меня. Вокруг рубиновых созвездий были разбросаны топазы, а вокруг аметистовых – сапфиры. По обе стороны от меня небесные светила имели привычную белизну бриллиантов. Поскольку я путешествовал почти на галактическом уровне, то обруч Млечного Пути по обе стороны от меня был белым, сзади – красным, а впереди – фиолетовым. Очень скоро звезды, располагавшиеся непосредственно впереди и позади меня, потускнели, а потом исчезли, оставив в небесах две беззвездные дыры, каждая из которых была окружена ореолом разноцветных звезд. По всей видимости я все еще набирал скорость. Свет звезд, располагавшихся впереди и позади меня, теперь доходил до меня в формах, недоступных человеческим органам зрения.

По мере того, как увеличивалась скорость моего движения, две беззвездные, окаймленные цветной бахромой дыры впереди и позади меня продолжали поглощать зону нормальных звезд, расположенную по обе стороны от меня. Теперь я стал замечать среди них какое-то движение. Из-за моего перемещения казалось, что ближайшие звезды плывут на фоне звезд, более удаленных. Скорость их движения увеличивалась до тех пор, пока в течение какой-то минуты все небо не было исполосовано летящими звездами. Затем все исчезло. Видимо, моя скорость была настолько велика в сравнении со скоростью звезд, что свет ни одной из них не мог меня достичь.

Хотя теперь, наверное, я перемещался со скоростью, превышающей скорость света, мне казалось, что я плаваю на дне глубокого спокойного колодца. Безликая тьма, полное отсутствие каких-либо ощущений ужасали меня, если только можно назвать «ужасом» отвращение и дурные предчувствия, которые я испытывал безо всяких физических проявлений ужаса: дрожи, потливости, учащенного дыхания и сердцебиения. Несчастный от жалости к себе, я отчаянно хотел вернуться домой, отчаянно хотел еще раз увидеть лицо той, кого я знал лучше всех. В своем воображении я видел, как она сидит у камина и шьет, а по ее лбу пролегла маленькая морщинка беспокойства. Я подумал о том, не лежит ли в зарослях вереска мое бездыханное тело. Найдут ли его там поутру? Как она перенесет столь большую перемену в своей жизни? Разумеется, она не подаст виду, но она будет страдать.

Но даже в тот момент, когда я отчаянно протестовал против распада нашего драгоценного микроскопического сообщества, я чувствовал: что-то внутри меня, мой дух, явно не хочет прекращать это удивительное путешествие. Не могу сказать, что моя привязанность к знакомому мне миру людей могла быть хоть на мгновение поколебленной жаждой приключений. Я был слишком большим домоседом, чтобы искать на свою голову опасностей и неудобств. Но моя робость была побеждена осознанием того, что судьба предоставляет мне возможность не только исследовать физические глубины вселенной, но и узнать, какую именно роль в звездном мире играют жизнь и разум. Мною овладело острое желание познать значимость человека или каких-либо человекоподобных существ, в масштабах космоса. Наше домашнее сокровище – бесстрашно призывающая весну маргаритка, растущая на обочине скучной дороги современной жизни, – заставило меня с удовольствием пуститься в это странное путешествие. Ведь я мог обнаружить, что вселенная – это не покрытая пылью и пеплом равнина с торчащими тут и там пеньками жизни, а бескрайнее поле цветов, простирающееся за пределами жарящейся на Солнце свалки под названием Земля.

Был ли человек на самом деле тем, чем он иногда желает быть, – все разрастающейся точкой космического духа, по крайней мере, в его временном аспекте? Или он был одной из миллионов разрастающихся точек? Или человечество занимает во вселенной такое же место, какое занимают крысы в кафедральном соборе? И что является истинной функцией человека – сила, любовь, мудрость, поклонение, или все вместе взятое? А может быть, идея функции (цели) не имеет для космоса никакого значения? Я мог бы ответить на все эти очень серьезные вопросы. Кроме того я это определил для себя: я должен получить более ясное представление и выработать правильное отношение к тому, что принуждает нас к поклонению.

Теперь я казался своему раздувшемуся от сознания собственной значимости «я» не отдельной, жаждущей славы личностью, а посланником человечества, щупальцем, которым живой человеческий мир шарил в космосе, пытаясь отыскать себе подобных. Я должен был идти вперед любой ценой, даже если в результате этого должна была безвременно оборваться моя банальная земная жизнь, моя жена стать вдовой, а дети – сиротами. Я должен был идти вперед; и однажды, даже если это межзвездное путешествие затянется на века, я должен вернуться назад.

Сейчас, действительно вернувшись на Землю после самых удивительных приключений и оглядываясь на этот период восторга, я с печалью думаю о том, какой контраст между тем духовным сокровищем, которое я хотел передать своим братьям – землянам, и истинным результатом моих трудов. Вероятно, причиной моей неудачи является то, что приняв брошенный судьбой вызов, я принял его с внутренней опаской. Сейчас я понимаю, что страх и жажда уюта ослабили силу моей воли. Моя решимость, несмотря на всю ее внешнюю твердость, все-таки оказалась хрупкой. Храбрость слишком часто изменяла мне, уступая место тоске по моей родной планете. Во время путешествия у меня снова и снова возникало ощущение, что из-за своих робости и занудства, я упускаю наиболее важный аспект происходящих событий.