Октавиан Стампас - Цитадель

• Название: Цитадель
• Автор: Октавиан Стампас
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1996
• ISBN: 5—85686—032—2

Повесть о несчастном короле Бодуэне, о дочерях его — добронравной Сибилле и прекрасной Изабелле, о льве ислама султане Саладине, о Старце Горы и его ассасинах-убийцах, о рыцарях — Раймунде Триполитанском и Конраде Монферратском, и иных воинах палестинских, достославных и великолепных, жестоких и коварных, о бессмертной любви и клятвопреступлениях, о честных поединках и кровавых битвах между крестоносцами и сарацинами, о коварстве иоаннитов, о похищениях и пытках, о золоте и проказе, о том, как был потерян христианами Святой город Иерусалим, и о том, как защищали его тамплиеры.

---

— Нет, — улыбнулся тот и показал болтающуюся на поясе фляжку, у меня есть питье приготовленное по рецепту брата Гийома.

Граф де Ридфор громко захохотал. Поднеся чашу ко рту спросил.

— Угадайте, кто прибудет по моему приказу первым?

— Король Иерусалимский.

Великий магистр неторопясь, но и не отрываясь выпил до дна всю чашу и сказал.

— Вы не правы. Первым прибудет Гюи Лузиньянский.

Первым, впрочем, появился магистр ордена Калатравы, но лишь потому, что его шатер стоял совсем рядом, так, что он был не в счет.

Через десять минут уже шел экстренный военный совет.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. БРАТ И СЕСТРА

Отправляясь на войну маркиз Конрад Монферратский позаботился о том, чтобы его будущую жену охраняли как следует. Его мучало тревожное предчувствие. Не зная откуда может грянуть гроза, он соорудил засеки на всех направлениях. Забот у охранников было немного. Принцесса замковую ограду покидала нечасто, да и внутри нее предпочитала находиться в собственных покоях. Из ее спальни можно было сразу через высокий балкон по изящно изогнутой лестнице спуститься в старинный тенистый сад. Значительную часть дня брат и сестрица проводили прогуливаясь по аккуратно расчищенным дорожкам.

Все свое свободное время, а другого не было, принцесса делила между двумя занятиями, воспитанием Бодуэна и писанием писем Конраду. Причем, принцу уделялось значительно больше внимания, чем маркизу.

Письма она писала лишь потому, что дала слово. Настоящей, подлинной страстью был брат. Он покорно и безропотно сносил это неутомимое внимание. Изабелла сама его будила и сама укладывала сдать. Если бы можно было, она бы и кормила его так как голубка кормит своих птенцов — из клюва в клюв. Бодуэну пошел пятнадцатый год и он уже созрел, как созревают к этому возрасту все жители южных стран. На подбородке пробился густой пушок, ночами его мучали удивительные видения. Утром его простыни часто были мокры, и отнюдь не от слез. Он жадно следил за служанками, когда они взбирались на лестницу чтобы долить масло в светильники. Они замечали это и между собою часто хихикали по этому поводу. Однажды он столкнулся в дверях с одной из них, когда она выносила из комнаты небольшую нефритовую вазу и больно ущипнул за сосок своими быстрыми подловатыми пальцами. Она вскрикнула, выронила дорогую вещь. На шум появилась принцесса и спросила в чем дело, кто виноват. Бодуэн тут же молча указал на служанку. Напрасно та пыталась оправдаться и показывала куда ее ущипнул принц. Ее высекли и выгнали, дабы не распускала свои груди.

Рядом с сестрою Бодуэн был тих и скромен, разодетый в пух и прах, он напоминал большую печальную куклу, со всем соглашался и постоянно кивал.

Госпоже Жильсон письмо с королевской печатью ничуть не помогло. Она рассчитывала с его помощью пробраться внутрь замка и там уже придумать способ добраться до Изабеллы. Но выяснив каким образом построена охрана маркизовой невесты, она этот план оставила, нужно было придумывать что-то новое. Госпожа Жильсон поселилась в небольшом городишке неподалеку от замка, но не как знатная дама, а как супруга аскалонского моряка, ожидающая его возвращения из плавания. Снять жилье в этом самом богатом городе ей было не по карману — такой она держалась версии. Бралась за любую работу, стирала, шила, и даже гадала. Вела при этом непрерывное наблюдение за замком. Однажды она обратила внимание на то, что два раза в неделю оттуда приезжает телега на городской рынок за зеленью и свежей рыбой. Правит ею всегда одна и та же пожилая женщина, видимо, кухарка.

Госпожа Жильсон поступила следующим образом. Дождавшись очередного появления этой повозки на рынке, она через виноградники, примыкавшие к невысокой городской стене, незаметно прошла к тому месту, где от большой аскалонской дороги, отделялась тропинка ведущая к замку Конрада Монферратского. Выбрала она на этой дорожке место поукромнее, там, где над нею сходились кроны двух древних шелковиц, образуя густую тень, и стала ждать, присев на камень.

Когда появилась повозка, она попросилась подвести ее до замка. Добрая женщина согласилась. Усевшись рядом, госпожа Жильсон огляделась, нет ли поблизости кого. Дорога была глухая, место тихое. Госпожа Жильсон ударила кухарку камнем завернутым в платок, попала точно в висок и та рухнула замертво. После этого, госпожа Жильсон сунула под хвост кобыле вывернутый стручок кушитского перца. Этого было достаточно, чтобы та рванула, что есть сил в сторону замка. Когда ее остановили у ворот, глаза у нее были безумные, а морда в пене.

На следующий день госпожа Жильсон уже работала на замковой кухне. Это был большой шаг к достижению поставленной цели. Хотя с хозяйственного двора, где располагалась кухня, в сад, где гуляла Изабелла попасть было никак нельзя, новая кухарка была уверена, что ей удастся что-нибудь придумать. Первоначально она собиралась каким-нибудь хитроумным способом отравить невесту маркиза, но разузнав, каким путем попадает пища на господский стол, забраковала эту идею. Конрад некогда подвергся попытке отравления и ввел у себя в замке всевозможные предосторожности. Во-первых, каждое блюдо должны были попробовать сами повара в присутствии мажордома. Потом отведывали по кусочку специальные люди, которым платили очень большие деньги за их работу. Под конец приглашались собаки, им маркиз доверял больше всего. Проскользнуть через эту сеть не имела возможности ни отравленная пулярка, ни убийственный суп. В случае же неудачной попытки отравления, как, впрочем и удачной, кухня была бы превращена в пыточную камеру. И первое подозрение легло бы на особу, попавшую на кухню недавно. Вон какой был переполох, когда Изабелла просто занемогла. Всем было отлично видно, что у нее простуда, но мажордом на всякий случай устроил разнос поварам и поварятам.

Госпожа Жильсон не спешила, лучше действовать медленно, но наверняка. Кстати, как раз недомогание Изабеллы и открыло перед нею новые возможности. Однажды взбивая яичные желтки она увидела на кухонном дворе юного Бодуэна. Не прекращая своего занятия она стала за ним наблюдать. У молодого принца был отнюдь не праздногуляющий вид, он был похож на неопытного хорька, прокравшегося в курятник. Горящие глаза, быстро облизываемые губы… тут не могло быть никаких сомнении в том, какие мысли бродят в его голове. Крестьянские молодки кормившие утят и теребившие шерсть весело обменивались мнениями на его счет и похихикивали. Они не считали его пока еще опасным. Через год, два, он превратится из озабоченного щенка в настоящего хищника, а сейчас слюна которая блестит на его мелких желтоватых зубах еще не ядовита.

Госпожа Жильсон приняла решение мгновенно. Поймав взгляд Бодуэна, она тем самым поймала мальчишку в свои сети. Она улыбнулась ему и осторожно поманила к себе. Он недоверчиво оглянулся, к нему ли относится этот жест. Да, к нему. Медленно подошел, обогнул лужу, перешагнул через колоду для кормления поросят. Остановился шагах в трех от этой странной, но очень привлекательной женщины, умело сбивающей яичные желтки.

— Что ты делаешь? — спросил он, хотя отлично видел — что. Он знал, раз она работает на кухне, значит она прислуга, и к ней надо относиться по-господски.

— Сбиваю желтки с сахаром и медом, хочешь попробовать?

Госпожа Жильсон обмакнула в ярко-желтую массу палец и протянула его Бодуэну. Тот побледнел как смерть, но поколебавшись несколько секунд, подошел и взял палец в рот.

— Сладко? — спросила госпожа Жильсон вкрадчивым голосом, в голове и в душе у мальчишки все запело от ее нежного придыхания.

— Сладко, — прошептал он, соскользнув губами с ее пальца.

— Вон там за бочками есть пролом в стене. Иди туда, спускайся и подожди меня возле старой груши. Понял?

— Понял, — еле слышно выдохнул мальчик.

— Иди же, пока никто не обратил внимания.

Через несколько минут после этого принц Бодуэн стал мужчиной. Госпожа Жильсон иронически констатировала про себя, что возник еще один мужчина, которого она должна делить с принцессою Изабеллой.

Бодуэн был счастлив целых два дня. Уже на третий женщина начала выяснять отношения.

— Ты любишь меня?

— Да.

— Но я же гожусь тебе в матери.

— Я люблю тебя.

— Но ведь ты принц, а я служанка.

— Я люблю тебя.

— Если кто-нибудь узнает о наших встречах меня вышвырнут отсюда как собаку. Если не убьют.

— Никто не посмеет, я не позволю! — глаза мальчика горели лихорадочным не детским огнем. Любовники лежали на сухой траве на небольшой поляне среди заброшенного грушевого сада. Солнце хорошо пропекало эту проплешину так, что даже в октябре здесь было жарко.

— А твоя сестра?

Он не знал, что ответить на этот вопрос и отвел глаза.

— Она любит меня.

— Она скажет, что я развратила ребенка и прикажет наказать меня плетьми на конюшне.