Внутренний СССР - От человекообразия к человечности

• Название: От человекообразия к человечности
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Публицистика

Название первой редакции этой работы (1997 г.) — «От матриархата к человечности…»

---

Этот вариант рассказов приписывается Сеиду Сабиру Али Шаху, святому ордена Чиштия, который умер в 1818 году.

* *

*

Это — иносказание, которое пережило века. Только в вымышленной сказочной реальности его можно понимать в том смысле, что речь идет о какой-то “трансмутации” природной воды (НО), а не о некой иной “воде”, свойственной обществу, которая по некоторым качествам в его жизни в каком-то смысле аналогична воде в жизни планеты Земля в целом.

Таким аналогом воды (НО) в жизни общества является культура — вся генетически ненаследуемая информация, передаваемая от поколения к поколению в их преемственности. Причем вещественные памятники и объекты культуры — выражение психической культуры (культуры мироощущения, культуры мышления, культуры осмысления происходящего), каждый этап развития которой предшествует каждому этапу развития вещественной культуры, выражающей психическую деятельность людей и господствующий в обществе строй психики.

Суфий древности мог иметь предвидение во «внелексических» субъективных образах о смене качества культуры, и потому имел некое представление в субъективно-образной форме о каждом из типов “вод”. Но вряд ли бы его единообразно поняли современники, имевшие субъективно-образное представление только о том типе “воды” (культуры, нравственности и этики), в которой они жили сами, и вряд ли бы они передали это предсказание через века, попробуй он им рассказать всё прямо. Но сказка, как иносказание о и непонятном, пережила многие поколения.

Естественно, что с точки зрения человека живущего в одном типе культуры, внезапно оказаться в другом — качественно ином типе культуры — означает выглядеть в ней сумасшедшим и возможно вызвать к себе “враждебность” (поскольку его действия, обусловленные прежней культурой, могут быть разрушительными по отношению к новой культуре) или сострадание. Само же общество, живущее иной культурой, с точки зрения внезапно в нём оказавшегося также будет выглядеть как психбольница на свободе. Его отношения с обществом войдут в лад, только после того, как он приобщится к новой культуре и новая “вода” станет основой его “физиологии” в преобразившемся обществе.

Часть V. Как меняются “воды”…

При прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени, поскольку культура значимо не обновлялась на протяжении жизни одного поколения, между человечеством и остальными видами животных, принадлежащими биосфере Земли, в общем-то не было разницы в том смысле, что информационное состояние общества изменялось со скоростью смены поколений точно так же, как и информационное состояние всякой популяции в животном мире изменяется со скоростью смены в ней поколений.

Эта важная для прошлого особенность процессов обновления информации в культуре и биологии человечества, нашла свое извращенное выражение в теории Л.Н.Гумилева об этногенезе в биосфере Земли и пассионарности. В связи с тем, что её популярность искусственно раздута в последние годы, нам придется обратиться к ней, чтобы показать, почему на её основе можно прийти к ошибочным воззрениям на современность и перспективы.

Теория этногенеза Л.Н.Гумилева не различает и не разграничивает физиологически и культурно обусловленных информационных процессов в жизни общества вследствие приверженности её автора (и бездумно доверчивых её сторонников) вымышленному им «принципу неопределенности в этнологии». Этот принцип — якобы «объективное ограничение возможностей исследователя при наблюдении последовательности событий, позволяющее описать их только в одном из двух аспектов: либо в социальном, либо в этническом (природном)», по существу в биологическом.

Единство же законов бытия не в том, чтобы переносить частные законы (в данном случае соотношение неопределенностей Гейзенберга из квантовой механики) из одной области науки в другую, когда вздумается закрыть «объективным» законом неугодный анонимному “Никто” вопрос от обсуждения его в обществе. В действительности жизнь народов и человечества можно описать и в социальном, и в биологическом аспектах одновременно, но для этого необходимо различать биологическое и социальное, а не объединять одно с другим в неудобопонимаемой терминологии, чуждой родному языку.

Теория этногенеза и пассионарности по Л.Н.Гумилеву неработоспособна после изменения соотношения эталонных частот, хотя события, имевшие место до изменения соотношения эталонов, хорошо в неё укладываются [165]. Эта её хорошая согласованность с прошлой историей порождает иллюзию возможности применения её и к анализу современности и перспектив, что ошибочно по причине изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени, в результате чего цивилизация перешла в новое качество, которое невозможно описать на основе «принципа неопределенности в этнологии», в котором выразилась неспособность к различению общеживотного и исключительно человечного в психике отдельных людей и обществ в целом.

Полезно также помнить и то, что сам Л.Н.Гумилёв прямо говорит в своей книге “Этногенез и биосфера Земли”, что он ограничивается в своем рассмотрении временем до начала XIX века, о чём все без исключения вульгаризаторы и популяризаторы умалчивают или забывают, когда, не вскрыв внутренней сущности “принципа неопределенности в этнологии”, начинают на основе теории пассионарности строить свои виды на будущее либо пугать окружающих уверениями, что заряд “пассионарности” уже исчерпан и в перспективе только увядание и исчезновение.

Возникновение термина “пассионарность” тоже результат неразличения, но не общеживотного и исключительно человеческого, а двух психологических типов: во-первых, легко возбудимых личностей, которые или психически больны, или не воспитаны, и потому не могут себя вести по жизни без того, чтобы не создать множество проблем себе и окружающим, и которых довольно много в обществах, переживающих кризисы разного рода; и во-вторых, носителей объективно лидерствующего типа психики, которых довольно мало в обществах, где господствует строй психики животного или зомби.

По этой причине теория пассионарности тоже довольно правдоподобно объясняет многое в прошлом, когда по характеру течения информационных процессов при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени культурно своеобразные человеческие общества мало чем отличались от популяций животных в биосфере Земли. В тех условиях выходы из разного рода кризисов развития обществ протекали в форме коллективной истерии (пассионарного толчка). По его завершении истеричные “пассионарии” истребляли друг друга и многих окружающих, а те, кто после этого оставался жив и родившиеся в уже более или менее исторически спокойной обстановке, пытались осмыслить ранее происшедшее.

Следствием чего именно явилось в нынешнем человечестве господство животного строя психики, наиболее ярко выразившегося к настоящему времени в культуре Запада, это — вопрос особый, скрытый в глубине веков и в повествованиях мифов и вероучений. На него в настоящее время нет не только общепринятого ответа, но который пребывает для большинства населения даже вне осознания ими Мира и их собственного бытия в нём.

Не исключено, что при подчиненности жизни общества половым инстинктам на основе животного строя психики большинства людей достигаются наиболее высокие темпы размножения популяций вида, которому предстояло принять на себя роль носителя индивидуального разума в биосфере Земли. То есть быть носителем животного строя психики — это нормальное состояние психики людей в периоды самовосстановления биосферы и цивилизации по завершении региональных и глобальных катастроф, подобных гибели Атлантиды, поскольку именно при максимально высоких темпах размножения, обеспечиваемых животным строем психики, потенциальное человечество в кратчайшее время достигает наилучшей для жизни биосферы в целом численности. Иными словами, животный строй психики, господствующий в нынешнем человечестве, — расплата за нравственные и этические ошибки и извращения, приведшие к гибели прошлой глобальной цивилизации, предшествовавшей на Земле нашей цивилизации, также по её по существу еще не ставшей человечной.

Но в начале её развития животный строй психики подавляющего большинства населения и культура в целом взаимно обуславливали и соответствовали друг другу. Во всяком случае в условиях низкой энерговооруженности и малочисленности людей господство культуры, продолжавшей и выражавшей в своих оболочках животные инстинкты, непосредственно и скоропостижно [166] еще не угрожало ни самой культуре, ни цивилизации, ни человечеству в целом, хотя на алтарь “прогрессоры” — “скотоводы” и “робототехники” — руками своих “подопечных” стад — принесли множество жизней, включая почти полное истребление коренного населения целых континентов (Америка, особенно Северная, Австралия).