Внутренний СССР - Разгерметизация

• Название: Разгерметизация
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Критика

Рабочие материалы 1987 — 1990 гг. по выявлению управления и концепции управления в глобальной истории, на основе которых в феврале — июне 1991 г. была написана опубликованная в 1992 г. первая редакция «Мёртвой воды».

---

Дабы удовлетворить потребность в незамерзающем порте, Россия заняла Порт-Артур и соседний с ним порт, получивший название Дальний. Это была стратегическая во всех отношениях глупость. Порт-Артур и Дальний находились на чужой территории, во внутреннем море, которое противник мог легко запереть эскадрой. Базируясь на Порт-Артур, флот был заперт по существу так же, как и Кронштадте, и не мог обеспечить ни оборону российского Дальнего Востока, ни поддержать колониальную политику России в Корее и в Китае. Кроме того, необходимость обороны двух толком необорудованных баз, вынуждала дробить и без того недостаточные военно-морские силы на Тихом океане между Владивостоком и Порт-Артуром. Зато Арон Симанович, одно время бывший секретарем Г.Е.Распутина сообщает, что Мозес Гинцбург «в Порт-Артуре нажил большие деньги» (ист. 27: Арон Симанович “Рассказывает секретарь Распутина”, в ж. “Слово”, № 6, 1989 г., как и мемуары С.Ю.Витте изобилует примерами вмешательства еврейства в вопросы государственного управления России, на уровне исключающем независимость политики государства — т.е. исключающем самодержавие).

Строительство Порт-Артура сопровождалось привлечением иностранного капитала и опекой разведок Великобритании и Японии. По свидетельству Н.В.Руднева, когда его отец Всеволод Федорович Руднев занимал должность заместителя командира порта в Порт-Артуре и начал пресекать деятельность разведок и потребовал выявленного им высылки английского резидента, то он под благовидным предлогом отстранен от должности. После этого с понижением в должности В.Ф.Руднева назначили командиром крейсера первого ранга “Варяг”, предшествующий командир которого довел экипаж до бунта, и после того как дело о бунте было замято, был снят с должности и с повышением назначен командиром броненосца “Ослябя”, вместе с которым и погиб в Цусимском сражении. (В кн. “Командир легендарного крейсера”, Тула, 1960 г.) Такова была кадровая политика на Дальнем Востоке накануне русско-японской войны: негативный отбор претендентов при выдвижении на вышестоящие в иерархии взаимоподчинения должности [29].

Неправильная и недоразвитая система базирования только создавал предпосылки поражения в войне. Но флот — корабли и люди — под командованием умелого флотоводца, даже без системы базирования, мог при определенных обстоятельствах выиграть генеральное сражение и тем завершить войну. Но и корабельный состав русского флота развивался не так, как должно. К началу русско-японской войны был нарушен внутренний баланс сил флота. Выразилось это в том, что Россия странным образом не имела крейсеров, отвечавших характеру войны на море в те годы.

Во всех флотах мира к тому времени произошло разделение крейсеров на два подкласса: броненосные крейсеры водоизмещением от 8 до 12 тыс. тонн, по общему расположению и схеме бронирования сходные с эскадренными броненосцами (линкорами) тех лет, но обладавшие меньшими по калибру орудиями и более слабой броней по сравнению с броненосцами; и легкие крейсеры водоизмещением от 2,5 до 4,5 тыс. тонн, имевшие артиллерию калибра 120 — 152 мм в палубных установках практически без броневой защиты. Броневая защита их включала только броневую палубу, которая на уровне ватерлинии, подобно панцирю черепахи (но внутри корпуса корабля) закрывал энергетическую установку и погреба боезапаса. Некоторые крейсера этого класса не имели даже бронированных рубок, в которых сосредотачивалось управление кораблем во время боя. Броневая палуба и дала название классу этих кораблей: бронепалубный крейсер.

Легкие (бронепалубные) крейсера предполагалось использовать для разведки, перехвата в море и уничтожения торговых судов, сопровождения и поддержки миноносцев, а также для защиты своих броненосцев от вражеских миноносцев. Броненосные крейсера предполагалось использовать для прикрытия действий легких сил и совместно с броненосцами в артиллерийском бою.

В середине 1880-х гг. в России был построен броненосный крейсер “Адмирал Нахимов”. Но этот удачный тип корабля с броневым поясом по всей ватерлинии, броневой палубой и артиллерией главного калибра в четырех двухорудийных бронированных башнях, расположенных ромбом, остался единственным. Вместо дальнейшего развития этого перспективного конструктивного типа боевого корабля, изжившего себя только в ходе первой мировой войны, Россия построила серию броненосных крейсеров “Рюрик”, “Россия”, “Громобой” водоизмещением около 12 тыс. тонн.

По сравнению с бронебашенным “Адмиралом Нахимовым” эти корабли, при большем водоизмещении, из-за размещения артиллерии в палубных установках вдоль бортов на нескольких палубах имели плохую защиту артиллерии броней и по этой причине были малопригодны для эскадренного боя, что и подтвердила гибель “Рюрика” в августе 1904 г. “Рюрик” лишился в бою рулевого управления, а два других близких по конструкции корабля принуждены были его бросить на погибель под огнем японцев, чтобы не погибнуть самим и не оставить Владивосток вообще без корабельной защиты с моря.

Потом эти корабли посчитали слишком дорогими в постройке и решили перейти к строительству бронепалубных крейсеров около 6,5 тыс. тонн водоизмещением (“Аврора”, “Варяг” и др.). Этот тип оказался вообще никчемным. Его вооружение (главный калибр — 152 мм, 8 — 12 орудий в палубных установках без брони), как и у “Рюрика”, “России”, “Громобоя” было для того, чтобы уничтожить торговый небронированный пароход, но из-за практически полного отсутствия броневой защиты, эти корабли не могли длительное время находиться под огнем сопоставимого с ними по мощи артиллерии противника.

Ярче всего это проявилось на “Варяге”: за 45 минут боя осколками (а не прямыми попаданиями!) было выведено из строя 75 % артиллерии корабля, естественно, что и большая часть боезапаса осталась лежать в погребах крейсера, затопленного после боя по приказу В.Ф.Руднева; из полутысячного экипажа более 280 человек имели преимущественно осколочные ранения (в основном это люди, кто по боевой тревоге находился вне броневой защиты на верхней палубе у орудий), и всего только около 30 человек были убиты. Основная причина столь печального исхода боя у Чемульпо [30] — конструктивный тип крейсера, не пригодный к боевым действиям.

Итогом такой военно-технической политики было то, что ни броненосные, ни бронепалубные крейсера не могли действовать самостоятельно (“Рюрик”, “Варяг”) и не могли поддерживать огнем свои броненосцы. Броненосцы России также обладали многими недостатками, но все же не в такой степени, как её крейсера.

Погибшему в той войне выдающемуся флотоводцу и инженеру адмиралу С.О.Макарову принадлежит печальный каламбур: «лучше иметь 12 крейсеров по 3 тыс. тонн водоизмещением, чем 3 крейсера по 12 тыс. тонн.» Эти слова отражают факт неготовности России вести крейсерскую войну на удушение экономики противника пресечением его морской торговли.

И были люди которые понимали, что нужно флоту, но их устраняли, как и В.Ф.Руднева, с тех должностей, где они могли оказать влияние, а мнения их не находили выражения в кораблестроительных программах России. К тому же выполнение последней из предвоенных кораблестроительных программ России должно было завершиться на год позднее аналогичной японской, о каком хронологическом сдвиге в С-Петербурге тоже не желали думать, оценивая военнополитическую обстановку на Дальнем Востоке.

Отставал русский флот и в технике, прежде всего в артиллерии. На большинстве кораблей к началу войны не было оптических прицелов и оптических дальномеров, в то время как у японцев оптический дальномер был в каждой артиллерийской башне дополнительно к общекорабельным, и все орудия были снабжены оптическими прицелами.

Россия не имела и хороших фугасных снарядов, а её корабли были не приспособлены к тому, чтобы выдержать массированный обстрел фугасными снарядами противника (бой “Варяга”, Цусима).

В ходе войны выяснилось, что наиболее распространенные на кораблях орудия — 152 мм пушки системы Кане — ломаются сами при стрельбе на больших дистанциях (с большими углами возвышения): гнутся подъемные дуги и выкрашиваются зубья секторов и шестеренок, что исключает наводку орудий и стрельбу.

При этом в боекомплекте первой эскадры, в большинстве своем погибшей в гаванях Порт-Артура, не взрывалось примерно четверть снарядов. Для второй эскадры, погибшей при Цусиме, был заготовлен боезапас, в котором снаряды были начинены пироксилином повышенной влажности (под предлогом, чтобы избежать самовозгорания артиллерийских погребов во время перехода эскадры в тропиках, когда невозможно будет поддерживать необходимую для безопасного хранения температуру и влажность). Если бы снаряды взрывались, то Цусима не была бы разгромом флота, хотя неоспоримая победа, подобная Синопу, вряд ли состоялась бы: уж больно низок был уровень боевой подготовки как экипажей кораблей, так и эскадры в целом.