Внутренний СССР - Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески

• Название: Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески
• Автор: Внутренний СССР
• Жанр: Деловая литература

(Альтернативные принципы глобализации) В настоящей работе речь идет о воззрениях на экономику и жизнь общества очень далёких, как принято думать, друг от друга людей: Генри Форда I — основателя и руководителя «Форд моторс» — одной из крупнейших в мире корпораций автомобильной промышленности; и Иосифа Виссарионовича Сталина — политика, социолога и экономиста, чьё миропонимание и воля воплотились в создании и расцвете Союза Советских Социалистических Республик — "сверхдержавы № 2? ХХ века, государства-суперконцерна. Вопреки тому, что можно предположить на основании всего, чему учили в школе о борьбе «капитализма» и «социализма», воззрения на нормальную жизнь общества этих двух людей по существу едины. Они по существу дополняют друг друга, открывая тем самым дорогу к единению народов России и Америки, а также и остального мира в общей всем им культуре, выражающей нравственность и этику добросовестного труженика.

---

«Слишком многие железные дороги управляются не практиками-железнодорожниками, а банковскими учреждениями „т.е. ростовщическими конторами и их юрисконсультами“; все деловые методы, способ понимания — все организовано по финансовой, а не по транспортной технике.

Крушение «железнодорожной отрасли» произошло оттого, что главное внимание устремлено не на пользу, которую приносят железные дороги народу, а на их ценность на фондовом рынке [22]. Отжившие идеи держатся, прогресс «технический и организационный» почти придушен, и людям, способным к железнодорожному делу, преграждена возможность развития.

Может ли биллион [23] долларов устранить убыток? Нет, биллион долларов только усилит трудности на биллион долларов. Биллион долларов имеет целью только увековечить господствующие ранее методы в руководстве железными дорогами, тогда как убыток как раз из этих методов и вытекает (выделено жирным нами при цитировании).

Все ошибки и нелепости, допущенные много лет назад, мстят нам теперь. Когда в Соединенных Штатах были организованы железные дороги, население должно было сначала ознакомиться с их полезностью так же, как было с телефонами. Кроме того, новые железные дороги должны были делать дела так, чтобы остаться состоятельными «т.е. самоокупаемыми». Итак как финансирование железных дорог последовало в одну из самых разорительных эпох нашего прошлого, то укоренилось большое количество «злоупотреблений», которые с тех пор служили образцом всему железнодорожному делу» (гл. 16. “Железные дороги”).

Высказав своё мнение о причинах неурядиц в железнодорожном деле, рассказав о том, как они были преодолены на основе здравого смысла, ВСЕГДА ориентированного на принесение пользы обществу, Г.Форд подвёл итог своему железнодорожному опыту:

«В этом заслуга все уравнивающей справедливости, что предприятие, которое не исполняет действительной службы, недолговечно.

Мы обнаружили, что благодаря нашей обычной деловой политике оказалось возможным удешевить наш тариф на Детройт-Толедо-Айронтонской железной дороге и, кроме того, делать лучшие дела. Поэтому мы много раз понижали цены, но Всесоюзная [24] Коммерческая Комиссия «т.е. американский аналог советского и российского Госкомитета по тарифам и ценам» отказывала нам в утверждении. Можно ли при таких условиях считать железные дороги деловым предприятием или средством служения обществу?» (гл. 16. “Железные дороги”, самое окончание).

В другом месте своей книги Г.Форд пишет ещё более жестко и определённо о паразитическом господстве банковского ростовщического капитала над экономикой в целом государств Запада, и прежде всего США:

«Мы не против того, чтобы занимать деньги, мы также и не против банкиров. Мы только против попытки поставить кредит на место работы [25]. Мы против всякого банкира, смотрящего на предпринимателя, как на предмет эксплуатации «т.е. как на объект ростовщического паразитизма». Важно только деньги, займы и капитализацию держать во внутренне определенных границах, а для того, чтобы достичь этого, нужно точно обдумать, на что нужны деньги и каким образом их удастся выплатить. Деньги не что иное, как орудие производства. Они только часть фабрики. Все равно, занять ли в затруднительном положении 100 000 станков или 100 000 долларов. Плюс в виде станков столь же мало способен поправить дело, как плюс в виде денег. Только плюс мозга, рассудительности и осмотрительного мужества способен на это.

Предприятие, которое дурно пользуется своими собственными средствами, пользуется дурно и займами. Исправьте злоупотребления — это главное. Если это сделано — предприятие будет снова приносить деньги, совершенно так же, как вылеченное человеческое тело вырабатывает достаточное количество здоровой крови.

Заём денег легко превращается в уловку для того, чтоб не глядеть в глаза убытку. Чужие деньги зачастую поддерживают лень. Многие предприниматели слишком ленивы для того, чтоб подвязать себе рабочий передник и пересмотреть до основания, где кроется убыток, или же слишком горды, чтоб признаться, что что-то из предпринятого ими не удалось. Однако законы работы подобны законам силы тяжести: кто им противится — принужден испытать их могущество.

Занять деньги для основания дела совсем иное, чем занимать для того, чтобы исправить дурное ведение дела и расточительность [26]. Деньги для этого не годятся — по той простой причине, что деньги ничему помочь не могут. Расточительность исправляется только бережливостью, дурное ведение дел — благоразумием. Деньги для этого не нужны. Деньги при таких обстоятельствах даже помеха. (…) Заштопывать клочья и прорехи в деле в сто раз выгоднее, чем какой угодно занятый капитал по 7 %.

Именно внутренние болезни предприятия заслуживают самого заботливого внимания. «Дело» в смысле товарообмена с народом заключается большей частью в удовлетворении потребностей народа. Если производить то, что требуется большинству людей, и продавать по дешевой цене, то будешь делать дела до тех пор, пока дела вообще возможно делать. Люди покупают то, что им полезно. Это так же верно, как то, что они пьют воду» (гл. 11. “Деньги и товар”).

«Если бы мы получили деньги по 6 %, а, включая комиссионные деньги и т.п., пришлось бы платить больше, то одни проценты при ежегодном производстве в 500 000 автомобилей составили бы надбавку в 4 доллара на автомобиль. Одним словом, мы вместо лучшего метода производства приобрели бы только тяжелый долг. Наши автомобили стоили бы приблизительно на 100 долларов дороже, чем сейчас [27], наше производство вместе с тем сократилось бы, потому что ведь и круг покупателей сократился бы тоже. Мы могли бы обеспечить работой меньше рабочих и, следовательно, меньше служить обществу. Было упомянуто, что финансисты хотели поправить ущерб денежным займом вместо поднятия производственного оборота. Они хотели дать не инженера, а казначея. Связь с ростовщиками [28] является бедой для промышленности. Банкиры «ростовщики» думают только о денежных формулах. Фабрика является для них учреждением для производства не товаров, а денег. (Выделено жирным нами при цитировании). Они не могут постичь, что предприятие никогда не стоит на месте, что оно либо движется вперед, либо идёт назад. Они рассматривают понижение цен скорее как выброшенную прибыль, чем как основание для улучшения дела.

Ростовщики играют в промышленности слишком большую роль. Тайно это признало большинство деловых людей. Открыто это признается редко из страха перед ростовщиками «организованными на принципах мафии». Легче заработать состояние денежными комбинациями, чем производственной работой (выделено нами при цитировании: такие же условия создали мерзавцы-реформаторы [29] и в России). Удачливый ростовщик, в среднем, менее умён и дальнозорок, чем удачливый предприниматель, и все-таки ростовщик практически господствует в обществе над предпринимателем посредством господства над кредитом [30].

Могущество банков «ростовщических контор» за последние 15 — 20 лет, в особенности со времени войны, очень возросло, и федеральная резервная система предоставляла им по временам почти неограниченный кредит. Ростовщик, в силу своей подготовки [31], и, прежде всего, по своему положению совершенно не способен играть руководящую роль в промышленности. Поэтому не является ли тот факт, что владыки кредита достигли за последнее время огромной власти, симптомом, что в нашей финансовой системе что-то гнило. Ростовщики попали в руководители промышленности вовсе не благодаря своей индустриальной проницательности. Скорее они сами почти невольно вовлечены туда системой [32]. Поэтому, что касается меня, мне хочется сказать, что финансовая система, по которой мы работаем, вовсе не самая лучшая.

Я должен предупредить, что мои возражения вовсе не личного характера. Я ничего не имею против банкиров, как таковых. Напротив, мы не можем отказаться от умных, опытных в финансовой технике людей [33]. Мы нуждаемся в деньгах, и мы нуждаемся в кредите. Не то не мог бы осуществиться обмен продуктов производства. Но поставили ли мы наше банковское и кредитное дело на должные основы, — это другой вопрос.

Я не имею намерения нападать на нашу финансовую систему. Я не нахожусь в положении человека, который побежден системой и теперь жаждет мести. Лично мне может быть безразлично, что сделают банковские воротилы, ибо мы достигли возможности вести наше дело без помощи банков. Поэтому в своём исследовании я не буду руководствоваться никакими личными побуждениями. Я хочу только выяснить, даёт ли существующая система максимум пользы большинству народа» (гл. 12. “Деньги — хозяин или слуга?”).

Не трудно видеть, что Г.Форд в своей книге на примере бедственного положения Детройт-Толедо-Айронтонской железной дороги в период до её покупки «Форд моторс» и на собственном примере взаимоотношений с ростовщическим и сектором биржевых спекуляций в экономике полностью и исчерпывающе объясняет, почему в России все многочисленные реформы после 1991 г. не дают «простому человеку» ощутимой отдачи: «финансисты» и юристы в своём большинстве (за единичными исключениями), т.е. как профессиональные корпорации, взявшие дело реформ в свои руки, не способны к организации ни нравственно-этического, ни технико-технологического прогресса, просто потому, что сами «финансисты» и юристы не знают ни естествознания и проистекающих из него технологий, ни внутренней организации предприятий и их системы внешних связей в каждой из множества отраслей, ни психологии персонала и общества в целом, а к слову действительных знатоков дел в каждой из отраслей — самонадеянно глухи [34].