Роберт Сальваторе - Незримый клинок

• Название: Незримый клинок
• Автор: Роберт Сальваторе
• Издательство: Максима
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-94955-023-4

«Забытые Королевства» («Forgotten Realms»), подобно «Саге о Копье» или «Звездным войнам», являются одним из известнейших в мире мультимедийных проектов. До сих пор «Forgotten Realms» остается одной из популярнейших компьютерных игр, но звездный час проекта наступил после выхода в свет первых романов Роберта Сальваторе. Созданная им грандиозная сага – один из наиболее впечатляющих примеров сотворения литературной вселенной. Сальваторе не только пишет в лучших традициях жанра, но наряду с Дж. Р. Р. Толкином, Р. Желязны, Т. Бруксом и другими мастерами, сам становится основоположником новых традиций для последующих поколений. Впервые выходящий на русском языке роман «Незримый Клинок» – это новые удивительные и полные опасностей приключения Темного эльфа Дзирта До'Урдена и его друзей. Вульфгар, давний друг и соратник Темного эльфа Дзирта До'Урдена, вернулся из Бездны, где провел шесть мучительных лет в плену у демона Эррту. Но свободен ли он теперь? Ведь есть демоны, которых не одолеть силой оружия, и сражение с ними идет в душе благородного варвара. Самые страшные раны не кровоточат, и Дзирт может только надеяться, что его друг обретет Незримый Клинок и совладает с призраками прошлого... Тем временем могущественные союзники помогают Артемису Энтрери создать в преступном мире Калимпорта целую империю, но сам наемный убийца жаждет лишь одного – отомстить своему заклятому врагу, Темному эльфу-отступнику.

---

– Довольно, друг мой, – тихо сказал Дзирт. – Ты взваливаешь на себя не свою вину. Дело не в тебе, это все бесконечная жестокость Эррту.

– Нет, и во мне тоже, – отозвался поникший Вульфгар. – И этот груз становится все больше с каждым новым проявлением слабости.

– Мы поговорим с Бренором, – заверил его Дзирт. – Мы должны извлечь урок из этого происшествия.

– Можешь говорить Бренору, что тебе угодно, – сказал варвар неожиданно ледяным голосом. – Потому что меня при этом не будет.

– Ты вернешься к своему народу? – спросил Дзирт, хотя чувствовал, что варвар не собирается этого делать.

– Я пойду по той дороге, что выберу сам, – ответил Вульфгар. – Один.

– Когда-то я тоже так развлекался.

– Развлекался? – недоуменно переспросил великан. – Да я в жизни не был серьезнее. А теперь возвращайся к ним, ты для них свой. Когда будешь вспоминать обо мне, вспоминай, каким я был раньше, вспоминай того, кто никогда не причинил бы боли Кэтти-бри.

Дзирт хотел что-нибудь сказать, но передумал и стоял молча, глядя на совершенно подавленного друга. Ему нечем было утешить Вульфгара. Хотелось верить, что сообща им удалось бы урезонить варвара, но уверенности в этом у него не было. Может, Вульфгар вновь бросится на Кэтти-бри или на кого-либо из них? А может, его возвращение вызовет настоящую схватку между ним и Бренором? А Кэтти-бри, защищая отца, всадит прямо в грудь варвару свой смертоносный меч Хазид'хи… На первый взгляд опасения казались совершенно нелепыми, ведь Вульфгар был их другом, но Дзирт, пристально наблюдая за варваром в последние дни, не мог полностью исключить вероятность любого исхода.

При этом собственные предчувствия и ощущения убеждали Дзирта в худшем. Ведь он ничуть не удивился, увидев избитую Кэтти-бри.

Вульфгар повернулся, и Дзирт машинально ухватил его за локоть.

Варвар отбросил его руку.

– Прощай, Дзирт До'Урден, – прочувствованно произнес он, и эти слова многое сказали Дзирту. Он почувствовал, что Вульфгару страшно хочется вернуться вместе с ним в лагерь, хочется, чтобы все снова было как прежде: старые друзья путешествуют в поисках приключений. Но в этих словах, произнесенных твердым голосом, так спокойно и решительно, Дзирт явственно услышал, что решение варвара бесповоротно. Он не смог бы остановить Вульфгара, разве что подрезал бы ему саблей сухожилия. И в глубине души Дзирт понял, что ему не следует останавливать друга.

– Найди себя, – сказал он. – Найди и возвращайся к нам.

– Может быть, – ответил Вульфгар и, не оглядываясь, пошел прочь.

Возвращение к повозке и друзьям показалось Дзирту До'Урдену самым долгим путешествием за всю его жизнь.

Часть II. Опасные тропы

У каждого из нас свой путь. Эта мысль кажется такой простой и очевидной, но человеческие взаимоотношения нередко складываются так, что мы отказываемся от своих заветных чувств и желаний во имя других людей и зачастую далеко уходим от своего пути.

Но все же если мы хотим быть по-настоящему счастливы, то должны следовать зову своего сердца и в одиночку найти собственный путь. Я осознал эту истину, когда покинул Мензоберранзан, и убедился в правильности своего пути, когда попал в Долину Ледяного Ветра и нашел там прекрасных друзей. Но после последней жестокой битвы в Мифрил Халле, когда на дворфов обрушилась, похоже, половина населения Мензоберранзана, я понял, что мой путь ведет в другие земли, что нужно отправляться в путешествие, где взору откроются новые горизонты. И Кэтти-бри почувствовала то же самое, а поскольку ее желание оказалось созвучным моему, но при этом глубоко личным, я с радостью согласился быть ее спутником.

У каждого из нас свой путь, я с болью осознал это тем утром в горах, когда Вульфгар решил расстаться с нами. Как мне хотелось остановить его! Как хотелось умолить его остаться, а если не получится, избить до бесчувствия и притащить обратно в лагерь! Когда мы расстались, я ощутил в сердце такую же пустоту, как тогда, когда узнал о его гибели в пасти йоклол.

А потом, когда я возвращался в лагерь, боль потери в моей душе заглушило чувство вины. Может, я с такой легкостью отпустил Вульфгара из-за тех отношений, что связывали его и Кэтти-бри? Может, какой-то частью своего существа я воспринимал возвращение своего друга как помеху тем чувствам, что зародились между мной и ею за время, прошедшее после того, как мы вместе ушли из Мифрил Халла?

Но когда я вернулся к своим спутникам, ощущение вины уже развеялось. У меня была своя дорога, у Вульфгара – своя, так пусть и Кэтти-бри найдет свою. Со мной ли, с Вульфгаром, кто знает? Но какой бы путь она ни избрала, я не стану пытаться изменить ее выбор таким способом. И я отпустил Вульфгара не ради какой-то личной выгоды. Но на душе у меня действительно было тяжело. Я отпустил друга без возражений, потому что понимал, что ни я, ни другие не смогут сделать ничего, чтобы исцелить его раны. Мне нечего было сказать ему в утешение. И хоть Кэтти-бри удалось пробиться к нему, Вульфгар, ударив ее, все разрушил.

Отчасти Вульфгара гнал от нас страх. Он считал, что не сможет совладать с чудовищами в своей душе и, находясь во власти страшных воспоминаний, может и в самом деле ранить кого-нибудь из пас. Но главное – ему было стыдно. Как он сможет взглянуть в глаза Бренору после того, как ударил Кэтти-бри? Как он сможет посмотреть в лицо ей? Какие тут возможны слова извинения, если все могло повториться вновь, и он сам это знал? Но и без этого вопиющего происшествия Вульфгар чувствовал себя слабым, поскольку образы, оставшиеся после пребывания у Эррту, имели столь большую власть над его душой. Ведь если рассуждать здраво, это были всего лишь воспоминания, нечто совершенно неуловимое, и они не должны были до такой степени поработить сильного мужчину. Но в том прямолинейном и материалистичном восприятии мира, к которому привык варвар, быть порабощенным какими-то воспоминаниями означало непростительную слабость. В его культуре проиграть бой не считается зазорным, зато бежать с поля битвы – это глубочайший позор. Соответственно, неспособность победить громадное чудище вполне понятна и простительна, но неспособность сопротивляться чему-то неосязаемому, вроде воспоминания, равняется трусости.

Надеюсь, он поймет, что это не так. Он поймет, что не должен испытывать стыд за свое бессилие в борьбе с неотступными ужасами и искушениями Абисса. И потом, когда он сбросит с себя тяжкий груз позора, то найдет способ победить страхи и чувство вины за то, что поддался искушениям. И тогда он возвратится в Долину Ледяного Ветра, к тем, кто любит его и будет рад его возвращению.

Только тогда.

Я надеюсь на это, но верить не могу. Вульфгар бежал к диким скалам Хребта Мира, где живут йети, великаны и гоблины, где волки, учуяв добычу, будь то олень или человек, уже не отступятся от нее. Я ведь не знаю, спустится ли он с гор в тундру, которую хорошо знает, уйдет ли в более спокойные южные земли или же будет бродить по опасным горным тропам, играя со смертью, надеясь вновь вернуть себе ту храбрость, которую, как ему кажется, он утратил. Не исключено, что он слишком заиграется, и тогда смерть победит его и положит конец его мучениям.

Я боюсь этого, но ничего не могу изменить.

У каждого из нас свой путь, и Вульфгар пошел своим. И, насколько я понимаю, его тропа так узка, что для спутника на ней нет места.

Дзирт До'Урден

Глава 8. Непреднамеренный призыв

Они шли молча, потому что ожидание приключений и радость снова быть вместе померкли с уходом Вульфгара. Когда Дзирт вернулся в лагерь и объяснил, почему варвар не с ним, реакция товарищей его поразила. Сначала, как и следовало ожидать, Кэтти-бри и Реджис в один голос закричали, что нужно пойти и найти его, тогда как Бренор пробурчал что-то насчет «глупых людишек». Вскоре девушка и хафлинг поостыли, а потом Кэтти-бри уверенно заявила, что Вульфгар должен сам выбрать свой путь. Ее гнев на него уже прошел, и, к ее чести, она не испытывала к варвару никакой враждебности.

Но зато она все поняла. Как и Дзирт, она осознала, что чудовищ, терзавших душу Вульфгара, не изгнать ни дружеским участием, ни яростью битвы. Она попыталась иначе сблизиться с ним, и ей это удалось, но после им обоим стало предельно ясно, что она все равно ничем не может помочь ему, что Вульфгар должен помочь себе сам.

Так они и шли вперед, четверо друзей и Гвенвивар, держа данное Камлейну обещание сопровождать его в долине и по южной дороге.

Этой ночью Дзирт нашел Кэтти-бри в восточной части лагеря. Девушка вглядывалась во тьму, и нетрудно было догадаться, кого она надеялась там разглядеть.

– Он не скоро вернется к нам, – негромко произнес дроу, подходя к ней.

Кэтти-бри кинула на него беглый взгляд, потом снова повернулась в сторону темных очертаний горных вершин.