Ник Саган - Лабиринты рая

• Название: Лабиринты рая
• Автор: Ник Саган
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-10475-5

Герой первого романа Ника Сагана Габриель Кеннеди Хэлл по прозвищу Хэллоуин, очнувшись, не может вспомнить ничего, кроме того неоспоримого факта, что кто-то хотел его убить.

Пытаясь выяснить, кому и зачем это понадобилось, он постепенно открывает правду и понимает, что на карту поставлена не только его жизнь, но само существование реального мира.

---

Повсюду кровь, глаза Фан пустые, непонимающие, возможно, у нее галлюцинации. «Плохая собака», — прохрипела она.

Я перетащил ее в безопасное место.

Снова заработала громкая связь.

— Чем ты там занимаешься? Лечишь?

Я промолчал.

Дзансин — традиционная японская концепция жизни, — в момент смертельной опасности разум свободен, спокоен, остр как бритва. Нечто подобное происходило и со мной, только нервы были напряжены до предела, а кровь пульсировала, как молот.

Черт.

Я сжал оружие потной рукой, высунул голову из-за утла, пробежал глазами по всему вестибюлю. Никого. Он должен быть где-то там. Но где? Он приехал сюда раньше нас, у него есть преимущество — он играет на своем поле. Он мог поставить мины-ловушки. Я попытался вспомнить все, что знал об огнестрельном оружии. Пистолет — продолжение твоей руки. Прицелься и жми, не дергайся. Когда стреляешь, стреляй на поражение.

— Что это ты примолк? — крикнул я, пытаясь выманить его из укрытия. — Кто-то стукнул тебя по голове?

— Это я тебя стукну, — отозвался он.

— Господи, Мерк, что за безумие. Мы что, маленькие дети?

Он промолчал.

«Надо продолжать в том же духе, — подумал я. — Напомни ему, кто ты. Пробуди в нем человеческие чувства».

— Помнишь, когда мы действительно были детьми? Помнишь первый день в школе? Ты был тогда застенчивым. Страшно застенчивым. Ты никого из детей не знал. И я еще подошел тогда прямо к тебе и спросил, как тебя зовут. Ты ответил, что чувствуешь себя как попрыгунчик, угодивший в желе. Помнишь? А помнишь, как учил меня играть в догонялки? Помнишь, я взял тебя в свою команду первым, помнишь, я всегда тебя прикрывал?

Тишина.

— Хэл, сейчас не время для глупых воспоминаний, пришло время кого-то пристрелить. Ты что-то перепутал.

— Что, реальность оказалась тебе не по зубам?

— Чего ты добиваешься? — спросил он. — Ты всерьез хочешь пробудить во мне человечность? Мы не люди!

— Адам, — назвал я его настоящим именем впервые за многие годы. — Адам, мне все равно, кто мы. Люди или обезьянопауки. Мне наплевать на это по большому счету. Но я всегда считал, что мы — друзья.

Он вздохнул, вздох, усиленный динамиками, напоминал резкий порыв ветра.

— Послушай, постарайся сохранить благоразумие и не принимай это на свой счет, ладно?

— Как это возможно? — ответил я, еще крепче сжимая пистолет.

— Я ничего не имею против тебя. Просто идет игра на выбывание.

— На выбывание?

— Да, сам знаешь, нули и единицы. Ты — ноль. И я выиграл.

Я едва успел отскочить: взрыв — граната? Мне удалось избежать худшего, но кусок шрапнели задел лицо, кровь хлынула, как из насосавшегося комара. Я бы многое отдал, чтобы Нэнни помогла мне убрать боль.

Или облегчила страдания Фантазии.

Мерк засмеялся и закричал. Его смех был похож на лай гиены, отпугивающей противника. Нервный смех, хотя, возможно, он и на самом деле радовался оттого, что ранил меня. Я услышал его шаги, они приближались.

Мой мозг вопил: «Удирай, Хэллоуин!» — а ноги несли меня в другую сторону, туда, где сидела Фан.

«Так, он внутри здания, — подумал я. — И где же? Почему я его не вижу?»

Кровь не останавливалась, она текла по подбородку и капала на пол.

Сейчас.

В сумке с медикаментами я нашел нужный мне тюбик. Я выдавил несколько капель на пол, сделал несколько шагов в сторону и выдавил еще.

Я делал ложный след. Уводил от Фантазии в другую часть вестибюля, к лифтам?

Я почувствовал движение воздуха. Меркуцио был почти невидим: он надел камуфляж. Может, он успел наведаться на военную базу? Он так сливался с окружающей обстановкой, что я мог видеть его, только когда он подходил совсем близко, да и то не очень хорошо.

Он шел по моему следу, пронесся мимо лифтов и свернул налево.

Меня там не было.

Там валялась только окровавленная сумка, которую я бросил в конце, из нее по-прежнему текла кровь. Я же ушел в другую сторону, подальше от опасности. Дзансин. Я сидел, согнувшись, и сжимал заряженный пистолет.

Высунувшись из-за утла, я увидел его. На долю секунды.

— Кошелек или жизнь?

Я дважды выстрелил в него, прежде чем он смог ответить. На третий выстрел времени не осталось. Я сидел в укрытии, его пули бешено отскакивали от стен совсем рядом.

Я слышал, как он выругался и упал.

— Что ты наделал? — спросил он, хотя и сам знал. — Что ты со мной сделал?

Я ответил ему, но слова потонули в грохоте выстрелов его ружья.

Метким выстрелом я повредил ему позвоночник. Нижнюю часть его тела парализовало. Зато верхняя часть работала, и он мог стрелять. Мы оба не могли ничего предпринять: я не решался высунуться из укрытия, а он продолжал время от времени палить в надежде, что я все-таки решусь.

Мы выжидали. Я принял таблетку кодеина, чтобы уменьшить боль в скуле. Я не мог наложить себе повязку — нельзя выпускать оружие из рук.

— Красный-зеленый, — вдруг произнес он.

— Что?

— Красный-зеленый. Я научил тебя в красный-зеленый, а не догонялкам. Догонялки была игра Тайлера, ты все спутал.

Точно, я вспомнил.

Я спросил его, какого дьявола он все это затеял. Спросил почему.

Но он не стал отвечать на эти важные для меня вопросы. Только ругань, оскорбления и стрельба. И я заткнулся. Но через несколько минут он заговорил сам. Нес какую-то чушь: наблюдения, обрывочные мысли, ничего стоящего. Он вспоминал наши детские забавы. Наши шутки. Наши игры. Наши шалости. У нас было много приятных воспоминаний, надо признать, я забыл очень многое.

Он категорически не желал говорить о настоящем. Только о прошлом. О невинных годах детства, мечтах юности, о свободе. Свободе от всего серьезного, свободе от последствий.

Мне очень хотелось, чтобы он замолчал. Еще больше я хотел знать правду. Поэтому слушал.

— Сейчас я замолчу, — предупредил он. Я открыл было рот, но передумал.

— Я доверял тебе, — только и сказал я.

— Да.

Тишина.

— Да, ты мне доверял.

Я ждал. Потом позвал по имени, он не ответил. Мне хотелось броситься к нему. Застрелить, помочь. Я не знал, что именно я хотел сделать. Я решил, что он притворяется, хочет выманить меня. И я выжидал. Когда же я наконец решился, он уже был мертв. Слишком поздно, чтобы оказывать медицинскую помощь, слишком поздно, чтобы добивать. Хуже быть не может.

Он истек кровью. Внутреннее кровотечение. Умер изнутри.

Рядом с телом я нашел детонатор. Мерк все здание напичкал взрывчаткой. Он мог легко взорвать нас обоих.

ПЕЙС ПЕРЕДАЧА 000014000014405

ГОСТИ (ВСЕ) ОСВОБОЖДЕНЫ

ДОМЕНЫ (ВСЕ) ЗАКРЫВАЮТСЯ

ИЗВЛЕЧЕНИЕ ДАННЫХ СОХРАНЕНО И ЗАБЛОКИРОВАНО

ПРИОРИТЕТЫ ПЕРЕУСТАНОВЛЕНЫ ЗАПРОС?

ОЖИДАНИЕ ИНСТРУКЦИЙ

ОЖИДАНИЕ

ОЖИДАНИЕ

КОНЕЦ

Эпилог

Все приветствуют героя-победителя.

Мой лучший друг предал меня, и я застрелил его. Ослепленный поцелуем девушки, которую я любил, я позволил ей умереть.

Теперь я другой человек.

Вся моя жизнь до выброса Каллиопы видится мне смутно. Какие-то несвязные, неясные обрывки. Я все жду, что ворота распахнутся и память вернется ко мне. Только… нет. Только… пустота. Спасибо Меркуцио.

Фантазии, конечно, хуже. Досталось куда больше, чем мне. Сплошные раны, ожоги, удар по нервной системе. Мне пришлось пришить ей три пальца. Я неплохо подштопал ее, если принимать в учет все обстоятельства. Физически я вылечил ее. Но я не имею понятия, какой урон нанесен ее психике.

Мои предписания: постельный режим, антибиотики и обезболивающее. Ее предписания: ничего. Выскочила и поехала к озеру. Я помчался за ней и нашел ее на глинистом берегу. Скрестив ноги, она сидела в позе, напоминающей позу лотоса. Спиной к воде. Ее трясло больше, чем раньше. Было холодно. Она шептала что-то, но я не мог разобрать слов.

Я спросил, что она делает.

— Я пытаюсь убить свой разум, — ответила она.

— Да? — Я сел рядом с ней. — Это должно быть интересно.

— Разум убивает реальность. Если я смогу убить убийцу, найду реальность.

— А это — не реальность?

— Это, — заявила она, — не реальность. Это — майа[13]. Вкусная иллюзия. Физический мир.

— Так ты, значит, ищешь мир духовный?

— Да, путем медитации.

— А меня научишь?

— Ты просишь меня о помощи? — Она посмотрела на меня.

— Удивлена?

Фан подумала минутку и кивнула.

— Да, удивительно.

Она исчезла на следующий день. Проснулась и уехала. Больше я не видел ее.

* * *

Я включил программу выпуска на всех капсулах. Вытащил друзей из «инкубатора» в реальный мир. Шампань, Исаака, Пандору, Вашти — дети, пора выходить из воды.

Сам, наоборот, отправился в ГВР в последний раз.

Я отправился в здание школы. Побеседовал с Маэстро. Мы обсудили его программу. Он оправдывал свои поступки, особенно новый подход к дисциплине. Я рассказал ему, как общаются семаи из Малайзии со своими детьми. Если ребенок произнес «буд», что переводится как «я не хочу это делать», ни один взрослый не может заставить ребенка делать то, что тот не желает. Мы закрыли вопрос.