Вольфрам Флейшгауэр - Книга, в которой исчез мир

• Название: Книга, в которой исчез мир
• Автор: Вольфрам Флейшгауэр
• Издательство: Издательство «Транзиткнига»
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-9578-3436-Х

1780 год.

Время великих философских идей и тайных обществ, мистических лож и таинственных политических организаций. Время, в которое случается многое…

Молодой врач из маленького германского княжества, вынужденный принимать участие в расследовании серии загадочных убийств, понимает, что узнал СЛИШКОМ МНОГОЕ и в любую минуту может разделить судьбу предыдущих жертв.

Он пытается скрыться в дальнем уголке страны — но именно там, как ни странно, его и ждет ИСТИННАЯ РАЗГАДКА происходящего…

«Блестящий роман, выдержанный в лучших традициях жанра.»

Бильт

«Изысканный исторический триллер, вызывающий в памяти „Имя Розы“ Умберто Эко».

Шпигель

---

Николай отодвинулся назад и уставился на пергамент, лежавший перед ним на полу. В картине было что-то поистине зловещее. Каждая из точек соответствовала объятой пламенем почтовой карете. Все вместе эти точки начали образовывать гигантский крест, пересечение которого находилось в Альдорфе, а крылья протянулись по всей Германской империи. Но фантастическим в этой картине было нечто совсем иное. Кто, кроме обладателя этой карты, мог видеть этот крест? Мог ли человек, который в отличие от ди Тасси не обладал разветвленной шпионской сетью; чтобы с ее помощью собрать воедино сведения обо всех этих маленьких поджогах, вообще распознать этот рисунок? Нет, это можно было сделать, только взглянув на все происходящее с большого расстояния. Это мог быть только взгляд с неба!

Николай снова вспомнил о странной машине из Санпарейля. Комната без окон в библиотеке Альдорфа, через шахту в потолке которой даже днем было видно звездное небо. Нет, в этом не может быть никаких сомнений. Можно говорить только об одном адресате этого гигантского знака креста, и адресатом этим мог быть только Бог! Кто-то направил послание небесам. Это было полнейшее безумие. Но другого объяснения не было и не могло быть.

Он снова уложил соломинки на полотно карты и присмотрелся к городам, расположенным на линиях этого креста. Направленная с юга на север ось проходила через Ульм, Нюрнберг, Лейпциг и Берлин, упираясь в Балтийское море. Западно-восточная ось проходила через города Франкфурт, Ханау, Вюрцбург, Нюрнберг и Регенсбург, а дальше вдоль Дуная пролегала до Вены. Это было чудовищно. Сигнальный огонь для неба, питаемый горящими письменами.

У Николая от напряжения заболели глаза. Постепенно в комнатке стало темно. Он тщательно упаковал все документы и направился к двери. Над местностью поднималась легкая дымка. Николаю показалось, что на улице стало теплее, но скорее его просто разгорячило сделанное им открытие. Он пересек площадку, взглянул на дом, но он был попрежнему заперт. В стойле все было в полном порядке. Он насчитал там еще шесть лошадей вдобавок к их двум, что говорило о том, сколько приверженцев собралось здесь на уединенное собрание. Он уложил мешок в седельную сумку, раздумывая, часто ли бывает здесь Магдалена. Не в Швейцарии ли ее дом? Но эти фанатики хорошо известны тем, что странствуют по всему миру. На больших дорогах этих проповедников и молитвенных братьев куда больше, чем честных ремесленников.

Он снова вышел на воздух и прислушался. Но все было тихо. За стенами этого дома собрались по меньшей мере семь человек, но оттуда не доносилось ни одного слова. Что происходит в этом доме? Когда Магдалена наконец выйдет оттуда? Самое позднее через час станет совсем темно. Если они выедут рано и будут ехать всю ночь, то завтра утром будут уже в Лейпциге.

Он обошел вокруг дома. Ни одного незанавешенного окна. Он подошел к одному из окон и попытался заглянуть в щель, но ничего не смог разглядеть. Так, медленно двигаясь, он осмотрел все окна. Но наружу не проникал ни один луч света. Должно быть, за ставнями окна были занавешены. Может быть, собрание проходит в верхнем этаже? Или в погребе?

Внезапно он что-то услышал. Он приложил ухо к деревянной стене. Звук был сильно приглушен, но вполне слышим. Это было пение. Спустя несколько мгновений Николаю показалось, что земля разверзлась у него под ногами. Он узнал мелодию. Это была та самая песня, которую пел иллюминат перед своим самоубийством! Николай в ужасе отпрянул от стены. Вот так! Она тоже принадлежала к этим людям! Он обернулся, скользнул взглядом по лесному безмолвию, окружавшему его, и болезненно ощутил безнадежность своего положения. Один он ни за что не найдет дорогу отсюда. Опасность заблудиться или попасть в руки ищеек ди Тасси была слишком велика. Ничего не оставалось делать, только ждать.

Он вернулся в пристройку, закрыл за собой дверь, в полной темноте сел на ком соломы и стал вслушиваться в тишину.

5

Разбудил его топот копыт. Он, не шевелясь, смотрел, как медленно открывается дверь.

— Николай?

Это был ее голос. Он поднялся. Холодный воздух обдал его с ног до головы.

— Николай, ты не спишь?

— Нет, — ответил он.

— Тогда давай отправимся дальше.

Когда он подошел к двери, Магдалена была уже во дворе. Несколько мужчин стояли там, держа коней под уздцы, и шепотом разговаривали с ней. Стоило ему приблизиться, как мужчины один за другим, торопливо обняв Магдалену, отходили к дому, прежде чем Николай успел подойти к ним вплотную. Врач не знал, радоваться ли ему или раздражаться. Он что, чумной? Почему эти люди изо всех сил стараются от него спрятаться? Он даже не смог понять, были это женщины или мужчины. Под наброшенными на плечи куртками они выглядели совершенно одинаково.

Он проверил, хорошо ли оседлан его конь, и не нашел никаких изъянов. Магдалена уже сидела верхом и ждала, когда он тоже сядет в седло. Потом они двинулись в путь, не обменявшись ни единым словом.

Так же как и в предыдущую ночь, он полностью доверился ей в выборе пути. Для него было непостижимо, откуда она знает все эти тайные тропы, но они успешно объехали кружными путями Заальфельд, Нейштадт и Геру. Что же касается расстояния до Лейпцига, то здесь Николай, как выяснилось, сильно заблуждался. Около пяти часов утра они были в окрестностях Альтенбурга, измотанные и усталые. Так же как накануне утром, Магдалена повернула к одному из дворов, расположенных на значительном удалении от города. Она поговорила с обитателями, которые были такими же неприветливыми и отчужденными, как и вчерашние их хозяева.

Магдалену позвали в дом, Николая же отправили в сухую и теплую ригу.

Там Николай и проспал до полудня. Так же как вчера, она принесла ему еду. Он спросил, долго ли ехать отсюда до Лейпцига, и она ответила, что до Лейпцига они доберутся в следующую ночь.

— Магдалена, — сказал он потом, — то, что произошло вчера… — Он смущенно замолчал и, испытывая стыд, опустил взгляд.

— Да, — ответила она, — это произошло, и что с того?

— У… у меня мало опыта в таких делах, и я не знаю, как мне вести себя с тобой.

Она внимательно посмотрела на него. Взгляд ее был открыт и безмятежен, словно для нее происшедшее было естественным и ничем не примечательным событием. Всю ночь Николаю не давала покоя эта мысль, он изо всех сил старался прояснить свои чувства, но так и не пришел ни к какому выводу. Девушка же ничего не говорила, а просто молча смотрела на него. Николай взял ее за руку, но она отдернула руку.

— Мы встретились в нем, — произнесла она. — Но он не знает тебя. Ты не искал его, и он ничего о тебе не знает.

— Кто такой этот он?

— Бог.

Он слегка скривился и попытался сохранить спокойствие. Что за игру она ведет с ним? Но ничто не выдавало в ее поведении каких-либо задних мыслей. Для нее все это было вполне серьезно.

— Магдалена, — сделал он вторую попытку, — зачем в таком случае ты это сделала?

— Как хочешь ты выступить против них, если не знаешь, во имя чего?

— Против кого хочу я выступить?

— Против палачей Альдорфа.

— Я действительно этого хочу?

Она уверенно кивнула.

— А теперь я знаю, во имя чего?

Она снова кивнула.

— Да, — сказала она. — Да ты и сам это почувствовал. Ты оглушен. Тело твое страдает. Оно хочет стать духом, но ты не знаешь путь. Вчера я показала тебе путь. Ты будешь помнить его. Пройдут годы, и это вылечит тебя.

— Вылечит? Но от чего?

— От ложного чувства вины и от похоти.

Николай не понял ни одного слова из того, что она сказала. Магдалена безумна. Это не вызывало никаких сомнений, как он ни пытался, он не мог думать о ней по-иному.

— Разве ты не прикасался ко мне, когда я спала? — спросила она вдруг.

Он смотрел на нее, словно громом пораженный.

— Разве ты не целовал меня, когда думал, что я все еще в беспамятстве?

Он с трудом сглотнул, не зная, что ответить на это. Краска стыда залила его лицо. Он хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Она с вызовом смотрела на него. Этот ужас длился недолго, но Николаю показалось, что прошла целая вечность. Наконец она нарушила молчание.

— Вчера я целовала тебя в твоем беспамятстве. Тело твое прекрасно, оно понравилось мне. Мое же тело нравится тебе, это я знаю. Но что есть источник нашего наслаждения? В чем его цель? Об этом ты не имеешь ни малейшего понятия. И ты ничего не можешь с этим поделать. Немногие знают это, ибо это знание скрывают от нас те, кто захватил над нами власть. Но это будет длиться недолго. Общество Евы неудержимо растет. И его не сможет остановить даже яд Альдорфа.

Николай молча сидел, сложив руки на коленях, и тупо молчал.

— Ешь, тебе надо подкрепить свои силы.

Он собрался с духом, поднес кусок хлеба ко рту и начал медленно жевать. Эта прекрасная девушка — безумна. Все, кто так или иначе имел дело с этим случаем, сошли с ума. Ди Тасси, Альдорф, эти поджигатели карет. Другого объяснения не существует. Ему было почти физически плохо, когда он смотрел на нее. Он был одержим ею. Он должен это признать хотя бы теперь. В одном она права: он никогда не сможет забыть эту встречу. Но вылечиться, нет, лечить его она не будет. Скорее она сделает его окончательно больным. В самом деле он физически страдал от одной только мысли, что испытал ни с чем не сравнимое чувственное наслаждение с существом, дух которого совершенно помрачен.