Вольфрам Флейшгауэр - Три минуты с реальностью

• Название: Три минуты с реальностью
• Автор: Вольфрам Флейшгауэр
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027832-2

Аргентинское танго.

Танец страсти и чувственности?

Танец страсти и опасности!

Танец, который привел юную балерину в объятия загадочного мужчины и открыл для нее двери в увлекательный, экзотический мир аргентинской богемы. Однако внезапно возлюбленный бесследно исчезает — и она отравляется на его поиски. На поиски, которые становятся ВСЕ БОЛЕЕ ОПАСНЫМИ.

---

Проследив за взглядом Джульетты, направленным на картины, Ортман тихо сказал:

— Это Патагония. Чудесные места. Почти как в Альпах. И, к сожалению, почти так же далеко. Впрочем, я, конечно, слегка преувеличиваю.

Джульетта не знала, что сказать. Тем временем он провел ее через учительскую, открыл дверь в небольшую комнату и пригласил войти. Потом закрыл дверь и, указав на два массивных кресла, предложил сесть. Но стоило ей опуститься в кресло, как внимательные глаза снова принялись буравить ее. Впрочем, это длилось лишь несколько секунд. Что послужило тому причиной — ее внешность? Хотя ей казалось, что его взгляд стремится проникнуть как раз внутрь — высветить, прочитать ее мысли.

— Вы давно живете в Аргентине? — спросила Джульетта.

— Я здесь родился. Дамиан не писал вам об этом?

— Нет. Он просто несколько раз упомянул вас, объясняя, откуда знает немецкий.

Ортман достал из небольшого холодильника в углу бутылку воды, снял с полки два бокала, сел и наполнил их.

— Вы, конечно же, хотите пить?

— Да, спасибо.

Не надо было ей приходить. Глупейшая ситуация. Собеседник почему-то заранее на нее злится. Может, лучше было сразу сказать ему правду? Но тут же ей показалось, что Ортман стал вести себя мягче.

— Мои родители эмигрировали незадолго до Второй мировой войны, — сказал он. — У них был магазин ковров в Ботропе. Моя мать еврейка. Другим магазином в том же городе владели немцы. После «хрустальной ночи» 91 наш магазин перестал существовать. Его сожгли. Как бы то ни было, сами они выжили. Но вы, конечно, читали о таких вещах в учебниках.

В его голосе сквозила насмешка.

— Слушать рассказ человека, которого это коснулось, совсем другое дело.

— Тут вы правы. Вы сказали, что живете в Берлине?

— Да.

— Сильно он изменился после падения стены?

— Совсем другой город.

— Лучше или хуже?

— Смотря чье мнение вас интересует.

— Восточных немцев или западных? — спросил он, впервые чуть заметно улыбнувшись.

Джульетта пригубила воду и ответила:

— Нет. Пессимистов или оптимистов. А они есть везде. Вы знаете Берлин?

— Только Западный, — ответил он. — В последний раз я был в Германии в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году.

Он замолчал, снова не сводя с нее глаз.

— Но расскажите, что привело вас в Буэнос-Айрес?

Вот оно. Хотя она, конечно, понимала, что этот вопрос прозвучит.

— Балетная мастерская, — быстро сказала она. — В театре «Колон» 92. Я балерина.

Впервые за весь разговор Джульетта ощутила, что собеседник удивлен. По-настоящему. Несколько мгновений спустя он с усилием придал своему странному лицу нормальное выражение.

— Вы прилетели из Берлина в Буэнос-Айрес, чтобы брать уроки балета?

— Речь вовсе не об уроках. Вы разбираетесь в балете? — Ортман покачал головой.

— Нет, к сожалению.

— Ну, тогда имя мастера вряд ли вам что-нибудь скажет. Попытаюсь объяснить. Тот, кому выпадает счастье побывать в его мастерской, без особых раздумий полетит из Чикаго в Сидней, если понадобится. Это подарок моих родителей к выпускному экзамену. Для этого я прилетела сюда на десять дней.

Господи, только бы он не стал проверять. Нужно скорее сменить тему.

— Вы когда-нибудь видели, как танцует Дамиан?

Тут Ортман во второй раз ненадолго утратил самообладание.

— Танцует? — ошеломленно спросил он. На его замкнутом, недоверчивом лице вновь вспыхнуло нескрываемое удивление. — Как это, танцует?

— Дамиан — танцор танго, — спокойно сказала она, не без удовлетворения сознавая, что вывела собеседника из равновесия.

Господи, что она делает? Кормит его какими-то байками. Правда, Дамиан действительно танцует танго. Хотя бы это. Ортман словно с луны свалился. Совершенно незачем было сюда приходить. Он понятия не имеет, где сейчас Дамиан, несколько лет не виделся с ним, ведать не ведает, кем стал его ученик. Откуда ж ему знать, где его найти? И зачем только он вообще согласился с ней встретиться?

— Вы не знали? Это тоже одна из причин, по которой я хотела бы встретиться с ним, — продолжала она. — Следовательно, вы не в курсе, где его искать?

Учитель покачал головой:

— Нет, я не знаю.

Неприятная пауза. Ортман казался совершенно сбитым с толку. Он смотрел на нее так, словно она только что открыла ему какую-то чудовищную вещь, настолько ужасную, что это просто не может быть правдой.

Джульетта смущенно улыбнулась, встала и сказала:

— Жаль. В любом случае спасибо, что согласились со мной побеседовать.

Он молча смотрел на нее.

— У вас, наверное, много дел, — продолжала она, — мне и самой пора возвращаться в театр.

Она протянула ему руку. Он поднялся. Ни слова не говоря, подошел к столу и взял оттуда какой-то листок.

— Я просмотрел старые записи, — сказал он, — и нашел телефон его родителей. Они, конечно, скажут вам, где его найти. Правда, после выборов отец его, наверное, очень занят, но мать вы скорее всего застанете. Вполне образованные люди. Думаю, они говорят по-английски. Вот их адрес.

Он оторвал желтый клеящийся листочек от одной из папок и протянул его ей. Джульетта бросила на него быстрый взгляд и спрятала в сумку.

— Спасибо, вы очень любезны.

— Не за что, — ответил он. — Простите, что заставил вас за этим прийти, но ваша просьба показалась мне довольно необычной и, прежде чем дать вам адрес этих людей, я хотел составить о вас мнение. Надеюсь, вы на меня не в обиде.

— Что вы, — сказала Джульетта. — Я сама бы поступила точно так же.

— Понимаете, в этой стране все очень сложно…

— Вот как?

— …а семья Альсина — не совсем обычная семья. Дамиан особенный мальчик, то есть теперь уже молодой человек. Если встретитесь с ним, передавайте привет.

— Конечно, передам.

— Танцор танго… вот, значит, как. — Джульетта кивнула.

— По крайней мере так он писал.

— Когда вы в последний раз получали от него известия?

— Летом тысяча девятьсот девяносто седьмого. В августе или в сентябре, примерно так.

Ответ дался ей с трудом. Ее едва не стошнило. Стоило определенных усилий взять себя в руки. Зачем она врет? Совершенно естественно, что он ей не доверяет. У нее ведь могут быть и не самые добрые намерения. И все же она с трудом подавляла чувство разочарования, вызванное этим разговором. Хотя на что она, собственно говоря, рассчитывала?

— Как странно, — сказал вдруг учитель. — Дамиан ведь так и не окончил школу. Не захотел. Я часто спрашивал себя, почему? Он был очень способный, вы, конечно, знаете. Но чтобы танцором! Просто в голове не укладывается. То есть, я хочу сказать, полная противоположность тому, что он… не знаю, как выразить…

Он в недоумении покачал головой.

— Может, это временно, — предположила Джульетта, по-прежнему желая лишь одного — поскорее убраться из этой комнаты.

А вот у Ортмана, похоже, проснулся живой интерес к их беседе. Несмотря на то что она уже стояла, он снова сел и заговорил:

— …Видите ли, я слышал о нем от других учителей еще до того, как он стал у меня учиться. Когда он получил эту премию по астрономии… — Ортман не поднимал глаз, будто просто размышлял вслух. Потом, помолчав недолго, бросил на нее быстрый взгляд и продолжил: — Вы, разумеется, догадались, что это не простая школа. Это элитная гимназия, куда вам не помогут попасть ни деньги, ни связи. Тот, кто хочет здесь учиться, проходит серьезные испытания, зато если вы сдали выпускные экзамены в этой школе, вас автоматически принимают в университет. Пожалуйста, присядьте еще на минутку, или вам в самом деле пора бежать?

Джульетта посмотрела на часы, сделала вид, будто прикидывает, сколько у нее времени, потом села и кивнула ему:

— Я могу еще немного задержаться.

— Дамиан, — продолжал учитель, — был известен в школе. Учитель математики все время расхваливал его. Здесь наверху, на крыше, есть обсерватория, и группы наших школьников каждый год участвуют в международных олимпиадах по астрономии. В тысяча девятьсот девяносто первом году Дамиан был среди них. Задание касалось траектории Юпитера. И наши ребята получили первое место. От учителя математики я знаю, что именно Дамиан решил самую сложную часть задачи. Он был образцовым учеником. Но через год стал вдруг пропускать занятия. Поначалу никто не обращал внимания. Мы решили, что ему скучно и он хочет сдавать экстерном…

— Экстерном?

— Ну да, у нас не обязательно ходить на занятия. Желающие могут записаться в экстернат… как это по-немецки… самоволку…

— Нет. — Джульетта невольно засмеялась. — В самоволку без разрешения уходят солдаты.

— Ах да, конечно. Мой немецкий уже не тот, что когда-то. Но вы меня понимаете?

Его как будто подменили. Лицо заметно оживилось. Джульетта поначалу не могла это объяснить, но со временем ей стало ясно, что учитель, наверное, очень любил Дамиана. Иначе не говорил бы о нем с таким воодушевлением, не помнил таких подробностей. Куда девалось его недоверие? Только потом она поняла: у Ортмана та же проблема, что и у нее. Дамиан так и остался для него загадкой.