Сьюзен Филлипс - Помечтай немножко

• Название: Помечтай немножко
• Автор: Сьюзен Филлипс
• Жанр: Современные любовные романы

В маленьком городке Солвейшн кипят большие страсти. Здесь женщины ухитряются влюбляться в самых непредсказуемых мужчин, а мужчины — в совершенно неподходящих женщин.

Здесь суровый, ожесточившийся владелец ранчо как мальчишка мечтает о любви молоденькой вдовы известного мошенника — и не только мечтает, но и действует. Здесь красавица прихожанка воплощает в жизнь хитроумный план покорения обаятельного пастора. Здесь страдают и надеются, ревнуют и прощают. Здесь у каждого — своя тропинка к счастью.

---

— Ну что, сдаешься?

Только после этих слов он понял, что они прозвучали так, словно Гейб и Рэчел играли в какую-то детскую игру.

По телу женщины пробежала легкая дрожь.

— Я не собираюсь с тобой драться, — сказала она. — Наплевать мне на все.

Итак, он не смог ее сломить. У него возникло ощущение, что он просто дал очередное задание человеку, который у него работает: убрать мусор, вычистить сортир. Раздвинуть ноги, чтобы он мог ее трахнуть. Покорность Рэчел взбесила его, и он одним движением задрал ей платье до самой талии.

— Черт побери! Ты такая тупая и не понимаешь, что я собираюсь с тобой сделать?

Рэчел снова пронзила его взглядом.

— А ты такой тупой, что до сих пор не сообразил: мне все равно?!

Ответ Рэчел лишил Боннера дара речи. Лицо его исказилось, дыхание стало прерывистым. Ему показалось, будто он только что заглянул в глаза дьяволу и увидел в них свое отражение.

Издав глухой возглас, он отшатнулся от нее, на какой-то миг увидев розовые трусики Рэчел. Ее платье с легким шелестом опустилось. Желание, наполнявшее все тело Боннера, разом пропало.

Он отошел от Рэчел как можно дальше, к самой стойке закусочной, и, собравшись с духом, едва слышно прошептал:

— Подожди меня во дворе.

Любая женщина в этой ситуации бросилась бы наутек, но только не Рэчел Стоун. Высоко держа голову, она не торопясь пошла к двери.

— Возьми деньги, — с трудом выдавил Боннер.

Он думал, что Рэчел пошлет его ко всем чертям и уйдет, но снова, в который уже раз недооценил ее. Рэчел Сноупс оказалась выше ложной гордости. Она вышла из кинотеатра только после того, как подобрала с пола банкноты — все до единой.

Когда дверь за ней закрылась, Боннер тяжело оперся о стойку, а потом медленно сполз вниз и уселся прямо на пол, обхватив руками колени. Он неподвижным взглядом смотрел в пустоту, а в мозгу у него в это время, словно черно-белое кино, прокручивались последние два года его жизни. Теперь он ясно видел: все, что случилось с ним за это время, вело его к сегодняшнему дню — транквилизаторы, выпивка, одиночество.

Два года назад смерть отняла у него семью, а сегодня украла и чувство человечности. Боннеру стало страшно. Ему вдруг показалось, что эту потерю ему никогда не восполнить…

Глава 6

Работа у Этана Боннера была такая, что он по идее должен был любить всех людей без исключения. Тем не менее он презирал женщину, которая сидела рядом с ним в его «тойоте-камри». Выезжая на шоссе, он искоса окинул взглядом ее невероятно худую фигуру — на ней одежда сидела, как на вешалке, взглянул на ее рассыпавшиеся в беспорядке золотисто-рыжие волосы, которые три года назад, когда телекамеры снимали ее за знаменитой, как бы плавающей в воздухе кафедрой храма, были тщательно ухоженными и уложенными в безукоризненную прическу, на лицо без всяких признаков косметики, которая некогда покрывала его, как штукатурка.

Когда-то ее внешность напоминала ему некий гибрид Присциллы Пресли и старомодной исполнительницы песен в стиле кантри. Но теперь вместо дорогой одежды, обильно усыпанной блестками, на ней было заношенное линялое платье, одна из пуговиц явно не подходила к остальным. Она выглядела одновременно и моложе, и на десятки лет старше, чем та женщина, которая сохранилась в его памяти.

Только ее не слишком крупные, правильные черты лица и чистый профиль остались теми же, что и были.

Он задумался о том, что могло произойти между ней и Гейбом, и от этих мыслей его возмущение лишь усилилось, Гейб, по мнению Этана, перенес слишком много, чтобы сейчас взваливать на свои плечи еще и груз ее проблем.

В зеркале заднего обзора Этан видел маленького сына Рэчел, который съежился на заднем сиденье среди жалкой кучки их с матерью барахла: раздобытые в прачечных пластиковые корзины с обломанными ручками, картонные коробки, связанные веревкой.

При виде всего этого душа Этана наполнилась одновременно гневом и чувством вины. Итак, он снова не оправдал оказанного ему доверия.

Ты с самого начала знал, что я не гожусь для того, чтобы быть священником, но разве Ты меня послушал? Нет, конечно. Только не Ты, Великий Всезнайка. Надеюсь, теперь Ты удовлетворен.

В голове у Этана, словно в ответ на его мысли, зазвучал голос, чрезвычайно похожий на голос Клинта Иствуда.

Брось хныкать, парень. Ты сам виноват, что два дня назад повел себя как болван и отказался помочь ей, так что не сваливай свою вину на Меня.

Именно в тот момент, когда Этан сам нуждался в сочувствии, к нему явился Иствуд. Впрочем, Этана это нисколько не удивило. Ему очень редко удавалось вызвать Бога именно в том обличье, которое было бы для него наиболее желательно. Более того, раз сейчас он хотел побеседовать с миссис Марион Каннингэм из «Счастливых дней», то было вполне логично предположить, что вместо этого он услышит голос Иствуда, как бы олицетворяющего собой всю строгость Ветхого Завета.

Ты сам напортачил, голуба, так что теперь тебе и расхлебывать.

Бог уже много лет беседовал с Этаном. Когда он был еще мальчиком, Всевышний разговаривал с ним голосом Чарлтона Хестона, что было весьма неудобно, поскольку ребенку весьма сложно воспринять все то, что тот проповедовал с горячностью и убежденностью истинного республиканца. Но по мере того как Этан взрослел и начинал все лучше осознавать силу и мудрость Всевышнего, Чарлтон исчез, как и детские игрушки мальчика, и его сменили три весьма известные личности, причем все они, исходя из общепринятых понятий, совершенно не подходили для того, чтобы представлять Бога и разговаривать с Этаном от его имени.

Этан часто думал, почему голоса, которые он слышал, не могли принадлежать более достойным, с его точки зрения, людям, например, Альберту Швейцеру, или, скажем, матери Терезе? Почему его вдохновителем не мог стать Мартин Лютер Кинг или Махатма Ганди? Но, увы, Этан в известном смысле был продуктом массовой культуры, поскольку точно так же, как и другие люди, любил кинофильмы и телевидение и, соответственно, был подвержен их влиянию, а они навязывали своих кумиров.

— Вам не холодно? — спросил он, стараясь как-то разрядить напряженную атмосферу. — Я могу выключить кондиционер.

— Спасибо, не надо. Все нормально, святой отец.

Это было сказано уверенно и, как показалось Этану, нагло. Он невольно стиснул зубы и мысленно обругал Гейба за то, что тот втянул его в эту историю. Однако, когда около часа назад Гейб позвонил ему по телефону, в голосе его звучало отчаяние и Этан не смог ему отказать.

Когда Этан подъехал к «Гордости Каролины», он увидел, что дверь закусочной заперта, а Рэчел и ее сын сидят на спине бетонной черепахи посреди детской площадки. Гейба нигде не было видно. Этан помог женщине погрузить в машину вещи, которые были сложены на обочине шоссе, и повез Рэчел и ее сына на гору Страданий, в коттедж Энни.

— Почему вы решили мне помочь? — спросила Рэчел, поглядев на него.

Он помнил, что раньше она была застенчивой, и потому прямота ее вопроса несколько смутила его.

— Потому что меня попросил об этом Гейб.

— Два дня назад он тоже вас об этом просил, но тогда вы ему отказали.

Этан ничего не ответил. По каким-то причинам, которые он не мог четко определить, эта женщина возмущала его даже больше, чем преподобный Дуэйн Сноупс. Ее муж был отъявленным мошенником, но Этану почему-то казалось, что Рэчел зашла по пути порока гораздо дальше своего супруга, хотя это, может быть, и не бросалось в глаза.

— Ладно, все нормально, святой отец, — с сухим смешком сказала Рэчел. — Я прощаю вас за то, что вы меня ненавидите.

— Это не так. Я вообще ни к кому не испытываю ненависти, — торжественно, пожалуй, даже напыщенно произнес Этан.

— Какое благородство души.

Презрение, явственно прозвучавшее в словах Рэчел, заставило Этана разозлиться. Какое она имела право говорить с ним снисходительным тоном после того, как она и ее муж причинили людям столько зла из-за своей алчности?

Ни одна из окрестных церквей не могла сравниться с городским храмом богатством и пышностью убранства. Ни одна из них не могла похвастаться хором, где певчие были в платьях, отделанных бусинками из горного хрусталя, или самыми современными техническими средствами, широко применявшимися Дуэйном Сноупсом для общения со своими прихожанами. В его интерпретации Иисус Христос и его учение были окружены мишурным блеском и эффектами, которые подходили скорее для казино в Лас-Вегасе. И надо признать, что этот подход, превращающий религию в своего рода шоу-бизнес, в сочетании с предлагаемыми преподобным Дуэйном Сноупсом легкими и простыми ответами на все вопросы весьма сильно действовал на горожан и на тех верующих, которые специально приезжали в Солвейшн, чтобы послушать его проповеди.

Как ни прискорбно, но они забирали и свои средства, зачастую обескровливая общественные благотворительные фонды, поддерживавшие в масштабах округа немало добрых начинаний. В результате довольно быстро захлебнулась местная программа по борьбе с наркотиками, та же участь постигла и проект обеспечения наиболее нуждающихся бесплатным питанием. Однако самой тяжелой потерей для округа был крах небольшой клиники, существовавшей и работавшей исключительно на пожертвования верующих, — гордости всех местных священников. Буквально на глазах все собранные ими средства, которые использовались для помощи бедным и неимущим, стали перетекать в бездонные карманы преподобного Дуэйна Сноупса. Рэчел, по мнению Этана, играла в этом неприглядном деле немаловажную роль.